| Роллон | |||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| лат. Rollo | |||||||
| Роллон (одна из статуй памятника 6 герцогам Нормандии в сквере в Фалезе). | |||||||
| |||||||
| Предшественник | должность учреждена | ||||||
| Преемник | Вильгельм I Длинный Меч | ||||||
| Рождение | ок. 860 Скандинавия | ||||||
| Смерть | ок. 932 Нормандия | ||||||
| Место погребения | Руанский собор | ||||||
| Род | Нормандская династия | ||||||
| Отец | Регнвальд Эйстейнссон | ||||||
| Супруга | 1-я: Поппа де Байё 2-я: Гизела Французская | ||||||
| Дети | От 1-го брака: сын: Вильгельм I Длинный Меч дочери: Герлок, Криспина, Герлетта, Кадлин | ||||||
| Сражения |
| ||||||
| Медиафайлы на Викискладе | |||||||
ru.wikipedia.org
Рагнар Лодброк – легендарный конунг викингов . Чёрт побери
Рагнар Лодброк – является полумифическим персонажем. По поводу его существования до сих пор ведутся непрекращающиеся споры среди учёных. Как исторический персонаж Рагнар Лодброк не фигурирует в летописях, но норвежские саги указывают на то, что он был вполне реальным персонажем.
Происхождение Рагнара Лодброка
Если верить сагам, то Рагнар Лодброк являлся представителем славного рода Инглингов, который вёл свою родословную от бога солнечного света Фрейра. Сам же Фрейр является внуком верховного бога Одина, что косвенно причисляет всех его потомков к кровным родственникам Одина. Фрейр был достаточно миролюбивым богом, который не любил воевать, и именно он считается предком всех конунгов Швеции и Норвегии.
Несмотря на то, что Рагнар Лодброк (благодаря сериалу «Викинги») считается простым викингом, который смог «подняться» до конунга, скорее всего он был сыном известного конунга данов Сигурда Кольцо. Сам Сигурд был правнуком Скира из рода Инглингов. Для того чтобы стать королём данов, Сигурду пришлось полностью разбить войско конунга Харольда Беззубого. Так что истории о том, что «простому» викингу Рагнару Лодброку удалось стать героем, который смог завоевать Париж, мягко говоря, безосновательны.
Почему Рагнара звали Лодброком?
О биографии викинга Рагнара можно узнать из скандинавских саг. Прозвище «Лодброк» (что значит кожаные штаны) он получил или в детстве или после первой женитьбы.
Первая легенда рассказывает, что Рагнар в детстве охотился в лесу и случайно попал в охотничью яму, которую викинги вырыли для крупного зверя. В этой яме скопилось множество ядовитых змей, которые тут же накинулись на будущего короля викингов. На этом историю жизни Рагнара можно было бы закончить, если бы не плотные кожаные штаны. Змеи не смогли их прокусить и будущий «морской король» остался жить;Согласно второй легенде, своё прозвище Рагнар получил благодаря заботам жены. Именно она сшила ему «волшебные» штаны из кожи в качестве амулета. Скорее всего, штаны были из толстой шкуры с шерстью, иначе викинги не придавали бы такого значения этой детали одежды своего вождя. Толстая шкура прекрасно защищала от скользящих ударов холодным оружием, так что, называя её амулетом от травм, жена Рагнара была права.
Учёные лингвисты придерживаются других теорий относительно происхождения прозвища этого легендарного или исторического персонажа:
Некоторые считают, что викинги, давая прозвище «Лондброк», подразумевали тёмно-зелёный цвет штанов;Другие считают, что данное прозвище вообще не связано с одеждой и происходит от искажённого названия реки Лодбрик, которое переводится как ручей ненависти;Ещё один учёный считает, что прозвище королю дали исландцы и образованно оно от слова «leodbroga», которое означает «пугающий людей»;Ещё по одной версии Рагнар ходил в бой под знаменем, с изображением ворона бога Одина. Его прозвище было составлено из двух слов, которые вместе переводятся как «Судьбоносный» (lod – судьба, brog – знамя).
Был ли у Рагнара Лодброка брат Ролло
В популярном сериале «Викинги» у Рагнара есть брат Ролло. Естественно, что у Рагнара был брат и не один (так как конунги не отличались целомудрием), но брата с именем Ролло у Рагнара никогда не было.
Настоящий Ролло является вполне реальным персонажем, правда родился он примерно на сто лет позже, чем его так называемый «брат» Рагнар. Его биография задокументирована в летописях, так что это вполне историческая личность. Ролло принял христианство и взял в качестве жены дочь короля (король вынужден был отдать ему свою дочь, чтобы избавить королевство от набегов свирепых викингов с Ролло во главе). Вскоре он стал королём Нормандии и умер в возрасте 72 лет.
Жёны и дети Рагнара Лондброка
Так как Рагнар был достаточно любвеобильным, официальных жён у него было три. Согласно традиции той эпохи, женитьба расценивалась викингами как способ поднять свой статус или укрепить материальное положение.
Первой женой (дети от которой ничем не прославились) стала воительница Лагерта. Согласно легенде, для того, чтобы взять её в жёны, Рагнару пришлось сразиться с волком и медведем. Лишь после того, как медведь был убит, Лагерта согласилась стать его женой.
Самым ярким примером может служить легенда, как Лодброк переодевался в женское платье, чтобы тайно пробираться в дочери крестьянина. В этом не было бы ничего необычного, если бы эта история происходила во Франции или Италии. Однако для викингов уподобляться женщине значило навлечь на себя позор. Настоящий язычник-скандинав ни за что не надел бы женское платье. Скорее всего, что данная легенда своеобразная метафора, которая говорит о том, что ради женщин Рагнар был готов переступить через любые нормы морали тех времён.
Великий поход Рагнара Лодброка на земли франков
На войну с франками Рагнара подвигла боязнь того, что после его смерти найдутся герои, которые смогут превзойти великого воина. Из-за этого Лодброк брался за самые невероятные авантюры и походы. Обладая невероятными полководческими способностями (при том, что он был неграмотным варваром), Рагнар всегда выходил победителем из самых сложных ситуаций. Именно поэтому его удача привлекла в поход на земли франков разбойников-викингов со всей Скандинавии, которые в 845 году отправились к берегам Франции. Собралось около 150 кораблей с 5 000 викингов на борту. Хотя такой бандой управлять было чрезвычайно трудно, авторитет и жестокость Рагнара смогли сплотить их в одну могучую силу.
После того, как войско достигло Франции, оно разделилось на две части, чтобы успеть разграбить как можно больше земель, пока жители не ушли вглубь материка, спасаясь от безжалостных язычников. Войска Рагнара пошли по реке Сене, а вторая часть, во главе с Хастингом (верным другом Лодброка) – по Луаре. Грабя все окрестные сёла, города и монастыри, викинги соединились в одно войско, с целью захвата Парижа.
Король франков, Карл Лысый приготовил северным захватчикам западню, поместив своё войско на двух берегах Сены, но эта хитрость обернулась против него самого. Банда викингов Рагнара и Хастинга молниеносным ударом смяла половину франкского войска, а вторая половина просто не смогла им помочь.
Чтобы избежать битвы с оставшейся половиной войска, Рагнар дал приказ убить всех пленных франков на виду у врагов. Викинги, которые были мастерами в пыточных делах, повесили больше сотни врагов, а остальных четвертовали и замучили. Устрашённые франки, увидев эту картину, в ужасе бежали в Париж.
Несмотря на то, что викинги обычно разоряли города дотла и убивали всех подряд, Рагнар в этом отношении отличался большой домовитостью. Он запрещал жечь город и убивать его жителей, если те соглашались выплатить выкуп. Своим воинам Рагнар говорил, что можно вернуться через несколько лет на это же самое место и опять взять богатую добычу. Получив выкуп, он так и делал.
Смерть Рагнара Лодброка
Когда дети Рагнара были уже взрослыми воинами, он решил повторить свой легендарный подвиг с захватом королевства. На этот раз он выбрал Нортумбию. Этот поход был неудачен для старого конунга. Воины короля Эллы захватили Рагнара в плен и предали мучительной казни в яме с ядовитыми змеями. Существует несколько версий того, почему войско Рагнара проиграло это сражение:
Согласно первой версии, флот викингов попал в шторм и был практически весь уничтожен, а уцелевших викингов легко добили воины английского короля. Учитывая опыт викингов в мореплавании, в такой вариант поверить довольно сложно;Согласно второй версии, корабль с Рагнаром, проплывая возле берегов Нортумбии, сел на мель и утонул. Выплывшего Лодброка с лёгкостью взяли в плен;Третья версия поражает своей наглостью, но зная характер Рагнара, в неё легко можно поверить. Рагнар отправился за выкупом в Нортумбию на единственном корабле. Он настолько был уверен в своих силах, что даже не представлял, что его убьют. Взятый в плен Рагнар надменно требовал немедленно его освободить и выплатить выкуп за оскорбление, которое нанёс ему король Элла.
Умирая от укуса ядовитой змеи, Рагнар произнёс (в надежде, что эти слова расскажут его сыновьям) следующие слова: «Вот мои поросята хрюкнут, когда узнают про смерть старого кабана!» Неизвестно, были эти слова правдой или их добавили скальды, но сыновья Рагнара действительно жестоко казнили короля Эллу, убившего их отца.
Месть сыновей Рагнара Лодброка
Узнав о смерти отца, братья Рагнарсоны были охвачены благородной яростью. Их отец умер как раб, ему не дали даже оружия в руки, лишив тем самым возможности попасть в Вальхаллу. Собрав многотысячную армию, они отправились в великий поход на земли англичан. В 867 объединённое войско сыновей Рагнара вторглось в Нортумбию, с ходу разгромив армию Эллы, а его самого предав мучительной казни.
Не удовлетворившись этим, братья двинулись дальше и разорили большую часть Англии. Данный факт исторически подтверждён и носит название «Великая языческая армия», хотя часть историков сомневается, что поводом к началу датской экспансии послужила смерть Рагнара Лодброка.
Вторжение викингов продолжалось 4 года, и было остановлено королём Альфредом, который за это ещё при жизни получил титул «Великий».
chert-poberi.ru
Настоящий Рагнар Лотброк | Fjord
В первую очередь, нужно сказать что прямых доказательств существования этого человека нет. Рагнар не был братом Ролло, как нам показывают это в сериале. Ролло — исторически подтвержденная личность, живший позже и Рагнар Лотброк не упоминается ни в одном источнике, связаннным с Ролло. Так где же он прячется?
Рагнар фигурирует в ряде различных источников относящихся к эпохе викингов и раннего средневековья. От фантастических саг (также упоминается Лагерта) до сохранившихся исторических документов.
Согласно сагам 9-12 веков, Рагнар был сыном короля Сигурда Кольцо. Саги описывают его как фэнтезийного героя, который начал своё восхождение с убийства Линдворма — ядовитого змея. При этом, одет он был в меховые штаны из волчьей кожи, защищавшие от яда, что в последствии и дало ему прозвиже “Lodbrok”. Во время дальнейших приключений наш герой встречает Аслауг, родившей ему четырёх сыновей: Бьорн Железнобокий, Ивар Бескостный, Хвитсерк и Сигурд змей в глазу.
Англосаксонская Хроника представляет собой сборник истории англосаксов. Оригинал рукописи датируется концом 9-го века. Он считается относительно надежным источником, что потрясающе, учитывая, возраст документа. Это древнейшая летопись Ангилии, охватывающая период с ранних саксонских поселенцев в 495 году и вплоть до 1154 года. Её составление началось в конце 9 века при короле Альфреде. В летописи Рагнар (Lothebrocus) указан отцом трех сыновей: Хальвдана, Ивара Бескостного и Хуба (Уббе), которые осуществляли набеги викингов на территорию Восточной Англии в 865 году, чтобы отомстить за убийство своего отца.
Gesta Norman Norum Ducum монаха William Jumiège датируется 1060 годом. Согласно Уильяма, король Лотброк изгоняет сына Бьорна и его друга Гастингса. А дальнейшая история приходится на приключения Бьорна (который непобедим благодаря волшебному зелью его матери) и его друга Гастингса, как они разоряли Францию в течение трех десятилетий.
Деяния данов (Gesta Danorum) — хроника датского историка 12 столетия Саксона Грамматика. Это основной, наиболее полный источник по истории и мифологии средневековой Дании. Саксон создает удивительную легенду о Рагнаре, короле Дании, который сочетает в себе много неясных и противоположных событий из далекого прошлого. Многие из деяний, приписываемых Рагнару могут быть связаны с другими, более исторически определенных фигур, что делает легенду о Рагнаре, в соответствии с «Деяниями данов», маловероятной.
Нет никаких сомнений в том, что легендарный викинг Рагнар в действительности существовал. Человек, который произвел такое сильное впечатление, что его имя было увековечено в европейской литературе и упоминалось на протяжении нескольких столетий после его смерти.
К сожалению, нельзя сказать точно какие события можно достоверно связать с именем Рагнара Лодброка, поскольку большинство источников имеют скрытые мотивы. Но кое что все же известно. Стоит обратить внимание на источник, который редко упоминается; рукопись из монастыря в Сене, в котором пишется о 845 году:
“В этом году пришел Рагнар, вождь викингов, со своим флотом, и он добрался до Парижа, и в день Святой Пасхи в субботу, что 28 марта, он вошел в город”
Это простое предложение с одним именем “Рагнар”, лидером викингов, которые приплыли по Сене, разграбили окрестности и осадил Париж в 845 году, говорит нам гораздо больше, чем большинство косвенных упоминаний.
Город защищали воины Карла лысого, но они бежали, увидев как викинги убивали пленных на их глазах. Осада закончилась только после того, как Рагнар предложил уйти за 7000 фунтов серебра, что в то время было очень большой суммой. Был ли этот тот же Рагнар, который родил будущих захватчиков Англии? Нет возможности сказать точно.
КАК УМЕР РАГНАР?
Что на счет смерти Рагнара? Некоторые источники говорят, что по достижении преклонного возраста, Рагнар отправляется в Англию, чтобы завоевать страну, но попадает в плен к королю Элле. Тот бросает его в яму со змеями. Именно там Рагнар произносит свои знаменитые слова:
«Как захрюкали бы мои родные поросята, знай бы они, каково сейчас мне, старому кабану!»
В конце концов, уже не так важно кем был Рагнар и что он сделал. Неважно, что сериалы не всегда верны с точки зрения истории. Важно то, что легенда о человеке живет уже больше тысячи лет. Это совершенно удивительно.
fjord.su
история викинга, сыновья и жены, смерть и месть
Северная Европа — холодный суровый край, где жили сильные воины-мореходы, память о деяниях которых сохранилась в древних сагах. Одним из самых знаменитых скандинавских героев является Рагнар Лодброк. Легенды о нём легли в основу популярного современного сериала о жизни викингов в эпоху раннего Средневековья.
История жизни Рагнара Лодброка
Точных сведений о жизни легендарного конунга не существует. Все сведения о его жизни находятся в сагах, сочинённых в XIII-XIV вв., через несколько веков после смерти Рагнара.
Происхождение Рагнара Лодброка
В начале IX в. у конунга племени данов Сигурда Кольцо из рода Инглингов родился сын, которому дали имя Рагнар. Инглинги вели свой род от Фрейра, солнечного бога, являющегося богом солнечного света. Долгое время Сигурд был приближённым советником короля Харольда Боезуба. Стареющий ярл сверг действующего правителя, желая прославиться и получить место в Вальхалле. Его сын рос сильным и смелым воином, с которым мало кто мог сравниться в боевом искусстве.
Рагнар ЛодброкИнтересно: распространённая среди современных любителей скандинавской истории версия о простом происхождении славного воина является художественным вымыслом авторов саги «Викинги».
Что означает прозвище Лодброк
Скандинавские сказители называют Рагнара, сына Сигурда, Лодброком, что означает кожаные штаны. Существует несколько легенд о происхождении этого прозвища.
- Однажды будущий конунг охотился в лесу и упал в глубокую яму, кишащую ядовитыми змеями. Здесь юноша должен был встретить свою смерть, но плотные
militaryexp.com
Читать онлайн электронную книгу Викинг — Глава вторая. БРАТ РАГНАРА бесплатно и без регистрации!
Утром управляющий Эгберта отправил меня чистить скот. И я провел целый день на скотном дворе, а затем он приказал мне вымыться с головы до ног и проводил меня в покои хозяина. Эта была необычная для нас — датчан — комната, выходившая в огромный зал, и с отдельным очагом, обнесенным каменной стеной и с надстроенной башенкой, которая называлась дымоходом. Никто из его нахлебников не захаживал к нему, и зал был заброшен, пуст и холоден. Но хозяин был одет так же роскошно, как и на вчерашнем пиру.
В тени стояла Китти, и с трудом верилось, что прошлой ночью я видел две узкие щелочки на ее желтом лице, блестящем от слез.
— В моем присутствии ты должен стоять на коленях и не вставать, пока я не прикажу тебе.
Хоть я и видел, как рабы делают это, я опустился на колени очень неуклюже. Китти не смогла удержаться и раздался ее смех, резкий, точно крик чайки. Я был рад, что никого из данов не было рядом. Они бы лопнули от смеха. Никогда не мог похвастаться, что видел коленопреклоненного норманна, неважно какого звания.
— Англичане просто невежественные пахари по сравнению с франками. Франки и в подметки не годятся римлянам. Но датчане — просто свиньи, — вызывающе обронил Эгберт.
— Хорошо бы уничтожить Англию, — процедил я, стиснув зубы.
— Это невежливо, но очень умно. Если бы ты пошутил так год назад, ты бы получил двадцать ударов. Но теперь я поступлю так, как поступил бы римлянин. Клянусь небом, я дам тебе еще одну попытку. По сравнению с нами, цивилизованными людьми, датчане — шелудивые псы.
Я почесал голову, поймал и раздавил вошь, а тем временем придумал ответ:
— В таком случае, было бы неплохо забраться в какую-нибудь кладовую и стащить окорок.
Китти завизжала от восторга, а Эгберт слабо улыбнулся:
— Интересно, кто же крал мясо у твоей матери, если ты и впрямь ублюдок, каковым я тебя считаю. Ты высок и довольно силен. Китти, что ты имела в виду, когда называла этого борова сыном ярла?
Китти затараторила шепотом:
— Господин, я впервые увидела его, когда работорговец в Дорстаде пришел в мою хибару и увел меня. В моей груди еще было молоко после недавно умершего ребенка. Но по тому, как он шумно сосал, уткнувшись в грудь, будто поросенок, я поняла, что его отец — великий вождь и любимец женщин.
— Хм. Это не доказательство. Как он был одет?
Взгляд Китти окаменел:
— Как я могу вспомнить? Ведь прошло столько времени. Но одежда была из отличной шерсти.
— Торговец не сказал, как он попал к нему?
— Ютский торговец получил его вместе с грузом в Шлезвиге. Кроме всякой всячины — рабы и дети, проданные родителями с равнины, где в том году был неурожай.
— Безусловно, он язычник, но что, кроме твоего сердца, может доказать его благородное происхождение?
— Он был толстым и хорошеньким и привык больно сосать грудь до того, как его привез в Шлезвиг датский торговец. Его корабль проделал долгое путешествие. У ребенка была срезана прядь волос, видно, на память.
— Любая кормилица могла сделать это.
— Датский торговец очень спешил отплыть, словно боялся преследования. Еще он купил новые паруса и снасти, в которых не нуждался. Он явно хотел изменить вид своего корабля. И если ребенка продали бедные родители с равнины, то почему никто из других детей не знал его? Вот доказательство того, что его принесли на корабль тайно.
— Ха, теперь я не сомневаюсь, что это — пропавший внук Карла Великого! — сказал Эгберт со смехом. — Который теперь пасет свиней на севере.
— Высокорожденный я, или нет, господин, но я — датчанин, — сказал я горячо и быстро.
— Датский или ирландский свинопас, ты — мой раб. Как это случилось, я и сам не очень понимаю, я не был таким трезвым, как хвастался перед этим дубоголовым. И мне бы очень хотелось узнать, почему Меера подстроила все так, чтобы отдать тебя Хастингсу. Китти, она любит Хастингса как сына, но позволит ли она ему расквитаться за утерянную красоту?
— Она любила что-то давным-давно, — ответила Китти.
— Это то, что она ищет по торговым городам от Готланда до Тулузы?
— Она ходит по кораблям Рагнара, торгуя для него. Часто серебряную статуэтку можно продать на вес золота. Она знает цену каждой вещи, которая продается и покупается, и в каком городе выгоднее это сделать. И если есть у алмаза малейший изъян, а мех соболя слишком блестит на солнце, то глуп тот торговец, что попытается скрыть недостаток. У Рагнара имущества больше, чем у Хоринга, и он может купить сколько угодно мечей, кораблей и людей.
Тем временем я таращился на Китти, едва не разинув рот. В моем животе было пусто, и меня пробирала дрожь.
— Что с тобой, Оге? Ты выглядишь так, будто проглотил живую змею, — удивился Эгберт.
— Ты мой господин, и я должен говорить с тобой на одном языке. Кожа Китти отличается от нашей, и она молится другим богам. Мне уже приходилось слышать, как она рассказывает тайны своей госпожи.
— Ой, я сейчас умру от смеха! Раб в железном ошейнике, невесть от кого рожденный, читает нам проповедь похлеще какого-нибудь пикардийского епископа! Датчанин, как ты себя величаешь, это самое верное название грабителя, убийцы и насильника. И ты еще придираешься к болтовне какой-то служанки.
— Мы, даны, не предаем своих хозяев и слуг, я подумал, что следует сделать исключение для Рагнара и его сыновей, не прогневив наших рабов. — Затем я продолжил спокойнее: — И мы не убиваем мужчин и не насилуем женщин.
— Если вам платят хороший выкуп, — вставил Эгберт.
— Оге, Меера мне больше не госпожа, — воспользовавшись наступившей паузой, сказала Китти, — Эгберт сегодня купил меня.
— Ну что ж, я рад, — сказал я, утирая пот со лба.
— Этот рыжий варвар Рагнар думает иначе, — задумчиво заметил Эгберт. — Он сказал мне, что раз работорговец из Дорстада продал вас с Китти за сломанный моржовый клык, то он уступит вас за медвежью шкуру. Не сомневаюсь, что он был рад отделаться от вас. Теперь, Оге, если ты в порядке, я допрошу ее. Скажи, желтокожая, как хочет Рагнар распорядиться своим богатством?
— Соберет войско, ограбит Англию и приумножит его в десять раз.
— Еврейские, армянские и греческие купцы вместе взятые и в подметки не годятся одному датчанину. Англичанам нужна земля, и воля одного народа стоит воли другого. Я буду править Нортумбрией! Зачем говорить об этом с датским шутом и желтокожей ведьмой! Китти, Меера сообщает Рагнару все, о чем узнает?
— Моряки говорят, будто она покупает что-то, что нельзя положить в сундук. Но цена не велика, и Рагнар ей не запрещает.
— Что же это? Сплетни?
— Людская молва, рыночные слухи и тайны конунгов. Она платит серебром за новости о неурожае в Аквитании, о громадном улове сельди у Фризского побережья или о любовнике невесты какого-нибудь принца при христианском дворе. Много или мало она рассказывает Рагнару, я не знаю. Но мне известно, что она славится своей осведомленностью и заправляет всем в доме Рагнара.
— Я уже окупил свою медвежью шкуру. Тебя, Оге, я выудил как леща, но ты можешь принести мне прибыль еще до того, как я получу трон. — И он громко захохотал.
— Ловля лещей всегда была выгодной, — сказал я ему.
— Предупреждаю, если англичанин будет говорить со своим королем так же прямо, как датский раб со своим господином, то его могут убить — я-то уж знаю. Я дал волю твоему языку, но не ради твоей грубой откровенности и жестоких насмешек, и даже не ради того, чтобы увидеть испуг на лице Хастингса, а ради собственной выгоды. Ты знаешь толк в соколиной охоте, и я назначаю тебя сокольничим, а если будешь зазнаваться, то опять вернешься в хлев.
Да, имей в виду, я не уверен, что ты не нищенское отродье. Но довольно болтать. Тебе еще далеко до воина, хоть ты призывал бога Войны, которого, — Эгберт быстро перекрестился, — мы, христиане, называем дьяволом.
Затем он заставил меня вновь встать на колено и взял мои руки в свои. Так англичане клянутся в верности. Если бы он приказал мне поцеловать его босую ногу, пахнувшую ничуть не лучше, чем у пахаря, то я, без сомнения, сделал бы и это, потому что иначе я бы попал к Хастингсу.
Затем я приступил к своим обязанностям, и для меня началась новая жизнь.
У Эгберта было право охотиться на большой территории, граничащей с землями Рагнара, и достаточно места, чтобы натаскивать соколов. И более чем достаточно возможностей для состязания в остроумии за столом.
После моей клятвы Эгберт никогда не разговаривал со мной по-датски. Вместо этого он использовал наречие Нортумбрии, поясняя его знаками, а если я чего-нибудь не понимал, то добрыми пинками и затрещинами.
Сперва его речь была понятной не более, чем блеянье овцы. И только после нескольких болезненных уроков я обнаружил, что больше половины слов очень похожи на наши, только произносились по-другому. Гадание над смыслом непонятных слов превратилось из тяжелого труда в забаву. И через полгода я мог разговаривать с ним не хуже, чем с Китти по-лапландски, чему я научился еще в детстве.
Другие рабы с удивлением прислушивались к нашему разговору: я говорил им, что мы беседуем по-латыни.
Когда я поблагодарил его за науку, он хлопнул меня плашмя мечом: «Если все мои труды пропали даром, то я глупец, но все же надеюсь, что они окупятся. Это может пригодиться, если я возьму тебя в Нортумбрию. Там соколы, собаки и скот понимают лишь по-английски».
Тем временем я кое-что узнал о ветрах и течениях. Чтобы найти хорошие места для охоты на побережье и вблизи соленых ручьев я экономил время и силы, исследуя местность на лодке. Сперва это был одновесельный холкер, и я со своими птицами походил скорее на торговца дичью. Затем Эгберт выделил мне лодку побольше — с парусами, и Китти была моим помощником. Эгберт не знал, как иначе использовать эту посудину, которую он назвал «Женевьева» в честь христианской святой. Я же называл ее «Игрушкой Одина». Но он не разрешил бы нам взять ее, если бы узнал, как Один играет с ней на пастбище морских коней.
На самом деле мы рисковали перевернуться, отправляясь в море. Она была шестивесельной и вмещала двенадцать человек. Поэтому мы с Китти могли управлять ей лишь при попутном ветре, а он нам удивительно благоприятствовал.
Если мы не могли добраться до устья ручья до начала шторма, нас относило в какую-нибудь бухту на острове, и мы оставались там. Мы натягивали парус над палубой и, когда на огне жарился жирный береговой гусь, а нам было тепло и сухо, чувствовали себя не хуже, чем на обеде у Эгберта.
Частенько мы возвращались после пятидневной отлучки, дрожа от ужаса перед гневом Эгберта. Однако он всегда равнодушно относился к таким поездкам.
Как он нам и приказывал, мы не выходили за пределы голубых прибрежных вод и нас могли видеть с лодок, снующих между поселениями, так что мы были не так одиноки, как в лесной чаще. Корабли виднелись со всех сторон и уплывали неведомо куда. Китти родилась на побережье Ледового моря и оттого не выносила темного цвета, поэтому я обычно доверял ей управление лодкой, а сам стоял на носу. Мое тело и ум охотника привыкли не нарушать тишину.
Мое тело окрепло, а чувства обострились. Я научился незаметно подкрадываться к любой дичи на какой угодно местности. Если дичь была слишком велика для ястребов Эгберта, то даже матерый олень не чувствовал себя в безопасности от моего Тисового Сокола с его длинными когтями — моим луком и стрелами.
Как они у меня оказались? По правде сказать, длинный тисовый лук, великолепно сработанный английским умельцем, висел в зале Эгберта. Но нам, рабам, было запрещено трогать его под страхом смерти. Это не помешало мне измерить его взглядом и запомнить форму до мелочей, и в глухой чаще я сделал такой же. Мои стрелы из ясеня я снабдил орлиными перьями и железными наконечниками. И после тысячи промахов по разным мишеням первая стрела, пролившая настоящую кровь, пропела победную песню.
У моего Тисового Сокола был приятель — Железный Орел. Его клюв длиною в фут, был остер, словно клык змея, и блестел, как серебро. Никто не узнал бы в нем грязный ржавый наконечник копья, когда-то найденный мною в лесу. Стрелы, правда, летели дальше, чем копье, но оно могло ударить стремительнее рыси. После тысячи тренировочных бросков оно вонзилось точно в сердце чернобокого лося.
Была середина зимы, и, когда я освежевал его и повесил мясо на дерево, у меня появилась собственная кладовая. Китти и я с тех пор были сыты, потому что мой Тисовый Сокол и Железный Орел не отлынивали от работы. Одного лишь обладания оружием было достаточно, чтобы повесить меня, а за убийство оленей или лосей у меня вырвали бы внутренности. Но я не думал об этом, радуясь тому, что обрел жизнь вместо смерти. Кроме того, я частенько утаивал от Эгберта добычу, подбитую его ястребами.
Мне было всего двадцать лет, и я еще не омывал руки в волчьей крови. Демон тьмы не подходит близко к человеку и редко являет ему свой ужасный лик в надежде выманить человека из круга костра. Из медведей мне удалось убить лишь медвежонка в жаркий летний день.
А вот первого матерого медведя я повалил в преддверии зимы, когда большинство его сородичей нашли уже пристанище на зиму.
Наверное, он теперь принимал лесной сумрак за сон, предвещающий смерть. И я нашел его следы, ведущие к пещерам в холмах. Я уже знал, на что способен шатун. Он двигался, прокладывая путь сквозь сугробы. За ним тянулась глубокая борозда, я скользил через это белое море на лыжах, похожих на маленькие корабли с высокими носами.
И вскоре я подобрался на расстояние выстрела к его огромной чудовищной туше. Он шествовал среди белого безмолвия величаво, словно бог. Мое сердце зашлось от радости, ибо я думал, что он в моих руках. Преследуя шатуна по оголенному ветром склону холма, я кружил вокруг него, как волк вокруг загнанного оленя, и всаживал в него стрелу за стрелой и уворачивался от его яростных бросков.
Медвежий рев разбудил лес. И снег срывался с деревьев, и в конце концов среди белого моря появился красный остров. И тогда медведь бросился на меня.
И я увидел его морду и словно окаменел: лед и пламя пронзили мое сердце. Он недавно потерял глаз в какой-то схватке, и это делало его еще ужаснее. Я подумал об Одине, который бродит по миру в образе одноглазого человека в длинном сером плаще.
Никогда я не был в таком молчаливом лесу, и таком высоком. Здесь росли сосны с яркой длинной хвоей. Их ветви сгибались под тяжестью снега. Меня осенило, что это одна из Рощ Одина, и возможно, я был первым человеком, посетившим ее, и моя встреча с этим медведем была предначертана судьбой. И вдруг я придумал для него имя — Брат Рагнара. Он был темен, как Рагнар, и его космы, даром их было в сотни раз больше, напоминали гриву Рагнара. Он стоял, согнувшись и вытянув лапы.
И я вспомнил Рагнара, стоявшего так же, когда он приказал бросить меня в тот заливчик.
Я отступил в тень, зверь постоял, глядя на меня, опустился на четыре лапы и продолжил свой путь в пещеру на плоском гребне холма. Он будет спать там до тех пор, пока его не разбудят крики лебединых стай, возвращающихся по весне домой.
Тогда и я повернул домой и, войдя в дом Эгберта, попросил позволения поговорить с ним.
Он в это время рисовал картинку на пергаменте, что мне уже не раз доводилось видеть. Это было изображение не человека и не животного, понятное любому, а чередующиеся прямые и волнистые линии. Позднее он призовет своего управляющего англичанина Генри, и они примутся рассматривать и чесать затылки. Как я понял по их разговору, такие знаки стояли в Нортумбрии на дорогах, мостах и в городах. Когда я опустился на колени, он как раз грунтовал пергамент.
— Встань, — сказал он ворчливо.
Я поднялся на ноги одним прыжком.
— Англ может встать на колени изящно, — продолжил он, — но если это делает датчанин, он похож на чурбан. Ну да ладно. Я вижу, ты стал тяжелее фунтов на пятнадцать. Что же ты ешь, приятель? Не иначе, что-то еще, кроме той пищи, что получаешь здесь. Смотри! Я уже отдал за тебя шкуру медведя и не хочу платить еще и за веревку, на которой тебя повесят за то, что ты бьешь дичь. Я об этом не должен знать.
— И не узнаешь, господин.
— Так чего же ты хочешь? Говори, но покороче, у меня не так много времени.
— Ты можешь добыть медвежью шкуру побольше, чем та, которую ты дал за Китти. Я думаю, тебе захочется возместить потери.
И я рассказал ему о Брате Рагнара. Конечно, я не говорил ни об имени, ни о размерах матерого зверя, но охотничий азарт охватил Эгберта, и он твердо решил выйти на охоту завтра же.
— Ты можешь попытаться выманить его, а затем утыкать его боевыми стрелами с сотни шагов, — сказал я, — но было бы куда лучше, если бы трое-четверо охотников взяли его рогатинами.
— И впрямь, так будет лучше. Мы не возьмем собак, чтобы они не подняли его раньше времени. Генри это как раз подойдет. Еще пару вольноотпущенников…
— У меня нет сомнений, что Рагнар и его сын Хастингс Девичье Личико захотели бы принять участие в этой игре.
— Но я бы не хотел этого. Я и не подозревал, что тебе нравится их компания.
— Я хочу увидеть, как твое мастерство посрамит их. Но у меня были и другие надежды.
В предвкушении завтрашней забавы он был добрее, чем обычно:
— А как велик медведь?
— Даже издалека было видно, что он средних размеров, но с отличным мехом.
Мне было трудно лгать ему, и потому я выпалил это единым духом.
— Тогда я отправлю к Рагнару трелля сейчас же.
— Господин, позволь мне нести еще одно копье для тебя на всякий случай.
— Можешь взять и рогатину, а когда придем на место, воткнешь ее в снег где-нибудь на виду. Но я не возражаю, если и ты захочешь принять участие в схватке. Можешь взять кистень или секиру.
Мы отправились утром. Я показывал дорогу, старательно пряча гордость, не присущую рабу. На плече я нес копье, и оно лежало, словно мотыга.
Рагнар верховодил, а я внимательно следил за его ногами. К моему величайшему удовольствию, оказалось, что на лыжах он беспомощен как ребенок. Все его движения были сильны и резки, тогда как лыжи требуют мягкости и едва ли не нежности, словно невинные девушки при первых любовных объятиях. Правда, о последних я знал меньше, чем о лыжах.
Над тем, как ходил на лыжах Рагнар, долго посмеивались вольноотпущенники, про себя, разумеется. Эгберт владел этой наукой не лучше. Они с Рагнаром составили отличную пару. Ведь Эгберт у себя на родине и в глаза не видывал никаких лыж.
Зато Хастингс скользил на лыжах не хуже, чем скользят утки по водной глади.
— В первый раз за долгое время мы охотимся вместе, — заметил Хастингс, обращаясь ко мне.
Голос его был все так же тих. На мгновение я пожалел, что мне уже никогда не найти Стрелы Одина, замерзающей на дереве. Но теперь я был должен быть дважды рабом — душой и телом. В глазах — лишь пустота, мысли настолько скудны, что не родится и мечта о свободе, подобно тому, как слепой от рождения не ведает о сиянии солнца.
Затем мое сердце наполнилось горячей благодарностью Судьбе. Если бы я попытался свернуть сегодня с этой тропинки, она бы удержала меня за руку, ибо в этот день была за меня.
Затем Хастингс улыбнулся мне в лицо. Так как один из когтей Стрелы Одина впился ему в уголок губы и оставил бесформенный шрам, улыбка вышла отвратительной. У меня сложилось странное ощущение, что своей улыбкой Хастингс хотел показать, каким он стал уродом, — так некоторые шуты строят безобразные рожи. Я понимал, что он запугивает меня, но я испытывал странный страх: я не мог полностью расслышать шепот Судьбы, и я знал лишь, что душа Хастингса изменилась вместе с лицом.
— Я горжусь оказанной мне честью и тем, что ты помнишь тот случай. — Мой язык произнес ответ раньше, чем я опомнился.
— Что делать рабу с честью? Хотя на твоем месте я возблагодарил бы Тора.
— За что?
— За то, что твой хозяин тебя защищает.
На это нечего было ответить. И в душе мне было стыдно.
Мы прошли сквозь лесную чащобу как призраки. Когда мы карабкались по обнаженному склону холмов, солнце спряталось в низкие облака, и его тусклый свет отражался от снега как лунный.
Я был рад этому, поскольку охотников вряд ли обрадует вид одноглазой морды медведя, а в таком сумраке разглядеть что-либо трудновато.
Мы подобрались к самой берлоге. Длинная снежная борозда тянулась ко входу. Глаза Рагнара загорелись подобно самоцветам.
— Хозяин, когда медведь вылезет, он наверняка рванет в ольховник. — Я сказал это Эгберту достаточно громко, чтобы услышал Рагнар.
— Тогда мы застрелим его из луков отсюда, у меня есть в Англии кое-какие дела.
У Рагнара в Англии также были дела, правда, требующие кровопролития. Но это не остановило его. И он подобрался еще ближе, причем так же неуклюже, как и шел до этого. Вторым в цепочке крался Генри, за ним — Эгберт и последним — Хастингс. Я знал, что он был самый беспощадный из них, и, пожалуй, самый бесстрашный. И я пожелал, чтобы Стрела Одина направила свой клюв в его холодное сердце.
Но задуманное мной зависело от Рагнара. Если бы он был убит, как я того хотел, то кошмарные воспоминания о смертельном холоде в зловонной луже оставили бы меня. Я назвал медведя Братом Рагнара, и судьба его была известна лишь норнам, и для Рагнара было бы лучше не приближаться к зверю. Южане не понимают знаков судьбы и силы кровной мести. Как может найти покой призрак, помнящий смертельный удар, нанесенный брату или братом? Я свел сегодня в схватке здоровенного человека и могучего медведя, и боги знали про их родство.
Чего не ведали Рагнар и другие охотники, так это то, что зверь одноглазый, и не заметит опасности, приближающейся с незрячей стороны, а если ветер будет дуть в сторону охотников, то он вообще не узнает о них.
Рагнар, Эгберт и Генри стояли с натянутыми луками, рогатины они воткнули в снег, — все ждали своего часа. Хастингс тоже ждал, но с опущенным луком.
— Крикни ему, Рагнар, — воскликнул Эгберт. — Твой голос разбудит его смерть.
Не думаю, что зверь спал. У него была слишком долгая ночь. Не сомневаюсь, что он вскочил, услышав голос Рагнара:
— Эй ты, выходи…
Хёвдинг не успел договорить. Прямо на него из норы вышел его «брат» — огромнее медведя я не видел. В тусклом свете он казался черным, а зубы его белели ярче снега. Это было ужасное зрелище. Четыре жаждущих крови стрелы полетели в зверя. Но стрела Эгберта ушла в сторону. Промахнулся и Генри, и лишь стрелы Рагнара и Хастингса достигли цели. Одна прошила бедро до кости, а вторая вонзилась чудовищу в бок, пробив мохнатую шкуру. Хастингс поднял лук, прицелился и спустил тетиву таким плавным и красивым движением, полным силы и легкости одновременно, точно прыжок волка.
Я следил за ним лишь краем глаза: я запрещал себе долго смотреть на Хастингса.
Здоровенный и сильный медведь учуял мой запах и повернул массивную голову в мою сторону. У всех медведей по два глаза, а у Брата Рагнара был только один, и я старался помочь ему найти нас. В это время стрела Хастингса уже вовсю пила его кровь, и зверь взревел, словно огромный волшебный рог. Теперь он должен был убить. Никогда ему уже не положить голову на лапы, засыпая на зиму, клыкам его не расколоть мозговых костей, а когтям не провести кровавых борозд на трепещущей плоти. Он устремился прямо ко мне сквозь снежную пелену, словно сумасшедший убийца.
Снег здесь был не так глубок, как в долине. Брат Рагнара шел убивать, склонив морду, он бросился вперед из снежного облака. Он несся на меня, словно снежная лавина. Я помчался на лыжах вниз. Никогда еще мои снежные змеи не несли меня с такой быстротой. Это зрелище заставило Рагнара расхохотаться. Я не слышал смеха, но прекрасно видел, как хёвдинг трясся, едва удерживаясь на ногах.
Но вот Рагнар перестал смеяться. Я поднялся на гребень холма и помчался по направлению к нему. Что же ты не смеешься, Рагнар? Что же ты закрыл рот и стиснул зубы? Что же ты престал трястись и тянешься за копьем? Разве ты не знал, что я приведу твоего брата к тебе, чтобы он прижал тебя к сердцу? Я-то ускользну от него, как птица с обрыва, а ты покатишься вниз, в снег, в жарких и тесных объятиях.
Так я с удовольствием представлял себе. Но я просчитался. Я умел заставить соколов лететь, куда нужно, но боги отказали мне в умении указывать путь медведям. Я привел его к Рагнару слепой стороной. Что толку, что стрела Эгберта глубоко вонзилась в его бок? Он жил теперь, лишь чтобы убивать. Но он не мог видеть ни Рагнара, ни Эгберта.
Его могучий прыжок был ужасен. Целый фонтан крови взлетел из его бока, когти взрывали снег, огромные мускулы перекатывались под мехом. Игра черного, коричневого и красного цветов мутила разум. Расстояние между зверем и Эгбертом сокращалось. Потом я увидел, как огромная туша устремилась к англичанину, и в тот же миг, словно в полусне, моя рука сама собой дернулась, и копье, словно нападающий сокол, устремилось вперед. Оно с размаху вонзилось в живот чудовищу, медведь рванулся, древко вылетело из моих рук и повисло, точно весло в бортовом люке драккара, когда погибает гребец.
Брат Рагнара, оправдывая свое имя, встал на дыбы и попытался избавиться от копья. В этот момент просвистела рогатина Рагнара, и медведь продолжил танец смерти на залитом кровью снегу. Тут подоспел Генри и нанес зверю новую рану. И струя крови напомнила Рагнару мраморный фонтан, который он видел при каком-то дворце в Миклагарде. Но только вместо прозрачной воды текла ярко-алая кровь. Рагнар засмеялся, глядя на бьющегося в агонии гиганта. Но я молчал, не смея потешаться над умирающим бойцом. Возможно, я не мог забыть, что Рагнар и его сладкоголосый сын все еще живы.
Медведь приподнялся, застонал и испустил дух. Мы застыли неподвижно, как и он, пока мягкий, словно впадающий в горное озерцо, ручеек, голос Хастингса Девичье Личико не прервал молчания:
— Когда Оге был рабом моего отца, он урывал время от работы, чтобы возиться с соколом. Теперь же, будучи рабом Эгберта, он смог оторвать время от натаскивания соколов и научиться владеть копьем.
Эгберт ответил не сразу, и слова его зазвенели над телом Брата Рагнара:
— Вообще-то, ты прав, но кое в чем ошибаешься.
— Буду благодарен, если ты поправишь меня.
— Оге больше мне не раб. В тот миг, когда он ударил медведя, я освободил его.
Рагнар вытаращил глаза так, будто хотел увидеть всю Норвегию. Колени мои подогнулись, и все закружилось перед глазами.
— Что ж, я рад слышать это, — заключил Хастингс Девичье Личико. — Теперь, Оге, у тебя будет столько славы, сколько добудешь. Конечно, кое-что ты потеряешь, ты знаешь, о чем я говорю.
— Я помню об этом, Хастингс.
— Почему ты не называешь меня полным именем?
— Настоящий викинг не станет хвастаться прозвищем, ведь так?
— Клянусь моим богом Девяти Рун, я рад, что ты свободен, Оге.
librebook.me
Ответы@Mail.Ru: кто такие — Рагнар, Ролло, Флоки, Бьёрн и Лагерта?
Герои сериала Викинги. Рагна́р Лодбро́к (др. -сканд. Ragnarr Loðbrók) — полулегендарный скандинавский конунг из рода Инглингов, ключевой персонаж сериала. Умелый воин и амбициозный вождь, он стремится не только к боевой славе, но и к новым знаниям и открытиям. Рагнар начинает свой путь как обычный земледелец, вассал ярла Харальдсона. Разочарованный склонностью вождя к невыгодным набегам на прибалтийские и киевские земли, Лодброк вступает с ним длительное противостояние, в результате которого сам становится ярлом Каттегата. Прославившись во время морских набегов на страны Западной Европы, ярл, а затем конунг Рагнар становится грозой тамошних христианских правителей. Успехи приводят его не только к известности, богатству и уважению, но и к конфликтам со многими влиятельными людьми и собственными близкими, включая старшего брата Ролло. Рагнар считает, что его род идет от верховного бога Одина, который пожертвовал правым глазом ради безграничной мудрости. Имеет множество детей от своих жен, наложниц и любовниц. Среди его сыновей Бьёрн Железнобокий, Уббе, Хвитсёрк, Сигурд Змееглазый и Ивар Бескостный, в дальнейшем ставшие знаменитыми предводителями викингов. Потерпев кораблекрушение на берегу Англии, Рагнар Лодброк попадает в руки короля Эллы, который казнит конунга. Смерть вождя инициирует вторжение в Англию великой армии викингов, возглавляемой его сыновьями. Ролло (Роллон, Рольф) — старший брат Рагнара Лодброка. Это внушающий страх воин с диким и импульсивным нравом, которого делает несчастным ожесточенная внутренняя борьба. Хотя Рагнар обещал ему, что они всегда будут равны, зависть Ролло к растущей славе и положению брата постоянно подрывает их отношения и даже приводит к открытым распрям. Как и предполагают недруги, он легко готов отвернуться от Рагнара ради власти, но Ролло, будучи сильным и волевым человеком, лишь ищет себе достойное место в обществе. Он обретает его, когда получает от франкского императора высокий титул герцога, земли и руку принцессы Гизелы. С этого момента его жизнь изменяется раз и навсегда. Для викингов Ролло становится трижды предателем: он предает свою веру, свой народ и своих близких. Путь на родину ему закрыт навсегда, и даже родной брат, Рагнар, жаждет его смерти. Но его история выглядит совсем иначе, если смотреть со стороны франков: грубый язычник, обретший веру в Бога, искренне полюбивший принцессу и спасший Париж ради своей любви. К Ролло можно относиться по-разному, но у него наконец появляются власть, земли, любимая, и, главное, он выходит из тени Рагнара, нависавшей над ним всю жизнь. Флоки — викинг-кораблестроитель, активно участвующий в грабительских набегах на страны Европы. Близкий друг Рагнара Лодброка. Живет с женой Хельгой в лесу, имеет мастерскую на берегу моря. Жесты и поведение Флоки довольно эксцентричны и иногда его можно принять за безумца. Тем не менее, он преданный, любящий друг и именно ему Рагнар доверяет больше всего. Талант резчика позволяет Флоки делать из дерева практически все, что угодно: от небольших фигурок богов до быстроходных драккаров и грозных осадных башен. Флоки нередко изрекает мудрые слова, хотя сам себя мудрецом не считает, и, по собственному признанию, «просто любит пошутить». Единственная тема, на которую Флоки никогда не шутит — верования викингов. Он почти все знает о скандинавских богах, рьяно им поклоняется и открыто ненавидит иноверцев, в которых видит прямую угрозу. Религиозный фанатизм, эмоциональная неустойчивость и почти детская обидчивость временами толкают Флоки на опрометчивые поступки, резко контрастирующие с его умом и одаренностью. Отец погибшей Ангрбоды. Бьёрн Железнобокий (др. -сканд. Björn Járnsíða, швед. Björn Järnsida) — полулегендарный скандинавский конунг, основатель шведской королевской династии Мунсё.
Лагерта — хохлушка, Катерина Винницька
Какието Исландцы! Я знаю Рагнара Сигурдсона )
из сериала Викинги, вроде
Это скандинавы из ирландского сериала «Викинги».
touch.otvet.mail.ru
«Викинги» — лучший сериал межсезонья
Канал — History Channel
Количество серий сезоне — 9х45
Жанр — драма, исторический
Кастинг — Трэвис Фиммел, Кэтрин Уинник, Гэбриел Бирн, Густаф Скарсгард
Перевод — субтитры, озвучка AlexFilm/NewStudio/Baibako
Svipum hef ek nú yppt fyr sigtíva sonum, við þat skal vilbjörg vaka; öllum ásum þat skal inn koma Ægis bekki á, Ægis drekku at.
Зрителям совершенно очевидно не хватает суровых скандинавских мужчин и женщин с топорами — решили на History Channel и запустили в производство сериал о викингах. Их посыл оказался полностью верным, достойной истории на эту тему мы не видели очень давно, а уж в формате сериала с приличным бюджетом — и подавно. Посудите сами: небритые, но сильные и красивые люди, практически не обремененные моралью, садятся на свои красивейшие лодки и отправляются за славой и наживой. Как можно пропустить их приключения, такие захватывающие, но при этом вполне близкие к реальной истории?
Главный герой Рагнар Лодброк — крайне амбициозный викинг, ведущий родословную чуть ли не от самих богов. Потратив все запасы на постройку собственного дракара (Drage — «дракон» и Kar — «корабль», буквально — «корабль-дракон), подговорив несколько верных друзей и собственного брата, он отправляется в разведку на запад, к неизвестным еще берегам Англии. Решение настолько же рискованное, настолько и гениальное. Монахи и прочие коренные жители туманного Альбиона были откровенно не готовы к такой каре небес, как толпа волосатых мужчин, совершенно не уважающих никакие монастыри и прочие священные реликвии. Самое удивительное, что этих варваров за их преступления немедленно не покарали небеса.
Примерно так проходят первые полторы серии сериала. История несется с каким-то совершенно непривычным для исторического сериала драйвом — герой конфликтует с собственным ярлом, совершает набеги, захватывает пленников, приносит жертвы богам и на глазах удивленного зрителя рассказывает свою историю, как ему захочется, а не по классическим канонам телевидения. Постоянно кажется, что вот сейчас сюжет успокоится, все уберут топоры в ножны и все спокойно обсудят — но там уже финал сезона, размечтались. Сериал и не думает оправдывать зрительские ожидания, за девять серий успевая показать какое-то запредельное количество событий. Нечего размусоливать, нужно жить так, чтобы было о чем богам рассказать — примерно таких верований придерживаются герои, устремляясь в битву.
Конечно, бюджета «Игры престолов» у создателей шоу нет, но викинги никогда особо толпой не брали и на драконах не летали, поэтому небольшие, но жесткие битвы совершенно не разочаровывают. У них свое обаяние кровавой оргии, где смерть — не конец, а только переход в лучший мир. Сериал показывает совершенно иной уклад жизни. Зритель, вместе с захваченным в плен монахом, принимает другой взгляд на мир, со своими законами и традициями, богами и героями. Особо красивое столкновение культур получилось показать, конечно, на поле боя: ночь, неожиданный набег викингов на лагерь англичан, военачальник берется за меч, но не бежит в бой, а начинает молиться. За это время викинги успевают перерезать всех его людей — бесславный конец достойного, вероятно, человека. Сразу как-то проникаешься уважением к таким действенным методам ведения любых дел.
К своим богам викинги относятся с огромным почтением, но предпочитая просто раз в несколько лет принести им кровавую жертву. Тор бьет в небесах своим молотом — ну и молодец, пока в битве не умер — нечего об этом думать. Только главному герою Рагнару иногда являются какие-то знаки небес и видится ему сам всеотец Один, заставляя увериться в том, что ждут его большие дела в будущем. На весь сериал это, пожалуй, единственный фантастический элемент, если постараться не вглядываться под капюшон одного жреца богов. Такие мимолетные элементы еще сильнее заставляют прочувствовать тот мир, который с такой любовью воссоздает сериал.
Конечно, у сериала есть и недостатки — важный историк заметит какое-то несоответствие одежд эпохе, юный фанат фэнтези не обнаружит в здешней суровой реальности изобретательной магии и чудес, а любитель хитроумных диалогов вообще уйдет не солоно хлебавши. Это история о викингах, их топорах и крови, которую они проливают. Такая первобытная суровость, обрамленная величественными горами, лугами и морями. Скользит дракар по воде, только смерть впереди у него — но какая разница, если после этой самой смерти все герои будут пировать рука об руку с самими богами.
Историческая справка
Викинги (варяги, норманны) — языческие воины и мореплаватели раннесредневековой Скандинавии, совершавшие морские набеги в самых разных направлениях, на Восток и на Запад, от Гренландии до Северной Африки. Доказано, что они были первыми европейцами, достигшими берегов Америки (при раскопках в Исландии были найдены останки женщины-индеанки — вероятно, увезенной викингами в качестве рабыни).
Рагнар Лодброк
В реальности — легендарный воин и вождь викингов, герой скандинавских саг, реальное существование которого достоверно не подтверждено. Своего рода скандинавский Король Артур. Рагнару приписываются набеги на Англию и Францию и даже захват Парижа. Также Рагнар, согласно фольклору, был потомком Одина.
В сериале — в первом эпизоде Рагнар замечает присутствие Одина, и зрителю дают понять его особую связь с миром богов. Рагнару также всюду сопутствует символика Одина — черный ворон на одежде и позже — татуировка за ухом.
Ролло (Роллон, Рольф — в крещении Роберт)
В реальности — историческая личность, великий викинг, вождь и завоеватель. Первый герцог Нормандии, основатель Нормандской династии и предок Вильгельма Завоевателя. Принял крещение и был строгим и справедливым правителем.
В сериале — Ролло сделали братом Рагнара, оригинально сведя вместе реальное и фольклорное и помножив в два раза крутизну. Исторические реалии его жизни изобилуют потенциальными ходами для сериала. Например, крещение Ролло уже принял, а вот все остальное жутко интригует.
Персонажи
Рагнар Лодброк
Голубоглазый лидер оппозиционного движения против ярла. Отказавшись от обычных набегов, поплыл в сторону Англии и этим бросил вызов своему непосредственному начальству. Такие поступки и отличают обычных людей от героев, коим Рагнар определенно и является. Отличный воин и хороший стратег, он заранее продумал свой план далеко вперед. Амбиций ему тоже не занимать, как и других талантов, например — в языках. При всей воинственности, Рагнар — хороший муж и отец, добр даже к захваченному в плен монаху, который и обучил его многим важным вещам. В бою становится настоящим берсерком.
Лагерда
Жена Рагнара, в которую сложно не влюбиться после эпизода, в котором она почти между делом дает отпор захожим разбойникам, используя подручную кухонную утварь. Супруга викинга – это не домашняя клуша, а воительница, чей нрав не менее дерзок. Лагерду не испугать кровью и буйством сечи, она одинаково хорошо шинкует овощи для похлебки и зарвавшихся воинов. Привлекательный образ эдакой современной, в достаточной мере эмансипированной женщины.
Ролло
Бесстрашный воин и красавец-мужчина, но у него, по его мнению, есть один огромный недостаток – его брат Рагнар. Ролло был бы безупречен, если бы его отвагу и удаль не затмевали гипертрофированные гордость и тщеславие. Любая удача Рагнара — словно персональное поражение для Ролло. Забавный факт: сочетая в себе все черты шаблонного завистливого брата-неудачника, Ролло обладает каким-то необъяснимым обаянием и вызывает симпатию, несмотря на то, что зритель с первой минуты знает: рано или поздно Ролло совершит подлость.
Ательстан
Захваченный в плен монах, которому пришлось несколько пересмотреть свою веру в контексте случившегося с ним происшествия. Сталь учителем Рагнара и невольным разработчиком планов набегов на Англию, рассказ о многих обычаях и особенностях существующих стран. Через некоторое время стал почти своим в семье Рагнара и даже временно оставался главным в доме в моменты отсутствия оного.
Флоки
Мистик с холерическим темпераментом, судостроитель, не бог, но слегка трикстер. Порой кажется, что у него не все дома, но Флоки — равноправный член команды, и его ум и мастерство ценятся всеми в полной мере, наряду со свирепостью в бою. Ему все время хочется приписать некие магические способности, но — увы, явного повода для таких предположений в сериале нет. Среди прочих его выделяет наивысшая лояльность Рагнару и трепетное почитание высших сил, особенно когда Флоки очень однозначно трактует волю богов окружающим. Ах, если бы все-таки он оказался … впрочем, ладно. Размечтались. Тут почти реализм.
Ярл Гаральдсон
Ярл викингов, некогда великий воин на должности главного быстро испортился характером и стал действовать не по совести. Развел коррупцию, недоверие среди подчиненных и безжалостно истреблял любых людей, которые только могли бросить вызов его власти. На его характер сильно повлиял момент с гибелью его детей, которые были убиты неизвестным — от этой потери ему оправиться не удалось, и дочь с женой не приносят никакого облегчения израненному сердцу.
Король Элла
Король Нортумбрии, первого английского королевства, которое оказалось на пути у викингов. Несмотря на некую любовь подданных, показал себя не лучшим правителем, сумевшим несколько раз недооценить угрозу вторжения. В сериале герой представляет квинтэссенцию беспомощности цивилизованного мира, который сталкивается чем-то неизвестным. Толстый и не слишком умный правитель в такой ситуации начинает действовать на инстинктах и окончательно все проваливает. Только проклятие послать и способен.
Спойлеры о провальных действиях англичан в противостоянии с Викингами1) После первого нападения королевство решило выставить на защиту державы примерно схожий по численности с викингами отряд бойцов, что при полном незнании противника привело к провалу.
2) При третьем нападении викингов ночью англичане даже не удосужилось выставить часовых и оказались практически перебиты в постелях.
3) В попытке отомстить, напали на хорошо укрепленную базу конницей и, естественно, все полегли.
После таких действий вообще удивительно, что Англия не стала скандинавской страной еще до прихода Вильгельма Завоевателя.
5 лучших моментов +
(спойлеры в наличии)
1. Лагерда тоже хочет в поход
Рагнар отправляется на Запад, но Лагерду с собой не берет, аргументируя свой поступок множественными вполне логичными доводами. Лагерда сносит обиду, но только до вечера, когда напившийся Рагнар не ожидает подвоха. Обрушивая тяжеленный щит на голову мужа, Лагерда излечивает его от шовинизма и аргументирует свои претензии внушительным сайд-киком.
2. Битва на берегу
Первая попытка англичан противостоять викингам. Регулярная армия короля с луками и отличными мечами против каких-то варваров, у них не было шансов. Викинги, в прекрасном стиле встав в два ряда и прикрывшись щитами, за две минуты покромсали всех воинов Нортумбрии в мелкую стружку, а потом еще и обиделись, что тем удалось-таки убить нескольких бесстрашных собратьев. Такая кровавая расправа и превосходство в битве вызывает восторг, смешанный с ужасом, потому что кажется, что простые люди столкнулись с непреодолимой силой и пали.
3. Брат не предает брата
Для Ролло наступает возможность возвыситься — ярл тайно соблазняет его свидетельствовать против Рагнара, а взамен Ролло получит дочь вождя в жены и высокий статус, а главное — избавится от брата-выскочки. Напряжение в этом моменте достигает своего пика. Но вопреки всем ожиданиям, брат не предает брата. Хотя, возможно, сыграло роль то, что Ролло всего жаждет добиться сам — и жены, и статуса. За что его нельзя не уважать.
4. Жертвоприношение
Сцена, которую просто надо видеть. Человек добровольно идет, ложится на холодный камень и в благоговении замирает. Жрицы поют песню, а меч опускается на горло. Все. Жертва принесена, боги довольны.
5. Искушение Ательстана
Дерзкие в жизни — раскованные в постели. Рагнар и Лагерда приглашают Ательстана развлечься втроем. Монах настолько шокирован, что не может подобрать аргументов для отпора, и отказываясь, очевидно жалеет. Позже, когда он уже влился в среду викингов и принял существующий уклад, Ательстан был бы теперь и не прочь, но его уже никто не зовет.
+ бонус
Крещение Ролло
Серьезный и вдумчивый подход викинги демонстрируют во всем:
Правила жизни Викинга:
1. Предложи жену свою другу своему, если возьмет он ее, убей друга.
2. Если воин твой недовольство выражает правлением твоим и поднимает язык свой поганый на смуту — воткни кинжал свой в горло его.
3. Если муж твой любимый не берет в поход тебя — возьми щит дубовый и настучи им по голове мужу в момент пьянства его.
4. Придя в монастырь чужой — не наставляй устав свой ему, заруби топором в нем всех и золото себе возьми.
5. Отправляясь в набег с женой, оставь главным в доме раба-монаха, он справится!
6. Если раб твой подневольный стал другом тебе и даже жизнь спас, богам преподнеси жизнь его.
7. В любой непонятной ситуации — действуй по ситуации.
inspectorspacetime.ru