Наше участие в Сирии проявляется неким эффектом Алисы в Стране чудес. По всем расчётам мы против практически каждой стороны в этом конфликте. Наши попытки «натренировать» наших собственных умеренных бойцов обернулись дорогостоящим провалом. Идея того, что мы обучим умеренных сирийских суннитов для возврата их в Сирию, чтобы сражаться с Даиш, которые сами основаны на саудо-ваххабистской теологии и финансируются деньгами стран Персидского залива, с самого начала была пронизана иронией.

Саудиты, которые направляли деньги антиасадовским мятежникам с начала восстания, кратко поучаствовали в анти-ИГИЛовской воздушной войне, но их интересы остаются в основном конфессиональными и их фокус сдвинулся в сторону прокси-войны с Ираном в Йемене. Турки, которые могли бы сокрушить Даиш, если бы захотели, и которые, по сути, ведут с халифатом бизнес, предоставляя выход на продажу нефти и транзитный коридор для новобранцев, рассматривают растущую политическую и военную мощь курдов в качестве главной угрозы турецким интересам. Лишь Иордания, возглавляемая выпускником Оксфорда королём Абдаллой, остаётся верным союзником, принимая американские интересы как свои собственные.

Сирия была союзником России на протяжении десятилетий и там расположена одна из всего двух российских иностранных военных баз за пределами стран бывшего Советского Союза. Сбитие на этой неделе российского боевого самолёта турецким F-16 и последующее чрезвычайное заседание НАТО придало сирийскому конфликту более широкую перспективу и заставило нас признать, что при всём внимании к Асаду и даже Даиш, то, в каких отношениях мы находимся с Россией, гораздо более важно чем любая из этих проблем.

Если Россия намерена добиться выживания своего союзника в Сирии, то это является фактором, который нельзя игнорировать. В последнее время идея отправки туда американских войск, кажется, набирает внутри Соединённых Штатов силу. Но для этого отсутствуют союз с Россией, что выходит за рамки нынешних усилий по «деконфликтизации», призванных избежать нечаянных инцидентов между нашими самолётами, что это было бы чрезвычайно рискованным, как показал инцидент со сбитым в Сирии российским самолётом. Если наши наземные войска окажутся в Сирии, когда Россия в ведёт там свою собственную воздушную войну, то неминуемо в какой-то момент американские солдаты будут убиты российскими бомбами, что приведёт к потенциально ужасной возможности эскалации.

Более четырёх лет назад Обама объявил, что Башар Асад должен уйти, хотя пока Америка практиковалась в вербальных нападках на Асада, потенциальная возможность того, что Россия придёт на помощь своему союзнику не принималось во внимание. Однако с того времени Россия присоединила Крым и финансировала войну на Восточной Украине. Таким образом, в следующие после этого заявления годы президент России Владимир Путин заявил миру и США в частности, что Россия вернулась из мёртвых, и как с силой с ней больше нельзя не считаться.

Внутренняя поддержка Путина в стране сейчас свыше 90 процентов, в значительной степени из-за возрождения им прежних российских интересов на мировой арене и готовности противостоять США. Представляется, что вовлечение Путина в сирийский конфликт стало выверенным шагом для восстановления стратегических интересов России за пределами своей территории, и что он не полезет в драку, не решив, что будет стоять на своём до конца.

Наши отношения с Россией являются одним из наших критических национальных интересов. Почти четверть века внешняя политика США отражала «однополярный» статус, когда наша военная мощь позволяла нам делать всё, что мы хотим и когда захотим в любой точке мира. Вступление России в конфликт сигнализирует о переменах в мире. Их военная сила может и не дотягивать до нашей, но как недавно отметил один российский генерал, они единственная страна в мире, способная превратить США в пыль ядерным ударом и их стратегические интересы должны приниматься во внимание.

Стратегия победить Даиш очень сильно что-то напоминает. Создание страны на земле, раздираемой племенными и религиозными конфликтами. Идея демократии в стране, где отсутствуют базовые для этого структуры. Но главная промашка — не принятие во внимание намерения России защитить своего союзника и интересы. Это может быть негативный фактор, или он может предложить реальные возможности, но одно можно сказать точно — игнорировать его нельзя.

Президент Fiscal Strategies Group Девид Пол