Работа в кгб – Контрразвездка и правительственная связь. Валерий Вакульчик рассказал о некоторых аспектах работы КГБ

С какими особыми приметами не брали на работу в КГБ и милицию

Внешнее и внутреннее

Согласно статье 6 «Служба в милиции и особенности ее прохождения» Закона «О советской милиции», кандидат в милиционеры должен был быть безупречен во всех отношениях. В данном случае, особые приметы, препятствующие приему в органы советского МВД, являли себя сами – татуировки (любые) – были однозначно «табу»: при их наличии кандидат не подходил по моральным качествам. Даже если собиравшийся пойти в милиционеры не имел прежде проблем с законом (о судимых и речи при приеме в милицию не заходило). Состояние здоровья: кривых, косых, шепелявых, хромоногих-одноногих, и т.п. также в советские правоохранительные органы старались не брать.

В советскую милицию не набирали обладателей прошлого даже с погашенной (снятой) судимостью, хронически больных, инвалидов. Формально могли отказать человеку с видимым дефектом лица (к примеру, шрамом), ссылаясь на нормы закона.

Классический советский милиционер – отслуживший в армии парень с полученным прежде ПТУ-шным образовавнием, начавший после демобилизации свою карьеру с низов патрульно-постовой службы милиции (ППСм).

Сначала присмотреться, а потом взять

В КГБ СССР не существовало «особых примет», по которым человека «могли бы не взять» в спецслужбу – «комитет» и так не брал кого ни попадя, к будущему «контингенту» долго присматривались. Сегодняшний Президент РФ В. В. Путин, человек из рабочей семьи, безо всяких связей, по его же собственному признанию, пришел в приемную КГБ «с улицы». Владимиру сначала посоветовали получить высшее юридическое образование.

И это не единичный, а, скорее, характерный подход для подбора кадров в советский КГБ. Еще со времен Андропова в «комитет» старались не брать бывших сотрудников МВД – это тоже была своеобразная «особая примета» – после убийства в 1980 году майора госбезопасности сотрудниками милиции на станции московского метро «Ждановская» инерция неприятия в своих рядах сотрудников МВД в КГБ сохранялась довольно долго.

… Основной приметой для кандидатов «на вылет» в КГБ было – «зеленый»: к желающим послужить «в органах» в Советском Союзе (а желающих хватало) в любом случае присматривались на производстве, на комсомольской работе на предприятиях – чаще всего будущие потенциальные офицеры КГБ и не подозревали о таком «надзоре». Характерный пример: один из желавших послужить в «органах» был отправлен на производство, дослужился там до секретаря ВЛКСМ крупнейшего завода в одном из городов Липецкой области. Показал себя организатором и в принципе инициативным человеком. Потом его призвали послужить Отечеству на ином фронте. Сегодня одна из разработок бывшего секретаря завкома ВЛКСМ как сотрудника ФСБ вошла в книгу истории спецслужб региона – бывший комсомолец-активист разоблачил махинации с чеченским авизо. За эту уникальнейшую в истории российских спецслужб операцию он в свое время получил заслуженную награду от федерального руководства ФСБ РФ – на территории Липецкой области данные мошеннические действия ОПГ тогда так и не удалось осуществить!

«В джазе» есть и девушки

Особые приметы у девушек, принимаемых на службу в МВД и КГБ СССР, также разнились. Если в милиции представительницы слабого пола главным образом работали «в кадрах» или штабных подразделениях, и к ним предъявлялись, в принципе, те же общие требования, что и к кандидатам-мужчинам, то в органах госбезопасности активные чекистки подчас играли весьма важные роли. Их особые приметы – красота, харизма, креативное мышление вкупе со способностью обаять и расположить к себе, работали в интересах страны подчас не менее эффективно, чем оборонные промышленные предприятия.

Достаточно вспомнить такие имена, как Ольга Чехова и Ирина Алимова – по данным советских спецслужб, эти женщины, используя свое обаяние и неординарные способности, сделали очень многое для советской контрразведки.

fishki.net

Как я не пошел работать в КГБ…,: piligrim

…а он мне, за это помог победить бюрократов.

Не на правах рекламы.

          Все фамилии, клички, явки и пароли изменены.

          Этим летом исполнится 20 лет, как я переехал в ту берлогу, где и живу сейчас. Теперь я к ней привык, я с ней сросся. Квартира была не новая — «за выездом». Для тех, кому непонятен этот специфический термин, поясню – тут кто-то жил до меня. В этом случае предполагается, что между выездом предыдущих жильцов и въездом последующих, производится ремонт. Это к сведению людей, уже не заставших времена диалектического материализма.
          Диалектический материализм на практике учит: то, что предполагается — совсем не обязательно должно быть выполнено. Короче, вид квартирки удручал. Определить изначальный цвет обоев было невозможно из-за их потертости и засаленности. Дверных ручек не было вовсе, по причине отсутствия всех дверей, за исключением входной. Собственно, запираться ни где не имело смысла, потому как вся сантехника тоже отсутствовала.
          Справедливости ради нужно отметить, что порядок всё же кое-где был обозначен — на кухне листы отклеившегося с пола пластика, весёленького, ядовито-зелёного цвета, лежали сложенные в аккуратную стопочку в углу. Оголённый пол был уляпан засохшими пятнами чёрного клея….
          В общем, не квартирка, а мечта прораба.
          Все попытки убедить кого-либо из многообразия руководителей и начальников «поиметь совесть», отклика имели. Они солидарно «имели» мои требования около месяца. Непробиваемая ничем глухая стена.
          И вдруг, в один день всё изменилось. День тот был субботой. Это важно.
          Я никогда не относил себя к жаворонкам и был правоверной совой. Поэтому заверещавший дверной звонок в субботу, в 8 часов утра, вызвал двойственные чувства. С одной стороны хотелось от души обложить раннего гостя, а с другой стороны – спать. Я попытался выбрать последнее. Звонок тарахтел самым подлым образом. Моя борьба за право отсыпаться в выходной день была проиграна вчистую.
          На пороге квартиры стояла группа серьёзных, представительных людей. Их было много, сразу я не увидел их всех. Они поздоровались и вошли в квартиру. Последним вошел начальник «Службы дома», по сегодняшнему – ДЕЗа. Был он весь какой-то суетливо-угодливый…

* * *

          За несколько лет до этого произошла история, о которой я уже почти забыл, и уж никогда бы не подумал, что она аукнется таким неожиданным образом.
          Демобилизовавшихся из армии срочников, пришедших становиться на учёт в военкомат, там уже ожидали сотрудники КГБ и МВД, приглашая на работу в свои ведомства.
          Меня они своим вниманием обошли. Но моему братишке, с которым мы вернулись почти одновременно, такое предложение было сделано.
          Поиски приличной работы с нашим среднетехническим образованием успеха не имели. Да и что толкового предложат «молодому специалисту», у которого за плечами ни единого дня работы, а только техникум и армия?
          И тут брат вспомнил про предложение, сделанное ему в военкомате. Позвонил по оставленному телефону. Ему назвали адрес и что сказать надо. Пароль то есть. Он мне предложил пойти вместе. Я отнекивался:
          — Тебя же звали, а не меня.
           — Мне одному скучно.
           — Тебя же одного приглашали. Я-то чего пойду? Без приглашения.
           — Ну и что? Придём вместе. Подумаешь, дело какое…

          В общем, уговорил. Пошли мы с ним вдвоём на явочную квартиру, предварительно выучив пароль. Явочная квартира находилась в центре Москвы. Обычный жилой дом, обычные квартиры. Вроде бы – все остальные квартиры я не проверял.
          Вот и нужный этаж. Нужная квартира. Звонок.
          На пороге несколько обескураженный серьёзный гражданин в штатском.
           — Вы к кому?
           — Николай Николаевич дома?
           — Вообще-то мы ждали одного… — с укоризной сказал он.
           — А нас – двое!
           — …
           — Нет, если не нравится – мы уйдём.
           — Ну, проходите….

          Прихожая, кухня…. Всё, как в обычной жилой квартире. Подсознательно отмечаю – на окне кухни нет ни фикуса, ни кактуса. Ой, что это я?
          Некоторая суета в квартире, какие-то люди солидного возраста быстро расходятся по комнатам. Нас разводят в разные двери. Успеваю заметить, что во всех комнатах обстановка сугубо канцелярская – массивный стол (один шт.) и рядом с ним 1 стул (один шт.). За столом человек. Кадровик. Внимательно, но скептически изучает мои документы. На лице застыл немой вопрос – ну и что я с тобой должен теперь делать? Спустя некоторое время он называет мне адрес, куда и к кому я должен явиться через несколько дней. Нет, записывать ничего не надо. Надо запоминать.

          Встретившись на улице с братом, с удивлением выясняем, что следующие адреса у нас уже разные. Это вызывает апатию, но делать нечего – уже начали, нужно продолжать. Всё равно ничего лучшего пока нет.
          Уже сейчас не помню, сколько пришлось пройти подобных квартир. В конце концов, в какой-то из них выдали направления на медкомиссию, в такую же подпольную поликлинику. Когда всё это было пройдено, состоялось последнее собеседование на очередной явочной квартире. Ну и вопросики.… Даже меня в краску вгоняют. Непривычно, что они звучат в отделе кадров, при приёме на работу: Значит, вы не женаты? А как часто бываете с женщиной? И как? Вам хватает? У вас одна постоянная женщина или несколько? А случайные связи бывают?…
          В общем, видимо, соответствовал каким-то критериям и наше собеседование закончилось советом. Теперь мы вас будем проверять. И ваших родственников чуть-ли не до 7-го колена. Проверка может длиться до года, поэтому нужно куда-нибудь устроиться на работу, а когда мы всё проверим, и, если всё хорошо, мы скажем. Тогда сразу же увольняетесь и приходите к нам…
          Вот такое напутствие. М-да…, вернулись к тому, с чего начали – к поискам работы.
Как раз в это время мне позвонил мой приятель Саша Невский. Ну, так вот ему повезло с именем и фамилией. Мы с ним ещё в техникуме вместе учились, а потом служили. Мама его работала где-то в Генеральном штабе СССР и он, не дождавшись окончания срочной службы, стал прапорщиком и отбыл в Москву. Какая разница где временно работать? Погоны же не надевать. В общем, рассказ о том, как я крепил оборону, достоен отдельного поста. Может быть, когда-нибудь…

          Если о том, что понятия «армия» и «порядок» несовместимы, я знал ещё до Генштаба, по срочной службе, то почему-то рассчитывал, что в КГБ иначе. Не знаю уж, что там входило в обязательный комплекс моей тайной проверки, но я её ощущал периодически.

          Текстильщики. Московский район, который регулярно насыщали лимитой ЗИЛ, АЗЛК, Микояновский мясокомбинат, Шарикоподшипник и т.д. Беспробудное пьянство, драки «стенка на стенку», приводы в милицию, суды отсидки. Кажется, я там был один, кто не только не сидел, но и не «приводился». Во всяком случае, один из немногих. Бабки, сидящие на лавочках у подъезда, знали всё про всех. Лучше любого КГБ.
          Однажды, как обычно обмывали они всем косточки, сидя на лавочке, а неподалёку крутился какой-то человек. Подошел, подсел к ним. Послушал. Встрял в разговор. Бабки напряглись – человек-то незнакомый. Спросил про кого-то, потом стал мной интересоваться. Тут уже они возмутились. Обступили его, а он пытался ретироваться. Но не тут-то было, от наших бабок не сбежать. Вобщем, схватили они его и с радостными криками, что поймали «наводчика», поволокли его в милицию, благо отделение находилось в соседнем доме. Мужик, видимо, тоже занервничал – заорал благим матом, что он сам из милиции, майор Сидоров и стал размахивать какой-то красной книжицей. Бабульки на мгновение растерялись, но этого было достаточно, чтоб он выскользнул из их цепких рук и растворился. Правда, рукав они ему всё же оторвали….
          Но возбуждение бабок не пропало. Жажда поиска истины их привела к начальнику отделения милиции. Тому пришлось выдержать их мощный напор: «Что случилось? По какому такому праву, Федька, твои милиционервы выспрашивают про нашего соседа, которого и пьяным-то мы никогда не видели? Неужто и он что-то натворил?!» Бедняга долго не мог понять вообще, о чем речь, но потом попытался их успокоить, что никто мной не интересовался. «Как это? Твой приходил, ещё майором Сидоровым назвался!». Выяснилось, что такого в отделении нет и никогда не было. Бабки до конца жизни были уверены, что чуть жулика не задержали….

          Другой случай меня вообще в тупик поставил. С тех пор меня постоянно мучает вопрос: сколько в КГБ приходилось Плейшнеров на одного Штирлица? И сколько Штирлицев было провалено ими?
          Связной…, нет – кадровик вышел на связь. Его интересовало место работы моей матери.
           — Я же в анкете написал – ресторан «Рига», — удивился я.
           — Это, который, при Рижском вокзале?
           — Нет, я же там и адрес указал – Волгоградский проспект, дом 50…
           — А у нас там числится ресторан «Родник»….
           — Да его уже лет 5 назад, как переименовали!
           — А у нас нет таких сведений…, — ответил он смущенно-растерянно.

          Не знаю, как они там работают…

          Долго-ли, коротко-ли, но где-то через полгода меня торжественно попросили навестить очередную квартирку. Пароль был прежний.
           — Ну, вот, — прозвучало удовлетворенное, — мы вас проверили. Вы нам подходите. Быстренько увольняйтесь и к нам. Вот необходимые бланки – заполняйте…
           — Погодите! А что я должен буду делать? Кем вы меня берёте?
           — Этого мы вам пока сказать не можем.
           — Ну, как же так? Я даже не знаю, чем я буду заниматься!
           — Ну, вот, к примеру – перегорела лампочка. Сменить сможете?
           — Да. Но для этого не нужно было 4 года в техникуме учиться…
           — А звонок на двери сможете заменить?
           — Да, конечно. Но, опять-таки – 4 года в техникуме….
           — Вот когда устроитесь к нам, дадите подписку, тогда и скажем.
           — Но тогда будет поздно. У меня тогда уже не будет возможности отказаться, если меня что-то не устроит!
           — Да, не будет.

          Так мы и не сошлись. Они были жутко обижены – мы на вашу проверку такие средства потратили, а вы отказываетесь! Чем мы теперь их покроем?!
          КГБ лишился ещё одного Плейшнера в своих рядах. С чувством глубокого удовлетворения от осознания собственной непогрешимости и незапятнаности биографии в веках, я пошагал по жизни дальше.

* * *

          Итак, на пороге квартиры стояла группа серьёзных, представительных людей. Их было много, сразу я не увидел их всех. Они поздоровались и вошли в квартиру. Последним вошел начальник «Службы дома», по сегодняшнему – ДЕЗа. Был он весь какой-то суетливо-угодливый…
          Компания рассредоточилась по квартире, все, как по команде, достали блокноты и ручки. На нас с матерью не обращали никакого внимания, как будто нас нет вовсе. С деловым видом они принялись осматривать квартиру, делая какие-то пометки в блокнотах. Через несколько минут они извинились и ушли, оставив нас с матерью в полном недоумении.
          Далее происходило то, во что человек, знающий что такое Советский Союз, не поверит никогда.
          Минут через 20 раздался новый звонок в дверь. На пороге стояли маляры с ведрами краски и валиками. Где-то через час все потолки в квартире были побелены. Не успев отойти этой неожиданности, мы вновь услышали звонок. На пороге стояли уже другие маляры, с клеем и обоями. Получив утвердительный ответ на вопрос устраивают ли нас эти обои, они приступили к поклейке. Они ещё клеили, когда раздался новый звонок – это пришли сантехники с новой(!) югославской(!) сантехникой. Они ещё не успели её установить, как пришла другая бригада рабочих, которые принялись красить кухню, туалет, ванную комнату….
          За субботу и первую половину воскресенья был полностью сделан ремонт всей(!) квартиры, с установкой новой сантехники. Последним прибежал начальник службы дома. В буквальном смысле, восстановив дыхание, как будто он бежал марафонскую дистанцию, извиняющимся тоном он произнёс: «Вы извините, ДОК сегодня не работает, поэтому двери, которые им заказаны, будут только в понедельник. Лакированные…»
          Это я потом, долго соображая что такое – ДОК, понял – деревообрабатывающий комбинат.
Забегая вперёд, скажу, что двери не подошли. Кто-то напутал с их размерами. Поэтому, в понедельник их увезли обратно, а нужные установили только во вторник.
          В довершение ко всему, в понедельник я обнаружил в почтовом ящике открытку с телефонного узла о том, что мне необходимо зайти к ним и выбрать телефонный аппарат, который они мне установят сразу же и мой номер – ХХХ-ХХ-ХХ….
          Несколько дней я пребывал в шоке. Я не мог понять, что же такого произошло, что машина, которую я безнадёжно пытался заставить работать, вдруг сама по себе…, как плотину прорвало!
          Потом я просто с этим смирился, но всё равно, ещё долго ждал подвоха.

          Правда раскрылась только через несколько лет.
          Сидела у нас в подъезде консъержка. Старенькая бабушка, живущая в нашем же подъезде. Кто-то из близких родственников у неё работал на телефонном узле. Как только она меня видела, сразу же начинала мило улыбаться и заговорщески подмигивать. Иногда приставала со странными вопросами: «Как у Вас дела? Ох, и опасная у Вас работа!». Я долго не мог понять в чем дело и уже начал её всерьёз опасаться. Она-то мне и рассказала, что же тогда произошло.
          При выписке со старого места жительства, в местном отделении милиции выдавали на руки какую-то форму для передачи в милицию по месту новой прописки, где указывались все те же данные, что и в паспорте, только ещё и место работы. Выписываться ездила мать и ей выдали на меня эту бумагу, в которой стояло, что я работаю на АЗЛК разнорабочим. Мать сначала возмутилась, но её убедили, что это никакой роли не играет. Она и забрала эту бумаженцию.
          В военкомате я числился ещё как работник Генштаба. Меня это устраивало – ни на какие сборы и переподготовки меня не дергали. Соответствующая бумага ушла и в новый военкомат.
          И, наконец, я принес для прописки справку с работы – Гостелерадио СССР.
          Когда все три документа оказались в руках одной паспортистки, у неё возник вопрос – где же я работаю на самом деле? И она пошла к начальнику отделения милиции. Тот просто снял трубу телефона и позвонил коллеге на старое моё место жительства.
           — Этот? Не помню. Такой, вроде не привлекался. Погоди, сейчас узнаю, — услышал он в ответ.
          И через некоторое время:
           — Где он работает сейчас – я не знаю. Но на него был как-то запрос от «соседей» по соответствующей форме. Так что думай сам…

          Немая сцена. Машина завертелась.
          Гоголь и Ильф с Петровым в гробу перевернулись. Им никогда бы не сочинить такого сюжета.

          Спасибо тебе, КГБ! Однако времени много прошло – пора снова ремонт делать…

piligrim.livejournal.com

Путин рассказал, что его работа в КГБ была связана с нелегальной разведкой

12:4824.06.2017

(обновлено: 07:43 26.06.2017)

4771536068

МОСКВА, 24 июн — РИА Новости. Президент России Владимир Путин рассказал, что его работа в КГБ была связана не просто со Службой внешней разведки, а с нелегальной разведкой. Комментарий главы государства ведущему телеканала «Россия 1» Сергею Брилеву приводит сайт «Вести.ru».

Путин рассказал, как решил стать разведчикомПо словам Путина, разведчики-нелегалы — «люди особые, особого качества, особых убеждений, это люди особого склада характера».

«Отказаться от своей текущей жизни, отказаться от своих близких, от родных и покинуть страну на многие-многие годы, посвятить свою жизнь служению Отечеству не каждый может. Это могут только избранные. Говорю это безо всякого без преувеличения. Вот с таким подходом к делу, с таким подходом к стране, к своему народу живут сотрудники нелегальной разведки. Это уникальные люди», — отметил президент. Он также пожелал действующим российским разведчикам счастья и благополучия.

Путин рассказал, что очень хорошо помнит разговор с одним из своих бывших коллег, который отдал нелегальной работе много лет.

«И вернувшись, он работал со мной, с начинающим сотрудником органов безопасности, начинающим сотрудником разведки. Я его тогда спросил: «Сан Саныч, вот вы столько проработали, а теперь здесь, вместе со мной, это как, нормально? Вы же, в принципе, на многое могли рассчитывать, на большее?» — сказал Путин.

Ветеран нелегальной разведки рассказал, как НАТО хотела «расчленить» Россию»Он говорит: «А я и мог занимать другую позицию, мне Центр предлагал это сделать, но я не захотел. Потому что я считаю наградой для себя то, что мне Родина доверила выполнять такую функцию, которую кроме меня никто не может исполнить. Это и есть самая большая награда, которую я заработал, и я должен за это Родину благодарить», — добавил президент.

Путин в 1985-1990 годах работал в ГДР по линии Первого главного управления КГБ, которое отвечало за внешнюю разведку, и был директором Дома дружбы СССР-ГДР в Дрездене.

Специальный репортаж телеканала «Россия 1» был подготовлен к 95-летию управления «С» СВР, занимающегося нелегальной разведкой.

Ваш браузер не поддерживает данный формат видео.

Вконтакте

Facebook

Одноклассники

Twitter

Whatsapp

Viber

Telegram

ria.ru

По полочкам. Что делать, если КГБ предлагает сотрудничество?

1. Почему мы об этом говорим? Активист «Молодого фронта» Сергей Пальчевский признался, что под давлением сотрудников спецслужб согласился быть агентом КГБ. Это произошло на первом же допросе по «делу патриотов». Пальчевский, как и большинство фигурантов, тогда находился в СИЗО. А когда вышел на свободу, рассказал про шантаж и попросил прощения у соратников. После этого другие активисты начали рассказывать в соцсетях о том, как им тоже предлагали сотрудничество чекисты. Стало понятно, что в поле зрения КГБ не только известные оппозиционеры, но также правозащитники, журналисты, бизнесмены и даже студенты.    2. КГБ предлагает стать информатором — это вообще законно? В законе четко прописано, что граждане могут оказывать содействие органам госбезопасности. Могут, но не обязаны. Прежде всего, человек должен дать свое согласие — добровольно, без давления и шантажа. В таком случае с гражданином заключается договор о сотрудничестве. После этого чекисты ставят задачи информатору. Могут даже выдать документы, подтверждающие легенду агента. Человек, который согласился на сотрудничество, обязан соблюдать договоренности, не разглашать государственные секреты, не предоставлять заведомо ложную информацию. Данные, которые информатор передает в КГБ, конфиденциальны и могут быть разглашены только с согласия агента. Надо понимать, что во всем мире спецслужбы имеют право заключать подобные договоры. Другое дело, как белорусские правоохранители распоряжаются этим правом и насколько добровольно наши граждане соглашаются на сотрудничество.     3. Кому обычно чекисты предлагают сотрудничество? Прежде, чем предложить сотрудничество, чекисты тщательно изучают биографию человека — с кем живет и общается, где работает и отдыхает, нарушал ли закон, какие имеет слабости и привычки. Так складывается портрет — на что можно надавить, а что можно пообещать. То, что спецслужбы следят за оппозиционерами, не значит, что каждому из них предлагали стать информатором. Есть люди, которым предлагать это просто бессмысленно — у них четкие понятия о границе между «добром» и «злом», сильные морально-волевые качества. Сотрудничество предлагают не только оппозиционерам, но также правозащитникам, журналистам, бизнесменам, чиновникам, студентам — зависит от профиля чекиста. В зоне риска, прежде всего, люди, которые содержатся под стражей или над которыми нависла угроза уголовного преследования.    4. Как обычно предлагают стать информатором? Если человек сидит в СИЗО, ему могут предложить сотрудничество прямо на допросе, причем адвокат вряд ли будет при этом присутствовать. Подробно объяснят, что его ждет, если откажется — здесь многое зависит от собранного компромата. Пальчевскому, к примеру, угрожали, что заведут уголовное дело по факту наезда на пешехода. Могут угрожать распространить интимные фото, которые нашли при обыске на компьютере. Или рассказать супруге об измене. Или начальнику о том, что вы халтурите на работе. Или начальнику вашей мамы, что сын занимается подрывной деятельностью. Среди распространенных угроз также «сгноить в тюрьме», «посадить в камеру с опущенными», «отправить в пресс-хату». Это стратегия кнута. Но есть также стратегия пряника: «Все будут сидеть, а ты пойдешь как свидетель», «У них бизнес накроется, а тебя мы не обидим». К административно задержанным чекисты приезжают прямо в изолятор. Работает все та же стратегия кнута и пряника. Например, могут предложить телефон, чтобы человек позвонил родным и сообщил, что он жив и здоров. Также могут призывать к совести: «Вы же закон не нарушаете. Помогите сделать страну лучше». Студентов часто вызывают в кабинет к заместителю декана по идеологической работе, а там уже поджидает сотрудник КГБ, который пришел «просто побеседовать, если вы, конечно, хотите по-прежнему учиться в университете». К чиновникам чекисты приходят на работу, иногда вызывают по телефону — тоже «просто поговорить». Звонят и журналистам, иногда под предлогом «встретиться в городе, выпить чашечку кофе». «Мы можем быть полезны друг другу», — такой аргумент сотрудники КГБ тоже частенько используют.    5. А можно ли отказаться и как это сделать? Если вы не хотите сотрудничать с правоохранительными органами, никто не имеет права вас заставить. Не верь, не бойся, не проси — этот принцип не подведет. Нежелательных встреч лучше избегать. Если вам позвонил человек, который представился сотрудником правоохранительных органов, попросите его прислать повестку и сообщите, что вы придете с адвокатом. По телефону вас могут обмануть и разыграть. Используйте этот аргумент. Если чекист пришел к вам на работу или в университет, попросите сотрудника представиться и показать документы. После этого попросите прислать повестку и сообщите, что придете в комитет с адвокатом. Если покинуть кабинет не можете (студентов, были случаи, просто закрывали), сидите молча. По возможности, сообщите знакомым, что с вами происходит, и запишите разговор на диктофон. Если вы находитесь под стражей, требуйте, чтобы при вашем разговоре с чекистом присутствовал адвокат. Помните, у вас есть право не свидетельствовать против себя и своих близких. Народная мудрость о том, что молчание — золото, это как раз об этом случае. Вы можете заявить: «Я не хочу сотрудничать с КГБ. Вы не имеете права мне угрожать».   6. Можно ли согласиться на сотрудничество с КГБ, чтобы лучше узнать эту систему изнутри?  Некоторые наивно полагают, что можно согласиться на сотрудничество со спецслужбами, чтобы использовать это в личных целях: рассказать соратникам, как на самом деле действуют комитетчики; или договориться с КГБ, что они не будут трогать вашу организацию. Во-первых, нужно понимать: если КГБ что-то дает, взамен попросит в три раза дороже. Во-вторых, не стоит недооценивать сотрудников спецслужб. Они знают, какие вопросы задавать, чтобы получить от вас как можно больше информации. Даже если это, как вам кажется, глупые или безобидные вопросы. Например: — Ваша подруга занимается контрабандой алмазов в Америку. — Вы что, она учится в Европейском гуманитарном университете. В Америке она была всего один раз, по образовательной программе Колумбийского университета, все легально, она психолог, причем здесь алмазы? Вот вы и рассказали, где учится и чем занимается ваша подруга. В-третьих, были случаи, когда активист согласился «просто встретиться в кафе» с чекистом. Их встречу фиксировали оперативники, а потом угрожали человеку, что фото разошлют всем соратникам по партии, чтобы те знали, что на самом деле имеют дело с предателем.        7. Можно ли заработать на сливе информации? По закону, гражданам, которые согласились на сотрудничество с КГБ, могут выплатить вознаграждение. Могут, но не обязаны. Конкретные суммы нигде не прописаны. Но нужно понимать, что КГБ — это все-таки государственная структура, с ограниченными ресурсами и большими потребностями. Подумайте сами: если информатор согласился работать на КГБ со страху, то зачем ему платить? Помните, предателей не любят даже в КГБ, поэтому наивно полагать, что информатор может стать генералом. Таких людей всегда держат на коротком поводке.    8. Если меня заставили сотрудничать, нужно ли об этом рассказать? В Комитете государственной безопасности следят за конфиденциальностью. Если вы рассказываете, что к вам проявляют интерес, этот интерес, как показывает практика, сразу же пропадает. Другой вопрос, что не каждый находит смелость признаться. Возвращаясь к истории Пальчевского, уголовное дело, которым ему угрожали, до сих пор не возбуждено. Правозащитники советуют: если вас шантажировали и заставили подписать соглашение о сотрудничестве, расскажите об этом — не обязательно широкому кругу, хотя бы близким людям, которым тоже могут угрожать в связи с вашей деятельностью.      9. Нужно ли обращаться в правоохранительные органы после шантажа? Вы имеете право написать жалобу в прокуратуру — с подробным описанием, как вам угрожали и заставили подписать договор о сотрудничестве. Вряд ли в прокуратуре ваши слова найдут подтверждение — так уж сегодня работает система. Но для вас это еще один способ публично заявить о шантаже. Если в своем «сотрудничестве» вы успели оговорить человека, и этот факт потом всплывет в суде, жалоба в прокуратуру будет дополнительным аргументом отказаться от показаний, которые были даны на стадии предварительного следствия.     10. Как реагировать на признания информаторов?  В первую очередь, нужно понимать, что решение пойти на сотрудничество и отказаться от него человеку дается непросто. А признание в этом — тем более. Осудить человека, повесить на него клеймо, значит, пойти на поводу у спецслужб, которые часто используют аргумент: «Ты для «своих» уже предатель, они тебя никогда не примут». Гораздо важнее понять человека и поддержать. Чтобы другие активисты это видели и понимали, что если их тоже будут заставлять подписать «договор», то у них будет возможность отказаться от сотрудничества и при этом не стать изгоем.

naviny.by

В КГБ массовая нехватка кадров

Вслед за массовыми увольнениями сотрудников МВД, судей, критическая ситуация с кадрами сложилась в КГБ. Действующие сотрудники практически сломя голову бегут из конторы, а на замену им никто не идёт. Белорусы не хотят служить в КГБ.

Это вынудило руководство КГБ впервые за всё время существования спецслужбы ещё с советских времён фактически рассекретить порядок приёма на службу и подготовки сотрудников секретного ведомства и объявить открытый набор на службу для всех желающих. В конце прошлого месяца на официальном сайте КГБ появилось объявление о наборе для прохождения службы в органах госбезопасности с последующим обучением в ведомственном Институте национальной безопасности (ранее – Высшие курсы КГБ СССР).

Как видим, требования к кандидатам в белорусские чекисты минимальные: гражданство Республики Беларусь, любое высшее образование, наличие за плечами службы по призыву и трудовой стаж всего-то в один год. Никаких требований к возрасту, уровню физической подготовки, состоянию здоровья, об отсутствии уголовных судимостей непосредственно у кандидата либо его близких родственников, отсутствии иной компрометирующей информации и т.д. изначально не оговорено. Желающим служить в КГБ необходимо обращаться в территориальные подразделения органов госбезопасности по месту жительства.

Хотя ещё совсем недавно человека, пришедшего бы в подразделение КГБ с вопросом о том, как можно попасть к ним на службу — действующие чекисты просто подняли бы на смех.

Летом 2007 г. Глава государства уволил тогдашнего Председателя КГБ С.Сухоренко и его первого зама В.Дементея. Представляя коллективу Комитета нового главу ведомства генерала Жадобина, Лукашенко во всеуслышание озвучил информацию о том — о чём многие знали и без него – как в КГБ попадают на службу: «По знакомству позвонили – взяли». Прошло всего несколько лет, и в КГБ уже не хотят служить ни молодые люди с блатом и связями, ни люди с улицы.

Такими темпами скоро дойдёт до того, что объявления о приёме на службу в КГБ будут расклеивать на столбах и заборах, сообщения о вакансиях в ОГБ появятся в базах данных территориальных центров занятости (бирж труда).

При назначении в 2008 г. на должность Председателя КГБ генерала Вадима Зайцева, Лукашенко потребовал от него создать из белорусского Комитета структуру по мощи равную КГБ СССР. Но, как показывает ситуация, пограничник Зайцев не только ничего не создал, но и развалил то, что было.

P.S. Когда-то я и сам мечтал стать чекистом. Но потом вышел пешком из-под стола, появилась способность отдавать отчёт своим поступкам, принимать обдуманные и осознанные решения… Теперь меня берёт оторопь от одной мысли, что я мог оказаться на службе в лукашенковском КГБ и стать государственным преступником.

d-zholik.livejournal.com

Работа в КГБ и ФСБ — это почетно и достойно уважения

Журналист «Эха Москвы» (где они таких берут?!) заявил, что работа в КГБ и ФСБ — это «волчий билет в глазах приличных людей». Даже фамилию этого типа не хочу называть. Он — обыкновенный дурачок, не понимающий благодаря кому эта страна все еще есть на карте, кто ловит шпионов, террористов, предотвращает большинство терактов, кто ведет важнейшую работу по поддержанию порядка в государстве. К счастью, даже оппозиционеры понимают, что ФСБ — оплот государственности, что сотрудники федеральной службы защищают и граждан и страну — порой ценой своей жизни.

Экс-депутат Госдумы, которого погнали с позором, лишив мандата, оппозиционный политик Геннадий Гудков при этом вступился за спецслужбы. Экс-депутат не согласился, что работа в КГБ и ФСБ — «волчий билет в глазах приличных людей». Любые современные российские политики, которые придут к власти, достаточно быстро осознают потребность государства в силовиках.

«Если она [власть] не будет понимать, что любому государству нужны и сильные спецслужбы, и эффективная полиция, и хорошая, оснащенная, боеспособная армия, и многое другое – и тюрьмы с лагерями, с профессиональными тюремщиками, — то она очень быстро эта власть принесет еще больше горя и несчастий для народа», — заявил Гудков.

Силовые структуры экс-депутат Госдумы сравнил с внутренними органами в организме человека. Даже если несколько из них выделяют что-то «не очень хорошее», с этим ничего нельзя поделать. При этом однозначно оценить репутацию силовиков политик не решился.

«У КГБ репутация разная. Есть репутация КГБ – разведки, есть репутация КГБ – контрразведки, есть репутация КГБ – 5-го управления», — пояснил он.

Главным недостатком КГБ Гудков назвал его функции защиты бесконтрольной власти. Но, по его словам, тень не только на КГБ, а также на НКВД, царской охране, жандармерии, на Малюте Скуратове и прочих.

Мой друг — полковник ФСБ в отставке, награжден орденом за поимку настоящего шпиона. Давным-давно на пенсии, хотя ему всего 44 года. И мне приятно, что я общаюсь с такими достойными людьми, как он, настоящими патриотами, честными и порядочными людьми. А те, кто считает, что работа в ФСБ — волчий билет, просто-напросто моральные уроды.

rovego.livejournal.com

Глас народа. Какие качества необходимы для работы в КГБ?

85 лет назад, 20 декабря 1917 г., была создана ВЧК — Всероссийская чрезвычайная комиссия, которую возглавил Феликс Дзержинский. Шли годы, менялись названия — ГПУ, НКВД, МГБ, КГБ. Деятельность спецслужб отражала непростую историю нашей страны. Сегодня, в День сотрудника органов государственной безопасности, наш вопрос:

Александр БАЗАНОВ, руководитель Центра информации и общественных связей КГБ

: — Мы — люди в погонах. Поэтому сотруднику КГБ в первую очередь необходимо обладать чувством дисциплинированности и хорошим здоровьем. Иметь активную гражданскую позицию. Стремиться повышать свой профессиональный уровень. Те времена, когда органы госбезопасности были «вооруженной рукой партии», ушли в прошлое. Сегодня КГБ — это спецслужба, существующая наравне с другими государственными институтами и не имеющая каких-либо особенных привилегий. Как во всякой другой профессии, у нас есть свои издержки и трудности. Недостаточное понимание нашей работы окружающими — одна из них.

Владимир ПУЗИКОВ, полковник, кандидат экономических наук, заместитель начальника Института национальной безопасности

: — «Чистые руки, горячее сердце, холодная голова». Это если кратко. У молодых людей интерес к нашей профессии не угасает. Часто это связано с семейной традицией: отец носит погоны, и сын идет по его стопам. Тем, кто решил посвятить себя работе в органах, важно знать, что их ждет повседневный тяжелый, кропотливый труд.

Валентина ЗЕЛЕНКЕВИЧ, капитан госбезопасности

: — Необходимы высокие личностные качества, как ни громогласно это звучит. Кроме того, стремление реализовать себя в общественно полезной деятельности, что, может быть, не всегда присуще женщине, у которой есть семья.

Геннадий КРУГЛОВ, ветеран органов КГБ, полковник в отставке

: — Любовь к родине, честность и порядочность. Высокий культурный и интеллектуальный уровень. Умение общаться с различными людьми в интересах дела.

Владимир ПАШУТО, начальник Республиканского госпиталя военно-медицинской службы КГБ, подполковник медицинской службы

: — При приеме на работу в органы кандидаты в числе прочего проходят психологическое тестирование. Предпочтение отдается тому, кто способен быстро принимать решение в нестандартных ситуациях, обладает целеустремленностью и умением сосредоточиться.

Ирина ИВАШКЕВИЧ, менеджер

: — Я о них ничего не знаю. Абсолютно. Да и не стремлюсь узнать.

Наталья НИКИТИНА (фамилия изменена), жена сотрудника КГБ

: — К ненормированному рабочему дню мужа привыкаешь, как ни странно, быстрее всего. Меня больше тревожит ощутимый фон жесткого прессинга, существующий внутри этой организации.

Алексей ЗМУШКО (фамилия изменена), таксист

: — В органах служит мой родственник. Чувство юмора у него специфическое. А так — мужик как мужик.

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter

Понравился материал? Поставьте ему оценку.

www.sb.by