9 октября профессор международных отношений Лондонской школы экономики и политических наук (LSE), эксперт по истории и теории войн Кристофер Коукер выступил на семинаре Московской школы гражданского просвещения. Коукер поделился своим взглядом на то, почему 2014 год может оказаться хуже 1914-го, и некоторыми еще более пессимистичными прогнозами на будущее человечества.


Международный порядок, который мы так долго воспринимали как данность, сейчас находится под угрозой, каких еще не было. Это самый мрачный период, который могу припомнить за последние 20-25 лет, и я не вижу ни одной предпосылки для того, чтобы положение дел улучшилось.

Было бы полезно сравнить мир, в котором мы живем сейчас, с миром в 1914 году. Тогда тоже считали, что конфликтов великих держав больше не будет, что глобализация реальна, а процветание и прогресс воспринимались как должное.

Одна из самых популярных британских книг о Первой мировой войне, написанная австралийским историком Кристофером Кларком, называется «Лунатики». Ее тезис состоит в том, что никто не хотел войны в 1914 году, но мы вошли в нее, как во сне. Не входим ли мы во что-то подобное сейчас? Мы не так уж хорошо учимся у истории. Мы не так умны и рациональны, как хотели бы думать.

Один из уроков Первой мировой войны в том, что глобализация никогда не бывает так сильна, как кажется. В некоторых аспектах в 1914 году мир был гораздо более глобализованным, чем сейчас, например, в плане соотношения объема международной торговли и мирового ВВП. Единой мировой валютой был британский фунт. Лондон доминировал над финансовой жизнью индустриальной эпохи. Великобритания была единственной мировой державой: у нее была сеть морских баз по всему миру, способность властвовать и интеллектуальные возможности для этого. Но сама она находилась в фазе упадка, и многие это понимали.

Германии не нравился такой мировой порядок, и она бросила ему вызов. Германское государство не знало, что установит взамен. Германия не была космополитичной страной, как Британия и Франция, она открыто признавала, что немецкие ценности не универсальны, а подходят только для немцев. Томас Манн писал в 1918 году: «Требовать от немца обратиться к свободе английского образца — значит отрицать саму его природу». А сегодня мы слышим это от президента России Владимира Путина, который настаивает на том, что российские ценности несовместимы с тем мировым порядком, который сейчас существует. Он, конечно, очень осторожно не говорит, что это за российские ценности; это привело бы к большим спорам внутри России. Но он утверждает, что происходящее на Украине — это цивилизационный конфликт.

Почему в 1914-м мы все считали, что вступаем в великую эпоху? Мы видели промышленную революцию, создание небывалых состояний, устойчивый экономический рост — то, чего еще никогда до этого не было. Люди в богатых странах становились богаче, а в бедных нищета уменьшалась. Но глобализация может пойти в обратную сторону. Она не является законом истории — история ничего нам не должна. Мы сами делаем ее для себя.

Сегодня мы стоим на пороге нового конфликта великих держав. Опрос, который провели месяц назад в Японии, показал, что 80% японцев верят, что в течение ближайших нескольких лет будет война с Китаем. А 50% китайцев верят, что будет война с Японией. В ближайшие десять или двадцать лет есть вероятность более крупной войны — между Китаем и США.

Украинский кризис был конфликтом между двумя разными подходами к многополярному миру: европейской политикой соседства и евразийским проектом России. Каково новое оружие войны? Это санкции.

Глобализация сворачивается, а экономический национализм растет, и если вы хотите мира во всем мире, хороших новостей для вас нет. Вы спросите: а как насчет интернета? Боюсь, что эра глобальной сети, какой мы ее знаем, подходит к концу. В Китае — специальные фильтры в интернете, которые не позволяют людям узнавать, что происходит в Гонконге. В этом году Австралия, Франция, Индия и Южная Корея ужесточили правила доступа к определенной информации из-за страха перед хакерами, перед Агентством национальной безопасности США, перед Китаем. Даже ваш доступ к потокам информации, который должен быть в центре процесса глобализации, может быть ограничен.

США — это уже не та держава, что была двадцать лет назад. И ее способность управлять мировым порядком, как им управляла Великобритания в XIX веке, сейчас под вопросом. Людям, обладающим властью в Америке, не хватает энергии, воли и веры в себя, чтобы вести мир вперед. Военная мощь США тоже не показывает значительных результатов, как мы видим это по Сирии и Ираку. Зато сейчас уже нет такой проблемы, как была в 2002 и 2006 году, когда многие люди в мире были возмущены высокомерием американцев, тем, как они безуспешно вели войну, и той идеей, что к США не применимы правила, которые должны соблюдать все остальные.

В 2013 году в 150 важнейших странах мира провели опрос: «Вы поддерживаете лидерство США на мировой арене?» Ответ в большинстве стран был: «Да, мы отчаянно нуждаемся в американском руководстве». А 26 стран ответили, что не хотят этого, в том числе Россия и Китай — две страны, которые могут бросить вызов США. Но остальные до сих пор цепляются за это лидерство, они боятся оказаться в мире, где нет управляющего, где некому послать военную миссию в Сирию или Ирак. Америка никогда не была так популярна, как сегодня. Но вопрос в том, может ли она по-прежнему править и хочет ли она этого.

ХХ век был масштабной битвой идей и идеологий и закончился он если не победой либерализма, то крушением коммунизма и фашизма. В XXI веке мы видим отсутствие каких-либо идей и идеологий — вместо этого людьми правят эмоции, страсти, ненависть.

Есть позитивная эмоция надежды и есть две негативные. Одну я в некоторой степени ассоциирую с российской элитой, это — обида. Обида на то, как история обошлась с вами в последние 25 лет, как вами помыкал Запад. И неявный страх перед историей, желание изменить ее вместо того, чтобы строить будущее. И есть еще одна эмоция — страх, который я ассоциирую с западными странами. Потому что мы испытываем огромную тревогу за будущее. А если вы испытываете страх, как многие молодые люди на Западе, вы обращаетесь к экстремистским партиям, к националистам, потому что они обещают вам немного больше надежды, чем традиционные партии. Поэтому я думаю, что демократия находится в упадке, и это делает наше будущее довольно мрачным.

Никто не хочет жить в эпоху, когда рушится мировой порядок, это по-настоящему опасные времена. Если мы хотим мира, то мы должны реформировать мировой порядок, причем путем переговоров, а не с помощью силы, и нам нужно работать над этим чуть более усердно.