Первая атомная бомба в ссср: Испытание первой атомной бомбы в СССР

Испытание первой атомной бомбы в СССР

В апреле 1946 года при Лаборатории № 2 было создано конструкторское бюро КБ-11 (ныне Российский федеральный ядерный центр — ВНИИЭФ) — одно из самых секретных предприятий по разработке отечественного ядерного оружия, главным конструктором которого был назначен Юлий Харитон. Базой для развертывания КБ-11 был выбран завод N 550 Народного комиссариата боеприпасов, выпускавший корпуса артиллерийских снарядов.

Сверхсекретный объект был размещен в 75 километрах от города Арзамаса (Горьковской области, ныне Нижегородская область) на территории бывшего Саровского монастыря.

Перед КБ-11 была поставлена задача создать атомную бомбу в двух вариантах. В первом из них рабочим веществом должен быть плутоний, во втором — уран-235. В середине 1948 года работы по варианту с ураном были прекращены из-за относительно низкой эффективности его по сравнению с затратами ядерных материалов.

Первая отечественная атомная бомба имела официальное обозначение РДС-1.

Расшифровывалось оно по-разному: «Россия делает сама», «Родина дарит Сталину» и т. д. Но в официальном постановлении Совета Министров СССР от 21 июня 1946 года она была зашифрована как «Реактивный двигатель специальный» («С»).

Создание первой советской атомной бомбы РДС-1 велось с учетом имевшихся материалов по схеме плутониевой бомбы США, испытанной в 1945 году. Эти материалы были предоставлены советской внешней разведкой. Важным источником информации был Клаус Фукс — немецкий физик, участник работ по ядерным программам США и Великобритании.

Разведматериалы по американскому плутониевому заряду для атомной бомбы позволили сократить сроки создания первого советского заряда, хотя многие технические решения американского прототипа не являлись наилучшими. Даже на начальных этапах советские специалисты могли предложить лучшие решения как заряда в целом, так и его отдельных узлов. Поэтому первый испытанный СССР заряд для атомной бомбы был более примитивным и менее эффективным, чем оригинальный вариант заряда, предложенный советскими учеными в начале 1949 года. Но для того чтобы гарантированно и в короткие сроки показать, что СССР тоже обладает атомным оружием, было принято решение на первом испытании использовать заряд, созданный по американской схеме.

Заряд для атомной бомбы РДС-1 был выполнен в виде многослойной конструкции, в которой перевод активного вещества — плутония в надкритическое состояние осуществлялся за счет его сжатия посредством сходящейся сферической детонационной волны во взрывчатом веществе.

РДС-1 представляла собой авиационную атомную бомбу массой 4,7 тонны, диаметром 1,5 метра и длиной 3,3 метра.

Она разрабатывалась применительно к самолету Ту-4, бомболюк которого допускал размещение «изделия» диаметром не более 1,5 метра. В качестве делящегося материала в бомбе использовался плутоний.

Конструктивно бомба РДС-1 состояла из ядерного заряда; взрывного устройства и системы автоматики подрыва заряда с системами предохранения; баллистического корпуса авиабомбы, в котором размещались ядерный заряд и автоматика подрыва.

Для производства атомного заряда бомбы в городе Челябинск-40 на Южном Урале был построен комбинат под условным номером 817 (ныне ФГУП «Производственное объединение «Маяк»). Комбинат состоял из первого советского промышленного реактора для наработки плутония, радиохимического завода для выделения плутония из облученного в реакторе урана, и завода для получения изделий из металлического плутония.

Реактор комбината 817 был выведен на проектную мощность в июне 1948 года, а спустя год на предприятии получили необходимое количество плутония для изготовления первого заряда для атомной бомбы.

Место для полигона, на котором планировалось испытать заряд, было выбрано в прииртышской степи, примерно в 170 километрах западнее Семипалатинска в Казахстане. Под полигон была отведена равнина диаметром примерно 20 километров, окруженная с юга, запада и севера невысокими горами. На востоке этого пространства находились небольшие холмы.

Строительство полигона, получившего название учебный полигон № 2 Министерства Вооруженных сил СССР (в последующем Министерства обороны СССР), было начато в 1947 году, а к июлю 1949 года в основном было закончено.

Для проведения испытаний на полигоне была подготовлена опытная площадка диаметром 10 километров, разбитая на сектора. Она была оборудована специальными сооружениями, обеспечивающими проведение испытаний, наблюдение и регистрацию физических исследований.

В центре опытного поля смонтировали металлическую решетчатую башню высотой 37,5 метра, предназначенную для установки заряда РДС-1.

На расстоянии одного километра от центра было сооружено подземное здание для аппаратуры, регистрирующей световые, нейтронные и гамма-потоки ядерного взрыва. Для изучения воздействия ядерного взрыва на опытном поле были построены отрезки тоннелей метро, фрагменты взлетно-посадочных полос аэродромов, размещены образцы самолетов, танков, артиллерийских ракетных установок, корабельных надстроек различных типов. Для обеспечения работы физического сектора на полигоне было построено 44 сооружения и проложена кабельная сеть протяженностью 560 километров.

5 августа 1949 года правительственная комиссия по проведению испытания РДС-1 дала заключение о полной готовности полигона и предложила в течение 15 дней провести детальную отработку операций по сборке и подрыву изделия. Проведение испытания было определено на последние числа августа. Научным руководителем испытания был назначен Игорь Курчатов.

В период с 10 по 26 августа было проведено 10 репетиций по управлению испытательным полем и аппаратурой подрыва заряда, а также три тренировочных учения с запуском всей аппаратуры и четыре подрыва натурных взрывчатых веществ с алюминиевым шаром от автоматики подрыва.

21 августа специальным поездом на полигон были доставлены плутониевый заряд и четыре нейтронных запала, один из которых должен был использоваться при подрыве боевого изделия.

24 августа на полигон прибыл Курчатов. К 26 августа вся подготовительная работа на полигоне была завершена.

Курчатов отдал распоряжение о проведении испытания РДС-1 29 августа в восемь часов утра по местному времени.

В четыре часа дня 28 августа в мастерскую у башни был доставлен плутониевый заряд и нейтронные запалы к нему. Около 12 ночи в сборочной мастерской на площадке в центре поля началась окончательная сборка изделия — вложение в него главного узла, то есть заряда из плутония и нейтронного запала. В три ночи 29 августа был закончен монтаж изделия.

К шести часам утра заряд подняли на испытательную башню, было завершено его снаряжение взрывателями и подключение к подрывной схеме.

В связи с ухудшением погоды было принято решение о переносе взрыва на один час раньше.

В 6.35 операторы включили питание системы автоматики. В 6.48 минут был включен автомат поля. За 20 секунд до взрыва был включен главный разъем (рубильник), соединяющий изделие РДС-1 с системой автоматики управления.

Ровно в семь часов утра 29 августа 1949 года вся местность озарилась ослепительным светом, который ознаменовал, что СССР успешно завершил разработку и испытание своего первого заряда для атомной бомбы.

Через 20 минут после взрыва к центру поля были направлены два танка, оборудованные свинцовой защитой, для проведения радиационной разведки и осмотра центра поля. Разведкой было установлено, что все сооружения в центре поля снесены. На месте башни зияла воронка, почва в центре поля оплавилась, и образовалась сплошная корка шлака. Гражданские здания и промышленные сооружения были полностью или частично разрушены.

Использованная в опыте аппаратура позволила провести оптические наблюдения и измерения теплового потока, параметров ударной волны, характеристик нейтронного и гамма-излучений, определить уровень радиоактивного загрязнения местности в районе взрыва и вдоль следа облака взрыва, изучить воздействие поражающих факторов ядерного взрыва на биологические объекты.

Энерговыделение взрыва составило 22 килотонны (в тротиловом эквиваленте).

За успешную разработку и испытание заряда для атомной бомбы несколькими закрытыми указами Президиума Верховного Совета СССР от 29 октября 1949 года орденами и медалями СССР была награждена большая группа ведущих исследователей, конструкторов, технологов; многим было присвоено звание лауреатов Сталинской премии, а непосредственные разработчики ядерного заряда получили звание Героя Социалистического Труда.

В результате успешного испытания РДС-1 СССР ликвидировал американскую монополию на обладание атомным оружием, став второй ядерной державой мира.

Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников

Испытание первой атомной бомбы в СССР

https://ria.ru/20190829/1557946475.html

Испытание первой атомной бомбы в СССР

Испытание первой атомной бомбы в СССР — РИА Новости, 29.08.2019

Испытание первой атомной бомбы в СССР

29 августа 1949 года на Семипалатинском полигоне (Казахстан) прошли успешные испытания первого советского заряда для атомной бомбы. РИА Новости, 29.08.2019

2019-08-29T04:15

2019-08-29T04:15

2019-08-29T04:15

справки

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdn23.img.ria.ru/images/155794/70/1557947027_0:109:2913:1748_1920x0_80_0_0_eae2fe686c4f472976bf4a5bd8a92da3.jpg

29 августа 1949 года на Семипалатинском полигоне (Казахстан) прошли успешные испытания первого советского заряда для атомной бомбы. Этому событию предшествовала долгая и трудная работа ученых-физиков. Началом работ по делению ядра в СССР можно считать 1920-е годы. С 1930-х годов ядерная физика становится одним из основных направлений отечественной физической науки, а в октябре 1940 года впервые в СССР с предложением использовать атомную энергию в оружейных целях выступила группа советских ученых, подав в отдел изобретательства Красной Армии заявку «Об использовании урана в качестве взрывчатого и отравляющего вещества».Начавшаяся в июне 1941 года война и эвакуация научных институтов, занимавшихся проблемами ядерной физики, прервали работы по созданию атомного оружия в стране. Но уже с осени 1941 года в СССР начала поступать разведывательная информация о проведении в Великобритании и США секретных интенсивных научно-исследовательских работ, направленных на разработку методов использования атомной энергии для военных целей и создание взрывчатых веществ огромной разрушительной силы.Эти сведения заставили, несмотря на войну, возобновить в СССР работы по урановой тематике. 28 сентября 1942 года было подписано секретное постановление Государственного комитета обороны (ГКО) СССР № 2352сс «Об организации работ по урану», согласно которому возобновились исследования по использованию атомной энергии. В октябре 1942 года к этим работам был привлечен профессор Ленинградского физико-технического института (ныне Физико-технический институт имени А.Ф. Иоффе Российской академии наук) Игорь Курчатов, а в феврале 1943 года было принято новое распоряжение ГКО, которым он был назначен научным руководителем работ по осуществлению цепной реакции деления урана («урановая проблема»). В Москве во главе с Курчатовым была создана Лаборатория № 2 Академии наук СССР, выросшая впоследствии в Институт атомной энергии им. И.В. Курчатова (ныне – Национальный исследовательский центр «Курчатовский институт»), которая стала заниматься исследованием атомной энергии. Первоначально общее руководство атомной проблемой осуществлял заместитель председателя ГКО Вячеслав Молотов. Но 20 августа 1945 года (через несколько дней после проведения США атомной бомбардировки японских городов) ГКО принял решение о создании Специального комитета, который возглавил Лаврентий Берия. Он стал руководителем советского атомного проекта. Тогда же для непосредственного руководства научно-исследовательскими, проектными, конструкторскими организациями и промышленными предприятиями по использованию внутриатомной энергии урана и производству атомных бомб было создано Первое главное управление при СНК СССР (впоследствии Министерство среднего машиностроения СССР, ныне – Государственная корпорация по атомной энергии «Росатом»), подчиненной Специальному комитету. Руководителем ПГУ стал народный комиссар боеприпасов Борис Ванников. В апреле 1946 года при Лаборатории № 2 было создано конструкторское бюро КБ-11 (ныне Российский федеральный ядерный центр – ВНИИ Экспериментальной физики) – одно из самых секретных предприятий по разработке отечественного ядерного оружия, главным конструктором которого был назначен профессор Юлий Харитон. Базой для развертывания КБ-11 был выбран завод N 550 Народного комиссариата боеприпасов, выпускавший корпуса артиллерийских снарядов. Сверхсекретный объект был размещен в 80 километрах от города Арзамаса (Горьковской области, ныне Нижегородская область) на территории бывшего Саровского монастыря.Перед КБ-11 была поставлена задача создать атомную бомбу в двух вариантах. В первом из них рабочим веществом должен быть плутоний, во втором – уран-235. В середине 1948 года работы по варианту с ураном были прекращены из-за относительно низкой эффективности его по сравнению с затратами ядерных материалов.Первая отечественная атомная бомба имела официальное обозначение РДС-1. Расшифровывалось оно по-разному: «Россия делает сама», «Родина дарит Сталину» и т. д. Но в официальном постановлении Совета Министров СССР от 21 июня 1946 года она была зашифрована как «Реактивный двигатель «С».Создание первой советской атомной бомбы РДС-1 велось с учетом имевшихся материалов по схеме плутониевой бомбы США, испытанной в 1945 году. Эти материалы были предоставлены советской внешней разведкой. Важным источником информации был Клаус Фукс – немецкий физик, участник работ по ядерным программам США и Великобритании. Разведматериалы по американскому плутониевому заряду для атомной бомбы позволили сократить сроки создания первого советского заряда, хотя многие технические решения американского прототипа не являлись наилучшими. Даже на начальных этапах советские специалисты могли предложить лучшие решения как заряда в целом, так и его отдельных узлов. Поэтому первый испытанный СССР заряд для атомной бомбы был более примитивным и менее эффективным, чем оригинальный вариант заряда, предложенный советскими учеными в начале 1949 года. Но для того чтобы гарантированно и в короткие сроки показать, что СССР тоже обладает атомным оружием, было принято решение на первом испытании использовать заряд, созданный по американской схеме. Заряд для атомной бомбы РДС-1 был выполнен в виде многослойной конструкции, в которой перевод активного вещества – плутония в надкритическое состояние осуществлялся за счет его сжатия посредством сходящейся сферической детонационной волны во взрывчатом веществе. РДС-1 представляла собой авиационную атомную бомбу массой 4,7 тонны, диаметром 1,5 метра и длиной 3,3 метра. Она разрабатывалась применительно к подвеске в самолете Ту-4, бомболюк которого допускал размещение «изделия» диаметром не более 1,5 метра. Конструктивно бомба РДС-1 состояла из ядерного заряда; взрывного устройства и системы автоматики подрыва заряда с системами предохранения; баллистического корпуса авиабомбы, в котором размещались ядерный заряд и автоматика подрыва.Для производства атомного заряда бомбы в городе Челябинск-40 (ныне город Озерск Челябинской области) был построен комбинат под условным номером 817 (ныне ФГУП «Производственное объединение «Маяк»). Комбинат состоял из первого советского промышленного реактора для наработки плутония, радиохимического завода для выделения плутония из облученного в реакторе урана, и завода по получению особо чистого металлического плутония. Реактор комбината 817 был выведен на проектную мощность в июне 1948 года, а спустя год на предприятии получили необходимое количество плутония для изготовления первого заряда для атомной бомбы. Для испытаний заряда был построен полигон в прииртышской степи, примерно в 170 километрах западнее Семипалатинска в Казахстане. Под него была отведена равнина диаметром примерно 20 километров, окруженная с юга, запада и севера невысокими горами. На востоке этого пространства находились небольшие холмы.Строительство испытательного комплекса, получившего название учебный полигон № 2 министерства Вооруженных сил СССР (в последующем министерства обороны СССР), было начато в 1947 году, а к июлю 1949 года в основном было закончено. Для проведения испытаний атомной бомбы на полигоне подготовили опытную площадку диаметром 10 километров, условно разделенную на сектора. Она была оборудована специальными сооружениями, обеспечивающими проведение испытаний, наблюдение и регистрацию физических исследований. В центре опытного поля смонтировали металлическую решетчатую башню высотой 37,5 метра, предназначенную для установки заряда РДС-1. На расстоянии одного километра от центра было сооружено подземное здание для аппаратуры, регистрирующей световые, нейтронные и гамма-потоки ядерного взрыва. Для изучения воздействия ядерного взрыва на опытном поле были построены отрезки тоннелей метро, фрагменты взлетно-посадочных полос аэродромов, размещены образцы самолетов, танков, артиллерийских ракетных установок, корабельных надстроек различных типов. Для обеспечения работы физического сектора на полигоне было построено 44 сооружения и проложена кабельная сеть протяженностью 560 километров.5 августа 1949 года правительственная комиссия по проведению испытания РДС-1 дала заключение о полной готовности полигона и предложила в течение 15 дней провести детальную отработку операций по сборке и подрыву изделия. Проведение испытания было определено на последние числа августа. Научным руководителем испытания был назначен Игорь Курчатов.В период с 10 по 26 августа было проведено 10 репетиций по управлению испытательным полем и аппаратурой подрыва заряда, а также три тренировочных учения с запуском всей аппаратуры и четыре подрыва натурных взрывчатых веществ с алюминиевым шаром от автоматики подрыва. 21 августа специальным поездом на полигон были доставлены плутониевый заряд и четыре нейтронных запала, один из которых должен был использоваться при подрыве боевого изделия.24 августа на полигон прибыл Курчатов. К 26 августа вся подготовительная работа на полигоне была завершена. Курчатов отдал распоряжение о проведении испытания РДС-1 29 августа в восемь часов утра по местному времени.В четыре часа дня 28 августа в мастерскую у башни был доставлен плутониевый заряд и нейтронные запалы к нему. Около 12 часов ночи в сборочной мастерской на площадке в центре поля началась окончательная сборка изделия – вложение в него главного узла, то есть заряда из плутония и нейтронного запала. В три ночи 29 августа был закончен монтаж изделия. К шести часам утра заряд подняли на испытательную башню, было завершено его снаряжение взрывателями и подключение к подрывной схеме. В связи с ухудшением погоды было принято решение о переносе взрыва на один час раньше.В 6.35 операторы включили питание системы автоматики. В 6.48 минут был включен автомат испытательного поля. За 20 секунд до взрыва был включен главный разъем (рубильник), соединяющий изделие РДС-1 с системой автоматики управления. Ровно в семь часов утра 29 августа 1949 года вся местность озарилась ослепительным светом, который ознаменовал, что СССР успешно завершил разработку и испытание своего первого заряда для атомной бомбы.Через 20 минут после взрыва к центру поля были направлены два танка, оборудованные свинцовой защитой, для проведения радиационной разведки и осмотра центра поля. Разведкой было установлено, что все сооружения в центре поля снесены. На месте башни зияла воронка, почва в центре поля оплавилась, и образовалась сплошная корка шлака. Гражданские здания и промышленные сооружения были полностью или частично разрушены.Использованная в опыте аппаратура позволила провести оптические наблюдения и измерения теплового потока, параметров ударной волны, характеристик нейтронного и гамма-излучений, определить уровень радиоактивного загрязнения местности в районе взрыва и вдоль следа облака взрыва, изучить воздействие поражающих факторов ядерного взрыва на биологические объекты.Энерговыделение взрыва составило 22 килотонны тротилового эквивалента. За успешную разработку и испытание заряда для атомной бомбы закрытым указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 октября 1949 года орденами и медалями СССР была награждена большая группа ведущих исследователей, конструкторов, технологов; многим было присвоено звание лауреатов Сталинской премии, а непосредственные разработчики ядерного заряда получили звание Героя Социалистического Труда. В результате успешного испытания РДС-1 СССР ликвидировал американскую монополию на обладание атомным оружием, став второй ядерной державой мира.На вооружение советской армии первое оперативно-тактическое ядерное оружие (раньше называлось атомное оружие) поступило в конце 1953 года, в 1962 году в СССР была принята на вооружение первая межпланетная баллистическая ракета с термоядерной боевой частью. В 1950-е годы началось формирование стратегических ядерных сил СССР как ответная мера на ядерную угрозу со стороны США. Быстрые темпы развития ракетно-ядерного оружия в СССР и США привели к большому накоплению ядерных зарядов, поэтому с 1970-х годов эти страны стали принимать меры по ограничению стратегических вооружений. Российские стратегические ядерные силы предназначен для сдерживания агрессии и поражения стратегических объектов противника в ядерной войне. Они являются основным компонентом ядерных сил страны, включающим Ракетные войска стратегического назначения (РВСН), часть сил ВМФ – морские стратегические ядерные силы и часть сил ВВС – авиационные стратегические ядерные силы. Основу их вооружения составляют стационарные и мобильные наземные комплексы межконтинентальных баллистических ракет, стратегические атомные ракетные подводные лодки, стратегические (тяжелые) бомбардировщики, оснащенные стратегическими крылатыми ракетами класса «воздух-земля» и авиабомбами. Главная составляющая наземной ядерной триады России – твердотопливные межконтинентальные баллистические ракеты РС-24 «Ярс» вместе с ракетными комплексами «Тополь-М». РС-24 с разделяющимися головными частями в зависимости от модификации несет от трех до шести термоядерных боевых блоков мощностью по 300 килотонн каждый. Дальность — 12 тысяч километров. На вооружении РВСН также стоят ракетные комплексы Р-36М2 «Воевода» и РС-18А «Стилет», вооруженные тяжелыми жидкостными ракетами. «Воевода» способна доставить на территорию противника 8,8 тонны ядерных боеголовок. Ракета несет десять разделяющихся боевых блоков мощностью по мегатонне каждая. В боевом составе морских стратегических ядерных сил числятся более десятка ракетных подводных лодок. С 2013 года в ВМФ стали поступать ракетные подводные крейсеры стратегического назначения проекта «Борей» с новейшими ракетными комплексами Р-30 «Булава», боевая часть которых от шести до десяти гиперзвуковых маневрирующих ядерных блоков индивидуального наведения общей массой 1,15 тонны, меняющих траекторию полета по высоте и курсу. Радиус действия «Булавы» – восемь тысяч километров. Каждый из «Бореев» вооружен шестнадцатью ракетами.Ударное ядро воздушной компоненты триады сегодня составляют сверхзвуковые стратегические бомбардировщики-ракетоносцы Ту-160, Ту-160М1 «Белый лебедь» и дозвуковые турбовинтовые Ту-95МС «Медведь». Их основное оружие – крылатые ракеты класса «воздух — земля» Х-555, Х-101 и ее вариант с ядерной боеголовкой Х-102. Их стартовая масса – 2,4 тонны, дальность – 5500 километров.По состоянию на март 2019 года, согласно данным Ассоциации сторонников контроля над вооружениями (Arms Control Association), в России было 524 развернутых стратегических системы доставки и 1461 развернутая стратегическая ядерная боеголовка, а также 760 развернутых и неразвернутых стратегических пусковых установок. В настоящее время в российских Вооруженных силах идет процесс обновления стратегических ядерных сил.Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

2019

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

https://cdn23.img.ria.ru/images/155794/70/1557947027_182:0:2913:2048_1920x0_80_0_0_43db3e8feb5e34266cd0368222aa52c8.jpg

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

справки

29 августа 1949 года на Семипалатинском полигоне (Казахстан) прошли успешные испытания первого советского заряда для атомной бомбы. Этому событию предшествовала долгая и трудная работа ученых-физиков. Началом работ по делению ядра в СССР можно считать 1920-е годы. С 1930-х годов ядерная физика становится одним из основных направлений отечественной физической науки, а в октябре 1940 года впервые в СССР с предложением использовать атомную энергию в оружейных целях выступила группа советских ученых, подав в отдел изобретательства Красной Армии заявку «Об использовании урана в качестве взрывчатого и отравляющего вещества».Начавшаяся в июне 1941 года война и эвакуация научных институтов, занимавшихся проблемами ядерной физики, прервали работы по созданию атомного оружия в стране. Но уже с осени 1941 года в СССР начала поступать разведывательная информация о проведении в Великобритании и США секретных интенсивных научно-исследовательских работ, направленных на разработку методов использования атомной энергии для военных целей и создание взрывчатых веществ огромной разрушительной силы.Эти сведения заставили, несмотря на войну, возобновить в СССР работы по урановой тематике. 28 сентября 1942 года было подписано секретное постановление Государственного комитета обороны (ГКО) СССР № 2352сс «Об организации работ по урану», согласно которому возобновились исследования по использованию атомной энергии. В октябре 1942 года к этим работам был привлечен профессор Ленинградского физико-технического института (ныне Физико-технический институт имени А.Ф. Иоффе Российской академии наук) Игорь Курчатов, а в феврале 1943 года было принято новое распоряжение ГКО, которым он был назначен научным руководителем работ по осуществлению цепной реакции деления урана («урановая проблема»). В Москве во главе с Курчатовым была создана Лаборатория № 2 Академии наук СССР, выросшая впоследствии в Институт атомной энергии им. И.В. Курчатова (ныне – Национальный исследовательский центр «Курчатовский институт»), которая стала заниматься исследованием атомной энергии. Первоначально общее руководство атомной проблемой осуществлял заместитель председателя ГКО Вячеслав Молотов. Но 20 августа 1945 года (через несколько дней после проведения США атомной бомбардировки японских городов) ГКО принял решение о создании Специального комитета, который возглавил Лаврентий Берия. Он стал руководителем советского атомного проекта. Тогда же для непосредственного руководства научно-исследовательскими, проектными, конструкторскими организациями и промышленными предприятиями по использованию внутриатомной энергии урана и производству атомных бомб было создано Первое главное управление при СНК СССР (впоследствии Министерство среднего машиностроения СССР, ныне – Государственная корпорация по атомной энергии «Росатом»), подчиненной Специальному комитету. Руководителем ПГУ стал народный комиссар боеприпасов Борис Ванников. В апреле 1946 года при Лаборатории № 2 было создано конструкторское бюро КБ-11 (ныне Российский федеральный ядерный центр – ВНИИ Экспериментальной физики) – одно из самых секретных предприятий по разработке отечественного ядерного оружия, главным конструктором которого был назначен профессор Юлий Харитон. Базой для развертывания КБ-11 был выбран завод N 550 Народного комиссариата боеприпасов, выпускавший корпуса артиллерийских снарядов. Сверхсекретный объект был размещен в 80 километрах от города Арзамаса (Горьковской области, ныне Нижегородская область) на территории бывшего Саровского монастыря.

Перед КБ-11 была поставлена задача создать атомную бомбу в двух вариантах. В первом из них рабочим веществом должен быть плутоний, во втором – уран-235. В середине 1948 года работы по варианту с ураном были прекращены из-за относительно низкой эффективности его по сравнению с затратами ядерных материалов.

Первая отечественная атомная бомба имела официальное обозначение РДС-1. Расшифровывалось оно по-разному: «Россия делает сама», «Родина дарит Сталину» и т. д. Но в официальном постановлении Совета Министров СССР от 21 июня 1946 года она была зашифрована как «Реактивный двигатель «С».

Создание первой советской атомной бомбы РДС-1 велось с учетом имевшихся материалов по схеме плутониевой бомбы США, испытанной в 1945 году. Эти материалы были предоставлены советской внешней разведкой. Важным источником информации был Клаус Фукс – немецкий физик, участник работ по ядерным программам США и Великобритании. Разведматериалы по американскому плутониевому заряду для атомной бомбы позволили сократить сроки создания первого советского заряда, хотя многие технические решения американского прототипа не являлись наилучшими. Даже на начальных этапах советские специалисты могли предложить лучшие решения как заряда в целом, так и его отдельных узлов. Поэтому первый испытанный СССР заряд для атомной бомбы был более примитивным и менее эффективным, чем оригинальный вариант заряда, предложенный советскими учеными в начале 1949 года. Но для того чтобы гарантированно и в короткие сроки показать, что СССР тоже обладает атомным оружием, было принято решение на первом испытании использовать заряд, созданный по американской схеме.

Заряд для атомной бомбы РДС-1 был выполнен в виде многослойной конструкции, в которой перевод активного вещества – плутония в надкритическое состояние осуществлялся за счет его сжатия посредством сходящейся сферической детонационной волны во взрывчатом веществе. РДС-1 представляла собой авиационную атомную бомбу массой 4,7 тонны, диаметром 1,5 метра и длиной 3,3 метра.

Она разрабатывалась применительно к подвеске в самолете Ту-4, бомболюк которого допускал размещение «изделия» диаметром не более 1,5 метра.

Конструктивно бомба РДС-1 состояла из ядерного заряда; взрывного устройства и системы автоматики подрыва заряда с системами предохранения; баллистического корпуса авиабомбы, в котором размещались ядерный заряд и автоматика подрыва.

Для производства атомного заряда бомбы в городе Челябинск-40 (ныне город Озерск Челябинской области) был построен комбинат под условным номером 817 (ныне ФГУП «Производственное объединение «Маяк»). Комбинат состоял из первого советского промышленного реактора для наработки плутония, радиохимического завода для выделения плутония из облученного в реакторе урана, и завода по получению особо чистого металлического плутония. Реактор комбината 817 был выведен на проектную мощность в июне 1948 года, а спустя год на предприятии получили необходимое количество плутония для изготовления первого заряда для атомной бомбы. Для испытаний заряда был построен полигон в прииртышской степи, примерно в 170 километрах западнее Семипалатинска в Казахстане. Под него была отведена равнина диаметром примерно 20 километров, окруженная с юга, запада и севера невысокими горами. На востоке этого пространства находились небольшие холмы.

Строительство испытательного комплекса, получившего название учебный полигон № 2 министерства Вооруженных сил СССР (в последующем министерства обороны СССР), было начато в 1947 году, а к июлю 1949 года в основном было закончено.

Для проведения испытаний атомной бомбы на полигоне подготовили опытную площадку диаметром 10 километров, условно разделенную на сектора. Она была оборудована специальными сооружениями, обеспечивающими проведение испытаний, наблюдение и регистрацию физических исследований. В центре опытного поля смонтировали металлическую решетчатую башню высотой 37,5 метра, предназначенную для установки заряда РДС-1. На расстоянии одного километра от центра было сооружено подземное здание для аппаратуры, регистрирующей световые, нейтронные и гамма-потоки ядерного взрыва. Для изучения воздействия ядерного взрыва на опытном поле были построены отрезки тоннелей метро, фрагменты взлетно-посадочных полос аэродромов, размещены образцы самолетов, танков, артиллерийских ракетных установок, корабельных надстроек различных типов. Для обеспечения работы физического сектора на полигоне было построено 44 сооружения и проложена кабельная сеть протяженностью 560 километров.

5 августа 1949 года правительственная комиссия по проведению испытания РДС-1 дала заключение о полной готовности полигона и предложила в течение 15 дней провести детальную отработку операций по сборке и подрыву изделия. Проведение испытания было определено на последние числа августа. Научным руководителем испытания был назначен Игорь Курчатов.

В период с 10 по 26 августа было проведено 10 репетиций по управлению испытательным полем и аппаратурой подрыва заряда, а также три тренировочных учения с запуском всей аппаратуры и четыре подрыва натурных взрывчатых веществ с алюминиевым шаром от автоматики подрыва.

21 августа специальным поездом на полигон были доставлены плутониевый заряд и четыре нейтронных запала, один из которых должен был использоваться при подрыве боевого изделия.

24 августа на полигон прибыл Курчатов. К 26 августа вся подготовительная работа на полигоне была завершена.

Курчатов отдал распоряжение о проведении испытания РДС-1 29 августа в восемь часов утра по местному времени.

В четыре часа дня 28 августа в мастерскую у башни был доставлен плутониевый заряд и нейтронные запалы к нему. Около 12 часов ночи в сборочной мастерской на площадке в центре поля началась окончательная сборка изделия – вложение в него главного узла, то есть заряда из плутония и нейтронного запала. В три ночи 29 августа был закончен монтаж изделия. К шести часам утра заряд подняли на испытательную башню, было завершено его снаряжение взрывателями и подключение к подрывной схеме.

В связи с ухудшением погоды было принято решение о переносе взрыва на один час раньше.

В 6.35 операторы включили питание системы автоматики. В 6.48 минут был включен автомат испытательного поля. За 20 секунд до взрыва был включен главный разъем (рубильник), соединяющий изделие РДС-1 с системой автоматики управления.

Ровно в семь часов утра 29 августа 1949 года вся местность озарилась ослепительным светом, который ознаменовал, что СССР успешно завершил разработку и испытание своего первого заряда для атомной бомбы.

Через 20 минут после взрыва к центру поля были направлены два танка, оборудованные свинцовой защитой, для проведения радиационной разведки и осмотра центра поля. Разведкой было установлено, что все сооружения в центре поля снесены. На месте башни зияла воронка, почва в центре поля оплавилась, и образовалась сплошная корка шлака. Гражданские здания и промышленные сооружения были полностью или частично разрушены.

Использованная в опыте аппаратура позволила провести оптические наблюдения и измерения теплового потока, параметров ударной волны, характеристик нейтронного и гамма-излучений, определить уровень радиоактивного загрязнения местности в районе взрыва и вдоль следа облака взрыва, изучить воздействие поражающих факторов ядерного взрыва на биологические объекты.

Энерговыделение взрыва составило 22 килотонны тротилового эквивалента. За успешную разработку и испытание заряда для атомной бомбы закрытым указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 октября 1949 года орденами и медалями СССР была награждена большая группа ведущих исследователей, конструкторов, технологов; многим было присвоено звание лауреатов Сталинской премии, а непосредственные разработчики ядерного заряда получили звание Героя Социалистического Труда.

В результате успешного испытания РДС-1 СССР ликвидировал американскую монополию на обладание атомным оружием, став второй ядерной державой мира.

На вооружение советской армии первое оперативно-тактическое ядерное оружие (раньше называлось атомное оружие) поступило в конце 1953 года, в 1962 году в СССР была принята на вооружение первая межпланетная баллистическая ракета с термоядерной боевой частью. В 1950-е годы началось формирование стратегических ядерных сил СССР как ответная мера на ядерную угрозу со стороны США. Быстрые темпы развития ракетно-ядерного оружия в СССР и США привели к большому накоплению ядерных зарядов, поэтому с 1970-х годов эти страны стали принимать меры по ограничению стратегических вооружений.

Российские стратегические ядерные силы предназначен для сдерживания агрессии и поражения стратегических объектов противника в ядерной войне. Они являются основным компонентом ядерных сил страны, включающим Ракетные войска стратегического назначения (РВСН), часть сил ВМФ – морские стратегические ядерные силы и часть сил ВВС – авиационные стратегические ядерные силы. Основу их вооружения составляют стационарные и мобильные наземные комплексы межконтинентальных баллистических ракет, стратегические атомные ракетные подводные лодки, стратегические (тяжелые) бомбардировщики, оснащенные стратегическими крылатыми ракетами класса «воздух-земля» и авиабомбами.

Главная составляющая наземной ядерной триады России – твердотопливные межконтинентальные баллистические ракеты РС-24 «Ярс» вместе с ракетными комплексами «Тополь-М». РС-24 с разделяющимися головными частями в зависимости от модификации несет от трех до шести термоядерных боевых блоков мощностью по 300 килотонн каждый. Дальность — 12 тысяч километров. На вооружении РВСН также стоят ракетные комплексы Р-36М2 «Воевода» и РС-18А «Стилет», вооруженные тяжелыми жидкостными ракетами. «Воевода» способна доставить на территорию противника 8,8 тонны ядерных боеголовок. Ракета несет десять разделяющихся боевых блоков мощностью по мегатонне каждая.

В боевом составе морских стратегических ядерных сил числятся более десятка ракетных подводных лодок. С 2013 года в ВМФ стали поступать ракетные подводные крейсеры стратегического назначения проекта «Борей» с новейшими ракетными комплексами Р-30 «Булава», боевая часть которых от шести до десяти гиперзвуковых маневрирующих ядерных блоков индивидуального наведения общей массой 1,15 тонны, меняющих траекторию полета по высоте и курсу. Радиус действия «Булавы» – восемь тысяч километров. Каждый из «Бореев» вооружен шестнадцатью ракетами.

Ударное ядро воздушной компоненты триады сегодня составляют сверхзвуковые стратегические бомбардировщики-ракетоносцы Ту-160, Ту-160М1 «Белый лебедь» и дозвуковые турбовинтовые Ту-95МС «Медведь». Их основное оружие – крылатые ракеты класса «воздух — земля» Х-555, Х-101 и ее вариант с ядерной боеголовкой Х-102. Их стартовая масса – 2,4 тонны, дальность – 5500 километров.

По состоянию на март 2019 года, согласно данным Ассоциации сторонников контроля над вооружениями (Arms Control Association), в России было 524 развернутых стратегических системы доставки и 1461 развернутая стратегическая ядерная боеголовка, а также 760 развернутых и неразвернутых стратегических пусковых установок. В настоящее время в российских Вооруженных силах идет процесс обновления стратегических ядерных сил.

Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников

70 лет назад СССР провел под Семипалатинском первое ядерное испытание

29 августа 1949 года группа советских ученых под патронажем Лаврентия Берии провела первое испытание атомной бомбы РДС-1. Удар по специально возведенным для эксперимента сооружениям, военной технике и изображавшим солдат животным был признан успешным. К удовлетворению Иосифа Сталина специалисты СССР смогли изрядно удивить американцев. Отныне США утрачивали монополию в ядерной промышленности.

Для реализации советского атомного проекта было принято решение идти путем приближения к американским прототипам, работоспособность которых была уже доказана на практике, в частности, при бомбардировках Хиросимы и Нагасаки в августе 1945 года. Когда японские города подверглись атаке оружием массового поражения, в Советском Союзе уже перешли к срочным мерам по созданию противовеса. Как известно, президент США Гарри Трумэн похвастался перед Иосифом Сталиным созданием учеными его страны собственной атомной бомбы еще в июле, в ходе Потсдамской конференции. Советский лидер лишь многозначительно улыбнулся в ответ, а вечером того же дня поручил Вячеславу Молотову заняться подготовкой собственного проекта.

Кураторство над ядерной программой СССР было доверено одному из ключевых персонажей в советском руководстве, независимо от занимаемых постов, Лаврентию Берии.

Научную работу возглавил Игорь Курчатов — на протяжении 70 последних лет он известен в мире как отец советской атомной бомбы. Между собой ученые шутили: успех проекта вознесет их до небес, неудача в разработках приведет каждого на плаху. Эпоха была весьма специфическая, а фигура многолетнего шефа НКВД заставляла не питать иллюзий: да, последствия в случае краха будут самыми серьезными. Для руководства атомным проектом был сформирован Специальный комитет при Совнаркоме (позднее – при Совмине) СССР под председательством Берии, который лично докладывал Сталину о происходящем. Его заместителем стал нарком боеприпасов Борис Ванников.

Ветеран советской атомной промышленности, впоследствии известная поэтесса Нинель Эпатова, участвовавшая в создании первой атомной бомбы и ушедшая из жизни в августе 2019 года в возрасте 95 лет, оставила положительные воспоминания о Берии как о кураторе проекта. Наркома внутренних дел Эпатова видела во время посещения им Челябинска-90, где она трудилась с февраля 1949 года на плутониевом заводе.

«В 1949 году, когда мы выходили на максимальную мощность, приехали Курчатов и Берия. И в нашу лабораторию приходили. Берия тогда был совсем не таким, каким сегодня изображают. Весь замученный, не выспавшийся, с красными глазами, с мешками под глазами, в задрипанном плаще, не очень богатом. Работа, работа, работа. На нас, красавиц, даже не глядел. В первый день приехал, вышел из машины и попу трет: «Какие у вас паршивые дороги!» На другой день приходит – хромает: лег спать, а под ним сетка провалилась кроватная. И никого за это не посадили.

Потом у него плащ подрезал кто-то. И тоже никого не посадили. Такое впечатление, что ему там вообще было на все наплевать, кроме работы», — рассказывала Эпатова.

Научно-техническая информация об американском ядерном оружии накапливалась благодаря разведке, организованной Берией. По этой причине конструкция бомбы во многом опиралась на американского «Толстяка». Уникальными получились лишь баллистический корпус и электронная начинка. К лету 1949 года все принципиальные вопросы по созданию бомбы были утверждены. Программу испытаний сформулировал в специальном постановлении Совмин СССР.

Первая советская атомная бомба получила обозначение РДС-1. Это название произошло от правительственного постановления, где атомная бомба была зашифрована как «реактивный двигатель специальный», сокращенно РДС. Аббревиатура широко вошла в жизнь после первого испытания и расшифровывалась по-разному: «Реактивный двигатель Сталина», «Россия делает сама» и т. д.

close

100%

Первая советская атомная бомба РДС-1 в музее Российского федерального ядерного центра

Сергей Мамонтов/РИА «Новости»

Ответственность за всю организацию работ по подготовке испытаний РДС-1 возлагалась на главного конструктора КБ-11 Юлия Харитона. Заместитель Харитона по экспериментальной работе Кирилл Щелкин оставил развернутый и понятный неспециалисту рассказ о взрыве бомбы на 19 листах, озаглавив свои записки так — «Краткое описание работ КБ-11, выполненных при подготовке и проведении опыта на полигоне № 2». Именно Щелкин расписался в получении РДС-1 из сборочного цеха, а в день испытаний вложил инициирующий заряд в плутониевую сферу устройства. Этот ученый, специалист в области горения и детонации, вышел последним и опломбировал вход в башню с РДС-1, а затем нажал кнопку «Пуск». Руководство процессом осуществляла государственная комиссия во главе с Михаилом Первухиным.

«В связи со сложностью работы и крайней ее ответственностью подготовка опыта проводилась в два цикла, в значительной мере повторяющие друг друга, — отмечал Щелкин. — Первый цикл был выполнен в КБ-11 в мае-июле 1949 года, второй — на полигоне № 2 в период с 24 июля по 26 августа. 27— 29 августа проводились заключительные работы с боевым изделием, взорванным в 7:00 29 августа 1949-го. В КБ-11 были отобраны все необходимые кадры, разработана технология проведения опыта, назначены руководители всех этапов работы и проведено четыре тренировочных подрыва, в процессе выполнения которых была окончательно уточнена технология опыта, за исключением работы в течение последних четырех часов до взрыва, которые нельзя было воспроизвести в КБ-11».

Длина бомбы составила 3,7 м, диаметр 1,5 м, масса – 4,6 т.

На опытном поле, в круге радиусом 10 км, были построены сооружения, подведена техника и привезены животные, которых ждала жестокая участь.

На примере их гибели ученые намеревались понять степень воздействия поражающих факторов на живые организмы. Предполагалось не только доказать работоспособность первой советской атомной бомбы, но и изучить поражающее воздействие нового оружия. На расстоянии 1 км от будущего эпицентра и далее, через каждые 500 м, были установлены 10 новых легковых автомобилей «Победа». Картину дополнили 53 самолета разных типов, артиллерийские орудия, САУ и 25 танков. Два из них обшили свинцовыми пластинами для радиационной разведки и осмотра местности.

Поле на Семипалатинском полигоне поделили на 14 специальных секторов, среди которых были два сектора для фортификации и два физических сектора, сектор гражданских сооружений и конструкций, сектор видов и родов войск, отмечается в книге Дмитрия Верхотурова «Ядерная война. Все сценарии конца света». В этих секторах сооружалась опытная застройка. Так, в гражданском секторе возвели два кирпичных трехэтажных и несколько деревянных домов, имитировавших типичные жилые кварталы того времени, провели участки линии электропередачи, автомобильную и железную дорогу с мостами. На месте испытаний появились водопровод и канализации, игравшие роль метро шахты различной глубины. Иными словами, целью бомбового удара должен был стать обыкновенный город конца 1940-х годов.

В 6 часов 18 минут Щелкин прибыл на командный пункт, где доложил Берии и Курчатову о полной готовности к взрыву. Погода между тем все ухудшалась, из-за чего было принято решение перенести запуск на час раньше. Отсчет времени стартовал за 25 минут до подрыва. А за 12 мин был включен автомат поля. За 20 секунд пришел в движение последний и главный механизм автомата, включающий питание изделия.

Впоследствии Щелкин рассказывал коллегам, что эти мгновения были самыми трудными в его жизни. Свое больное сердце он пытался заглушить глотком валокордина.

Первый советский ядерный взрыв был произведен в 7:00 утра 29 августа 1949 года. Мощность бомбы составила более 20 кт. Ослепительно яркая вспышка озарила сонную, почти уже осеннюю степь. Через 30 секунд ударная волна подошла к командному пункту. СССР передал четкий сигнал американцам, что их монополии на ядерное оружие отныне не существует.

На следующий день после взрыва участники испытаний вернулись на опытное поле. Перед их взорами раскинулась картина тотального разрушения. Урон превзошел ожидания специалистов. Например, на месте 37-метровой башни, на которой закрепили бомбу, образовалась воронка диаметром три метра. На ее дне виднелись остатки фундамента. Почва вокруг оплавилась. Животных унесло. Из 1538 подопытных собак, овец, коз, свиней, кроликов и крыс погибли 345.

Располагавшиеся в 50 м от эпицентра гражданские постройки превратились в руины. Естественно, и все десять «Побед» сгорели дотла, в том числе те, что находились в 5 км от эпицентра. По иронии, именно машинами этой марки правительство наградило отличившихся при создании бомбы специалистов.

Боевая техника в радиусе 500-550 м была искорежена и перевернута. Танки лежали на боку с сорванными башнями. Правда, Т-34 в 500 м от места взрыва получил только легкие повреждения. Устояло и железобетонное здание с мостовым краном для сборки заряда. Под радиоактивный след от взрыва попали 11 административных районов Алтайского края.

К 1951 году изделие РДС-1 было изготовлено серией, по разным данным, от пяти до 29 бомб.

Испытания под Семипалатинском держались в строжайшей тайне, однако уже 3 сентября американцы получили данные об успешных испытаниях. Анализ проб воздуха в районе Камчатки, взятых с помощью самолета метеорологической разведывательной службы США, показал наличие изотопов, указывавших на произведенный ядерный взрыв. 23 сентября о произошедшем в казахстанской степи объявил президент Трумэн. Американцы ждали, что советские ученые смогут разработать атомную бомбу не ранее 1952 года. Считается, что испытания под Семипалатинском застали их врасплох – теперь СССР уравнивался с США в военной мощи.

Газета «Правда» отреагировала на слова Трумэна заметкой, в которой укоряла американцев за скепсис по отношению к возможностям СССР:

«6 ноября 1947 года министр иностранных дел Молотов сделал заявление относительно секрета атомной бомбы, сказав, что «этого секрета давно уже не существует».

Это заявление означало, что Советский Союз уже открыл секрет атомного оружия, и он имеет в своем распоряжении это оружие. Научные круги США приняли это заявление как блеф, считая, что русские могут овладеть атомным оружием не ранее 1952 года». Вместе с тем факт проведения испытаний под Семипалатинском не подтверждался и не опровергался. Официально о наличии у СССР атомной бомбы заявил заместитель председателя Совмина Климент Ворошилов 8 марта 1950 года.

70 лет назад в СССР впервые прошли испытания атомной бомбы

29 августа — особая дата в истории Семипалатинского ядерного полигона. В этот день 70 лет назад, в 1949 году, здесь состоялось первое в истории СССР испытание атомной бомбы. А спустя сорок два года в этот же день полигон был официально закрыт.

В «ядерную гонку вооружений» Советский Союз вступил в 1946 году: именно тогда учёный Юлий Харитон подготовил тактико-техническое задание для проектировки первой советской атомной бомбы. В том же году с этой целью был создан Центр по разработке и созданию атомного оружия (КБ-11).

Место для ядерного полигона выбирали тщательно, в итоге комиссия признала пригодным для этой цели участок пустынной степи в Казахстане, откуда до ближайшего населённого пункта было больше 100 километров. Полигон получил название по ближайшему городу — Семипалатинску. Тем не менее, при создании полигона властям пришлось переселить 138 человек из села Малдары.

 

Строительство полигона началось в 1947 году, в нём участвовало порядка 15 тысяч строителей. Через два года полигон был готов к испытаниям. И вот, 29 августа 1949 года в центре опытного поля радиусом 10 км была подорвана первая советская плутониевая бомба РДС-1 мощностью более 20 килотонн. В сущности, заряд представлял собой аналог той бомбы, которую в 1945 году американцы сбросили на Хиросиму.

Испытания были признаны успешными. Все участники этого проекта было отмечено государственными наградами. Куратор проекта Лаврентий Берия был награждён орденом Ленина. Руководителю ядерной программы Игорю Курчатову и учёным Юлию Харитону, Георгию Флёрову, Виталию Хлопину, Кириллу Щёлкину, Якову Зельдович, Андрею Бочвару и Николаусу Риль присвоили звание Героев Социалистического труда. Все они были удостоены Сталинских премий и получили дачи под Москвой и новые автомобили.

С того времени на Семипалатинском полигоне регулярно проводились испытания различных видов атомного оружия. Так, в 1951 году здесь «дебютировала» урановая бомба, в 1953 году — водородная бомба, в 1955 году — термоядерная бомба мощностью 1,5 мегатонн тринитротолуола.

Наземные взрывы на полигоне проводились до 1962 года, а затем были перенесены на подземные площадки. Последний взрыв на территории полигона был произведен 19 октября 1989 года. Всего на Семипалатинском полигоне было произведено 468 ядерных взрывов и ещё 175 — с применением химических взрывчатых веществ.

Объект был закрыт вскоре после развала Союза: 29 августа 1991 года президент Казахстана Нурсултан Назарбаев подписал указ о закрытии Семипалатинского полигона.

В 1993 году Казахстан совместно с США начал разработку проекта по уничтожению инфраструктуры полигона. А в 1995 году российские учёные выполнили уникальную миссию: ликвидацию ядерного устройства, которое было заложено в одной из штолен подземной испытательной площадки ещё до закрытия полигона. Окончательно инфраструктура полигона была уничтожена к лету 2000 года.

В 1949 году СССР взорвал «двойника» американской бомбы

• Артем Кречетников
• Би-би-си, Москва

11 февраля 2010

Подпись к фото,

Ядерный «гриб» — символ людского могущества и безумия

Первая советская атомная бомба, испытанная 29 августа 1949 года на Семипалатинском полигоне, была скопирована с американского образца.

Об этом рассказал на пресс-конференции в Москве советник директора Курчатовского института Андрей Гагаринский.

По его словам, были изготовлены два плутониевых заряда: «один полностью на основе западных технологий, другой — по оригинальному нашему проекту».

Поскольку руководство СССР интересовал, в первую голову, не научный, а политический результат, решили » взрывать то, что уже было испытано».

В следующий раз использовали второй заряд, который также успешно сработал.

По словам Гагаринского, он был лучше американского аналога, поскольку при такой же мощности весил меньше.

Сам ученый пришел в Курчатовский институт в 1961 году, но еще застал многих ветеранов — участников первого испытания.

По их словам, конкретная дата до последнего момента была известна только высшим руководителям, но все узнали о приближении «события» примерно за неделю — по тому, что солдат на проходных объектов Семипалатинского полигона сменили полковники.

Работал ли Оппенгеймер на СССР?

Пресс-конференция проводилась в рамках совместного проекта РИА Новости, газеты «Известия» и радиостанции «Эхо Москвы», посвященного «белым пятнам» истории.

Самый пикантный аспект создания советской ядерной бомбы связан, естественно, с «атомным шпионажем».

«Очень большое количество информации было, разумеется, получено», — признал Андрей Гагаринский.

По словам другого участника пресс-конференции, историка Ирины Быстровой, особенно велика была роль разведки на начальном этапе, в 1942-1946 годах.

Известно, что научный руководитель проекта Игорь Курчатов не только регулярно получал донесения разведчиков, но и давал им указания, что именно желательно было бы выяснить.

Особенно большой «вклад» внес знаменитый Клаус Фукс, передавший советской разведке полные чертежи американской атомной бомбы.

В то же время, по словам Быстровой, несколько лет занимавшейся этим вопросом, нет документальных подтверждений шпионской работы кого-либо из ключевых участников проекта «Манхэттен», в том числе Роберта Оппенгеймера.

Таким образом, показанный в прошлом году телеканалом НТВ фильм, в котором Оппенгеймер сотрудничает с советской разведкой и даже встречается со Сталиным, является художественным вымыслом.

В опубликованных в 1994 году мемуарах высокопоставленный чекист Павел Судоплатов, возглавлявший во время войны «атомное направление», утверждал, что ситуация была неоднозначной.

По мнению Судоплатова, Оппенгеймер и некоторые другие ученые, не являясь агентами в общепринятом смысле слова, считали передачу атомных секретов СССР желательной в целях сохранения мирового баланса, и проявляли чрезмерную откровенность в разговорах на научные темы, хотя догадывались, что результатом может стать утечка информации.

Фактор времени

При всем том неправомерно говорить, что СССР банально «украл бомбу у американцев», утверждает Андрей Гагаринский.

«Никто за нас не мог добыть уран, создать огромную промышленность, материалы на атомном уровне чистоты», — говорит он.

По его словам, советские специалисты иногда предлагали более удачные решения. Например, вертикальная компоновка каналов реактора для выработки оружейного плутония на комбинате «Маяк» оказалась эффективнее горизонтальной, которую использовали американцы.

В других случаях ученые двух стран независимо друг от друга мыслили параллельно.

Так, в 1950-х годах и в США, и в СССР разрабатывались проекты самолета с атомным двигателем, от которого впоследствии отказались по соображениям экологической безопасности. Когда много лет спустя коллеги получили возможность сравнить старые чертежи, они поразились их практически полной идентичности.

По словам Гагаринского, самым главным вкладом США в советский ядерный проект стало успешное испытание в пустыне Аламогордо: «Когда стало ясно, что сделать это в принципе возможно, больше никакой информации можно было бы не получать — мы все равно бы сделали».

Участник создания советской атомной и водородной бомбы академик Юлий Харитон в своих воспоминаниях также писал, что он и его коллеги могли бы выполнить работу самостоятельно, но это заняло бы намного больше времени. Разведывательная информация позволяла не отвлекаться на проверку уже отработанных американцами бесперспективных вариантов.

Эксперты ЦРУ в свое время прогнозировали появление у СССР ядерного оружия в середине 1950-х годов. В своей оценке советского экономического и научного потенциала они оказались недалеки от истины, а вот «шпионского фактора» не учли.

Письмо Флерова

Другая сенсационная история связана с так называемым «письмом Флерова».

Летом 1942 года будущий академик и основатель Объединенного центра ядерных исследований в Дубне, а тогда молодой физик и лейтенант-авиатехник Георгий Флеров написал с фронта письмо Сталину, в котором объяснял, почему необходимо делать атомную бомбу, и как ее можно сделать.

Флеров бил тревогу в связи с тем, что еще перед войной в открытой научной печати перестали появляться статьи крупнейших иностранных ученых, занимавшихся проблемой деления ядер урана. Следовательно, заключил он, те занялись секретными военными проектами.

Решение Государственного комитета обороны о создании в Казани спецлаборатории, из которой впоследствии вырос Курчатовский институт, последовало 28 сентября 1942 года.

Версия о том, что «лейтенант Сталину глаза раскрыл», звучит увлекательно, однако, по словам Ирины Быстровой, имеет мало общего с реальностью: толчком к созданию спецлаборатории послужило не письмо Флерова, а донесения разведки о работах американских и британских физиков.

Известно, что Сталин письмо читал, однако молодого ученого отозвали с фронта в распоряжение Курчатова только в начале 1943 года.

«Кто их видел, эти атомы?»

На пресс-конференции был оглашен еще один любопытный факт: по имеющимся данным, Сталин вплоть до взрывов над Хиросимой и Нагасаки очень слабо верил в возможность создания атомной бомбы.

В своем скептицизме он был не одинок. В литературе и Интернете широко циркулирует рассказ о том, как кто-то из советских маршалов (по одним сведениям, Ворошилов, по другим, Жуков) заявил: «Кто их видел, эти атомы? Может, никаких атомов нет, и ученые просто морочат нам голову?».

Физики в существовании атомов и в возможности выделения колоссальной энергии в результате деления их ядер, разумеется, не сомневались. Но одно дело теоретические выкладки, другое — реальное оружие.

Корифеи советской науки 1930-х годов — Абрам Иоффе, Петр Капица и Сергей Вавилов — по информации Ирины Быстровой, «не то, чтобы напрямую отказывались, но не горели желанием участвовать в работе, к которой относились скептически».

Когда в 1940 году при Академии наук СССР была создана так называемая «урановая комиссия», ее возглавил Владимир Вернадский — бесспорно, великий ученый, но не физик, а геолог.

В сентябре 1942 года научным руководителем атомного проекта был назначен Иоффе, но уже через полгода его сменил Игорь Курчатов.

44-летний Курчатов в то время не имел большого научного авторитета, зато беззаветно верил в успех и был полон энергии.

Известно, что решение назначить Курчатова принял лично Сталин.

Физики «вождь народов» не знал, но в людях разбираться умел.

«Во время войны проект финансировался не просто плохо, а из рук вон плохо, на очень голодном пайке сидели атомщики», — рассказала Ирина Быстрова.

Созданный в сентябре 1942 года комитет по атомной проблеме при ГКО возглавлял нарком химической промышленности Михаил Первухин, обремененный массой других забот. Сохранились его докладные записки о нехватке всего на свете, вплоть до гвоздей и шурупов.

От политбюро проект курировал Вячеслав Молотов, который, по словам Андрея Гагаринского, «все провалил».

Однако испытание атомной бомбы в Аламогордо, о котором Трумэн сообщил Сталину во время Потсдамской конференции, и особенно бомбардировка Хиросимы и Нагасаки, произвели в Москве сильное впечатление.

Известно, что на 17 августа 1945 года намечалось большое совещание с военачальниками, на которое из Германии был вызван Жуков, а с Дальнего Востока — Василевский, хотя боевые действия против Японии еще не закончились.

В последний момент Сталин отменил мероприятие без объяснения причин. Прилетевшие в Москву маршалы получили указание возвращаться к местам службы.

Современный историк Игорь Бунич предполагает, что на совещании «вождь» собирался поставить задачи по подготовке к войне с Америкой, но в свете произошедших событий тема потеряла актуальность.

Спустя три дня, 20 августа 1945 года, вышло секретное постановление о создании Спецкомитета и Первого главного управления при Совмине СССР — предтечи будущего министерства среднего машиностроения.

Эффективный менеджер

Первое управление возглавил крупнейший организатор военной промышленности Борис Ванников, а Спецкомитет — Лаврентий Берия.

По словам Быстровой, как бы ни относиться к Берии, его решающий вклад в советский атомный проект не вызывает сомнений.

Возможно, в устных разговорах он и угрожал кого-то расстрелять или «стереть в лагерную пыль», но все его письменные резолюции (а их сохранились сотни) носили исключительно деловой характер.

С этого момента ресурсы на создание бомбы выделялись неограниченные.

Сколько тратилось денег, не знал даже министр финансов.

Бомба для фюрера

Еще один вопрос, вызывающий неослабный интерес у любителей альтернативной истории — был ли у нацистов шанс первыми создать атомную бомбу?

Имеют хождение версии о том, что фюреру не хватило считанных месяцев для создания «оружия возмездия», и что этим планам не дали осуществиться то ли немецкие ученые-антифашисты, то ли советская разведка.

По мнению Ирины Быстровой, подобный вариант был полностью исключен по объективным причинам.

США были единственным государством, экономически способным в ходе войны создавать еще и атомную бомбу.

И в СССР, и в рейхе все ресурсы шли на повседневные нужды фронта.

Между тем, толковые физики в Германии были.

Известно о роли в «манхэттенском проекте» исследователей из Европы.

Над созданием советской атомной бомбы тоже работали иностранцы — 39 немецких ядерщиков, которых в июне 1945 года поместили в специальный центр под Сухуми.

По данным Быстровой, советские кураторы организовывали работу немцев так, чтобы каждый знал свой узкий участок и не представлял общей картины.

Но одному из них, профессору Николасу Рилю, довелось внести вклад огромной важности: его рекомендации помогли запустить центрифуги по разделению изотопов урана на обогатительном заводе в Ижевске, которые никак не хотели работать.

После испытания 29 августа 1949 года Берия представил 32 участников проекта к званию Героя Социалистического Труда, и 52 — к крупным денежным премиям.

На полях списка сохранилась собственноручная пометка Сталина: «А где Риль?».

Количество Героев Соцтруда увеличилось до 33.

В конце 1950-х годов советские власти не только позволили Рилю вернуться на родину, причем не в ГДР, а в ФРГ, но и выплатили компенсацию в валюте за подаренный ему правительством коттедж в Москве.

Участие немцев в советском атомном проекте хранилось в секрете до 1990-х годов, но Андрей Гагаринский, по его словам, знал о нем с семилетнего возраста.

Живя с отцом-физиком на территории одного из десяти закрытых ядерных объектов СССР, он играл с немецкими детьми.

70 лет назад состоялось испытание первой советской атомной бомбы

29 августа 1949 г. в 7 ч. утра по московскому времени на учебном Семипалатинском полигоне № 2 Министерства Вооружённых Сил прошли успешные испытания первой советской атомной бомбы РДС-1.

Первая советская атомная бомба РДС-1 была создана в КБ-11 (ныне Российский федеральный ядерный центр, ВНИИЭФ) под научным руководством Игоря Васильевича Курчатова и Юлия Борисовича Харитона. В 1946 г. Ю. Б. Харитоном было составлено техническое задание на разработку атомной бомбы, конструктивно напоминавшей американскую бомбу «Толстяк». Бомба РДС-1 представляла собой плутониевую авиационную атомную бомбу характерной «каплевидной» формы массой 4,7 т, диаметром 1,5 м и длиной 3,3 м.

Перед атомным взрывом работоспособность систем и механизмов бомбы при сбрасывании с самолёта была успешно проверена без плутониевого заряда. 21 августа 1949 г. специальным поездом на полигон были доставлены плутониевый заряд и четыре нейтронных запала, один из которых должен был использоваться при подрыве боевого изделия. Курчатов, в соответствии с указанием Л. П. Берии, отдал распоряжение об испытании РДС-1 29 августа в 8 ч. утра по местному времени.

В ночь на 29 августа была проведена сборка заряда, а окончательный монтаж был завершён к 3 ч. утра. В течение последующих трёх часов заряд был поднят на испытательную башню, снаряжён взрывателями и подключён к подрывной схеме. Члены специального комитета Л. П. Берия, М. Г. Первухин и В. А. Махнев контролировали ход заключительных операций. Однако из-за ухудшения погоды все работы, предусмотренные утверждённым регламентом, было решено провести со сдвигом на один час раньше.

В 6 ч. 35 мин. операторы включили питание системы автоматики, а в 6 ч. 48 мин. был включён автомат испытательного поля. Ровно в 7 ч. утра 29 августа на полигоне в Семипалатинске произошло успешное испытание первой атомной бомбы Советского Союза. Через 20 мин. после взрыва к центру поля были направлены два танка, оборудованные свинцовой защитой, для проведения радиационной разведки и осмотра центра поля.

28 октября 1949 г. Л. П. Берия доложил И. В. Сталину о результатах испытания первой атомной бомбы. За успешную разработку и испытание атомной бомбы Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 октября 1949 г. орденами и медалями СССР была награждена большая группа ведущих исследователей, конструкторов, технологов; многим было присвоено звание лауреатов Сталинской премии, а непосредственным разработчикам ядерного заряда — звание Героя Социалистического Труда.

Лит.: Андрюшин И. А., Чернышёв А. К., Юдин Ю. А. Укрощение ядра: страницы истории ядерного оружия и ядерной инфраструктуры СССР. Саров, 2003; Гончаров Г. А., Рябев Л. Д. О создании первой отечественной бомбы // Атомный проект СССР. Документы и материалы. Кн. 6. М., 2006. С. 33; Губарев Б. Белый архипелаг: несколько малоизвестных страниц из истории создания А-бомбы // Наука и жизнь. 2000. № 3; Ядерные испытания СССР. Саров, 1997. Т. 1.

Как создавалась первая советская атомная бомба — Российская газета

«Отец» советской атомной бомбы академик Игорь Курчатов родился 12 января 1903 года в Симском Заводе Уфимской губернии (сегодня это — город Сим в Челябинской области). Его называют одним из основоположников использования ядерной энергии в мирных целях.

С отличием окончив Симферопольскую мужскую гимназию и вечернюю ремесленную школу, в сентябре 1920 года Курчатов поступил на физико-математический факультет Таврического университета. Уже через три года он досрочно с успехом закончил вуз. В 1930 году Курчатов возглавил физический отдел Ленинградского физико-технического института.

«РГ» рассказывает об этапах создания первой советской атомной бомбы, испытания которой успешно состоялись в августе 1949 года.

Докурчатовская эпоха

Работы в области атомного ядра в СССР начались еще в 1930-х годах. Во всесоюзных конференциях АН СССР того времени принимали участие физики и химики не только советских научных центров, но и иностранные специалисты.

В 1932 году были получены образцы радия, в 1939 был произведен расчет цепной реакции деления тяжелых атомов. Знаковым в развитии ядерной программы стал 1940 год: сотрудники Украинского физико-технического института подали заявку на прорывное по тем временам изобретение: конструкцию атомной бомбы и методы наработки урана-235. Впервые обычную взрывчатку было предложено использовать как запал для создания критической массы и инициирования цепной реакции. В будущем ядерные бомбы подрывались именно так, а предложенный учеными УФТИ центробежный способ и по сей день является основой промышленного разделения изотопов урана.

В предложениях харьковчан были и существенные изъяны. Как отметил в своей статье для научно-технического журнала «Двигатель» кандидат технических наук Александр Медведь, «предложенная авторами схема уранового заряда в принципе не являлась работоспособной…. Однако ценность предложения авторов была велика, поскольку именно эту схему можно считать первым в нашей стране обсуждавшимся на официальном уровне предложением по конструкции собственно ядерной бомбы».

Заявка долго ходила по инстанциям, но так и не была принята, а легла в итоге на полку с грифом «совершенно секретно».

Кстати, в том же сороковом году, на всесоюзной конференции, Курчатов представил доклад о делении тяжелых ядер, что явилось прорывом в решении практического вопроса осуществления цепной ядерной реакции в уране.

Что важнее — танки или бомба

После нападения фашистской Германии на Советский Союз 22 июня 1941 года ядерные исследования были приостановлены. Основные московские и ленинградские институты, занимавшиеся проблемами ядерной физики, были эвакуированы.

Берия, как руководитель стратегической разведки, знал, что крупные ученые-физики на Западе считают атомное оружие достижимой реальностью. По данным историков, еще в сентябре 1939 года в СССР инкогнито приезжал будущий научный руководитель работ по созданию американской атомной бомбы Роберт Оппенгеймер. От него советское руководство впервые могло услышать о возможности получения сверхоружия. Все — и политики и ученые — понимали, что создание ядерной бомбы возможно, и ее появление у противника принесет непоправимые беды.

В 1941 году в СССР начали поступать разведданные из США и Великобритании о развертывании интенсивной работы по созданию ядерного оружия.

Академик Петр Капица, выступая 12 октября 1941 года на антифашистском митинге ученых, сказал: «…атомная бомба даже небольшого размера, если она осуществима, с легкостью могла бы уничтожить крупный столичный город с несколькими миллионами населения…».

28 сентября 1942 года было принято постановление «Об организации работ по урану» — эта дата считается стартом советского ядерного проекта. Весной следующего года специально для производства первой советской бомбы была создана Лаборатория № 2 АН СССР. Встал вопрос: кому доверить руководство вновь созданной структурой.

«Надо подыскать талантливого и относительно молодого физика, чтобы решение атомной проблемы стало единственным делом его жизни. А мы дадим ему власть, сделаем академиком и, конечно, будем зорко его контролировать», — распорядился Сталин.

Первоначально список кандидатур составлял около пятидесяти фамилий. Берия предложил остановить выбор на Курчатове, и в октябре 1943 года того вызвали в Москву на смотрины. Сейчас научный центр, в который с годами трансформировалась лаборатория, носит имя своего первого заведующего — «Курчатовский институт».

«Реактивный двигатель Сталина»

9 апреля 1946 года было принято постановление о создании конструкторского бюро при Лаборатории № 2. Первые производственные корпуса в зоне Мордовского заповедника были готовы только в начале 1947 года. Часть лабораторий разместилась в монастырских строениях.

Советский прототип получил название РДС-1, что означало по одной из версий — «реактивный двигатель специальный». Позже аббревиатуру начали расшифровывать как «Реактивный двигатель Сталина» или «Россия делает сама». Бомба так же была известна под названиями «изделие 501», атомный заряд «1-200». Кстати, для обеспечения режима секретности бомба в документах именовалась как «ракетный двигатель».

РДС-1 представляла собой устройство мощностью 22 килотонны. Да, в СССР велись собственные разработки атомного оружия, но необходимость догнать Штаты, ушедшие вперед за время войны, подтолкнула отечественную науку к активному использованию данных разведки. Так, за основу был взят американский «Толстяк» (Fat Man). Бомба под этим кодовым именем США сбросили 9 августа 1945 года на японский Нагасаки. «Толстяк» работал на основе распада плутония-239 и имел имплозивную схему подрыва: по периметру делящегося вещества взрываются заряды конвенционального взрывчатого вещества, которые создают взрывную волну, «сжимающую» вещество в центре и инициирующую цепную реакцию. Кстати, в дальнейшем эта схема была признана малоэффективной.

РДС-1 была выполнена в виде свободнопадающей бомбы большого диаметра и массы. Заряд атомного взрывного устройства выполнен из плутония. Баллистический корпус бомбы и электрооборудование были отечественной разработки. Конструктивно РДС-1 включала в себя ядерный заряд, баллистический корпус авиабомбы большого диаметра, взрывное устройство и оборудование систем автоматики подрыва заряда с системами предохранения.

Урановый дефицит

Взяв за основу американскую плутониевую бомбу, советская физика столкнулась с проблемой, решить которую предстояло в сжатые сроки: на момент разработок производство плутония в СССР еще не начиналось.

На первоначальном этапе использовался трофейный уран. Но большой промышленный реактор требовал не менее 150 тонн вещества. В конце 1945 года возобновили работу рудники в Чехословакии и Восточной Германии. В 1946 году были найдены месторождения урана на Колыме, в Читинской области, в Средней Азии, в Казахстане, на Украине и Северном Кавказе, возле Пятигорска.

Первый промышленный реактор и радиохимический завод «Маяк» начали строить на Урале, возле города Кыштым, в 100 км к северу от Челябинска. Закладкой урана в реактор руководил лично Курчатов. В 1947 году было развернуто строительство еще трех атомградов: двух — на Среднем Урале (Свердловск-44 и Свердловск-45) и одного — в Горьковской области (Арзамас-16).

Строительные работы шли быстрыми темпами, но урана не хватало. Даже в начале 1948 года первый промышленный реактор не мог быть запущен. Уран загрузили к седьмому июня 1948 года.

Курчатов взял на себя функции главного оператора пульта управления реактором. Между одиннадцатью и двенадцатью часами ночи он начал эксперимент по физическому пуску реактора. В ноль часов тридцать минут 8 июня 1948 года реактор достиг мощности ста киловатт, после чего Курчатов заглушил цепную реакцию. Следующий этап подготовки реактора продолжался два дня. После подачи охлаждающей воды стало ясно, что для осуществления цепной реакции имеющегося в реакторе урана недостаточно. Только после загрузки пятой порции реактор достиг критического состояния, и вновь стала возможной цепная реакция. Это произошло десятого июня в восемь часов утра.

17 июня в оперативном журнале начальников смен Курчатов сделал запись: «Предупреждаю, что в случае остановки подачи воды будет взрыв, поэтому ни при каких обстоятельствах не должна быть прекращена подача воды… Необходимо следить за уровнем воды в аварийных баках и за работой насосных станций».

19 июня 1948 года в 12 часов 45 минут состоялся промышленный пуск первого в Евразии атомного реактора.

Успешные испытания

Десять килограммов плутония — количество, заложенное в американскую бомбу — были накоплены в СССР в июне 1949 года.

Руководитель опыта Курчатов, в соответствии с указанием Берии, отдал распоряжение об испытании РДС-1 29 августа.

Под испытательный полигон был отведен участок безводной прииртышской степи в Казахстане, в 170 километрах западнее Семипалатинска. В центре опытного поля диаметром примерно 20 километров была смонтирована металлическая решетчатая башня высотой 37,5 метров. На ней установили РДС-1.

Заряд представлял собой многослойную конструкцию, в которой перевод активного вещества в критическое состояние осуществлялся путём его сжатия посредством сходящейся сферической детонационной волны во взрывчатом веществе.

После взрыва башня была уничтожена полностью, на ее месте образовалась воронка. Но основные повреждения были от ударной волны. Очевидцы описывали, что когда на следующий день — 30 августа — состоялась поездка на опытное поле, участники испытаний увидели страшную картину: железнодорожный и шоссейный мосты были искорежены и отброшены на 20-30 метров, вагоны и машины были разбросаны по степи на расстоянии 50-80 метров от места установки, жилые дома оказались полностью разрушенными. Танки, на которых проверялась сила удара, лежали на боку со сбитыми башнями, пушки превратились в груду искореженного металла, сгорели десять «подопытных» автомашин «Победа».

Всего было изготовлено 5 бомб РДС-1. В ВВС они не передавались, а находились на хранении в Арзамасе-16. В настоящее время макет бомбы экспонируется в музее ядерного оружия в Сарове (бывший Арзамас-16).

Советская атомная программа — 1946

Советские физики обратили пристальное внимание на новости об открытии деления в Германии в 1938 году. На протяжении 1939 года ведущие советские физики пытались воспроизвести эксперимент по делению, который Отто Хан и Фриц Штрассман провели в Берлине, и начали для проведения измерений и расчетов, чтобы точно определить, при каких условиях, если таковые имеются, могла бы иметь место цепная ядерная реакция.

После вторжения Германии в Советский Союз в 1941 году советские исследования в области ядерной физики практически прекратились.Ученые и инженеры были привлечены или назначены для работы над проектами, такими как радар, которые считались более актуальными. Однако небольшая часть физиков продолжала исследовать возможности урана. Питер Л. Капица, высокопоставленный физик, заметил в октябре 1941 года, что недавнее открытие ядерной энергии может быть полезно в войне против Германии и что перспективы урановой бомбы кажутся многообещающими. Советские лидеры узнали, что и Соединенные Штаты, и Германия предприняли усилия по созданию атомной бомбы.В феврале 1943 года Советы начали свою собственную программу под руководством физика-ядерщика Игоря Курчатова и политического директора Лаврентия Берии.

Советская атомная бомба во время Второй мировой войны

Советская атомная программа во время войны была ничтожной по сравнению с Манхэттенским проектом, в котором участвовало около двадцати физиков и лишь небольшое количество персонала. Они исследовали реакции, необходимые для создания как атомного оружия, так и ядерных реакторов. Они также начали изучать способы получения достаточно чистого урана и графита и исследовали методы разделения изотопов урана.

Однако работа над программой быстро ускорилась в 1945 году, особенно после того, как Советы узнали об испытании Тринити. На Потсдамской конференции в июле 1945 года Трумэн впервые рассказал Иосифу Сталину о программе создания атомной бомбы Соединенных Штатов. По словам Трумэна, «я вскользь упомянул Сталину, что у нас есть новое оружие необычной разрушительной силы. Российский премьер не проявил особого интереса. Японский.

Хотя Сталин мог показаться незаинтересованным, он в частном порядке сказал своим главным советникам ускорить работу над советской атомной программой: «Они просто хотят поднять цену. Надо по Курчатову поработать и поторопиться ».

Советская власть немедленно активизировала свою программу. Генерал Борис Л. Ванников (которого сравнивают с генералом Лесли Гровсом) возглавил технический совет, курировавший проект. В его состав входили Курчатов, М. Первухин, А. Алиханов, И.Кикоин, А.П. Виновградов, Абрам Иоффе, А.А. Бочвар, Авраамий Завенягин.

После бомбардировок Хиросимы и Нагасаки Сталин призвал к полномасштабной программе ядерных исследований и разработок. В 1946 году Юлий Харитон был назначен Курчатовым ведущим научным сотрудником программы. Ему было поручено руководить атомными исследованиями, разработкой, проектированием и сборкой оружия, а также он помог выбрать и установить место расположения секретного советского ядерного оружейного объекта, известного как Арзамас-16 и прозванного «Лос-Арзамас».”

Советская атомная бомба и холодная война

25 декабря 1946 года Советы создали свою первую цепную реакцию в графитовой структуре, подобной Chicago Pile-1. Столкнувшись с некоторыми трудностями с производством плутония и изотопным разделением урана в течение следующих двух лет, советским ученым осенью 1948 года удалось наладить удовлетворительную работу своего первого производственного реактора. Взрыв в СССР стал вопросом нескольких месяцев. собственная атомная бомба.Советы успешно испытали свое первое ядерное устройство, получившее название RDS-1 или «Первая молния» (США под кодовым названием «Джо-1»), в Семипалатинске 29 августа 1949 года. Юнион и Соединенные Штаты предприняли усилия по быстрому развитию и наращиванию своих ядерных арсеналов. Вскоре после того, как США запустили свою программу водородной бомбы в начале 1950-х годов, СССР последовал их примеру и инициировал свою собственную программу водородной бомбы.

Шпионаж

Вопреки распространенному мнению, за атомной бомбой не было никакого конкретного «секрета».Открытие деления в 1938 году означало, что возможна цепная ядерная реакция и что энергия, полученная в результате этого процесса, может быть использована для создания оружия необычной силы. Такие физики, как Роберт Оппенгеймер, Энрико Ферми и Лео Сцилард, знали, что создание атомного оружия другими странами — лишь вопрос времени. Единственный секрет бомб заключается в их характеристиках, составе материалов и внутреннем устройстве. Любое правительство, обладающее решимостью и ресурсами для разработки атомного оружия, может сделать это в течение некоторого времени.

Когда в 1950 году был раскрыт шпионаж Клауса Фукса, многие считали, что его действия сыграли важную роль в создании советской бомбы. Фукс передал важную информацию о конструкции и технических характеристиках бомбы, и Объединенный комитет Конгресса по атомной энергии пришел к выводу, что «только Фукс повлиял на безопасность большего числа людей и нанес больше ущерба, чем любой другой шпион не только в истории Соединенных Штатов. Штаты, но в истории народов ». Тем не менее, было много споров о роли шпионажа в атомной программе Советского Союза.Ученые предполагают, что советский шпионаж, вероятно, позволил СССР разработать атомную бомбу на шесть месяцев или два года быстрее, чем если бы шпионажа не было.

Первая советская атомная бомба

Первая советская атомная бомба

Создание первой советской атомной бомбы по сложности решаемых научных, технических и инженерных задач оказалось поистине уникальным событием, существенно изменившим политический баланс в мире после Второй мировой войны.Разработка бомбы в стране, не успевшей оправиться от тяжелых разрушений и потрясений четырехлетней войны, стала возможной только благодаря совместным героическим усилиям ученых, производственников, инженеров и рабочих. Для реализации советского атомного проекта должен был произойти настоящий научно-технический прорыв, результатом которого стало создание отечественной атомной отрасли. В ретроспективе героизм советских людей себя оправдал. Освоив секреты атомного оружия, наша Родина обеспечила военный и оборонительный паритет между двумя мировыми лидерами — СССР и США в долгосрочной перспективе.Ядерный щит, состоящий из множества элементов, первой из которых является бомба РДС-1, по-прежнему защищает Россию. Игорь Курчатов назначен руководителем атомного проекта. С конца 1942 года он начал формировать команду ученых и инженеров, способных реализовать проект. Первоначально атомный проект в целом возглавлял В.Молотов. 20 августа 1945 года (через несколько дней после бомбардировки японских городов) Государственный комитет обороны учредил Особую комиссию, которую возглавил Лаврентий Берия.Таким образом, Берия стал официальным руководителем первого атомного проекта.
РДС-1 — кодовое название первой атомной бомбы, которая будет произведена в СССР. Люди с юмором интерпретировали его как «Россия делает это сама» или «Родина дарит это Сталину» (по первым буквам русского эквивалента), но официально оно было расшифровано как «Реактивное топливо S» в Заявлении Совета от 21 июня 1946 г. министров. В соответствующем Задании указывалось, что атомная бомба будет разработана в двух вариантах: с «тяжелым» топливом (плутоний) и «легким» топливом (уран-235).Заказ на РДС-1 и последующий этап проектирования были разработаны на основе документов для американской плутониевой бомбы, впервые испытанной в 1945 году. Документы были обнаружены советской разведкой. Важнейшую информацию передал немецкий физик Клаус Фукс — участник ядерных проектов США и Великобритании.
Разведка, связанная с американской плутониевой бомбой, помогла пропустить количество ошибок в ходе разработки RDS-1, а также значительно сократить сопутствующие расходы и сроки, хотя с начальных этапов было совершенно ясно, что некоторые технические решения американской стороны были далеки от совершенства.
9 апреля 1946 года было принято секретное постановление Совета Министров СССР о создании Конструкторского отдела №11 (КБ-11) при Лаборатории №2 Академии наук. ВЕЧЕРА. Зернов, выдающийся руководитель производства, возглавил КБ-11, а Ю.Б. Харитон взял на себя научные вопросы.

экспертов из разных организаций были приглашены для участия в первом советском атомном проекте. Руководители КБ-11 повсюду искали лучших и перспективных ученых, инженеров и рабочих, независимо от их прежней профессии.Все кандидаты были тщательно проверены секретной службой перед приемом на работу.
Таким образом, создание советского атомного оружия — результат совместных усилий огромной команды участников. Здесь необходимо подчеркнуть, что все члены коллектива были яркими личностями, оставившими заметный след в истории отечественной и мировой науки. Этот проект всегда был в центре внимания ценного научного, инженерного и исполнительного персонала.
Тестовые задания сыграли особую роль в процессе разработки RDS-1.Во-первых, только испытания могли дать окончательный ответ на вопрос, был ли эффективен первый отечественный образец нового оружия. Во-вторых, политическое значение этого события трудно переоценить. Успешные испытания были не только первым шагом к прекращению американской монополии на ядерное оружие, но и отправной точкой на пути, который привел к беспрецедентной безопасности нашей страны.
29 августа 1949 года Семипалатинский полигон осветился ослепительной вспышкой. Измерительные приборы подтвердили, что ожидаемый выход 20 тыс. Тонн был достигнут.Советский Союз успешно завершил разработку и испытания первой самодельной атомной бомбы.

Эйнштейн и гонка ядерных вооружений

В последнее десятилетие своей жизни Эйнштейн посвятил себя делу ядерного разоружения.

Холодная война

Беседы с журналистами об атомной энергии; последовательные просмотры. Pittsburgh Post-Gazette , 29 декабря 1934 г.
Фото: любезно предоставлено AIP, Эмилио Сегр & egrave; Архивы

Вскоре после окончания Второй мировой войны в 1945 году между Соединенными Штатами и Советским Союзом вспыхнули новые боевые действия. Этот конфликт, известный как «холодная война», начался как борьба за контроль над завоеванными территориями Восточной Европы в конце 1940-х годов и продолжался до начала 1990-х годов.Изначально атомным оружием обладали только Соединенные Штаты, но в 1949 году Советский Союз взорвал атомную бомбу, и началась гонка вооружений. Обе страны продолжали строить все больше и больше бомб. В 1952 году Соединенные Штаты испытали новое и более мощное оружие: водородную бомбу. За ним последовал Советский Союз со своей собственной версией в 1953 году.

Эйнштейн с растущим беспокойством наблюдал, как две сверхдержавы, казалось, приближались к ядерной войне. Убежденный, что единственный способ предотвратить уничтожение человечества — это предотвратить все будущие войны, Эйнштейн более пылко, чем когда-либо, высказался в пользу международного сотрудничества и разоружения.

Новый конфликт

В последнее десятилетие своей жизни Эйнштейн посвятил себя делу ядерного разоружения. «Война выиграна, — сказал он в декабре 1945 года, — но мир — нет». Разработка атомной бомбы и последующая гонка вооружений между Соединенными Штатами и Советским Союзом открыли новый конфликт: холодную войну. Эйнштейн опасался, что эта битва закончится разрушением цивилизации.

Но Эйнштейн никогда не отказывался от борьбы за мир.В период между 1945 и 1955 годами Эйнштейн был самым активным в политическом плане, часто говорил и писал о своем стремлении к миру посредством международного сотрудничества и ликвидации всего ядерного оружия. Не только Эйнштейн продвигал эти идеи — многие ведущие ученые того времени разделяли его взгляды, — но международная известность сделала Эйнштейна одним из наиболее эффективных представителей этого дела. Однако даже Эйнштейн не смог переломить политическую волну: холодная война длилась более четырех десятилетий.

Советский Союз в этот день в 1949 году успешно испытал свою первую атомную бомбу; Узнать больше

В этот день, то есть 29 августа 1949 года, СССР успешно испытал в Казахстане свою первую атомную бомбу под кодовым названием «Первое зажигание». СССР взорвал атомную бомбу в отдаленном месте в Семипалатинске, и 3 сентября американский самолет-шпион, летевший у берегов Сибири, обнаружил первые свидетельства радиоактивности взрыва. Пытаясь измерить последствия взрыва, советский ученый даже построил здания, мосты и другие гражданские сооружения в непосредственной близости от бомбы.

По анекдотам, устройство имело мощность 22 килотонны. Бомбардировки Хиросимы и Нагасаки в 1945 году побудили тогдашнего лидера Иосифа Сталина отдать приказ о разработке ядерного оружия в течение пяти лет. Руководить проектом было поручено молодому физику-ядерщику Игорю Курчатову.

ЧИТАЙТЕ: Марс наиболее близко подошел к Земле в этот день в 2003 году; Узнать больше

«Первая молния», также известная как «RDS-1», очень напоминала американскую бомбу «Толстяк», сброшенную на Нагасаки.Считается, что советскому шпионажу удалось получить подробную информацию о Манхэттенском проекте США и испытании «Тринити» 16 июля 1945 года. Устройство СССР также было имплозивным устройством на основе плутония.

(Изображение: @ StepinacHistory / Twitter)

Шпионаж в СССР

Клаус Фукс, физик немецкого происхождения, помогавший Соединенным Штатам создать свои первые атомные бомбы, позже был арестован за передачу ядерных секретов Советскому Союзу. Согласно анекдотам, находясь в штаб-квартире США по атомным разработкам во время Второй мировой войны, Фукс предоставил Советам точную информацию об атомной программе США, включая план атомной бомбы «Толстяк».Он также рассказал все, что ученые Лос-Аламоса знали о предполагаемой водородной бомбе.

ЧИТАЙТЕ: В этот день в 1883 году извергался вулкан Кракатау; Прочтите о самом смертоносном извержении в истории

Разоблачение советского шпионажа в сочетании с потерей атомного превосходства США привело к тому, что тогдашний президент США Гарри С. Трумэн приказал разработать водородную бомбу, которая, согласно теории, была в сто раз более мощной, чем сброшенные атомные бомбы. по Японии.В течение нескольких лет гонка ядерных вооружений времен холодной войны достигла максимума. В 1951 году США взорвали первое термоядерное устройство в ходе испытания «Джордж», а еще два года спустя СССР провел испытание РДС-6.

(Изображение: @ bhgross144 / Twitter)

Согласно отчетам, до конца холодной войны США провели почти 1032 ядерных испытания, а Советский Союз — 715. СССР также провел 456 испытаний на Семипалатинском полигоне, что имело серьезные последствия для местного населения, в том числе высокие. заболеваемость раком, генетические дефекты и деформации у младенцев.Однако после обретения независимости от СССР Казахстан закрыл свой полигон ровно после 42 лет испытаний РДС-1.

ЧИТАЙТЕ: Южная Корея запустила первую в истории ракету KSLV-1 в космос в этот день в 2009 году

ЧИТАЙТЕ: Плутон был понижен с планеты до «карликовой планеты» в этот день в 2006 году; Вот почему

Обнаружение первого советского ядерного испытания, сентябрь 1949 г.

Вашингтон, округ Колумбия, 9 сентября 2019 г. — Семьдесят лет назад, 9 сентября 1949 г., директор Центрального разведывательного управления адмирал Роско Хилленкеттер вручил президенту Гарри Трумэну тщательно сформулированный доклад « аномальное радиоактивное загрязнение »в северной части Тихого океана, значительно превышающее нормальные уровни в атмосфере.Хотя причина неясна, первая гипотеза DCI была «атомный взрыв на азиатском континенте». Это оказалось точным — это было первое советское испытание ядерного устройства.

Успех Москвы в создании ядерной бомбы стал грандиозным событием, вызвавшим еще большую тревогу для американских стратегов тем, что он произошел на один-четыре года раньше, чем ожидали аналитики. Белый дом решил упредить возможный триумфализм Кремля, объявив об этом открытии миру 23 сентября 1949 года, и этот шаг, очевидно, стал шоком для Советов, которые понятия не имели о U.С. имел возможность изолировать и идентифицировать признаки ядерного взрыва.

Записка Хилленкеттера, никогда ранее не публиковавшаяся, лежит в основе новой публикации, опубликованной сегодня Архивом национальной безопасности, в которой содержится ранее засекреченная информация и контекст, связанный с обнаружением в США знакового советского испытания. Документы являются обновлением более ранней компиляции архива и посвящены состоянию разведки США о советской ядерной программе до и после испытания. Они помогают ответить на нерешенные вопросы о неожиданных способностях У.S. технологии обнаружения ядерного оружия, но также и о тревожной неспособности более точно предсказать советский атомный прорыв.

_____________________________________________

Семьдесят лет назад, 9 сентября 1949 года, директор Центрального разведывательного управления адмирал Роско Хилленкуттер вручил президенту Гарри Трумэну отчет о том, что «образцы воздушных масс», собранные в северной части Тихого океана, содержали доказательства «аномального радиоактивного загрязнения». Согласно отчету, впервые опубликованному сегодня Архивом национальной безопасности, разведывательное сообщество не было уверено, было ли заражение свидетельством советского ядерного испытания, ядерной аварии или чего-то еще, но к 21 сентября оно сообщило Трумэну, что Советский Союз устроил ядерное испытание.Два дня спустя, 23 сентября 1949 года, , Трумэн попал в заголовки газет с заявлением о том, что Советский Союз испытал ядерное устройство несколькими неделями ранее.

Белый дом не объяснил, как Соединенные Штаты обнаружили испытание, которое произошло 29 августа 1949 года в Семипалатинске на северо-востоке Казахстана. Обнаружение стало возможным благодаря тому, что самолет Air Weather Service, контролируемый секретной организацией ВВС США, Air Force Office of Atomic Energy / 1 [AFOAT / 1], собрал радиологический мусор, образовавшийся в результате испытания, и это подтвердил подрядчик ВВС что материал был получен в результате атомного испытания.

Сегодняшняя публикация об обнаружении «Джо I», как ее окрестили аналитики разведки США, представляет собой обновленную публикацию в архиве национальной безопасности, опубликованную десять лет назад [1]. Этот пост основан на ранее не публиковавшихся рассекреченных материалах, в которых документировано, как ВВС США и другие организации сотрудничали в обнаружении ядерного события, которого аналитики разведки не ожидали еще год или дольше. Это обновление включает недавно рассекреченную информацию о разведывательной картине до и после Джо 1, в том числе:

• Отчет разведки от 1948 года о производстве в Восточной Германии металлического кальция такой высокой чистоты, что аналитики разведки полагали «вне всякого сомнения», что он «предназначен для проекта в области атомной энергии.«Металлический кальций помог произвести топливо уранового реактора, из которого был получен плутоний для первой московской бомбы.
• Меморандум Госдепартамента от июля 1949 г., в котором сообщается о существовании «свидетельств, указывающих на то, что в СССР был построен завод по извлечению химического вещества [с] признаками завода по извлечению плутония», но никаких доказательств наличия ядерного реактора.
• Отчет ЦРУ от 1957 года о роли немецких ученых на советском заводе, производившем металлический уран (используемый в качестве реакторного топлива) достаточной чистоты, чтобы они «могли продвинуться вперед в советской программе по атомной энергии примерно на 6 месяцев.”

В поисках Джо 1

Объявление Белого дома от 23 сентября могло ошеломить Сталина и Советское Политбюро; они не знали, что у США есть система наблюдения, предназначенная для обнаружения явных признаков ядерной деятельности, и они не хотели давать Вашингтону стимул для ускорения своей собственной ядерной деятельности [2]. Советское испытание также потрясло аналитиков американской разведки, которые считали, что у Москвы вряд ли будет бомба до середины 1953 года, хотя они считали середину 1950 года вероятной.Через несколько недель после испытания директор ЦРУ Роско Хилленкуттер заявил, что «я не думаю, что мы были застигнуты врасплох» из-за ошибки всего «несколько месяцев», но не все его наблюдатели в Конгрессе с этим согласились.

Как администрация Трумэна открыла секрет Москвы? Почему американская разведка так ошиблась?

Через несколько дней после советских испытаний, 3 сентября 1949 года, WB-29 [«W» для разведки погоды], эксплуатируемый метеорологической службой ВВС США, совершил обычный рейс с базы ВВС Мисава (Япония) на базу ВВС Эйлсон. (Аляска) от имени секретного Управления по атомной энергии-1 ВВС [AFOAT-1] [позже переименовано в Центр технических приложений ВВС, или AFTAC].Самолет нес специальные фильтры, предназначенные для улавливания радиологического мусора, который неизбежно возникнет в результате атмосферного атомного испытания. Пока ни один из полетов в северной части Тихого океана не обнаружил таких обломков, но после того, как этот полет вернулся в Эйлсон и огромный счетчик Гейгера проверил фильтры, техники обнаружили радиоактивные следы. Это было 112-е предупреждение системы обнаружения атомной энергии (предыдущие 111 были вызваны естественными явлениями, такими как землетрясения).

После сложной цепочки событий, включающих дополнительные полеты для сбора дополнительных проб воздуха, консультации между У.S. государственных ученых, консультантов и подрядчиков, включая радиологический анализ, проведенный подрядчиком AFOAT / 1, Tracerlab, и консультации с британским правительством, американское разведывательное сообщество пришло к выводу, что Москва действительно провела ядерное испытание. Данные испытаний получили кодовое название «Вермонт». 23 сентября 1949 года Белый дом объявил, что «у нас есть доказательства того, что в последние недели в СССР произошел атомный взрыв». [3]

То, что у правительства США была система обнаружения зарубежной ядерной деятельности, было глубоким секретом.Во время и после Второй мировой войны возможность обнаружения радиоактивных частиц и выбросов (а также сейсмических и акустических сигналов) стала предметом длительных научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, включая сбор радиоактивных образцов из ядерных испытаний США. В сентябре 1947 года начальник штаба армии Дуайт Д. Эйзенхауэр поручил военно-воздушным силам, которые еще не были независимой службой, создать систему обнаружения атомной энергии (AEDS). Позже в том же году ВВС создали то, что позже стало известно как AFOAT-1, и взяли на себя ответственность за программу наблюдения.AFOAT / 1 начал управлять «Промежуточной исследовательской сетью наблюдения», которая функционировала к весне 1949 года. Более комплексной системы наблюдения, объединяющей радиохимические, сейсмические, акустические и другие методы, еще не было. [4]

Комиссар по атомной энергии Льюис Штраус искал возможности обнаружения, чтобы избежать «атомного Перл-Харбора», но аналитики американской разведки не считали советское испытание вероятным в ближайшем будущем. Таким образом, оценки за годы до Джо-1 прогнозировали середину 1953 года как «наиболее вероятную дату», хотя допускали, что середина 1950 года также была возможной.Никто в американской разведке не понимал, насколько быстро Советы продвигались вперед, или что разведданные, собранные советскими шпионами в США и Великобритании, спасут Москву на год или два на создание собственной бомбы [5].

Жесткие меры безопасности в Советском Союзе затрудняли получение точных оценок, но британская и американская разведка собрала информацию, последствия которой не были полностью учтены аналитиками. производство металлического урана, используемого в качестве топлива для советских реакторов.По-видимому, никто в разведывательном истеблишменте не спрашивал, почему производится так много металлического кальция, хотя его уровни предполагали, что Советы могли производить значительные количества реакторного топлива. [6] Одно из основных аналитических подразделений, Управление исследований и оценок ЦРУ (ORE), было настолько оторвано от научной разведки, что через несколько недель после обнаружения советского теста и за три дня до объявления Белого дома оно выпустило документ, в котором повторялась оценка середины -1953 «как наиболее вероятная дата.»[7]

Объявление для США

После того, как старшие научные консультанты подтвердили выводы AFOAT / 1, объявление США ни в коем случае не было автоматическим. Президент Трумэн не был полностью убежден в том, что испытание состоялось, и высшие должностные лица обсуждали, следует ли объявлять, при этом некоторые (председатель AEC Дэвид Лилиенталь) утверждали, что общественность имеет право знать, в то время как другие (госсекретарь Ачесон) были более неохотно. Более того, ожидалось еще одно важное объявление — девальвация британского фунта, и Трумэн считал, что два потрясения — это слишком много.Тем не менее, он опасался утечки информации (сотни официальных лиц правительства США уже были в курсе) и пришел к выводу, что официальное заявление США лучше, чем советское. [8]

После того, как пресс-секретарь Трумэна передал объявление, сделанное на мимеографе, никакой дополнительной информации об открытии не поступало, даже о предполагаемой дате испытания. Правительство США держало детали в секрете, хотя это не остановило информированных спекуляций журналистов и ученых о том, как был обнаружен тест, при этом некоторые правильно сделали вывод, что U.С. воспользовался рентгенологическим анализом. Сенатор Эдвин Джонсон (D-CO) непреднамеренно дал важную улику, когда во время телеинтервью он сказал, что советская бомба содержит «плутоний», что указывает на то, что Соединенные Штаты приобрели следы устройства, которые они могли проанализировать. [9]

Потребовались годы, прежде чем более полная история стала общедоступной. Дойл Нортрап, один из ведущих сотрудников AFOAT-1 / AFTAC, написал несколько рассказов, которые в конечном итоге были рассекречены (с исключениями).Однако только в 1990-х годах два антрополога из Университета Брандейса, Чарльз А. Циглер и Дэвид Якобсон, собрали рассекреченную архивную запись по кусочкам, чтобы составить авторитетный и исчерпывающий отчет о ранней истории AFOAT-1 и обнаружении Джо. -1: Шпионаж без шпионов: происхождение американской секретной системы наблюдения за ядерной разведкой (Praeger, 1995). [10]

Последствия

Обнаружение того, что Соединенные Штаты утратили свою ядерную монополию, вызвало тревогу по поводу отставания от Москвы и решимость оставаться впереди.Среди мер, которые усилили нарастающую ядерную конкуренцию, были решение Трумэна одобрить предложение Объединенного комитета начальников штабов о расширении производства расщепляющихся материалов и его решение 31 января санкционировать программу термоядерного оружия. Более того, советское испытание дало толчок к выпуску крупного политического доклада NSC 68 (14 апреля 1950 г.), призывающего к огромным военным расходам, чтобы компенсировать политическое и военное воздействие сталинской бомбы. [11]

Сталин мог надеяться, что секретность сможет предотвратить появление таких U.С. реакции или даже война. Действительно, когда 25 сентября Советы выступили со встречным заявлением, они не признали испытания оружия, заявив (нелепо), что США, должно быть, обнаружили «взрывы», вызванные строительными работами. Москва также пыталась ослабить превентивные меры США, заявив, что они владеют бомбой с 1947 года. В любом случае вступление Советского Союза в ядерный клуб могло иметь прямое воздействие совершенно неожиданного характера — воодушевление Сталина на поддержку План Ким Ир Сена о северокорейском вторжении на юг.Как выразился Евгений Баджанов, когда Сталин одобрил предложение Кима, он был «более уверен в силе коммунистического блока» [12]

.

Несмотря на все существенные рассекречивания, полное представление о роли американской разведки в событиях сентября 1949 года пока невозможно. Роль AFOAT / 1 в обнаружении теста хорошо задокументирована, но необходимо больше узнать о роли ЦРУ, которое сыграло центральную роль в координации разведывательной информации о тесте.Более того, отчеты, которые имели характер вскрытия сбои разведки, остаются в основном недоступными, например, отчеты Управления научной разведки, по которым были рассекречены только выводы. Более того, в ответ на запрос архива национальной безопасности ЦРУ недавно отказало в предоставлении неуказанного количества документов, касающихся обнаружения Джо I.

Читать документы

Банкноты

[1].О названии «Джо 1» см. Майкл Д. Гордин, Красное облако на рассвете: Трумэн, Сталин и конец атомной монополии ( Нью-Йорк: Фаррар, Штраус и Жиру, 2009). 357, примечание 3.

[2]. Дэвид Холлоуэй, Сталин и бомба: Советский Союз и атомная энергия, 1939–1956 (New Haven: Yale University Press, 1994), 266–267.

[3]. Об обнаружении советского испытания см. Jeffrey Richelson, Spying on the Bomb: American Nuclear Intelligence от нацистской Германии до Ирана и Северной Кореи (Нью-Йорк: W.W. Norton, 2007), 88-92.

[4]. Подробнее см. Чарльз А. Циглер и Дэвид Якобсон, Spying Without Spies: Origin of America’s Secret Nuclear Intelligence Surveillance System (Praeger, 1995)

[5]. Дэвид Холлоуэй, «Барбаросса и бомба: два случая советской разведки во Второй мировой войне», Джонатан Хаслам и Карина Урбах, ред. ., Секретная разведка в европейской государственной системе, 1918-1989 гг. (Пало-Альто: Stanford University Press, 2013), 62.

[6].Дональд П. Стери, «Как ЦРУ пропустило бомбу Сталина», Исследования в области разведки 49 № 1 (2005), 19–26, и Ричельсон, Шпионить за бомбой , 92l; Генри Ловенхаупт «В погоне за кальцием Биттерфельда», Исследования в области интеллекта (pdf) Исследования в области интеллекта 17 (весна 1973): 21-30.

[7]. Разведывательный меморандум № 225, «Оценка состояния атомной войны в СССР», 20 сентября 1949 г., Майкл Уорнер, редактор ЦРУ под руководством Гарри Трумэна (Вашингтон, округ Колумбия).C .: History Staff, Центр изучения интеллекта, 1994), 319.

[8]. Для более подробной информации см. Gordin, Red Cloud at Dawn , 216-238. О роли Лилиенталя см. Journals of David Lilienthal Volume 2: The Atomic Energy Years (New York: Harper & Row, 1964), 569-572.

[9]. Позже Трумэн сделал выговор сенатору Джонсону за это раскрытие. «Наука: значит, это был плутоний», Time , 5 декабря 1949 г.

[10]. См. Также Richelson, Spying on the Bomb , особенно 62-104, и Michael S.Гудман, Шпионить за ядерным медведем: англо-американская разведка и советская бомба (Stanford: Stanford University Press, 2007

[11]. Мелвин П. Леффлер, Превосходство власти: национальная безопасность, администрация Трумэна и холодная война (Stanford: Stanford University Press, 1992), 325-333, и Гордин, Красное облако на рассвете , 247-275 .

[12] Холлоуэй, Сталин и бомба , 266-267; Евгений Баджанов, «Оценка политики Корейской войны, 1949-51», Бюллетень проекта международной истории холодной войны 6/7 (1995): 87; Владислав Зубок, Несостоявшаяся империя: Советский Союз в холодной войне от Сталина до Хрущева (Чапел-Хилл: University of North Carolina Press, 2007), 86 (со ссылкой на Баянова).Для советского объявления и дальнейшего обсуждения см. Gordin, Red Cloud at Dawn , 240-244.

[13]. Зиглер и Якобсон, Шпионить без шпионов , 210.

[14]. О Биттерфельде в контексте см. Генри Ловенгаупт, « Chasing Bitterfeld Calcium».

[15]. О советском производстве особо чистого графита и строительстве производственного реактора недалеко от Кыштыма см. Holloway, Stalin and the Bomb , 100-101 и 183-187.

[16]. См. Также: Ziegler and Jacobson, Spying Without Spies , 210-211; Ричельсон, Шпионит за бомбой , 90

[17]. О проекте военно-морского флота см. Герберт Фридман, Лютер Б. Локхарт и Ирвинг Х. Блиффорд, «Обнаружение советской бомбы: Джо-1 в бочке от дождя», Physics Today 49 (№ v ember 1996): 38 -41.

[18]. Стивен Залога, Ядерный меч Кремля: взлет и падение стратегических ядерных сил России, 1945-2000 годы (Вашингтон, Д.С .: Smithsonian Institution Press, 2002), 10-12

[19]. Выводы в Лос-Аламосе соответствовали выводам подрядчика AFOAT-1 Tracerlab. См. Ziegler and Jacobson, Spying Without Spies, 187-189, 207.

[20]. В книге Павла В. Олейникова «Немецкие ученые в советском атомном проекте», «Обзор нераспространения» , 7 (2000), 1-30, содержится ценная информация об этих разработках.

[21]. Подробнее о газовой диффузии см. Holloway, Stalin and the Bomb , 191–192.

[22]. Там же, 109-112. См. Также Олейников, «Немецкие ученые», стр. 7. Во время этой поездки Советы также приобрели 300 сотен тонн оксида урана, которые немцы спрятали.

Договор о запрещении ядерных испытаний | Библиотека JFK

5 августа 1963 года, после более чем восьми лет трудных переговоров, Соединенные Штаты, Великобритания и Советский Союз подписали Договор об ограниченном запрещении ядерных испытаний.

Разрушение Хиросимы и Нагасаки атомными бомбами ознаменовало конец Второй мировой войны и начало ядерной эры.Когда напряженность между Востоком и Западом переросла в холодную войну, ученые в Соединенных Штатах, Великобритании и Советском Союзе провели испытания и разработали более мощное ядерное оружие.

В 1959 году радиоактивные отложения были обнаружены в пшенице и молоке на севере США. По мере того как ученые и общественность постепенно осознавали опасность выпадения радиоактивных осадков, они начали громко выступать против ядерных испытаний. Лидеры и дипломаты нескольких стран пытались решить эту проблему.

Попытки заключить договор

В мае 1955 года Комиссия ООН по разоружению объединила Соединенные Штаты, Великобританию, Канаду, Францию ​​и Советский Союз, чтобы начать переговоры о прекращении испытаний ядерного оружия.

Вскоре возник конфликт из-за проверок подземных испытаний. Советский Союз опасался, что инспекции на местах могут привести к шпионажу, который может разоблачить сильно преувеличенные заявления Советов о количестве поставляемого ядерного оружия.Пока переговорщики боролись с разногласиями, Советский Союз и Соединенные Штаты приостановили ядерные испытания — мораторий, действовавший с ноября 1958 года по сентябрь 1961 года.

Кеннеди выступает против тестирования

Джон Ф. Кеннеди поддерживал запрет на испытания ядерного оружия с 1956 года. Он считал, что запрет помешает другим странам получить ядерное оружие, и занял твердую позицию по этому вопросу во время президентской кампании 1960 года. После своего избрания президент Кеннеди пообещал не возобновлять испытания в воздухе и пообещал приложить все дипломатические усилия для заключения договора о запрещении испытаний, прежде чем возобновить подземные испытания.Он рассматривал запрещение испытаний как первый шаг к ядерному разоружению.

Президент Кеннеди встретился с советским премьер-министром Хрущевым в Вене в июне 1961 года, всего через пять недель после унизительного поражения спонсируемого США вторжения на Кубу в заливе Свиней. На саммите Хрущев занял жесткую позицию. Он объявил о своем намерении перекрыть доступ Запада к Берлину и пригрозил войной, если Соединенные Штаты или их союзники попытаются остановить его. Многие американские дипломаты считали, что Кеннеди не противостоял советскому премьеру на саммите, и у Хрущева сложилось впечатление, что он был слабым лидером.

Давление для возобновления испытаний

Политические и военные советники президента Кеннеди опасались, что Советский Союз продолжал секретные подземные испытания и добился успехов в ядерных технологиях. Они заставили Кеннеди возобновить испытания. И, согласно опросу Gallup в июле 1961 года, общественность одобрила тестирование с разницей в два к одному. В августе 1961 года Советский Союз объявил о своем намерении возобновить атмосферные испытания и в течение следующих трех месяцев провел 31 ядерное испытание.Он взорвал самую большую ядерную бомбу в истории — 58 мегатонн — в 4000 раз мощнее бомбы, сброшенной на Хиросиму.

Обескураженный и встревоженный советскими испытаниями, президент Кеннеди продолжил дипломатические усилия, прежде чем разрешить возобновление испытаний Соединенными Штатами. В своем обращении к Организации Объединенных Наций 25 сентября 1961 года он призвал Советский Союз «не к гонке вооружений, а к гонке за мир». Президенту Кеннеди не удалось достичь дипломатического соглашения, и он неохотно объявил о возобновлении атмосферных испытаний.Американские испытания возобновились 25 апреля 1962 года.

Уроки кубинского ракетного кризиса

После кубинского ракетного кризиса в октябре 1962 года президент Кеннеди и премьер Хрущев осознали, что они подошли опасно близко к ядерной войне. Оба лидера стремились снизить напряженность между двумя странами.

Как описал это Хрущев, «две самые могущественные страны противостояли друг другу, каждая держала палец на кнопке». Джон Кеннеди разделял эту озабоченность, однажды заметив на встрече в Белом доме: «Безумие, что два человека, сидящие на противоположных сторонах света, могут решить положить конец цивилизации.»В серии частных писем Хрущев и Кеннеди возобновили диалог о запрещении ядерных испытаний.

В своей вступительной речи в Американском университете 10 июня 1963 года Кеннеди объявил о новом раунде переговоров на высоком уровне с русскими по оружию. Он смело призвал к прекращению холодной войны. «Если мы не сможем положить конец нашим разногласиям, — сказал он, — по крайней мере, мы сможем помочь сделать мир безопасным местом для разнообразия». Советское правительство передало перевод всей речи и разрешило перепечатать его в контролируемой советской прессе.

Успех в Москве

Президент Кеннеди выбрал Аверелла Гарримана, опытного дипломата, известного и уважаемого Хрущевым, для возобновления переговоров в Москве. Соглашение об ограничении сферы действия запрета на испытания проложило путь к договору. Исключив подземные испытания из пакта, участники переговоров устранили необходимость инспекций на местах, которые беспокоили Кремль.

25 июля 1963 года, всего после 12 дней переговоров, две страны согласились запретить испытания в атмосфере, космосе и под водой.На следующий день в телеобращении, в котором объявлялось о соглашении, Кеннеди заявил, что ограниченный запрет испытаний «намного безопаснее для Соединенных Штатов, чем неограниченная гонка ядерных вооружений».

Договор

Договор об ограниченном запрещении ядерных испытаний был подписан в Москве 5 августа 1963 года секретарем США Дином Раском, министром иностранных дел СССР Андреем Громыко и министром иностранных дел Великобритании лордом Хоумом — за один день до 18-й годовщины сброса атомной бомбы. на Хиросиме.

В течение следующих двух месяцев президент Кеннеди убедил напуганную публику и разделенный Сенат поддержать договор.Сенат одобрил договор 23 сентября 1963 года с перевесом 80-19 баллов. Кеннеди подписал ратифицированный договор 7 октября 1963 года.

Договор:

• запрещенные испытания ядерного оружия или другие ядерные взрывы под водой, в атмосфере или в космическом пространстве
• разрешены подземные ядерные испытания при условии, что радиоактивные обломки не выпадают за пределы страны, проводящей испытания
• пообещали подписавшие стороны работать в направлении полного разоружения, прекращения гонки вооружений и прекращения загрязнения окружающей среды радиоактивными веществами.

Полный запрет

Тридцать три года спустя Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций приняла Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний. Подписанный 71 страной, в том числе обладающей ядерным оружием, договор запрещал все ядерные испытательные взрывы, в том числе проводимые под землей. Хотя он был подписан президентом Биллом Клинтоном, Сенат отклонил его 51 голосом против 48.

Шпионов, которые раскрыли секреты атомных бомб | История

Несмотря на то, что Советский Союз был союзником во время Второй мировой войны, в 1940-х годах Советский Союз предпринял тотальную шпионскую деятельность, чтобы раскрыть военные и оборонные секреты Соединенных Штатов и Великобритании.Через несколько дней после того, как в 1941 году Великобритания приняла строго засекреченное решение начать исследования по созданию атомной бомбы, информатор из британской гражданской службы уведомил Советы. Когда в Соединенных Штатах сформировался сверхсекретный план создания бомбы, получивший название «Манхэттенский проект», советская шпионская сеть узнала об этом раньше, чем ФБР узнало о существовании секретной программы. Всего через четыре года после того, как Соединенные Штаты сбросили две атомные бомбы на Японию в августе 1945 года, Советский Союз взорвал свою собственную в августе 1949 года, намного раньше, чем ожидалось.

У Советов не было недостатка в доступных рекрутах для шпионажа, говорит Джон Эрл Хейнс, историк шпионажа и автор книги Early Cold War Spies . Что заставило этих американцев и британцев с высшим образованием продавать атомные секреты своих стран? Некоторые были идеологически мотивированы, влюблены в коммунистические убеждения, объясняет Хейнс. Другие были мотивированы понятием ядерного паритета; По их мнению, один из способов предотвратить ядерную войну — убедиться, что ни одна нация не обладает монополией на эту грозную державу.

В течение многих лет глубина советского шпионажа была неизвестна. Большой прорыв начался в 1946 году, когда Соединенные Штаты, работая с Великобританией, расшифровали код, который Москва использовала для отправки своих телеграфных кабелей. Venona, как был назван проект по расшифровке, оставалась официальной тайной до тех пор, пока не была рассекречена в 1995 году. Поскольку государственные органы не хотели раскрывать, что они взломали российский код, доказательства Venona не могли быть использованы в суде, но они могли вызвать расследование. и наблюдение в надежде поймать подозреваемых в шпионаже или добиться от них признательных показаний.По мере того, как в конце 1940-х — начале 1950-х годов расшифровка Venona улучшилась, несколько шпионов взорвали ее прикрытие.

В результате расследований были казнены или заключены в тюрьму дюжина или более человек, которые передавали атомные секреты Советскому Союзу, но никто не знает, сколько шпионов скрылось. Вот некоторые из тех, о которых мы знаем:

Джон Кэрнкросс
Считающийся первым атомным шпионом, Джон Кэрнкросс в конечном итоге был идентифицирован как один из Кембриджской пятерки, группы молодых людей из высшего среднего класса, которые познакомились в Кембриджском университете в 1930-х годах, стали страстными коммунистами и, в конечном итоге, советскими шпионами. во время Второй мировой войны и в 1950-е годы.В должности секретаря председателя британского научно-консультативного комитета Кэрнкросс осенью 1941 года получил доступ к высокопоставленному докладу, который подтвердил возможность создания урановой бомбы. Он сразу же передал информацию московским агентам. В 1951 году, когда британские агенты приблизились к другим членам шпионской сети Кембриджа, Кэрнкросс был допрошен после того, как документы, написанные его почерком, были обнаружены в квартире подозреваемого.

В конечном итоге ему не было предъявлено обвинение, и, согласно некоторым сообщениям, британские официальные лица просили его уйти в отставку и хранить молчание.Он переехал в США, где преподавал французскую литературу в Северо-Западном университете. В 1964 году, когда его снова допрашивали, он признался, что шпионил в пользу России против Германии во время Второй мировой войны, но отрицал, что предоставлял какую-либо информацию, вредную для Великобритании. Он пошел работать в Продовольственную и сельскохозяйственную организацию Объединенных Наций в Риме, а затем жил во Франции. Кэрнкросс вернулся в Англию за несколько месяцев до своей смерти в 1995 году и пошел в могилу, настаивая на том, что информация, которую он передал Москве, была «относительно безобидной.«В конце 1990-х, когда Россия в условиях новой демократии обнародовала свои досье КГБ за последние 70 лет, документы показали, что Кэрнкросс действительно был агентом, который предоставил« очень секретную документацию [] британского правительства для организации и развития работы над атомная энергия »

Клаус Фукс
Клаус Фукс, которого называли самым важным атомным шпионом в истории, к 1949 году был основным физиком Манхэттенского проекта и ведущим ученым на британской ядерной установке.Всего через несколько недель после того, как Советы взорвали свою атомную бомбу в августе 1949 года, расшифровка сообщения Веноны 1944 года показала, что информация, описывающая важные научные процессы, связанные с созданием атомной бомбы, была отправлена ​​из Соединенных Штатов в Москву. Агенты ФБР идентифицировали Клауса Фукса как автора.

Фукс родился в Германии в 1911 году. В качестве студента вступил в Коммунистическую партию. Во время подъема нацизма в 1933 году он бежал в Англию. Посещая Бристольский и Эдинбургский университеты, он преуспел в физике.Поскольку он был гражданином Германии, он был интернирован на несколько месяцев в Канаде, но вернулся и получил разрешение работать над атомными исследованиями в Англии. К тому времени, когда он стал британским гражданином в 1942 году, он уже связался с советским посольством в Лондоне и предложил свои услуги в качестве шпиона. Он был переведен в лабораторию Лос-Аламоса и начал передавать подробную информацию о конструкции бомбы, включая эскизы и размеры. Вернувшись в Англию в 1946 году, он пошел работать на британский ядерный исследовательский центр и передал Советскому Союзу информацию о создании водородной бомбы.В декабре 1949 года власти, предупрежденные телеграммой Веноны, допросили его. Через несколько недель Фукс признался во всем. Его судили и приговорили к 14 годам лишения свободы. Отбыв девять лет, его выпустили в Восточную Германию, где он возобновил работу в качестве ученого. Умер в 1988 году.

Теодор Холл
В течение почти полувека Фукс считался самым значительным шпионом в Лос-Аламосе, но секреты, которые Тед Холл раскрыл Советскому Союзу, предшествовали Фуксу и также были очень важны.Выпускник Гарварда в возрасте 18 лет, Холл, в 19 лет, был самым молодым ученым, участвовавшим в Манхэттенском проекте в 1944 году. В отличие от Фуксов и Розенбергов, он избежал наказания за свои проступки. Холл работал над экспериментами с бомбой, которая была сброшена на Нагасаки, того же типа, что Советский Союз взорвал в 1949 году. Мальчиком Холл стал свидетелем страданий его семьи во время Великой депрессии, и его брат посоветовал ему отказаться от фамилии Хольцберг, чтобы избежать антипатий. -Семитизм. Такие суровые реалии американской системы повлияли на молодого Холла, который присоединился к марксистскому клубу Джона Рида по прибытии в Гарвард.Когда его наняли на работу в Лос-Аламос, он объяснил десятилетия спустя, что его преследовали мысли о том, как избавить человечество от разрушения ядерной энергетики. Наконец, находясь в отпуске в Нью-Йорке в октябре 1944 года, он решил уравнять правила игры, связался с Советским Союзом и вызвался держать их в курсе исследований бомбы.

С помощью своего курьера и коллеги из Гарварда Сэвилла Сакса (пылкого коммуниста и начинающего писателя) Холл использовал закодированные ссылки на книгу Уолта Уитмена « Leaves of Grass », чтобы установить время встреч.В декабре 1944 года Холл доставил из Лос-Аламоса, вероятно, первую атомную тайну, обновленную информацию о создании плутониевой бомбы. Осенью 1946 года он поступил в Чикагский университет и работал над своей докторской диссертацией в 1950 году, когда ФБР обратило на него свое внимание. Его настоящее имя всплыло в расшифрованном сообщении. Но курьер Фука, Гарри Голд, который уже находился в тюрьме, не мог идентифицировать его как человека, кроме Фукса, у которого он собирал секреты. Холл так и не предстал перед судом. После карьеры в радиобиологии он переехал в Великобританию и работал биофизиком до выхода на пенсию.Когда рассекречивание Веноны в 1995 году подтвердило его шпионаж за пять десятилетий до этого, он объяснил свои мотивы в письменном заявлении: «Мне казалось, что американская монополия опасна и ее следует предотвращать. Я был не единственным ученым, придерживавшимся этой точки зрения». Он умер в 1999 году в возрасте 74 лет.

Гарри Голд, Дэвид Грингласс, Этель и Джулиус Розенберги
Когда Клаус Фукс признался в январе 1950 года, его разоблачения привели к аресту человека, которому он передал атомные секреты в Нью-Мексико, хотя курьер использовал псевдоним.Гарри Голд, 39-летний химик из Филадельфии, переправлял украденную информацию, в основном из американской промышленности, Советскому Союзу с 1935 года. Когда ФБР нашло карту Санта-Фе в доме Голда, он запаниковал и рассказал все. Осужденный в 1951 году и приговоренный к 30 годам, его признание направило власти на след других шпионов, в первую очередь Юлиуса и Этель Розенберг, а также брата Этель Дэвида Грингласс. После призыва в армию Дэвид Грингласс был переведен в Лос-Аламос в 1944 году, где работал машинистом.Воодушевленный своим зятем Джулиусом Розенбергом, нью-йоркским инженером и преданным коммунистом, который активно вербовал своих друзей для шпионажа, Грингласс вскоре начал поставлять информацию из Лос-Аламоса.

Помимо Фукса и Холла, Грингласс был третьим кротом в Манхэттенском проекте, хотя они не знали о секретной работе друг друга. В 1950 году, когда раскрылась сеть атомных шпионов, Голд, получивший материалы из Грингласса в Нью-Мексико, определенно идентифицировал Грингласа как своего связного.Это опознание отвратило расследование от Теда Холла, который изначально был подозреваемым. Грингласс признался, обвиняя свою жену, сестру и зятя. Чтобы смягчить их наказание, его жена вышла вперед, подробно рассказав о причастности своего мужа и ее родственников. Она и Грингласс передали Юлиусу Розенбергу рукописные документы и чертежи бомбы, и Розенберг изобрел разрезанную коробку с желе в качестве сигнала. Расшифровки Веноны также подтвердили масштабы шпионской сети Юлиуса Розенберга, хотя они не были обнародованы.Однако Розенберги все отрицали и категорически отказывались называть имена и отвечать на многие вопросы. Они были признаны виновными, приговорены к смертной казни в 1951 году и, несмотря на мольбы о помиловании, казнены 19 июня 1953 года на электрическом стуле в тюрьме Синг-Синг в Нью-Йорке. Поскольку они решили сотрудничать, Грингласс получил 15 лет, а его жене так и не было предъявлено никаких официальных обвинений.

Лона Коэн
Лона Коэн и ее муж Моррис были американскими коммунистами, сделавшими карьеру промышленного шпионажа для Советов.Но в августе 1945 года она взяла у Теда Холла некоторые секреты Манхэттенского проекта и провела их через службу безопасности в ящике для салфеток. Вскоре после того, как Соединенные Штаты сбросили атомные бомбы на Японию, власти усилили безопасность ученых в районе Лос-Аламоса. После встречи с Холлом в Альбукерке и помещения эскиза и документов Холла под ткани, Лона обнаружила, что агенты обыскивают и допрашивают пассажиров поезда. Представившись несчастной женщиной, потерявшей билет, она успешно отвлекла полицию, которая вручила ей «забытую» коробку салфеток, секретные документы которой она передала своим советским кураторам.

Когда расследования и судебные процессы начала 1950-х годов подошли к концу, Коэны бежали в Москву. В 1961 году пара под псевдонимами снова появилась в пригороде Лондона, где стали продавцами канадских антикварных книг, прикрываясь своим продолжающимся шпионажем. Их шпионская атрибутика включала в себя радиопередатчик, спрятанный под холодильником, поддельные паспорта и старинные книги, в которых скрывалась украденная информация.