[Hidden History] — Задание — World of Warcraft
|
Описание
[To truly unlock the power of your steel, I will need more books. Your races use books to store their histories, and I will need some of these to piece together the legend of your steel. I asked one of your followers to look into their locations for me. Here are her notes.]Удалось найти фолианты, о которых мы говорили?
Какие старые и потрепанные… кажется, будто они тоже повидали немало битв.Да, это то, что нам нужно. Теперь я многое узнаю о твоем оружии.
Награды
Вы получите:Дополнительные награды
После выполнения этого задания вы получите:Руководства
Дополнительная информация
Внести вклад
Просмотрите изображение, используя форму ниже.Скриншоты, содержащие элементы интерфейса, по общему правилу, удаляются сразу. Это же относится и к скриншотам, полученным с помощью Просмотрщика моделей или окна выбора персонажа.
Чем выше качество, тем лучше!
Wowhead Client (клиент Wowhead) — небольшое приложение, с помощью которого вы можете обновить данные на сайте, а так же воспользоваться дополнительными возможностями!
Клиент Wowhead делает две вещи:
Он устанавливает и обновляет аддон Wowhead Looter, который собирает данные, пока вы играете!
Он загружает собранные данные на Wowhead, обновляя базу данных!
Вы также можете использовать Wowhead Client, чтобы просматривать выученные рецепты, выполненные задания, собранные ездовые животные и спутники и полученные звания!
Чего же вы ждете? Скачайте клиент Wowhead.
ru.wowhead.com
Кузнецы сковали культовое оружие из WoW, Destiny и FFVII
За прошедшую пару недель появилось сразу несколько потрясающих роликов про то, как работники кузнечной компании Sword and the Stone воссоздавали реальные копии разного культового оружия из нескольких игровых вселенных.
Каждый из этих роликов казался слишком маленькой новостью самой по себе, но раз уж современные кузнецы оказались настолько работящими, что за неделю у них вышло роликов на целую подборку, так что мы не устояли.
В последнем ролике Sword and the Stone демонстрируется как Тони Суоттон, мастер-кузнец с более чем 25-летним опытом, вместе со своими коллегами куёт двуручный боевой топор Лорда Саладина, который вы могли увидеть на постере и в трейлере дополнения Rise of Iron для Destiny.
Буквально за неделю до этого Blizzard в рамках промо-акции дополнения Легион для World of Warcraft выпустила целых 3 ролика, в которых кузнецы из Sword and the Stone вопроизводят легендарное оружие из WoW: Испепелитель Тириона Фордринга, Боевые клинки Аззинота Иллидана и Молот Рока Тралла. Кстати, год назад эта же компания ковала для Blizzard Кровавый Вой — топор Громмаша Адского Крика.
Вы вполне могли узнать Тони Суоттона, ведь раньше он был ведущим популярного шоу Man at Arms, в котором кузнецы как раз воспроизводят оружие из разных фильмов, сериалов, игр и комиксов. Так, в прошлом,в рамках этой программы Суоттон делал, например, Бастер Меч Клауда из Final Fantasy 7.
Если вам интересно, чем же занимается Тони, когда Blizzard или Bungie не просят сковать его для них оружие — он делает оружие для кого-то ещё. Так, именно Тони и его кузнечная компания Sword and the Stone создала молот Мьёльнир для фильма «Тор», также он занимался созданием оружия для фильмов «Беовульф», «Голодные Игры», «Пираты Карибского Моря: Сундук Мертвеца» и многих-многих другихю
Некоторые заблуждения касательно оружия | Железный век
Сам факт наличия
Мечи имеют неприлично большое значение для нашего сознания. Это значение, фактически, высосано из пальца, ибо меч есть всего лишь оружие самообороны, окруженное суевериями и традициями.
Меч ни у одного народа, кроме кельтов (а они просто-таки сделали из своих мечей культ) не был самодостаточным оружием; таковым всегда были копье и лук. Только для резни на ближней дистанции, когда бой затягивается, обнажаются клинки.
Европейский культ рыцарского меча складывался под влиянием про-кельтской Провансальской культуры, передавшей Средневековью многие куртуазные закидоны древних кельтов, от культа Прекрасной Дамы до легенды о Граале и культа длинного меча.
В фэнтези мечу уделяется много внимания отчасти поэтому, а отчасти потому, что автор вечно посылает героев в такие буераки, что с нормальным оружием там либо нельзя (город), либо не развернуться (леса, болота, подземелья и т.п.), либо нарушается скрытность передвижения.
Материал
Говоря о мечах и их пробивной способности, стоит учесть, что до X в. мечи делались из железа и стали, то есть с железным сердечником и стальной режущей кромкой.
Форма эфеса тоже радует нас. Многие правила жестоко расписывают отличие мечей от боевых ножей через наличие гарды. Но, однако же, может, кто-то найдет гарду хоть на одном известном гуннском мече?
Также интересен вопрос нахождения гарды на спате, шашке (а англоязычное оружиеведение однозначно относит ее к классу мечей) или большом ятагане.
Ширина клинка
Поскольку нормативов в этом деле нет, большинство мастеров не преодолевает искушение делать клинки поуже. В первые годы это обуславливалось обилием на помойках сломанных хоккейных клюшек (около 3 см ширины), а также подлило масла в огонь разрешение делать клинки из алюминиевых лыжных палок, около сантиметра в диаметре.
Затем появились клинки из стеклопластика, и отчасти из эстетства, отчасти из побуждений обыкновенной жадности ( из одной полосы вместо 2 клинков шириной 4,5 см можно сделать 3 клинка по 3 см) народ стал уже сознательно тяготеть к шпажным временам (длина клинка около 1 м, ширина 2,5-3,5 см).
Однако, это уже ломает вид многих исторических игр, не говоря уже о травматичности колющих ударов такими артефактами. Стоит заметить, что узкие клинки присущи колющему оружию, и обеспечивают максимум пробивной способности при равном весе. Кроме того, узкий клинок и менее прочен (не на изгиб вбок, а на изгиб вперед!), и чаще служит поводом для споров «плашмя или лезвием»?.
Это не считая того, что узкий клинок присущ строго ограниченным временам, как правило сопрягаясь с металлическим доспехом (Крит, кельтские земли конца II тыс. до н.э., Китай железного века, Европа XIV-XVIII и Центральная Азия XIV-XV вв.), так что все прочие сюжеты игр требуют прямо противоположного — более широких колюще-рубящих клинков, 4-5 см ширины.
Судя по статьям в журналах о кино, в «Конане варваре» Шварценеггер заранее готовился к тяжелому испытанию, месяц до съемок валя лес большим топором на ранчо у приятеля. Но все равно он вспоминает о съемках с содроганием (!).
Баланс
Баланс по гарде, так любимый мастерами, означает, говоря языком механики, следующее: при вращательном движении (рубящем ударе), поскольку центр тяжести находится предельно близко к точке вращения рычага, в движение отскока реализуется максимум кинетической энергии удара.
Другими словами, меч легче отскакивает и не так больно бьет. Однако, при этом поступательное движение клинка (колющий удар) за счет скопления массы далеко позади острия, останавливается с большим трудом — скопившаяся сзади масса продолжает давить на переднюю часть, продавливая острие дальше.
По этому же принципу древки у бронебойных стрел обычно довольно толстые, а колющие мечи расширяются к гарде. Таким образом, колющий удар более управляем (разгружен конец клинка), но более травмоопасен. Кроме того, защиты таким клинком менее надежны из-за легкости ее продавливания — согласно правилу рычага.
То и дело кто-то решает эту проблему общим утяжелением оружия — но это еще больше усугубляет эффект колющего удара. Так что, господа, предусмотрительные люди ружья кирпичом не чистют. Баланс по гарде существует только для двух видов оружия — метательного ножа и, разве что, вакидзаси.
Двуручный топор как абсолютное оружие
Двуручные секиры и топоры всегда волновали умы мастеров. Первоначально бонусы давались топорам вообще, а затем монополия перешла к двуручным секирам, хотя никто не может показать на картинке, что это.
Основных претендентов три — критский двулезвийный топор лабрис (а кое-кто искренне считает и франциску обоюдоострой), бердыш и алебарда. Однако, при этом известность лабриса имеет тот же религиозный источник, что и меч у кельтов, что подтверждается тем фактом, что после падения Крита (чьим символом он был) двулезвийный топор в Средиземноморье не встречается — слишком тяжел и неуклюж.
Бердыш — оно конечно, типичная секира, но секира-то нужна не для пролома крутого доспеха, а для полосования плохо бронированного противника, что подтверждается опытом применения секир с конца бронзового века. На хорошем доспехе секира обычно тупится.
Теперь об алебарде. Алебарда была востребована для противостояния пехоты коннице, что отразилось в милом немецком названии алебарды с вогнутым лезвием (итальянская алебарда, она же билль) «конский живодер».
К тому же, алебарда, при длине в человеческий рост, гораздо лучше копья входит в тело всадника, когда он подходит почти вплотную, а поражает и как топор, и как копье. Абстрактного же прево плотницкого топора с треугольным лезвием, разве что был на пару сантиметров длиннее и уже.
Длина топорища
Как показывает практика, длина топорище зависит от способа применения. Топорик-чекан всадника, управляемый одной рукой, не превышает длины руки. Топор-франциска для метания был еще короче.
Франциска для рубки и произошедший от нее датский боевой топор с треугольным лезвием насаживались на метровой длины топорище, поскольку предусматривали рубку как одной, так и двумя руками.
Бердыш, будучи в первую очередь подпоркой для пищали, не превышал 1,2 м от втока до обуха. Алебарда обычно имела общую длину в человеческий рост, так что на древко приходилось около 1,5 м. Однако, согласно известным данным, на пробивную способность длина топорища напрямую не влияет — только форма и размер боевой части.
Топор или секира?
Обычно граница между ними проходит по длине лезвия, точнее — по отношению длины лезвия к общей длине топора. Но это соотношение для разных времен разное. Так, в бронзовом веке классическим образцом секиры был широкий нож, за отверстия в спинке притянутый к длинному древку.
В эпоху викингов топоры с широким лезвием не ковались в силу неразвитости металлургии, так что секирами этого времени считались т.н. бородовидные секиры, отличающиеся от топоров большей массой и удлиненным вниз на 2-3 пальца лезвием.
В эпоху крестовых походов, когда освоение производства стали позволило вытягивать лезвие из треугольника в по
Любимое занятие маньяков от топоризма — придумывать хитрые приемы, рассчитанные на поражение неким «крюком на обухе», либо не менее неким «острием на конце древка».
Итак, — обратный конец топора действительно еще с бронзового века привлекает оружейников. Но отнюдь не из-за хитрых приемов и ударов обухом — просто топор, продолженный назад относительно линии топорища, рубит точнее. Уходящая назад часть топора служит стабилизатором.
Именно поэтому сабля обычно рубит точнее меча, поэтому же плотницкий топор имеет скошенное топорище (линия топорища, если вести ее от кулака, проходит вплотную к лезвию, оставляя для стабилизации большую часть топорища и топора), и поэтому же небольшие топорики для одной руки, насаживаемые на прямое топорище, обязательно имели вытянутый обух.
Но чаще всего это был просто выступ-молоточек (отсюда и русское название этого вида топора — «чекан»), в лучшем случае короткий клевец. Этот поражающий элемент вступал в дело даже не крайне, а очень крайне редко, хотя бы из-за меньшего, чем основное лезвие, размера.
XIV век, родивший алебарду, дал второму поражающему элементу новый смысл — теперь он был крюком для стаскивания всадника с седла. Многие алебарды имеют настолько откровенно кривой крюк сзади, что ударить им просто невозможно.
Конец топорища действительно часто имеет железную оковку. Но — только при длине древка, сравнимой с ростом человека. Причина этому — та же, что и железные подтоки на копьях и прочем древковом оружии: если оружие не держат на весу, а ставят на землю, то древесина может от сырости начать гнить с торца.
Как показывают синхронные изображения, древки стрелецких бердышей имели конической формы втоки именно ради того, чтобы их можно было втыкать в землю (см. один из суриковских эскизов, со стрельцами, ожидающими государя).
Боевым наконечником можно считать лишь одну разновидность втока — обратный наконечник македонской сариссы на древке 3-4 м, служивший для замены основного наконечника, если его отрубят.
Восточный пример, с многочисленными тао с «шаолиньской алебардой», опять же не показателен, ибо там стараются использовать для поражения противника все возможности, притом необязательно, что каждый удар смертелен.
Во всяком случае, техника «шаолиньской алебарды» предусматривает не колющие, а тычковые удары концом древка. Непонятно, почему тогда мы должны делать реверансы перед ударами древком топора, и при этом не оговаривать использование древка копья для тычков и оглушающих ударов.
Общее понятие
Существует в трех основных формах: грузик на веревке/ремне, плеть с гирькой на конце и, наконец, разновидность цепа с более компактным ударным элементом, обычно металлическим.
Первая разновидность не является боевым оружием. Последнюю разновидность часто неправильно именуют моргенштерном, но на самом деле моргенштерн — это длинная дубина, усаженная длинными гвоздями и с длинным шипом на торце.
Очень правильный моргенштерн показан в гладиаторском поединке в фильме «Побег из Нью-Йорка». Уже впоследствии, когда кто-то перенасадил боевой цеп с ремня на цепь, и снабдил боевую часть шипами, в чью-то умную голову пришла мысль о сходстве, и это оружие назвали цепным моргенштерном, по-немецки Kettelnmorgenstern.
Габариты
Поскольку нас интересуют в первую очередь боевые модели, то мы рассмотрим самые массовые разновидности кистеней. Восточный, степной, кистень — это рукоять длиной не более предплечья, и примерно такой же (или более короткий) длины хлыст.
На конце хлыста закреплена овальная или грушевидная гирька весом не более 100-200 грамм, из металла или оленьего (лосиного) рога. Собственно, каждый видел такой кистень у нео-казаков под названием «нагайка».
Пропорции кистеня позволяют нанести быстрый и резкий удар такой силы, что даже гирька из рога способна пробить голову (а роговые кистени были в ходу по окраинам вплоть до XIX в.). Поэтому никто и никогда не пробовал рубить кинжалом доспехи. Кинжал всегда имел форму, удобную для укола.
Исходя из этой функции, он и применялся везде в Евразии. Стоит внимательно посмотреть на форму острия у кавказских, индийских и европейских кинжалов — чаще всего, острие утолщено и имеет граненую форму, специально для усиления бронебойных свойств.
Этого обычно достаточно для кольчужного или пластинчатого (из пластин на основе) доспеха, и даже полны жалы, не встречавшие ничего мощнее кольчуги, имеют почти символическое навершие и гарду.
Но уже индийские S-образные бронебойные кинжалы имеют навершие и гарду в форме сильно вытянутого в стороны перекрестия, намертво фиксирующего руку. Аналогично устроен европейский прямой кинжал базилард (по месту первоначального изготовления — городе Базеле), а кинжал, именуемый оружиеведами прошлого века то рондель, то кинжал с шайбой ( буквально переведенное нем. Scheibendolch ) зажимает кулак между двумя широкими дисками по обе стороны рукояти.
Почти стопроцентно, кинжал может пробивать доспехи в случае, если он имеет массивные и широкие навершие и гарду. Конечно, есть и исключения, но они рассчитаны на пробивание кольчуг — те же кавказские кинжалы, персидский нож кард без навершия и гарды, или многие ятаганы.
Арбалет как супероружие
Арбалет до сих пор служит поводом для выливания исторического бреда на легковерного читателя. Даже спецвыпуск журнала «Оружейный двор», посвященный арбалету, ухитрился кое-где сам себе противоречить в этом вопросе. Главное же, что стоит проверять десять раз — это идея, что не было круче оружия в Средние века, чем арбалет.
На самом деле, арбалет известен столько же, сколько и лук — в исторической перспективе. Первые арбалеты применяли еще древние греки — на охоте.
Боевые арбалеты изображены на франкских миниатюрах. Основные сведения об арбалетах начинаются с XII в., когда он действительно попал в поле зрения церкви как слишком убойное оружие, и был запрещен под страхом отлучения от церкви, правда, ненадолго. Однако, был ли он таким уж крутым?
Мощность стрелковому оружию типа арбалета или лука дает гибкий элемент — лук. Главное отличие арбалета от лука в том, что арбалетчику не надо надрываться, удерживая тетиву в натянутом положении, ловя при этом цель. Но — возникает другая проблема.
Тетиву еще надо натянуть, дотащив щедоступен одновременно. А другого кошмара рыцаря — большого лука — тогда еще не существовало в природе, не то и он бы попал под запрет. Не забудем, что господствующим доспехом тогда была кольчуга, крайне уязвимая для любого стрелкового оружия.
Серьезным же оружием арбалет стал когда его лук стал стальным, а особенно после изобретения механических средств натяжения — рычага «козья нога» (XII-XIII вв.), блочного ворота, известного как английский ворот (XIV-XV вв.) и реечно-редукторного ворота, аналогичного реечному домкрату (XVI в.).
Как видно из датировки, последнее устройство, действительно одновременно компактное и мощное, до 200 кг усилия натяжения, было изобретено тогда, когда оставались считанные десятилетия применения арбалета на поле боя (и для него требовалась такая же культура металлургического производства, как и для самого высокопрочного стального доспеха).
Блочный ворот, обеспечивая нагрузку примерно 100-150 кг, был настолько громоздок, что применялся только при стрельбе со стационарной позиции. А козья нога давала усилие менее 100 кг, что мало чем отличается от возможностей большого лука, именно в XIV веке изобретенного.
Таким образом, только осадные арбалеты превышали возможности современного им лука, но их никогда не применяли в полевых условиях.
Что мощнее — лук или арбалет?
Спор лука и арбалета шел все Средние века, и окончился только потому, что вмешалось огнестрельное оружие, и убрало с поля боя обоих. В то время, когда луки были малыми, арбалет тоже был не особо мощен.
Когда же появился большой лук, способный пробить рыцаря в кольчуге насквозь и пришпилить его к лошади сквозь седло (исторический факт!), то и арбалет стал мощнее.
В общем и целом, арбалет брал доступностью (хороший стрелок-лучник готовился с детства, а арбалетчика готовили несколько лет) и мощностью прицельного выстрела, а лук брал скорострельностью (2-3 выстрела в минуту у арбалетчика против 6-12 прицельных выстрелов у лучника).
В остальном проблемы у лука и арбалета были те же — плохая пробивная способность при попадании не под прямым углом к поверхности, плохая пробивная способность свободно висящей ткани (на этом была основана конская броня из плотно простеганной попоны почти до земли), плохая мощность при стрельбе под дождем, из-за размокания тетивы и древесины лука.
Вообще, краткая картина на любой момент времени была такова: ничто не дает оснований считать, что арбалет является намного более мощным и убойным оружием, чем лук.
Стрелковое оружие — мощнее или слабее ручного?
Старое искушение мастеров — создавать бонусы какому-то одному оружию в ущерб другим. В 1991-93 гг. это был топор, затем двуручный топор. С 1994 г. спец. бонусы стал получать арбалет. Иногда бонусы даются луку.
Но вот — стоит ли? Стрелковое оружие — не огнестрельное — не имело ни малейшего останавливающего действия, убивая противника за счет протыкания жизненно важных органов, потери крови либо заражения раны.
Именно поэтому первые пороховые стрелялки и стали пользоваться бешеным успехом, что валили с ног даже при несмертельном ранении. А лук и арбалет, протыкая противника стрелой, не мешали ему вести бой, пока вся кровушка не вытечет, а в глазницу или сердце еще нужно попасть в горячке боя.
Поэтому представление о том, что удар мечом или копьем, причиняющий гораздо большую кровопотерю, а вдобавок и больший болевой шок, слабее попадания стрелы, не соответствует реальному положению дел и приведет к еще одному перекосу в ассортименте игрового оружия.
Источник — Нет сведений
ageiron.ru
Чем был меч для средневекового рыцаря? Только ли оружием? — Битва Наций
Рыцарский меч… Сколько легенд, сказаний, да и историй, похожих на правду рассказано об этом замечательном оружии. Меч в те времена был очень дорогим оружием. Его даже передавали по наследству.
Рыцарь мог сломать копье, потерять коня, отбросить щит, но меч… «Как для рыцаря меч» – так говорят о самом дорогом для человека. Недаром идиома «сломать меч» навсегда стала синонимом поражения. Конечно, во времена короля Артура (начало XII века), да и много позже, наряду с мечом применялось множество видов другого оружия. Например: копье, секира (боевой топор), кистень, цеп, пернач, палица, булава, чекан – узкий боевой молот на длинной ручке (он же клевец), моргенштерн – шипастый шар, прикрепленный короткой цепью к деревянной рукоятке.
Копьё в ближнем, особенно пешем, бою неудобно, к тому же оно легко ломается. А остальные виды оружия? Представим следующую ситуацию: в поле один на один два пеших воина: один вооружен щитом и мечом, другой (вариант первый – щит и чекан) или (вариант второй – моргенштерн и щит). За кем останется победа?
Конечно, элемент профессионализма и военной удачи никто, даже господь Бог, не отменяет. И всё же.
- Щит нельзя развалить ударом меча. В лучшем случае меч затупится, в худшем сломается, может еще и в щите застрять. Если тупым мечом пытаться прорубить доспехи – ничего не получится…
- Чекан не застревает в щите – он его пробивает и все. Кроме того, от удара чеканом не спасает ни шлем, ни латы; пропустив удар, воин сразу получает тяжелую контузию.
- Силу в бою тоже надо экономить: ни моргенштерн, ни чекан не весили больше, чем меч. Их вес – от 1,5 до 3 кг максимум. Зато они ударяют ограниченной поверхностью и их пробивная способность очень велика, по сравнению с мечом.
- У меча есть одно только преимущество – им можно колоть, но у тех же чеканов часто делался сверху острый бивень – им тоже можно было колоть, как очень коротким копьем. Таким образом, преимущества меча сходят на нет, особенно против кольчужного доспеха, прекрасно защищающего от скользящих ударов.
- Моргенштерн создает опасные для жизни контузии. Даже удары по щиту моргенштерном и то опасны, они могут создать тяжелые ушибы руки, которая держит щит, и щит повиснет на неподвижной руке….
- И моргенштерн, и чекан крайне опасны при ударе в голову, их практически невозможно отбить – особенно у чекана. Каждый раз поднимать щит так высоко – устанет рука. А пытаться отбить моргенштерн мечом – без меча останешься… запутав меч цепью, его очень легко вырвать у противника. А меч в этой ситуации будет гораздо менее эффективен – он соскальзывает с поверхности шлема, не наносит контузии, хуже прорубает шлем на голове…
Вот такие вот соображения…
Кстати, всё это оружие обходилось гораздо дешевле меча. Так может меч – это просто понты? Ведь для пешего средневекового воина меч был больше вспомогательным оружием.
Иное дело – конный воин. Скорость, с которой сближаются конники, не позволяет наносить множественные удары – часто один удар решал, кто победит. Копьё обычно ломалось уже к середине битвы. Кстати, рубящий встречный удар мечом у конника гораздо сильнее, чем у стоящего пехотинца. Удачный колющий удар в несущегося на огромной скорости противника пробивал любой доспех. Пехотинцы могут остановить конницу только плотным копейным строем, во всех остальных случаях конный воин имеет перед пешим неоспоримое преимущество. И именно мечом удобнее пробиваться сквозь плотный строй пехоты.
В крестовых походах рыцари-крестоносцы столкнулись с легкой конницей арабов – саррацинов, главным вооружением которых была кривая сабля. А ведь не переняли её, как, например, древние римляне испанскую саблю. Легкая булатная сабля, легко перерубающая гвозди, оказалась бессильна против закованных в доспехи рыцаря. А колющий или рубящий удар острого, сужающейся к концу тяжелого полуторамерового стального лезвия легко пробивал любой арабский доспех, в том числе и щит. Да и помолиться для просьбы милости Господней легко, достаточно воткнуть меч в землю. Вот и походный алтарь с крестом…
А уж как символу статуса мечу просто не было равных! Высокая стоимость хорошего длинного меча (по сравнению с другим оружием) делает его доступным лишь для состоятельных людей. Меч всегда находился при своём владельце, и по нему можно легко определить, с человеком какого социального уровня имеешь дело. Следовательно, именно меч выделял рыцаря из массы других людей, символизируя его социальное превосходство. Человек, хорошо владеющий мечом, не задерживался долго на нижних ступеньках социальной лестницы. Кстати, посвящение в рыцари в те времена тоже производилось мечом. При посвящении в рыцари над посвящаемым делались некие «священные» манипуляции: хлопнуть его боковой стороной клинка по плечу или сделать что-то в этом роде.
А вот и ответ на вопрос, вынесенный в заголовок.
«Меч для рыцаря не просто инструмент, как топор для плотника или мастерок для каменьщика. Он друг. Потому что не только защищает, но и кормит. Попробуй, не окажи ему должного внимания – подведет в трудную годину.
Застрянет в кости врага, вывернется из руки… Заклинит в ножнах… Да мало ли.
Меч надо холить и лелеять. Точить оселком, смазывать в сырую погоду. И, конечно, упражняться, упражняться, упражняться! Ведь странствующие рыцари вынуждены полагаться только на силу рук, меч и копье, да на удачу и милость Господню.»
Владислав Русанов. «Пасынок судьбы.»
Так продолжалось до тех пор, пока не появились пушки и пехота, вооруженная огнестрельным оружием. Тяжелый, закованный в латы неповоротливый конник был прекрасной мишенью. А меч постепенно «выродился» в изящную шпагу, которую мужчины знатного сословия носили ещё много лет (даже веков) спустя.
battleofthenations.com.ua
Парное оружие | Искусство владения оружием
Под парным оружием имеется в виду ситуация, когда боец берёт в каждую руку по одному любому оружию ближнего боя, исключая щит. При этом оружие не обязано быть одинаковым. Какими же плюсами и неизбежными минусами обладает этот вариант вооружения?
Исторически парное оружие действительно кое-где встречалось. Два самых известных архетипа воинов, вооружённых парным оружием, очень похожи. Во-первых, это, конечно, японский самурай с дайсё: так называли пару из дайто и сёто, длинного и короткого мечей японского типа, обычно катану и вакидзаси. Во-вторых – европейский дуэлянт эпохи Возрождения и позже, вооружённый рапирой и дагой, или чем-то вроде того.
Кроме этих двоих, могу назвать следующие архетипы: античный варвар, вооружённый чем попало; викинг, скорее всего с топором и мечом; европейский рыцарь, скажем, с мечом и булавой; пират с абордажной саблей и ещё чем-нибудь; какой-нибудь китаец с парной экзотикой. Теперь чуть детальнее поговорим о всех перечисленных товарищах.
Самурай с дайсё
Самурая с дуэлянтом, о котором ниже, объединяют две вещи. Во-первых, парное оружие используется ими в мирное время для самообороны, а не на поле боя – там самурай будет вооружён копьём, нагинатой или луком, а дуэлянт воспользуется мушкетом, пикой, палашом или алебардой. Во-вторых, оружие для левой руки у них ощутимо короче, чем оружие для правой руки.
В Японии, несмотря на традицию носить дайсё, мечи крайне редко изготавливались именно комплектом для парного ношения. То есть самураи чаще всего собирали комплект сами, из отдельно изготовленных дайто и сёто. И вообще в дайсё не обязаны участвовать катана (клинок около 75 см) как дай и вакидзаси (клинок около 45 см) как сё: можно взять танто (клинок менее 30 см) как сё с катаной или вакидзаси в качестве дай.
Если посмотреть на сохранившиеся (а они нормально так сохранились, в отличие от западных, где сплошная реконструкция, что не плохо, просто иначе) японские школы фехтования, то станет заметно, что там практически нигде работе двумя клинками внимания и не уделяется. Есть нитен ити-рю, школа, как раз построенная на работе дайсё, но в остальных, более известных – всерьёз нет: либо мы фехтуем катаной, либо вакидзаси (его часто называют кодати, «короткий меч»). Причём кодати может использоваться и против более длинной катаны, ничего страшного. Но вот два сразу – разве что какие-то отдельные хитрые приёмы, не основа боя.
Получается, что самураи не слишком-то жаловали реальное применение дайсё как парных мечей. Малый клинок носился ими не для парного боя, а на всякий случай, как дублёр для катаны в случае её потери, поломки или необходимости вести бой в тесном помещении. А на поле боя, как уже говорилось, в штатных условиях самурай использовал что-то двуручное. Конечно, если основное оружие приходило в негодность, то самурай брался за катану, а в каких-то конкретных случаях, наверняка, если умел, то и за дайсё… но это «если, если», а не норма жизни.
Остаётся нитен ити-рю, чьи ката можно легко найти на ютубе. Ну и ещё какие-то редкие случаи.
Nito Kata 1-5
Niten-Ichi-ryu Kenjutsu Nito-no-kata
Сказать про эти техники можно мало что, и так всё неплохо понятно. Видна работа в половинный темп, парирование сёто и атака дайто, ножницы. Как и должно быть, впрочем. Замечу, что человек с двумя мечами идёт либо строго фронтально, либо с выставленным вперёд сёто, а не дайто – именно так можно получить максимум от техники работы двумя японскими мечами.
Дуэлянт с рапирой и дагой
В правой руке – рапира или шпага, что-то достаточно длинное и очень колющее. В левой – возможны варианты: это может быть баклер, плащ, пистолет или дага, в зависимости от ситуации. Плащ и баклер – варианты в основном защитные, хотя баклером можно неслабо двинуть. Пистолет – один выстрел с минимальной дистанции, затем, в случае промаха, это дубинка. Дага – полноценный кинжал с хорошо развитой гардой, пригодный не только для парирований, но и для атак.
История утверждает, что подобная комбинация долгое время неплохо работала. В современности всё несколько сложнее, а именно: благодаря развитию спортивного фехтования существующая база для фехтования в правосторонней стойке только лишь со шпагой (рапирой, саблей – без разницы) в настоящий момент значительно превосходит базу для фехтования в левосторонней стойке с дагой впереди. То есть спортивный фехтовальщик со шпагой без даги, скорее всего, окажется сильнее чем реконструктор с такой же шпагой и дагой, которой он активно пытается пользоваться, подобно правильному самураю с дайсё.
Если же встать в правостороннюю стойку и не забывать про дагу, то да, может и неплохо получиться. Атакуем и парируем шпагой-рапирой, а дага для защиты от прошедших мимо меча атак, вторая линия обороны. Но непонятно, зачем в таком варианте брать дагу, а не баклер – вы всё равно атакуете только длинным мечом, а тем, что в левой руке, только защищаетесь.
Рапира + дага против рапиры.
На 39 секунде как раз видна проблема даги: боец в красном, полагающийся только на рапиру, с большей лёгкостью делает щелчок. На 52 секунде боец в чёрном грамотно пользуется дагой, временно выводит вражескую рапиру из строя и… не успевает нанести укол, так как его правая часть тела отведена назад. На 59 секунде он же пытается атаковать рапирой, но совершенно ни о чём, так как необходимый вывод тела вперёд явным образом телеграфирует противнику о необходимости защищаться, что тот и делает, да ещё и с контратаками. Соединение в 1 минуту 20 секунд выигрывается красным рапиристом, при этом очень хорошо заметно, что дага вообще не участвует в защите – такое ощущение, что боец в чёрном о ней просто забыл. И, кстати, не вздумайте высокомерно хмыкать: помнить о ней в такой ситуации – это не так просто. Последующие атаки чёрного, в том числе и дагой, ни к чему хорошему не приводят.
Итого, по моему мнению, он мог бы лучше выступить, не взяв дагу. Или, скажем, бросив её в противника в первые секунды боя, если у них так можно. Хотя, конечно, это всего лишь тренировочный спарринг, и, возможно, ему именно интересно пробовать осваивать данный вариант экипировки.
Варвар с чем попало
Этот, хм, архетип упоминаю только для полноты картины. Варвар по своей сути противопоставляется цивилизации, какой бы она ни была. Понятно, что воины «цивилизации» в открытом противостоянии в среднем будут почти всегда сильнее, в том числе благодаря наличию более развитой именно военной составляющей: строй, стандартная военная подготовка, более высокие технологии и так далее.
Тем не менее, голый или плохо защищённый (по определению, хорошая защита – удел цивилизации) мужик с двумя какими-то дубинами, мечами (пусть трофейными, ладно) или топорами – образ понятный. Что с ним сделают, скажем, римские легионеры – тоже понятно всем, кто в курсе. На всякий случай: примут яростный натиск на скутум, проделают пару лишних отверстий в теле гладиусом и пойдут дальше, и это если он до этого, дурак такой без щита, не словил тушкой пилум.
В одиночном же бою варвар – он варвар и есть, богат только тем, чем гены наградили и удалось спереть. Грубая сила и беспощадный натиск статистически проигрывают холодному расчёту и отточенной технике. Иногда может и повезти, более того – те же римские легионеры в принципе не были специалистами по поединкам. Но в целом, если полагаться просто на то, что двумя ковыряльниками можно бить чаще, чем одним, то далеко уехать не получится.
Викинг с топором и мечом
На первый взгляд – это похоже на только что рассмотренный архетип варвара. Но это совсем не так. Викинги не были варварами. Это была очень воинственная культурно развитая цивилизация. Про их богов до сих пор комиксы с фильмами снимают, настолько богат культурный пласт – какая ещё «варварская» культура может подобным похвастаться на таком же уровне?
Технологически викинги также были очень сильно развиты. Они были отличными мореходами, а это так же круто, как в 21 веке быть отличными космонавтами. Их оружие и доспехи в те времена были ну ничем не хуже, чем у «цивилизованных» народов, которые были жертвами их набегов. Собственно «варварами» викинги могли считаться только с пропагандистской точки зрения: они не были христианами, в отличие от соседей, и они любили понападать-пограбить, как это до них чаще всего делали реальные варвары.
Значит, берём викинга и даём ему в одну руку викингский меч, а в другую – топор. В какую что? Я бы взял топор в правую, так как он лучше работает против щитов. Такой вариант, как показывает практика, более-менее работает в поединке. Но я сомневаюсь в его значительной распространённости в реальные викингские времена, потому что ребята с парниками ну никак не могут построить стену щитов. Викинги же именно воины, нападавшие на деревни и города, сражавшиеся с различными армиями – для них важна работа в коллективе. Возможно, какие-то специалисты и пользовались двумя оружиями, да те же легендарные спецназовцы-берсеркеры, но как исключение из правила.
Викинги: меч и топор против меча и щита
Видео скучное, но полезное для борьбы с иллюзиями. Видно, что товарищу с парным оружием очень неудобно, он вообще боится атаковать, так как его противник благоразумно закрыт викингским круглым щитом. Все его достаточно бессмысленные атаки попадают именно в этот щит, на этом всё и заканчивается. Если бы он поменял оружие местами, взяв топор в правую руку, то у него, возможно, появились бы шансы: топором можно хватать за щит, а мечом в левой руке легче парировать удары меча противника, чем топором. Меч же в правой вообще по сути не работал, так как прямо перед ним располагался большой щит.
Викингский вариант работает, да. Но щит плюс меч, щит плюс топор или большая датская секира против меча плюс топора имеют преимущества.
Рыцарь с мечом и булавой
Главное в рыцаре с точки зрения боя – его доспехи. Мы будем иметь в виду поздних рыцарей в латных доспехах, а не ранних в кольчужных хауберках. То есть, значит, эдакий танк, которого пробить рубящим ударом меча вообще нельзя никак. Да и не будет никто пытаться. Что же делать, как расковырять консерву?
Методы известны: мощные уколы чем-то вроде копья или эстока, желательно в слабые места доспеха, либо грубые удары булавой, боевым молотом. Или клевец, вороний клюв и так далее, что-то совмещающее в себе эффективность давления маленькой точкой пробойника с анатомичностью нанесения рубящего удара. Наконец, цепы и кистени, ошеломляющие недостижимой иначе кинетической энергией рубящего удара. Плюс, конечно, арбалеты, далее пищали с аркебузами, а в особо запущенных случаях – стрельба картечью из пушек.
Чем же тактически может помочь замена надёжного треугольного щита на ещё одно оружие? Ну – если нашему герою приходится в пешем виде косить толпы слабозащищённых крестьян, которые не понимают, что благородного господина надо успокоить чем-нибудь очень тяжёлым, острым и издалека, то хорошо, да. Если же противники адекватно стараются сбить с ног и проломить скорлупку, то… я бы не стал, в общем.
Бугурт
Ещё бугурт
Это чтобы получить представление о степени суровости тяжёлых доспехов и, соответственно, необходимости ещё большей суровости по воздействию на них. Реальные средневековые бои были ещё жёстче, тут-то ребята так, развлекаются и культурно отдыхают, поглаживая друг друга фальшионами со всей дури. Хотелось бы там без щита оказаться? Вот и мне не очень.
Нужно понимать, что рыцаря в доспехах всегда будут бить очень-очень сильно. Настолько сильно, что на парирования одноручным оружием полагаться несерьёзно. А доспехи – что доспехи? Бить-то будут тем, против чего доспехи не работают. Или, если это у нас современное нелетальное моделирование, просто будут забивать до потери равновесия, или же, если хиты считаются, до их окончания.
Пират с абордажной саблей и чем-нибудь
В условиях яростного палубного боя – нормально. Щитов в море не было, рапирой особо не размахнёшься. Если не пристрелят, то рубить кого придётся куда попало – самое то. Но и продолжительность жизни у среднего пирата не превышала продолжительность средней пиратской экспедиции.
Что такое «чем-нибудь»? Чаще всего это пистолет, точнее – несколько однозарядных пистолетов, которые закреплены на теле пирата в как можно большем количестве. Из пистолета будем стрелять в упор или почти в упор, с расстояния в один-два шага максимум. Так надёжнее. Стрельнули, попали – хорошо, не попали – добиваем ошеломлённого противника мечом и хватаем следующий пистолет. Последний пистолет может использоваться как дубинка, если бой ещё продолжается и под рукой нет ничего более подходящего. Более подходящим может быть ещё одна сабля или какой-нибудь лёгкий топор, да мало ли что, плевать, там не до выбора.
В более вменяемых условиях, то есть не в свалке на качающейся палубе, а в какой-нибудь приличной дуэли, особенно если «нечестный» пистолет сразу же заменить на какое-нибудь холодное оружие, всё достаточно паршиво. Читайте выше про варвара. Яростный натиск, возможно, даст пирату подобраться к благородному господину с рапирой, но высока вероятность, что благородный господин успеет этой самой рапирой смелого пирата заранее продырявить. С другой стороны, психическая атака – дело полезное, да и останавливающая способность у рубящего удара саблей явно выше, чем у аккуратного и тонкого укола рапирой, который может и убьёт, но не сразу.
Китаец с парной экзотикой
Необязательно, кстати, китаец. Это может быть араб с парой шамширов. Но обычно всё же китаец. Основное отличие данного архетипа от всех остальных вышеперечисленных: в большинстве случаев оружие в каждой руке одинаковое. На мой взгляд, это не так интересно, как длинное и короткое. Короткое оружие в левой руке эффективнее в ближнем бою, чем повтор такого же длинного, как и в правой.
В реальной жизни никто не измеряет количество урона, нанесённого по противнику клинком, как в компьютерных и настольных играх. Там-то вроде и круче взять два длинных, но хитрые модификаторы и пенальти приводят к тому, что без особо навороченных навыков это редко когда разумно. Почему так? Да нипочему, дизайнеры не умеют фехтовать. Никаких сложностей в базовом фехтовании двумя длинными клинками нет, это даже проще, чем длинным и коротким.
Так что же китайцы? А не знаю. Не видел результатов спаррингов специалистов по китайскому парному оружию против более «попсовых» вариантов, типа самурая с катаной, викинга с двуручной датской секирой, щитовика-мечника или шпажиста-саблиста-рапириста. Если вы видели – дайте знать, причём кино не годится.
Предполагаю, что при прочих равных парная экзотика будет проигрывать в большинстве случаев. Если же «китаец» сильнее, опытнее, быстрее и так далее, или же ему противостоит слабо вооружённый противник (например, один только европейский одноручный меч без щита), то конечно.
Парное оружие повсеместно встречается в компьютерных играх и их обсуждениях. Устоявшийся английский термин – dual wield, часто встречается ошибочное написание «duel wield», которое лично меня жутко бесит. Также в играх используется разделение на основную и дополнительную руки (у большинства это правая и левая соответственно, у левшей наоборот), или main hand и off hand (off-hand). Отсюда и off-hand weapon, то есть оружие, предназначенное для дополнительной (то есть левой) руки.
В играх, как правило, плюсом парного оружия является повышенный урон в единицу времени, а минусом – невысокая защищённость. В реальности парное оружие, в основном, даёт дополнительные возможности по защите: фактически вы используете либо одно из своих оружий как щит для парирований, либо оба попеременно, атакуя освободившимся. Можно, конечно, закосить под китайца или берсерка, но первое очень сложно и реально никем не используется, только лишь бледно симулируется, а второе долго не живёт.
Во всякого рода ролевых играх и просто в фехтовальных тусовках любят парное оружие. Причём любят его намного больше, чем оно этого заслуживает. Почему? На мой взгляд по трём причинам: моделирование нелетальное; парное оружие компактнее длинномерных двуручников или щитов; круто и понтово смотрится.
Нелетальное моделирование, то есть тот факт, что жизни всерьёз ничто не угрожает, «разрешает» участникам фехтования действовать неоптимально. «Ну и что, что меня на игре замочат, зато я буду делать то, что хочу» – на самом деле совершенно нормальная подсознательная мысль, потому что человек, который следует этой мысли, просто хочет играть.
Компактность – штука очевидная. Копьё или алебарду везти в метро гораздо сложнее, чем два сравнительно коротких меча под одну руку каждый. Щиты вообще штука громоздкая и тяжёлая. Несмотря на большую эффективность щита, благодаря нелетальности моделирования многие фехтовальщики выбирают парное оружие, просто потому что так удобнее.
Крутизна и понты – ещё более очевидная штука. Куча фентезийных героев, анимешных персонажей и тому подобное культурное наслоение приучает к тому, что двумя мечами фехтуют настоящие профессионалы, так как это очень сложно. Ну да, сложно. Сложнее, чем, скажем, копьём. Или мечом со щитом.
Плюсы и минусы
Главный плюс парного оружия – это возможность одним оружием защититься, а другим нанести атаку. Этого же эффекта с большей лёгкостью можно добиться с помощью щита, особенно если фехтовальщик с парным оружием привык защищаться только левым клинком, а атаковать только правым. Техника, в которой защита выполняется той рукой, которой удобно, а атака – оставшейся, гораздо прогрессивнее, но и сложнее. По сути, пока она не освоена, никаких преимуществ два меча не дадут вообще.
Также к плюсам можно отнести расширенные возможности по защите от нападающих противников, но это опять же легко делается со щитом. Ещё – возможность защититься от более массивного оружия, приняв его на «ножницы», но тут опять же щит надёжнее. Неожиданные комбинации атак? Да, наверное. Но на практике не такие уж они и неожиданные.
Теперь минусы. Главный из них – это сравнительная слабость каждого оружия. Даже если сравнивать с чем-то одноручным, а не полуторным или двуручным: когда вам нужно управлять двумя мечами, вспомогательный ресурс вашего тела распределён на поддержку каждого меча, и в результате в любой момент любому одному из мечей достаётся сравнительно мало поддержки. Вы не так сильно вкладываетесь в удар, рассчитывая взять не качеством, а количеством. Это не значит, что так делать нельзя, но минус есть минус.
Отсюда же следует сравнительно низкая скорость, если только оружие не очень лёгкое, повышенные требования по координации (управлять двумя мечами действительно сложнее, чем одним, хотя и не настолько сложнее, как многим кажется), повышенный расход выносливости.
Если вы всё ещё хотите пользоваться двумя мечами, то вам нужно освоить несколько базовых принципов работы и понять основные проблемы, с которыми придётся столкнуться.
Стойка
Самураи ставят вперёд короткий меч либо идут строго фронтально. Дуэлянты могут выставить вперёд как короткий клинок, так и длинный. На мой взгляд, если бой идёт не на диких скоростях, или если вы просто тренируетесь в принципе – следует выставлять вперёд короткий клинок. В этом случае вам придётся им пользоваться, в противном же он просто будет мешать. В бою против быстрого рапириста-шпажиста-саблиста подобная стойка нерациональна, там короткий клинок-дага гораздо полезнее на второй линии обороны. Если вы выставили вперёд короткий меч, то имеет смысл держать его повыше, а длинный – пониже. Или наоборот, но так лучше, поскольку коротким сложнее прикрывать ноги.
Приёмы
Тактически нет никакой сложности в работе двумя мечами. Технически это сложно только поначалу, причём не только для новичков: вы можете уметь прилично фехтовать, но первый раз взяв в руки два меча, скорее всего, столкнётесь с некоторым собственным ступором. Ничего страшного, он вполне преодолим.
Не старайтесь одновременно бить двумя мечами. Лучше по очереди, их так труднее отбить.
С защитной дагой на второй линии обороны всё просто.
Дага нужна для того, чтобы преимущественно кистевыми движениями выводить уколы из вашего силуэта. Если противник решает сделать выпад, игнорирующий ваш длинный меч (это может быть результатом успешной провокации), то вы можете отбить его выпад дагой и, с минимальным разрывом по времени, провести стремительную контратаку длинным мечом. В большинстве случаев противник будет пытаться сначала что-то сделать с вашей рапирой, и его атака, скорее всего, будет ослаблена взаимодействием с ней – её взять дагой достаточно просто.
Рекомендую для начала просто встать с партнёром, выдать ему шпагу, самому взять дагу в левую руку, правую без оружия выставить вперёд и пробовать отбивать его уколы именно дагой. Потом добавьте оружие и переходите к контратакам.
С атакующим коротким мечом всё несколько более разнообразно, но тоже достаточно просто.
Для начала рекомендую освоить ножницы: приём вражеского удара на два своих скрещенных клинка. Ножницы можно и нужно научиться ставить под любым углом. После фиксации вражеской атаки один меч, обычно короткий, продолжает контролировать оружие противника, а другим наносится контратака.
Пробуйте одним мечом парировать удар или сразу же захватывать выставленное оружие противника для увода его в сторону, а другим тут же атаковать. Интересно работают последовательные атаки с разных сторон и на разных уровнях, их сложно взять.
Против полуторного или двуручного оружия
Не пытайтесь фехтовать одной рукой. Старайтесь принимать удар на ножницы, если уж вообще собираетесь его принимать. Если не выходит, то старайтесь усиливать защиту вторым мечом. Допустим, вас ударили слева сбоку, вы поставили блок коротким мечом – но удар может быть слишком силён, поэтому вы с минимальным запозданием ставите ещё один блок длинным мечом, если нужно, и только потом, возможно, переходите к контратаке. Если не нужно, то, конечно, просто контратакуете.
Стремитесь сбить противнику чувство дистанции. Если его оружие не полуторное (европейский длинный меч, катана), а двуручное, то он, скорее всего, будет несколько предсказуем в своих действиях и перемещениях. Очень здорово работать в третий, половинный темп: когда вас атакуют, отступайте, возможно со страховкой одним мечом, и сразу же бейте другим в выставленные руки.
Против щита
Вообще говоря, тут у вас серьёзные проблемы. Но попробуем. Используйте тот факт, что противник перекрывает себе щитом часть поля зрения. Заставьте его задрать щит для защиты головы, нанеся мощный и потенциально результативный удар правым мечом. Учтите, что он сразу же пойдёт в атаку, поэтому будьте готовы её принять, но это можно сделать и одним левым мечом. Сразу же атакуйте в ногу, но он её наверняка прикроет, поэтому эту атаку желательно выполнять не в полную силу, а как финт, сразу же после которого идёт либо атака в голову, снова вынуждающая поднять щит, либо атака левым мечом, успешно отбившим контратаку чуть ранее. Обратите внимание, что противник, если он что-то из себя представляет как щитовик, будет пытаться вас задавить, запрессовать и так далее. Будьте готовы отступать, но при этом старайтесь оказаться с его правой стороны, не защищённой щитом. Одинокий меч против ваших двух не справится.
Древковое оружие
Здесь, скорее всего, придётся атаковать вам. Всё похоже на борьбу с двуручником, но часто более опасно, особенно против копья. Используйте ножницы и старайтесь пройти мимо древка сбоку, либо силой отклонив его в сторону, либо самостоятельно сместившись относительно него. Ножницы либо двойное парирование, контроль, сокращение дистанции, атака. Берегите ноги, будьте готовы попрыгать.
Скажем так. Если взять общие категории оружия, такие как: «одноручное», «полуторное», «парное», «одноручное плюс щит», «двуручное», то примерно в этом порядке по условной «крутости» они и идут. Причём «полуторное» и «парное» находятся на одном уровне, превосходя, да и то не всегда (рапира) строго одноручное оружие. Равно как и «одноручное плюс щит» и «двуручное» приблизительно равны, каждая из этих категорий обладает своими преимуществами и недостатками, но в среднем они явно сильнее, чем все остальные. Понятно, что это дичайшее упрощение и округление, из разряда «π=3», и можно найти кучу контрпримеров, но всё же как-то так.
Как уже было сказано выше и не раз, фехтовать парным оружием сложнее, чем одноручным, двуручным или же щитом с мечом. Проблема в том, что «сложнее» не значит «лучше», здесь нет часто ожидаемого эффекта «сложно изучать, но зато когда я достигну мастерства, то всем задам». Достигнув мастерства, действительно можно много кому задать, при этом совершенно не нужно достигать мастерства именно в парном оружии. Настоящий мастер, на мой взгляд, способен рубиться чем угодно.
Но тут мы задаём себе вопрос: зачем человек делает то, что он делает? Если фехтовальщик хочет именно рубиться двумя мечами в нашем нелетальном моделировании, получая удовольствие от процесса и добиваясь каких-никаких результатов, то пожалуйста, раз уж для него приоритетны два меча – ничего дурного в таком подходе нет. Но если фехтовальщик хочет изучать фехтование как боевое искусство, то он обязан понимать и сильные и слабые стороны двух мечей.
www.heikido.ru
Наконечники ножен меча из кургана 174 могильника Кауп и с городища Франополь
В. И. Кулаков, О. В. Иов. Наконечники ножен меча из кургана 174 могильника Кауп и с городища Франополь — Статьи — Norroen DyrdВ. И. Кулаков, О. В. Иов
Осенью 1932 г. были проведены самые широкомасштабные раскопки хрестоматийного для викингских древностей юго-восточной Балтии курганно-грунтового могильника Кауп (ehem. Kaup bei Wiskiauten, Kr. Samland, Ostpreussen, ныне — пос. Моховое Зеленоградского р-на Калининградской обл.). Как выяснилось в результате археологических исследований, проведенных в урочище Кауп в 1979 г., данный могильник связан с торгово-ремесленным центром Кауп, интернациональное население которого с начала IX в. по 1016 г. контролировало проходивший по Янтарному берегу отрезок неманского торгового пути (Кулаков, 1996а, с. 140). В раскопках, проведенных на Каупе в 1932 г. под руководством Б. Нермана и В. Герте, участвовал молодой в то время археолог П. Паульсен, вскоре ставший известнейшим исследователем стилистики раннесредневекового искусства Северной Европы. Среди прочих насыпей П. Паульсен раскопал курган 174 (Inv. Nr. Prussia-Museum VII, 431, 12802), ныне для удобства именуемый К-174. Инвентарь мужского погребения, обнаруженного под его насыпью, кратко опубликованный в послевоенное время Б. фон цур Мюлен (Mühlen, 1975, S. 138, Taf. 18, 8; 44, 4, 5), включал следующие находки: три бронзовые пряжки, фрагменты керамики, фрагмент орнаментированного рогового (?) гребня, ажурный бронзовый наконечник ремня группы 1 класса XVI (Мурашёва, 2000, с. 66, 67, рис. 101), распространенный в Восточной Европе до второй половины X в., малый (аналогичный по типу?) наконечник ремня, наконечник ремня, железные (?) накладки и дужка ведра, бронзовые накладки, меч и его обломки, фрагмент бронзового ажурного наконечника ножен меча, два ланцетовидных наконечника копий, в том числе с врезным пламевидным орнаментом на втулках, характерным для древностей Каупа в основном 900–950 гг., но доживающий до третьей четверти X в. (Кулаков, 1989а, с. 93, 95), боевой топор, обломки железного предмета (умбон щита ?), кольчатые удила, стремя, две (?) шпоры. Общий состав погребального инвентаря кургана, присутствие в нем наконечника копья с пламевидным орнаментом и топора позволяют этот комплекс с высокой долей уверенности датировать временем около 950–975 гг. (Кулаков, 1989а, с. 92, 93).
Особое внимание в составе погребального инвентаря (рис. 1) привлекает наконечник ножен меча, аналоги которому отсутствуют как в скандинавских древностях эпохи викингов, так и в синхронном материале юго-восточной Балтии. Орнамент в сохранившейся нижней части наконечника из Каупа выполнен в стиле Еллинг. Декорированные таким образом [77] наконечники, по справедливому мнению П. Паульсена, появляются в Скандинавии незадолго до середины X в. (Paulsen, 1953, S. 35). Наиболее ранним наконечником, на котором в стиле Еллинг изображен S-видно изогнутый зверь, является артефакт (наконечник «шведской группы» — Paulsen, 1953, S. 41) из погребения 8 грунтового могильника Линкунен (Linkuhnen, ehem. Kr. Niederung, Ostpreussen, ныне — пос. Ржевское Славского р-на Калининградской обл., рис. 2: 1), содержавшего, судя по составу инвентаря, останки мужчины-воина и женщины. Навершием наконечника служит плоскостное изображение направленной носом вверх головки собаки/волка, отвечающее нормам стиля Борре и являющееся завершением тулова зверя. Иконографический тип изображения, представленный на данном артефакте, является серийным стандартом, что показывают, в частности, находки, сделанные в Западной Литве и на территории России (Kazakevičius, 1998, р. 296, 297). Этому наконечнику ножен меча в комплекс сопутствовали три согнутых ланцетовидных наконечника копий с пламевидным орнаментом на втулках и три меча (в том числе с пагодообразным навершием и типа X по Я. Петерсену), в целом датируемые серединой — второй половиной X в. Эту, если не более раннюю, дату для погребения 8 Ржевское указывают входящие в состав его инвентаря кольчатые удила с трехчастным трензелем и пара стремян вытянутых очертаний, с уплощенными сторонами. Эти детали конского снаряжения подчеркивают связи западных балтов с миром степей (Кулаков, 1986, с. 143, 144; 1994а, рис. 33). Данный комплекс в послевоенное время привлек внимание лишь двух исследователей — В. Казякявичюса и Н. В. Ениосовой. Если первый из них вслед за П. Паульсеном датирует погребение 8 в целом XI в. (Kazakevičius, 1998, р. 296), то Н.В. Ениосова относит его к началу XI в. (Ениосова, 1994, с. 104). Эти датировки неактуальны прежде всего ввиду присутствия в составе инвентаря этого погребения меча группы 12 вариан-
Рис. 1. Инвентарь кург. 174 могильника Кауп:
1 — наконечник копья (Muchlen B., 1975, Taf 18, 6), 2 — бронзовый ажурный наконечник ремня, до реставрации (Muchlen B., 1975, Taf 44, 4), 3 — фрагмент бронзового наконечника ножен меча (экспозиция зала 5 бывш. Prussia-museum, ныне в фондах Калининградского Историко-художественного музея, Muchlen B., 1975, Taf 44, 5). [78]
Рис. 2. Бронзовые наконечники ножен мечей с изображением змея/дракона (1, 2, 4) и «языческой иконы» Одина (3, 5).
1 — погребение 8 грунтового могильника Линкунен (Engel С., La Baume W., 1937, Abb 40, a), 2 — Готланд, Швеция (Thunmark-Nylén L., 1998, Taf 232, 2), 3 — курган 42(10) курганного могильника Шестовицы Черниговской обл. Украины (Блiфельд, 1977, с. 140, рис. 20, Фонды Черниговского исторического музея, инв. номер (ЧЯМ № 5 98)/5), 4 — городище Франополь (Иоў, 1993, с. 72, рис. 9), 5 — погребение 94 могильника Жасинас. Плоскость оборотной стороны наконечника залита черным цветом, сквозные отверстия лицевой стороны наконечника заштрихованы вертикально (Vaitkunskiene L., 1983, 3 pav, 4). [79]
та II, убедительно отнесенного А. Гайбиг ко второй половине X в. (Geibig, 1991, S. 146).
Дальнейшая фаза развития наконечников ножен меча с фигурой зверя, представленной в стиле Еллинг, реализована наконечником ножен меча (рис. 2: 2) с о. Готланд (Thunmark-Nylen, 1998, Taf. 232: 2). Изображение зверя на этом артефакте претерпело изменения: головка-навершие является весьма примитивным дериватом аналогичной детали более раннего наконечника из погребения 8 Ржевское, от S-видно изогнутого туловища сохранилась лишь его верхняя часть, связь которой с весьма схематизированной головкой собаки/волка утеряна. Справа от изгиба этого туловища представлена треугольная геометрическая фигура, фактически являющаяся центром композиции наконечника. Такая же фигура, окруженная двойным округлым жгутом «плетенки», ясно видна на наконечнике из К-174, который, скорее всего, является дальнейшей формой развития декорированных в стиле Еллинг деталей ножен викингских мечей.
Начиная с середины X в. мастера, использующие при изготовлении наконечников ножен меча с деградированным изображением зверя, начинают совмещать этот образ с набиравшим популярность образом вертикально взлетающей хищной птицы — ворона, ставшего в начале завершающей фазы движения викингов символом воинов разноэтничных дружин (Кулаков, 1988, с. 106–117). Пример такого своеобразного «композитного» творения безвестного мастера обнаружен в погребении 496 могильника Бирка в Швеции (Nerman, 1940, Taf. 5, 8f, 8b), датируемого временем около 950 г. (Ениосова, 1994, с. 105). Напротив, наконечники ножен меча с распластанной (точнее — «распятой») птицей (по П. Паульсену, «скандинавская группа» наконечников ножен меча — Paulsen P., 1953, S. 17–22) традиционно венчаются уже не раз упоминавшейся выше головкой собаки/волка, никак не связанной с фигурой «распятой» жертвенной птицы.
Полным аналогом находке из К-174, является, к счастью, целый наконечник ножен меча из городища Франополь (Брестский р-н Брестской обл. Белоруссии, раскопки О. В. Иова 1988–1991 гг.). Это укрепленное поселение расположено на мысу левого берега р. Рыта. Округлая в плане площадка городища диаметром 30 м окружена валом высотой от 1,5 до 2,5 м. В ходе раскопок на городище вскрыта площадь в 286 кв. м. Культурный слой на городище практически полностью состоит из остатков пожарища, мощность слоя на краю площадки городища достигает 0,5 м, к центру площадки сходит практически на нет. На материке найдены следы срубных клетей примыкавших к валу изнутри. Выявлен колодец, песчаные стенки которого были укреплены камнями, а дно покрыто настилом из дубовых плах толщиной до 5 см. На материке вне клетей расчищены остатки очага, сложенного из колотых камней. Очаг содержал большое количество обломков керамики и обожженные зерна проса. Пожар уничтожил городище Франополь внезапно, о чем свидетельствуют многочисленные находки обожженных развалов керамики и целых горшков, в ряде случаев — с просяной кашей. Кроме керамики, на площадке городища найдено значительное количество предметов вооружения: наконечники копий и стрел, топоры, перекрестие меча. К этой категории находок относятся и остатки ножен меча выявленные на площадке городища на уровне материка. Они представлены бронзовым наконечником, на внутренней стороне которого сохранились остатки кожи, рядом с наконечником прослежены плохо сохранившиеся тонкие бронзовые пластины — оковка верхней части ножен. Дата гибели возникшего в 950–1000 гг. городища Франополь — рубеж X–XI вв. Это подтверждается позднейшими находками в его культурном слое желтых лимоновидных бусин (Иоў, 1993, с. 71, 72). Такие городища весьма редки в Белоруссии (Кухаренко, 1961, с. 31–36), как правило, использовались [80] качестве святилищ и мест народных собраний населения отдельных волостей. Скорее всего, городище Франополь было уничтожено внезапным набегом вражеской дружины.
Изображение на артефакте из Франополя — утративший всякий облик змея/дракона завиток «плетенки», треугольная фигура в нижней части артефакта, ставшая центром композиции, полностью «дегенерированная» голова волка/собаки, венчающая наконечник, — полностью подтверждает высказанное выше мнение об этапах трансформации наконечников с фигурой зверя. Треугольная фигура в центре композиции на предметах из Каупа и Франополя сближает эти находки с балтскими по своему происхождению наконечниками из погребений 62, 94 (рис. 2: 5) могильника Жасинас Шилальского р-на Литвы (Kazakevičius, 1992, fig. 3,3,4) и погр. 117 могильника Ирзекапинис (ehem. Wiekau, Kr. Samland Ostpreussen, ныне — пос. Клинцовка Зеленоградского р-на Калининградской обл.). Дата последнего — начало (скорее, середина) X в. (Кулаков, 1999, с. 255). В юго-восточной Балтии происходит слияние скандинавских и местных изобразительных традиций, симбиоз которых отразился в изображениях на наконечниках ножен мечей из К-174 и Франополя, аналогом которым является наконечник ножен меча, обнаруженный в Burgholm, Latvija (Ениосова, 1994, рис. 10). В этих артефактах отражен встречный импульс балтских традиций, толкнувший мастеров этих наконечников сделать центром их композиции треугольный элемент, который вероятнее всего следует трактовать на наконечниках из Жасинаса и Ирзекапиниса как туловище мужской фигуры. Вызывает удивление объявление этой вполне четко читаемой фигуры «искаженным изображением птицы и плетеным рисунком» в новейшей археологической литературе (Ениосова, 1994, с. 106). На самом деле на изделиях мастеров эпохи викингов эта фигура является местной репликой восходящей еще к традициям эпохи переселения народов «языческой иконы» Одина, обеими своими руками обнимающего двух своих мистических спутников — воронов Хугина и Мунина (рис. 2: 3). В X в. эта «языческая икона» представлена на скандинавских деталях ножен мечей, обнаруженных, в частности, в Шестовицах (рис. 2: 3) и на Готланде (Ениосова, 1994, рис. 10, а), соответствуя варианту 2 канона Одина (Кулаков, 1995а, с. 73). В балтской среде в этом каноническом изображении вороны заменены здесь драконами. Видимо, именно их фигуры, стилизованные в виде изогнутых сдвоенных линий, отдаленно напоминающие крылья птицы, представлены справа и слева от треугольной фигуры на наконечниках из Каупа и Франополя (рис. 1: 3; 2: 4). Такого рода взаимный обмен иконографическими новациями характерен для мастеров, удовлетворявших художественные вкусы полиэтничной дружины второй половины X в. Правда, весьма стилизованное изображение на наконечнике из Франополя не позволяет с полной уверенностью утверждать соответствие фигур, не воронам Одина, а драконам.
Аспект сложнейших процессов взаимного влияния скандинавских и балтских традиций остался незамеченным наиболее серьезным современным исследователем наконечников ножен мечей эпохи викингов В. Казакявичюсом, включившим наконечник из К-174 в массив наконечников варианта IbЗ. Их декор представляет собой деградированное изображение распластанной жертвенной птицы и широко датируется X–XI вв. (Kazakevičius, 1998, р. 292, 8 pav., 8). Правда, обнаружение на наконечнике ножен однолезвийного (?) меча в Катучю Шилутского р-на Литвы с одной стороны — фигуры распластанной птицы, с другой — деградированную фигуру зверя (обе являются оттисками в глиняной форме двух более ранних и, соответственно, более качественно выполненных артефактов) указывает на синхронность бытования (во всяком случае — в Балтии) обоих [81] изобразительных мотивов (Kazakevičius, 1998, 11 pav.). Самое раннее изображение данного варианта корпуса пернатого датируется в Восточной Европе 950–1000 гг. и является символом «…власти князя, приносившего жертву богам для процветания подвластной ему дружины» (Кулаков, 19946, с. 6).
Представленный выше анализ находок из Каупа и Франополя и близкого им иконографического материала эпохи викингов позволяет реконструировать этапы появления одного из редчайших вариантов наконечников ножен меча, встреченных в комплексах третьей четверти X в. (возможно, шире — второй половины X в.) в древностях Балтии и Западной Белоруссии и выявить семантику представленных на этих артефактов образов. Ранее подобные аспекты развития изображений на наконечниках меча рассматривались сугубо утилитарно. Неправомерно считалось, что скандинавские оружейники в оформлении ножен меча механически воспроизводили «маски» и «плетеный орнамент» овальных фибул и подвесок, являвшихся деталями женского (!) убора (Ениосова, 1994, с. 105, 107). На самом деле такая важная конструктивная деталь вооружения, как наконечник ножен меча викинга, магическое значение которого трудно переоценить (Кулаков, 19966, с. 30, 31), должна была обладать не только сугубо прикладной функцией. Изображения на этих артефактах носят как эстетической, так и семантический характер. Этапы появления особого варианта наконечников ножен меча (Кауп, Франополь, Бургхольм) выглядят следующим образом:
1. К середине X в. в Скандинавии, Балтии и Восточной Европе в среде викингов распространяется серия достаточно стандартных наконечников «шведской группы» (по П. Паульсену). Генезис этой группы артефактов (рис. 2,1) заслуживает специального исследования, однако семантика изображения на этих наконечников достаточно ясна: на них представлен образ «большого зверя», характерного для искусства последнего столетия эпохи викингов. Максимальный пафос обретают такие изображения, представленные в стиле Рингерике на штурмовых значках викингов XI в., времени заката славной эпохи морских воинов. На примере этого вексилло-логического материала установлено тождество изображения «большого зверя» образу волка Фенрира, в день Рагнарёк повергшего царя богов Одина (Кулаков, 1989, с. 68). Кроме «фоновой» семантики Рагнарёка, с которым викинги могли сопоставлять каждый свой бой, могущий стать для них последним, изображение Фенрира на нижней оконечности ножен меча могла иметь особый смысл. Каждый раз, когда воин после схватки погружал свой клинок в ножны, он тем самым имитировал нанесение своим клинком, кеннинг которого звучал как «огонь Одина» (Младшая Эдда, с. 153), тех ударов, которыми «Отец побед» поражал Фенрира. Общеизвестно то, что меч наряду с копьем — обязательный атрибут владыки скандинавского пантеона. Стремясь по ножнам острием вниз, меч викинга тем самым как бы вонзался в тело фигурки Фенрира, представленного на наконечнике ножен меча как раз пастью вверх, навстречу острию меча. Таким образом реализовался феномен симпатической магии, где практическое действие имитировало и мистически воссоздавало процессы нетривиального уровня. Примеров подобной магии масса, один из наиболее известных — вращение молящимися буддистами цилиндра с написанными на нем молитвами (монг. «манигдонг»), что имитирует их прочтение и, что естественно для верующих, их магическую реализацию.
2. Параллельно с наконечниками «шведской группы», однако в гораздо меньшем числе в викингской среде южного берега Балтики в середине X в. распространяются наконечники ножен мечей с «языческой иконой» Одина (рис. 2: 3). Вскоре этот вариант канона начинает использоваться балтскими оружейниками (рис. 2: 5). Элемент изображения на этих [82] артефактах — треугольный торс Одина — появляется на наконечниках ножен меча с деградированным (укороченным) изображением Фенрира (рис. 2: 3). Таким образом мастера пытались изобразить ключевой для Рагнарёка поединок Фенрира и Одина, смертельный для последнего. При этом образы мирового зверя и Царя богов, извечных противников в рамках индоевропейской мифологии, по принципу pars pro toto изображался лишь деталью их канонических изображений. Упомянутый выше эффект симпатической магии (мистическое поражение реальным острием меча пасти Фенрира) уже не принимался в расчет.
3. Итак, в третьей четверти X в., видимо, не без влияния традиций балтских мастеров складывается иконографическая схема, реализованная на наконечниках ножен мечей из Каупа (рис. 1: 3), Франополя (рис. 2: 4) и Бургхольма. Это изображение, значительно дистанцированное от своего прототипа на наконечниках «шведской группы», фактически превратилось в идеограмму. На ней нашли себе место предельно стилизованные тулова Фенрира и Одина, а также мистические существа (вороны или драконы), сопровождающие Отца побед и Владыку павших. Показательно, что эти мифологические персонажи были актуальны для викингов не только Скандинавии, но и Балтии. Это еще раз подчеркивает интернациональный характер дружинной культуры пруссов, фиксируемый уже на материале VII в. (Кулаков, 1995б, с. 105). Обращает на себя внимание уникальность находок на Каупе, во Франополе и Бургхольме. Возможно, эти наконечники вышли из одной мастерской, их находки в далеко отстоящих друг от друга пунктах маркируют те непростые пути, по которым вела прусских (?) дружинников их полная смертельных опасностей судьба.
Вся представленная трансформация одного из вариантов изображений на наконечниках мечей викингов произошла в пределах одного поколения и укладывается в предела 950–975 гг. Полный распад схемы этого изображения зафиксирован на наконечнике из Гнёздова (вторая половина X — начало XI вв.), где уже отсутствует схематизированный образ Одина, а профильная голова Фенрира повернута не вверх, а вправо (Ениосова, 1994, с. 107, рис. 15, а).
Количественно малая серия наконечников с «идеограммой» последней битвы Одина и Фенрира показывает поиски изобразительных образов мастерами, работавшими на закате эпохи викингов. Видимо, эти образы должны были отвечать потребностям эстетических и, что важнее, культовых запросов воинов полиэтничных дружин эпохи крушения священных идеалов язычества на широких просторах от Янтарного берега до Поднепровья. Нет сомнений в том, что это крушение казавшихся незыблемыми духовных устоев воспринималось современниками как земное отражение гибели богов в день Рагнарёк.
Литература
Блiфельд Д. I., 1977. Давньорускі пам’ятки Шестовиці, Київ.
Ениосова Н. В., 1994. Ажурные наконечники ножен мечей X–XI вв на территории Восточной Европы // История и эволюция древних вещей. М.
Иоў А. В., 1993. Археалагiчны комплекс X ст. каля вески Франопаль // Берасцейшчына. Помнiкi гiсторыi i культуры Брэстчыны праблемы вывучэння, аховы i выкарыстання матэриялы навуково-практычнай канферэнцыi. Брэст.
Кулаков В. И., 1986 Степные реминисценции у раннесредневековых сембов // Волжская Булгария и Русь. Казань.
Кулаков В. И., 1988. Птица-хищник и птица-жертва в символах и эмблемах IX–XI вв. //СА. № 3.
Кулаков В. И., 1989а. Кауп // Становление европейского средневекового города. М.
Кулаков В. И., 1989б. Знамена дружин Балтийского региона // СА. № 4.
Кулаков В. И., 1994а. Пруссы (V–XIII вв.). М.
Кулаков В. И., 1994б. Предшественники эмблемы Византии // Гербовед. № 5–6. М. [83]
Кулаков В. И., 1995а. Варианты иконографии Одина и Тора V–XI вв. // Древняя Русь — новые исследования. Славяно-русские древности. вып. 2. СПб.
Кулаков В. И., 1995б. Прусская дружина в V–XII вв. // Элита и этнос средневековья. М.
Кулаков В. И., 1996а. Трусо и Кауп (протогородские центры в земле пруссов) // РА № 3.
Кулаков В. И., 1996б. Воинская магия мечей викингов // Артквадрат № 1. Калининград.
Кулаков В. И., 1999. Ирзекапинис // Stratum plus. № 5. СПб., Кишинев, Одесса.
Кухаренко Ю. В., 1961. Средневековые памятники Полесья. М.
Младшая Эдда. Л., 1970.
Мурашева В. В., 2000. Древнерусские ременные наборные украшения (X–XIII вв.). М.
Engel С., La Baume W., 1937. Atlas der Ost- und West-Preussischen Landesgeschicht, Bd 2. Kulturen und Völker der Frühzeit in Preussenlande, Königsberg.
Geibig A., 1991. Beiträge zur morphologischln Entwtcklung des Schwertes lm Mittelalter Neumunster.
Kazakevičius V., 1992. Sword chapes from Lithuania // Studta Baltica Stockholmiensia. Vol. 9. Stockholm.
Kazakevičius V., 1998. Iš velyvojo geležies amžiaus baltų ginklų istorijos (kalavių makštų galų apkalai)//Lietuvos archeologija. T.15. Vilnius.
Muhlen В., 1975. Die Kultur der Wikinger in Ostpreussen // Bonner Hefte zur Vorgeschichte. Nr 9.
Nerman В., 1940. Birka. Bd. I. Die Gräber. Stockholm.
Paulsen P., 1953. Schwertortbänder der Wikingerzeit Stuttgart.
Thunmark-Nylén L., 1998. Die Wikingerzeit Gotlands. Bd. II. Typentafeln.
Vaitkunskiene L., 1983. Skandinaviški elementai žemaičių kulturoje X–XI a. // Lietuvos istorijos metraštis. 1982 metai, Vilnius.
Источник: Краткие сообщения Института археологии РАН. Вып. 211. 2001 год.
Сканирование: Halgar Fenrirsson
OCR: User Userovich
[77] — так обозначается конец соответствующей страницы. Рисунок — на стр. 274.
Copyright © Tim Stridmannnorroen.info
Топоры — Оружие — Снаряжение — Dark Souls 3
Нож мясника
Мясницкий нож с огромным лезвием. Он принадлежал сумасшедшей, которая подстерегала путников на Пути жертв. Прямые удары восстанавливают здоровье. Еще в поселении нежити эта женщина полюбила вкус человеческой плоти. Навык: Заточка. Заточка лезвия увеличивает количество очков здоровья, которые восстанавливаются при попадании.
В локации Путь жертв, недалеко от первого костра, выпадает после убийства Изабеллы Безумной.
Бонусы:
Требования:
Примечания:
- Атаки восстанавливают 1 ОЗ, после заточки 20 ОЗ (эффект длится 15 сек)
- 75 прочности
- 7 вес
Секира
Этот простой в обращении топор создан для боя и наносит обычный урон. Вложив в атаку вес оружия, можно серьезно ранить врага, однако при неудачном ударе владелец остается открыт для контратаки.
Навык: Боевой клич. Издайте боевой клич, который временно усилит вашу атаку.
Начальная экипировка класса воин.
Глубинную секиру (закаленную на тьму) можно найти в локации Высокая стена Лотрика. Топор лежит в мимике, в башне, которую охраняет сидящая на ней виверна.
Бонусы:
Требования:
Примечания:
- 80 прочности
- 4 вес
- Обычный +10 бонус от силы C
Обычный — 125
Обычный +10 — 250
Топор драконоборца
Любимый топор Крейтона Скитальца, бесчестного дезертира из Мирры. За молнии, которые пульсируют на его черном лезвии, его прозвали топором драконоборца, но Крейтон убивал им людей. Навык: Боевой клич. Издайте боевой клич, который временно усилит вашу атаку.
Дается после второй победы над Крейтоном.
Бонусы:
Требования:
Примечания:
- 70 прочности
- 4 вес
Обычный — 105 физика и 105 молнии
Обычный +10 — 210 физика и 210 молнии
Топор раба
Маленький топорик. Такими пользуются лотрикские рабы. Коварное оружие для тех, кому выпал коварный жребий. Быстрое и смертоносное. Навык: быстрый шаг
Позволяет быстро зайти во фланг или тыл врага. Особенно эффективен против захваченной цели.
Выпадает из полых рабов.
Бонусы:
Требования:
Примечания:
- 55 прочности
- 1.5 вес
- Обычный +10 бонус от силы и ловкости C C
Обычный — 104
Обычный +10 — 208
Топор разбойника
Такими топорами орудуют разбойники из дальних земель. Удивительно прочная секира требует от владельца большей силы, чем обычный топор. Навык: Боевой клич.
Издайте боевой клич, который временно усилит вашу атаку.
Можно найти на трупе в локации Путь жертв. Труп свисает с обрыва в том же месте, где находится враждебный мясник.
Бонусы:
Требования:
Примечания:
- 75 прочности
- 3 вес
- Обычный +10 бонус от силы C
Обычный — 124
Обычный +10 — 248
Топорик
Этот грубый топор — и оружие и инструмент. Пироманты из Великой топи пользуются такими топорами: они позволяют бить лишь вблизи, зато ими просто орудовать. Они немного весят и наносят существенный урон. Навык: Боевой клич.
Издайте боевой клич, который временно усилит вашу атаку.
Начальная экипировка класса Пиромант.
Поселение нежити. Лежит на трупе рядом с местом, где вы встречаете впервые Корникса из Великой топи, сидящего в клетке.
Бонусы:
Требования:
Примечания:
- 60 прочности
- 2.5 вес
- Обычный +10 бонус от силы C
Обычный — 110
Обычный +10 — 220
Топорик человека-змеи
Топорик, оружие людей-змей, охраняющих пик Древних Драконов.Обладает необычным изогнутым лезвием, которое легко обходит защиту щита. Навык: боевой клич
Издайте боевой клич, который временно усилит вашу атаку и позволит пробивать щиты, нанося непосредственный урон.
Выпадает из Змеелюдов, вооружённых данным оружием, в локации Пик Древних Драконов.
Бонусы:
Требования:
Примечания:
- 80 прочности
- 4 вес
- Обычный +10 бонус от силы C
Обычный — 125
Обычный +10 — 250
Топоры крылатого рыцаря
Парные топоры крылатых рыцарей, присягнувших ангелам. Эти топоры больше подошли бы палачам, чем рыцарям: они предназначены, чтобы рубить головы. Навык: цепное вращение.
Крутитесь, сметая врагов: используйте силовую атаку чтобы продолжать движение, пока хватит выносливости.
Выпадает из крылатых рыцарей, вооруженных такими топорами, в локации Замок Лотрика.
Бонусы:
Требования:
Примечания:
- 80 прочности
- 8.5 вес
- Обычный +10 бонус от силы C
Обычный — 122
Обычный +10 — 244
Элеонора
Странное оружие, которым иногда пользуются уродливые жители оскверненной столицы. Оскверненное пламя было призвано проклятием родственниц некоего оракула. Несмотря на свою вину, они продолжали жить как ни в чем не бывало. Навык: праздничный колокол
Поднимите топор и помашите им. Раздастся серьезный колокольный звон, и оружие временно станет разрывающим, а при каждом попадании будет немного восстанавливать ваше здоровье.
В локации Оскверненная столица, от одноименного костра нужно идти в яму с токсичным болотом, населённым многоножками. Спрыгнув в яму, надо идти по болоту держась левой стороны и дойти до главного входа на первый этаж здания. Внутри будут сидеть три огра, с одного из которых и выпадет нужный нам топор.
Бонусы:
Требования:
Примечания:
- При использовании способности оружия, накладывается бафф на 25 сек. С каждым ударом восстанавливает вам 24 ОЗ + урон кровотечением
- 90 прочности
- 6.5 вес
Милвудская секира
Секира милвудских рыцарей. Лезвие освящено символом Божественного дуба
Внушительный топор для самых могучих воителей.
Навык: боевой клич
Неповторимый боевой клич Милвудских рыцарей — это ужасающий рык, сопровождаемый скачком к врагу.
Нарисованный мир Арианделя. Располагается почти на самом верху Милвудской башни. После подбора пепла капитана, нужно пройтись по балке и спрыгнуть на мертвого рыцаря, у которого и будет секира.
Бонусы:
Требования:
Примечания:
- 80 прочности
- 6.5 вес
- Навык добавляет 10% урона (~60 урона), не складывается с чарами и смолами.
Обычный — 135
Обычный +10 — 270
www.playground.ru