Советский спецназ времен Великой Отечественной войны: Истребители бункеров
О существовании этих подразделений старались не упоминать советские военные историки, их бойцов не показывают в художественных фильмах, о них благоразумно помалкивают современные обличители «бездарного Сталина».
Может быть, таким игнорированием они были обязаны тому, что не совсем вписывались в лубочный образ советского «солдата-освободителя»?
Действительно, в нашем представлении красноармейцы Великой Отечественной встают фигурами изможденных людей в грязных шинелях, гурьбой бегущих в атаку вслед за танком. Или усталыми пожилыми мужиками, курящими самокрутки на бруствере окопа. Ведь именно такие кадры старались запечатлеть военные кинохроники.
Наверное, их задачей было показать простого бойца рабоче-крестьянской армии, оторванного от плуга и станка, желательно неказистого. Мол, вон он сам какой, практически метр с пилоткой — а Гитлера побеждает! Такой образ как нельзя лучше соответствует и замордованной, истощавшей жертве сталинского режима. Которую с конца 1980-х годов постсоветские историки и кинорежиссеры посадили на телегу, дали в руки «трехлинейку» без патронов и отправили навстречу бронетанковым ордам фашистов — под зорким надзором заградотрядов.
В реальности, конечно, немцы сами въехали в СССР на 300-х тысячах телег, а что касается вооружения, то фашистская Европа уступала нам по числу выпущенных автоматов в 4 раза, а по самозарядным винтовкам в 10 раз.
В последнее время, конечно, взгляд на Великую Отечественную стал иным, муссировать тему «бессмысленных жертв» обществу надоело, и на экранах появились пограничники-терминаторы, разведчики-ниндзя, разудалые экипажи бронепоездов и другие персонажи — теперь уже гиперболизированные. Как говорится, из одной крайности да в другую. Хотя
нужно отметить, что настоящие пограничники и разведчики (а также десантники и морпехи) действительно отличались хорошей физической формой и подготовкой. В стране, где спорт был массово-обязательным, «качков» было куда больше, чем сейчас.
И только один род войск так и не был замечен оком сценаристов, хотя заслуживает наибольшего внимания. Потому что из всех частей специального назначения (спецназа) Второй мировой войны самыми многочисленными и самыми сильными были советские штурмовые инженерно-саперные бригады (ШИСБр) резерва Верховного Главнокомандующего.
В ходе войны большинство воюющих сторон осознали, что классическая пехота не может выполнять многие специфические задачи. Поэтому Британия начала создавать батальоны «коммандос», США — отряды армейских рейнджеров, Германия реформировала часть своей мотопехоты в «панцергренадеров». Красная Армия же, начав в 1943 году свое великое
наступление, столкнулась с проблемой больших потерь при взятии немецких укрепленных районов и во время уличных боев.
Можно было посылать на их штурм штрафников — бессмысленно укладывая тысячи солдат и офицеров на радость будущим обличителям «сталинизма». Можно было бросаться на амбразуру грудью — героически, но, скажем честно, бессмысленно. Поэтому Ставка, понимающая, что воевать с помощью штыка и «ура» пора прекращать, пошла другим путем.
Сама идея была взята у немцев, точнее — у армии кайзера. Еще в 1916 году в сражении за Верден германская армия применила специальные саперно-штурмовые группы, имеющие особое вооружение (ручные пулеметы и ранцевые огнеметы) и прошедшие специфический курс подготовки. Сами немцы о своем опыте подзабыли, видимо, рассчитывая на «блицкриг» — и потом долго топтались под Севастополем и в Сталинграде. Зато его взяла на вооружение Красная Армия.
Весной 1943 года началось формирование первых 15-ти штурмовых бригад. Основой для них послужили инженерно-саперные части РККА, поскольку новый спецназ требовал, прежде всего, технически грамотных специалистов. Ведь спектр их задач был довольно широк и сложен.
Для начала рота инженерной разведки исследовала вражеские укрепления на предмет их огневой мощи и «архитектурной прочности». Составляя подробный план, где расположены ДОТы и другие огневые точки, что они из себя представляют (земляные, бетонные или иные) и чем вооружены, какое имеют прикрытие, где располагаются минные поля и заграждения. На основе этих данных разрабатывался план штурма.
Далее в бой вступали штурмовые батальоны (до пяти на бригаду). Их бойцы отбирались особенно тщательно. Отсеивались все кандидаты старше 40 лет, а также физически слабые и тугодумы.
Такие требования пояснялись просто: во-первых, боец-штурмовик нес на себе груз в несколько раз больший, чем простой пехотинец. На него был надет стальной нагрудник, защищавший от мелких осколков и пистолетных (автоматных) пуль, за плечами часто висел увесистый мешок с «набором взрывника». В подсумках находился увеличенный боекомплект гранат, а
также бутылок с «коктейлем Молотова», которые метали в амбразуры или оконные проемы. А с конца 1943 года в их распоряжение поступили ранцевые огнеметы.
Помимо традиционных автоматов (ППШ и ППС), штурмовые подразделения под завязку вооружались ручными пулеметами и противотанковыми ружьями — последние использовались как крупнокалиберные винтовки для подавления огневых точек.
Чтобы научить личный состав проворно бегать со всем этим грузом на плечах, а также сократить его возможные потери, ему устраивали жесткие тренировки. Помимо того, что бойцов в полной выкладке гоняли на полосе препятствий, над их головами еще и от души поливали боевыми патронами — чтобы правило «не высовываться» закрепилось у них на уровне инстинкта еще до первого боя. Другую половину дня занимали тренировочные стрельбы и взрывы, разминирования. Плюс к этому — рукопашный бой, метание ножей, топоров и саперных лопаток.
Это было куда труднее, чем тренировки, скажем, разведчиков. Ведь разведчик шел на задание налегке, и для него было главное не обнаружить себя. А боец-штурмовик не имел возможность прятаться по кустам, он не мог тихонько «смыться». И его целью были не одиночные пьяные «языки», а самые мощные укрепления Восточного фронта.
Бой начинался внезапно, иногда даже без артподготовки и без всяких воплей «ура!». Через заранее сделанные проходы в минных полях тихо проходили отряды пулеметчиков и автоматчиков, которые отрезали немецкие ДОТы от поддержки пехоты. С самим вражеским бункером разбирались взрывники или огнеметчики.
Даже самые мощные укрепления выводились из строя с помощью заложенного в вентиляционное отверстие заряда. Там, где путь преграждала решетка, поступали остроумно и сердито: выливали внутрь несколько канистр керосина и бросали спичку.
В городских условиях бойцы ШИСБр отличались умением появиться внезапно с самой неожиданной для немцев стороны. Все очень просто: они буквально проходили сквозь стены, прокладывая себе путь тротилом. Например, немцы превратили в ДОТ подвал дома. Наши бойцы заходили сзади или сбоку, взрывали стенку подвала (или пол первого этажа) и тут же
выпускали туда струи из огнеметов.
Хорошую услугу в пополнении арсенала ШИСБр оказали… сами немцы. С лета 1943 года на вооружение гитлеровской армии начали поступать фаустпатроны («Panzerfaust»), которые отступающие немцы бросали в огромных количествах. Бойцы ШИСБра сразу нашли им применение: ведь фаустпатрон пробивал не только броню, но и стены. Интересно, что наши
Использовались также хитроумные переносные рамы для запуска тяжелых отечественных 300-мм реактивных снарядов М-31. Их подносили на позицию, укладывали — и лупили прямой наводкой. Так, в бою на Линденштрассе (Берлин) по укрепленному дому были запущены три таких снаряда. Внутри оставшихся от здания дымящихся руин не выжил никто.
В 1944 году на поддержку штурмовых батальонов пришли роты огнеметных танков и всевозможные плавающие транспортеры. Мощь и эффективность ШИСБр, число которых уже достигало 20-ти, резко усилилась.
Однако вначале успехи штурмовых инженерно-саперных бригад вызвали у армейского командования головокружение. Сложилось неправильное мнение, что ШИСБр может все — и бригады начали посылать на все участки фронта, причем без поддержки других родов войск. Это была фатальная ошибка.
Если немецкие позиции активно прикрывались артиллерийским огнем, который не был предварительно подавлен, ШИСБр был почти бессилен. Ведь как бы ни были подготовлены бойцы, для немецких снарядов они были такими же уязвимыми мишенями, как и новобранцы в шинельках. Еще хуже, когда немцы отбивали свои позиции танковой контратакой — тут уж спецназ нес большие потери. Лишь в декабре 1943 года Ставка установила строгий регламент использования ШИСБр: теперь бригады обязательно поддерживались артиллерией, танками и вспомогательной пехотой.
Арьергардом ШИСБр были роты разминирования, в том числе по одной роте собак-миноискателей на каждую бригаду. Они шли вслед за штурмовыми батальонами и расчищали основные проходы для наступающей армии (окончательным разминированием местности занимались тыловые саперные части). Минеры тоже часто использовали стальные нагрудники — как известно, саперы порою ошибаются, а два миллиметра стали могли защитить их от взрыва небольших противопехотных мин. Во всяком случае, это было хоть какое-то прикрытие груди и живота.
Золотыми страницами в истории ШИСБр стали бои за Кенигсберг и Берлин, а также взятие укреплений Квантунской армии. Военные аналитики уверенно считают, что без инженерно-штурмового спецназа эти сражения затянулись бы, а потери Красной Армии были бы во много раз больше.
Но, увы, уже в 1946 году весь основной состав ШИСБр был демобилизован, а затем, по одной, бригады расформировали. Сначала этому способствовала уверенность очередных «тухачевских», что Третья мировая будут выиграна молниеносным ударом советских танковых армий. С появлением же ядерного оружия в советском Генштабе стали считать, что с
противником прекрасно справится атомная бомба. Старикам-маршалам, видимо, и в голову не приходило, что если что и уцелеет в ядерном катаклизме — так это бункеры и подземные форты. «Вскрыть» которые мог бы, пожалуй, только ШИСБр.
Об уникальном советском спецназе просто забыли — так, что следующие поколения даже не знали о его существовании. Так была просто вытерта одна из самых интересных и славных страниц Великой Отечественной.
zema.su
от создания до нашего времени » Военное обозрение
В 1923 году появилось государство СССР, хотя официально его создание было объявлено еще в конце декабря 1922 года. Оно сменило существовавшую в годы революции Советскую Россию и стало новым проектом В.Ленина в качестве временного мирного государства.
Вся довоенная деятельность органов разведки и государственной безопасности в Светском Союзе является скорее межвоенной, поскольку она получила развитие как раз между двумя глобальными катаклизмами: Первой мировой, которая на территории России переросла в Гражданскую войну, и Второй мировой, которая в СССР называлась Великой Отечественной войной.
Практически сразу же в стране началось создание воинских подразделений спецназначения. В 30-е годы этот процесс достиг пика: в Советской Армии были созданы мощные воздушно-десантные войска и профессиональные диверсионные подразделения. Но необходимо сказать и о том, что процесс становления советского спецназа проходил в тяжелых условиях. Его подразделения часто расформировывали – не только из-за того, что они были малоэффективными, но очень часто по прихоти командования. Таким образом, до начала Второй мировой войны советский спецназ переживал не лучшие свои времена – расформированные прежде подразделения пришлось заново воссоздавать, при этом теряя большое количество материальных и человеческих ресурсов. Более того, после окончания войны большая часть этих спецподразделений вновь была распущена. Именно поэтому процесс создания современных спецподразделений, который начался во второй половине прошлого века, пришлось начинать практически с нуля.
Прежде чем рассказать о спецназе советской разведки, необходимо развенчать миф о спецподразделениях, который сложился благодаря средствам массовой информации. Так, при слове спецназ практически каждый человек представляет себе группу накачанных парней с экзотической раскраской на лице в камуфляжной форме. Но ведь это не определяющий его признак.
Спецназ Главного Разведывательного Управления – это подразделения регулярной армии, прошедшие специальную подготовку для совершения разведывательных и диверсионных действий во вражеском тылу.
Официально история спецназа ГРУ начинается в 1951 году, когда в составе советской армии появились первые диверсионные и разведывательные формирования. Но на самом деле процесс формирования начался гораздо раньше, еще в начале возникновения советской власти. Поэтому к предшественникам спецназа следует отнести и такие подразделения, как партизанские отряды Красной Армии, которые действовали на вражеской территории в годы Гражданской войны, спецформирования Западного фронта в годы советско-польской войны (нелегальная военная организация), повстанческие группировки, которые осуществляли разведку в Восточной Европе в 1920-х годах, партизанские спецотряды, которые были созданы в 1930-е годы на случай начала военных действий на советской территории, спецформирования в испанской республиканской армии в 1936-1938 годах (они были созданы по инициативе советских советников), а также разведывательные, партизанские и диверсионные подразделения, которые действовали в годы Второй мировой войны.
Партизанские отряды Красной Армии являлись, по сути, прообразом современного спецназа. Отметим, что такие формирования были как у красных, так и у белых, но они в значительной степени отличались друг от друга. Так, если белые использовали преимущественно регулярные подразделения, которые совершали рейды на фланги или ближний тыл РКА, то красные в основном использовали тех партизан, которые уже находились в тылу противника. Подчинялись эти группировки партизан специальному подразделению, созданному в составе Оперода.
Для выполнения поставленных задач партизан снабжали оружием, взрывчаткой, боеприпасами, опытными кадрами и деньгами. Необходимо также отметить, что по специальному указу В.Ленина была создана специальная школа подрывников. Руководителем ее стал А.Ковригин, который весьма быстро наладил эффективную работу школы.
Для обучения в школе подрывников специально подбирались партизаны. В курсе обучения выделялись специальная, военная и политическая подготовка. Теорию преподавали в школе, созданной в здании Оперода, а для практики выезжали за город. Для проведения практических занятий ученики могли использовать пистолеты, винтовки, специальное снаряжение, полевые орудия.
Работу этого разведуправления держал под контролем сам В.Ленин.
Потери, которые понес противник вследствие деятельности партизанских отрядов, были огромными.
До начала 1920 года наиболее сильным противником Советского Союза стала Польша. Польская армия до этого времени оккупировала большую часть белорусской территории. Для проведения диверсий в тылу противника в конце 1919 года была сформирована нелегальная военная организация, инициатором которой выступил Иосиф Уншхтит (напомним, он курировал разведку).
Отметим также, что роль этого человека в деятельности советских спецслужб практически никому неизвестна. Его затмил Дзержинский, заместителем которого и был Уншхтит одно время. Несмотря на это, именно ему предстояло возглавить Польшу в случае победы Советской Армии. И именно он до 1930 года курировал деятельность советской разведки за рубежом, а также руководил нелегальным аппаратом Коминтерна.
Создание нелегальной военной организации стало результатом соглашений, достигнутых между командованием Западного фронта и белорусскими эсерами. В декабре 1919 года в Смоленске было проведено совещание, в ходе которого стороны подписали соглашение о проведении совместных действий против Польши. На тот период времени белорусская революционная социалистическая партия насчитывала около 20 тысяч членов. Кроме того, партия держала под контролем профсоюзы служащих телеграфа, железнодорожников и учителей. Были и партизанские отряды. Коммунистическая партия на белорусской территории имела всего 2 тысяч человек, причем большая их часть не была коренным населением. Однако, справедливости ради нужно отметить и тот факт, что уже в 1920 году в Белоруссии была образована еще одна просоветская организация, которая получила название «Белорусская коммунистическая организация».
Объединение всех этих сил позволило в короткие сроки образовать Народную военную самооборону, которая по своей сути была повстанческой армией, действующей в тылу противника. Позже именно она стала основой для создания Нелегальной Военной Организации.
Основной целью деятельности организации было проведение террористических актов, диверсий в тылу польской армии. Но и сама организация, и ее деятельность были до такой степени засекречены, что о ней даже не знал командующий фронтом. НВО обслуживала несколько дивизий Западного фронта – 8-ю, 56-ю и 17-ю. В каждую из них было отправлено по 4 участника НВО, каждый из которых имел одного помощника и 20 курьеров.
В конце своей деятельности в составе организации было 10 тысяч партизан.
С весны 1920 года в качестве руководителей партизанских отрядов выступали выпускники краскомов. Перед отрядами ставились задачи направить свою деятельность на порчу телеграфа и телефонной связи, железных дорог и крушение поездов, взрывы мостов, дорог и складов. Кроме того, они должны были заниматься и агентурной деятельностью.
Руководителями НВО были те же люди, которые контролировали разведку фронта – Б.Бортновский, А.Сташевский, С.Фирин. Ответственным руководителем организации был А.Сташевский, который спустя три года под фамилией Степанов организовал похожую структуру на немецкой территории, в которой насчитывалось около 300 групп партизан.
В целом деятельность Нелегальной Военной Организации была настолько эффективной, что даже по завершению советско-польской войны она не прекратила своего существования, а стала основой для создания активной разведки.
После заключения с Польшей мирного договора в 1921 году Разведывательное управление приступило к организации и переброске в Западную Украину и Западную Белоруссию отрядов специально подготовленных солдат для оказания сопротивления польским властям. Все это предпринималось для того, чтобы на этих территориях вспыхнуло всенародное партизанское движение, которое впоследствии привело бы к воссоединению этих земель с СССР. Такая деятельность получила название «активной разведки». И, точно так же, как и НВО, ее деятельность содержалась в строжайшей тайне.
В Белоруссии партизанское, а точнее сказать, диверсионное движение, возникло еще летом 1921 года. Только за 1922-1923 год два таких отряда провели ряд операций, среди которых можно выделить разгром полицейского участка в районе Беловежской пущи, захват и сожжение имений «Доброе дерево» и «Струга», разгром трех помещичьих имений, сожжение дворца князя Друцко-Любецкого, подрыв двух паровозов, железнодорожного моста и железнодорожного полотна на линии Лида-Вильно.
В 1924 году партизанские отряды провели более 80 операций, среди которых самой известной является операция в городе Столбцы. В ходе ее проведения более 50 партизан разгромили гарнизон, староство, железнодорожную станцию, полицейский участок и управление полиции, а также захватили тюрьму и освободили С.Скульского (руководителя военной организации Коммунистической партии Польши) и П.Корчика (руководителя Коммунистической партии Западной Белоруссии).
В деятельности «активной разведки» случались и ошибки. Так, в ноябре 1924 года 25 партизан сделали попытку захватить поезд на линии Брест-Барановичи, убив при этом одного полицейского. За ними была отправлена погоня из 2 тысяч человек. В результате 16 партизан арестовали, 4 расстреляли, а еще 4 приговорили к пожизненному заключению.
В результате деятельности партизанских отрядов ситуация на польской границе стала весьма напряженной. Однако, несмотря на все успешно проведенные операции, их деятельность в 1925 году была свернута, а сами отряды расформированы.
Руководство Разведуправления после расформирования партизанских отрядов не оставило мысли иметь специально подготовленных диверсантов, которые смогли бы действовать в тылу противника в случае войны. Советское командование задумалось над этим еще в конце 1920-х годов. Поэтому и неудивительно, что в 1928-1929 годах в западных военных округах началась подготовка к партизанской войне в случае нападения на Советский Союз. К участию в ней привлекались те же командиры, что действовали в активной разведке.
На территории Белоруссии было подготовлено 6 отрядов по 500 человек в каждом. Кроме того, на железнодорожных узлах готовились специальные диверсионные группы. На украинской территории – подготовили не меньше 3 тысяч партизанских специалистов и командиров. Здесь же были большие запасы оружия и боеприпасов. В Харькове была создана специальная школа по подготовке партизан, в Киеве – две школы, в Одессе – спецкурсы.
Партизанские отряды принимали участие как в общевойсковых учениях, так и в специальных. Таким образом, на 1933 год все было готово к тому, чтобы в случае нападения на СССР провести внезапную операцию и парализовать все коммуникации западных регионов Украины, Белоруссии и Бессарабии.
Но, несмотря на такие приготовления, в 1938-1939 годах все отряды партизан были расформированы. В немалой степени причиной тому стала новая военная доктрина, которая предусматривала, что все боевые действия в случае войны будут вестись на вражеской территории. Большой ущерб обороноспособности нанесли репрессии бывших партизан.
Когда в 1936 году в Испании началась война, на помощь повстанцам пришел только СССР. В этом же году в страну прибыли первые добровольцы, а за ними и советские советники, которые прибыли в Испанию помогать ИРА в борьбе против фашистов. В конце 1936 года в стране был создан первый отряд специального назначения, инструктором которого стал опытный подрывник И.Старинов. Испанское правительство с большой долей скептицизма отнеслось к возможности ведения партизанской войны. Поэтому в составе отряда сначала было всего пять пожилых испанцев, непригодных для службы в войсках. Но вскоре в отряд прислали еще 12 бойцов, на этот раз молодых и опытных. В пригороде Валенсии для отряда был выделен дом, где была организована школа для обучения бойцов.
Первую операцию отряд провел в декабре 1936 года, взорвав линии связи и железнодорожный мост в районе Теруэля. После еще нескольких успешных операций численность отряда возросла до 100 человек. Вскоре его отправили на Южный фронт.
Наиболее успешной операцией партизанского отряда было уничтожение в 1937 году поезда, в котором находился штаб итальянской авиадивизии. Поезд пустили под откос с 15-метровой высоты при помощи мощной мины. После этой операции отряд был переименован в батальон спецназначения.
Позже были проведены и другие, не менее успешные диверсии, например, подрыв эшелона с боеприпасами, который подхватил мину и взорвался в тоннеле. Такая успешная деятельность очень скоро превратила батальон в бригаду, а затем, в 1938 году, — в 14-й партизанский корпус, численность которого составляла более 5 тысяч человек. В корпусе действовала спецшкола, в которой бойцов учили тонкостям разведки, снайперского дела, минирования. Поскольку бойцам корпуса приходилось действовать в экстремальных условиях, им выдавался двойной паек и такое же жалование.
Необходимо отметить, что за все время своей деятельности корпус потерял всего 14 человек.
Когда республиканцы потерпели поражение, часть бойцов корпуса захватила судно и переправилась сначала в Алжир, а затем и в Советский Союз, еще часть перешла через франко-испанскую границу и была интернирована. Когда французские власти приняли решение выдать их фалангистам, они все сбежали в горы.
С началом Второй Мировой войны партизанские и разведывательно-диверсионные подразделения снова стали актуальными. Так, только за июнь-август 1941 года на территорию противника было заброшено более 180 диверсионных групп. Деятельность таких подразделений была весьма успешной, о чем свидетельствуют, например, рейд диверсионной группы И.Ширинкина, которая в сентябре-ноябре 1941 года прошла более 700 километров по территориям Витебской, Смоленской, Новгородской и Псковской областей, проводя разведку и диверсии. За успешное выполнение поставленных задач командир и комиссар были награждены орденом Ленина.
В том же 1941 году на Западном фронте для проведения диверсионной деятельности была создана в/ч 9903, которая в ходе битвы за Москву забросила в тыл врага Н.Галочкина, З.Космодемьянскую, П.Кирьянова. В целом же до конца года во вражеский тыл забросили 71 диверсионную группу, в составе которых насчитывалось около 1200 человек.
Деятельность партизанских отрядов была не совсем успешной. Так, к примеру, из 231 отряда общей численностью 12 тысяч человек, заброшенного на белорусскую территорию в 1941 году, до конца года осталось всего 43 отряда с 2 тысячами бойцов. Еще хуже ситуация обстояла в Украине. В декабре 1941 года туда было переброшено 35 тысяч партизан, из которых к лету 1942 года осталось всего 4 тысячи. Результатом такого положения вещей стали массовые репрессии конца 30-х годов, когда были уничтожены лучшие кадры и партизанские базы.
В 1942 году ситуация немного улучшилась. После реорганизации Разведуправления в ГРУ появилось разведывательно-диверсионное отделение. В этом же году на каждом фронте были организованы спецбатальоны минеров, которые проводили диверсии на важных путях сообщения и объектах.
В 1943 году была проведена очередная реорганизация разведорганов. В результате руководство диверсионной деятельностью перешло к Разведуправлению Генерального Штаба. Такая форма руководства сохранилась до окончания войны.
В послевоенный период основное внимание советской разведки было направлено на выявление возможной подготовки противника к ядерной войне. Более того, необходимо было не допустить даже малейшей возможности применения ядерного оружия, а также помешать работе в тылу противника.
С этой целью в 1951 году в составе вооруженных сил Советского Союза были созданы первые диверсионно-разведывательные подразделения. В кратчайшие сроки были созданы 40 рот спецназначения, численность каждой из которых составляла 120 человек.
Из состава регулярных подразделений формировались временные разведотряды спецназначения. На вооружении спецназа имелись такие виды оружия, как автоматы, пистолеты, гранатометы, противопехотные и противотанковые мины, гранаты, ножи, парашюты, контейнеры для десантирования радиостанций, а также десантные рюкзаки.
В начале 1950 года Минобороны Г.Жуков выступил с предложением создания корпуса специального назначения, но встретил решительный отказ руководства государства. После этого маршала сняли с поста.
Тем не менее, отдельные диверсионные отряды были объединены сначала в батальоны, а позже – в бригады. Так появились бригады ГРУ.
В 1957 году были созданы отдельные спецбатальоны, а в 1962 году – и бригады спецназначения.
В общей сложности в годы расцвета СССР на его территории действовало 13 бригад флотского и армейского спецназа. Общая его численность составляла примерно 15-20 тысяч человек.
С началом афганской войны для спецназа ГРУ начался новый этап, который стал серьезным испытанием на прочность. В состав «мусульманского батальона», который позже штурмовал дворец Амина, вошли преимущественно представители восточных национальностей – узбеки, таджики, которые хорошо знали местный язык. Славяне же присутствовали лишь в экипажах ЗСУ-23-4 «Шилка».
Стоит отметить, что этот батальон был не единственным. В конце декабря на территорию Афганистана был введен 1-й отряд спецназа, численность которого составляла 539 человек. А в январе 1980 года начальник ГРУ Ивашутин сообщил о необходимости создания еще двух отрядов по 677 человек каждый.
В марте 1985 года, с осложнением ситуации в Афганистане, было принято решение ввести на афганскую территорию дополнительные отряды спецназа, на базе которых создать две бригады по 4 батальона по 3 тысячи человек каждый.
Деятельность спецназа чередовала в себе победы и поражения. Так, например, в 1986 году спецназовцы захватили 14 тонн опиума, который переправлялся из Пакистана, за что местные наркоторговцы приговорили командира бригады Герасимова к смерти. В октябре 1987 года одна из групп, выполняя операцию по перехвату оружия, попала в окружение и понесла большие потери, тогда погибло 14 человек из 26.
Еще одним видом подразделений спецназа ГРУ стали боевые пловцы. Их появление стало результатом успешной деятельности итальянских подводных разведчиков-диверсантов в годы Второй Мировой войны.
До 1952 года подобные отряды появились практически во всех странах-членах НАТО, в СССР о необходимости создания спецотряда пловцов задумались лишь в 1956 году, после того как в Англии в ходе обследования советского крейсера «Орджоникидзе» погиб боевой пловец Л.Крэбс.
Все же рассмотрение вопроса о необходимости создания такого отряда затянулось. Только в 1967 году был подписан указ о создании «Учебно-тренировочного отряда легких водолазов». В ходе проведения учений боевые пловцы не только провели разведку прибрежной акватории, но и вышли на берег и подорвали коммуникации и склады условного противника. Результаты настолько впечатлили офицеров, что этот отряд стал первым подразделением по борьбе с подводными диверсионными средствами и силами.
Боевые пловцы практически никогда не оставались без работы. В 1967-1991 годах они работали в Анголе, Мозамбике, Эфиопии, Вьетнаме, Кубе, Корее, Никарагуа.
Для проведения боевых операций довольно часто использовали морских животных. Первыми, конечно же, были американцы, которые в годы войны во Вьетнаме при помощи дельфинов уничтожили более 50 пловцов-диверсантов. В СССР первое спецподразделение по работе с животными появилось в 1967 году в Севастополе. В опытах участвовало 70 дельфинов, которых учили обнаруживать подводные и надводные объекты, караулить их и подавать сигналы в случае приближения посторонних.
Животных использовали также как живые торпеды, которые ориентировали на подлодки, авианосцы и эсминцы. Дельфины находились в море с прикрепленными к ним минами неделями, а при приближении противника атаковали его.
После распада Советского Союза ситуация изменилась к худшему. Денег на содержание дельфинария не оказалось, поэтому руководство занялось коммерцией. В результате осталось всего 6 обученных дельфина.
На сегодняшний день в России существует всего 4 бригады специального назначения, причем 2 из них еще в 1994 году были переданы в ВДВ.
Спецназ военной разведки всегда стоял на страже защиты интересов государства. Спецназовцы всегда первыми вступали в бой и последними выходили из него. Поэтому современным бойцам есть чем гордиться и к чему стремиться.
topwar.ru
Спецназ Второй мировой (Россия, 4 серии) 2010 год смотреть онлайн в хорошем качестве
Сериал « Спецназ Второй мировой» расскажет о малоизвестных страницах истории советских спецслужб в период Великой Отечественной войны. В фильме будет сделан акцент на стратегию и тактику диверсионных операций, которые оказали ощутимое влияние на развитие сил специального назначения в России.Фильм 1 — «Гений взрыва»
Илья Григорьевич Старинов — кумир российских спецназовцев, теоретик, организатор, а порой и практик диверсионной работы в тылу противника. Его имя носят взрывные устройства и одна из малых планет. Он был тяжело ранен, но прожил сто лет. Он был самым «старым» полковником в нашей армии и находился в этом звании более 60 лет! Кто же он – человек или миф?
Фильм 2 — «Маэстро спецопераций»
КГБ было одной из самых «закрытых» организаций среди спецслужб мира. Но даже чекисты не знали о существование в структуре КГБ специального тринадцатого отдела. За весь период существования этого подразделения только один его начальник был профессиональным разведчиком — диверсантом. Его звали Евгений Мирковский. Он на собственном опыте постиг специфику тайной войны в тылу противника и стал маэстро спецопераций.
Фильм 3 — «Десантник дядя Вася»
Василия Маргелова называют отцом воздушно-десантных войск нашей страны. И действительно, до эры Маргелова ВДВ мало напоминали современных десантников. Но не стоит забывать, что к тому времени, когда Василий Филиппович возглавил ВДВ, этот род войск существовал уже почти четверть века. И был создан он в Советском Союзе. Зачем десантникам вернули голубые погоны, и кем на самом деле была изобретена эмблема ВДВ, вы узнаете, посмотрев фильм.
Фильм 4 — «Бывалые уходят на задание»
В одну из майских ночей 1943 года с партизанского аэродрома в Минской области взлетел советский военно-транспортный самолет. На его борту в Москву улетели немецкий подполковник штаба группы армий «Центр» Курт Глузгалс и его русская жена Вера. В Москве с нетерпением ждали высокопоставленного офицера Вермахта. Он знал важные подробности военной операции «Цитадель». На аэродроме остался человек, которого в чекистском спецотряде «Бывалые» все уважительно называли «дядя Коля». Это был капитан госбезопасности Петр Лопатин – мастер виртуозного «съема» и «ликвидации» высокопоставленных чиновников оккупационной власти и офицеров Вермахта. Его стиль в «тайной войне» — нестандартность идей и отсутствие шаблонов при разработке операций. Противник не знал, кто будет очередной жертвой бойцов Петра Лопатина.
voenhronika.ru
Спецназ после окончания Великой Отечественной войны. Спецназ ГРУ: самая полная энциклопедия
Спецназ после окончания Великой Отечественной войны
Большинство авторов, которые решили рассказать историю спецназа ГРУ, начинают свое повествование с пятидесятых годов прошлого века[16]. Формально они правы. Ведь спецназ в нашей стране появился только 24 октября 1950 года, со дня издания директивы военного министра СССР № Орг/2/395832 Маршала Советского Союза Александра Михайловича Василевского и начальника Генерального штаба генерала Сергея Матвеевича Штеменко. Согласно этому документу в общевойсковых и механизированных армиях, а также в военных округах, не имеющих армейских объединений, под руководством Главного разведывательного управления Генерального штаба было создано сорок шесть отдельных рот специального назначения численностью сто двадцать человек каждая. При разработке руководящих документов широко использовался богатый опыт разведывательно-диверсионной деятельности советских партизан, а также опыт военных разведчиков, действовавших в интересах штабов фронтов и Генерального штаба[17].
Кто-то из авторов, пишущих на тему спецназа, делает экскурс в предвоенный и военный периоды, но очень краткий. Понятно, что писать о событиях последних сорока лет проще, чем о том, что было семьдесят лет назад. Еще живы ветераны, которые могут сообщить что-то новое.
Еще больше публикаций в СМИ об участии спецназа ГРУ в боевых действиях на территории Северного Кавказа. Поэтому в данной книге мы не будем подробно останавливаться на данном вопросе, а лишь сообщим краткие биографии Героев Российской Федерации – ветеранов боевых действий на Северном Кавказе.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
military.wikireading.ru
ОМСБОН — «спецназ» времен ВОВ: stalist
5 июля 1941 года приказом НКВД СССР была создана Особая группа при наркоме внутренних дел Лаврентии Павловиче Берия, которую возглавил старший майор госбезопасности Павел Анатольевич Судоплатов. Задачи группе ставили вполне конкретные и особо важные — «по уничтожению немецко-фашистских захватчиков и их приспешников во вражеском тылу». В силу того, что на комплектацию и подготовку огромного количества бойцов времени не было, возникла идея о создании особой воинской части, которая должна была бы заниматься исключительно разведывательно-диверсионной работой. Зачислялись только добровольцы. В их составе было свыше 800 спортсменов — весь цвет советского спорта.
После спецподготовки бойцы действовали в составе подразделений мелкими группами и индивидуально в тылу противника. 3 октября 1941 года сформированные Особой группой части были сведены в Отдельную мотострелковую бригаду особого назначения (ОМСБОН) в составе двух полков, а на базе Особой группы был образован 2-й Отдел, преобразованный затем в 4-е Управление НКВД СССР, начальником которого был также Павел Судоплатов. Кроме развед-деятельности, ОМСБОН был призван стать ядром разворачивающегося партизанского движения, оказывать ему всестороннюю помощь, создавать подполье в городах.
В числе основных задач: сбор разведывательных данных и информации военного, экономического и социально-политического характера; разрушение стратегических железнодорожных и шоссейных магистралей и других коммуникаций в прифронтовой зоне и в глубоком тылу противника, выведение из строя важных транспортных узлов; срыв железнодорожных и автоперевозок живой силы и техники противника на фронт; разрушение мостов, станционных сооружений; всяческое препятствие вывозу в Германию советских граждан, техники и награбленной немцами национальной собственности советского народа и имущества граждан; разгром военных, жандармских и полицейских гарнизонов; вывод из строя промышленных предприятий, электростанций, средств связи.
Итоги боевых действий ОМСБОНа на фронтах поражают всякое воображение — ни одно соединение Красной Армии не имело таких успехов. На примере первого подразделения из состава ОМСБОН — отряд «Митя», под командованием Дмитрия Николаевича Медведева, заброшенный в тыл немецких войск в начале сентября 1941 года. Отряд, состоящий из 30 бойцов, действовал до января 1942 года на территории Смоленской, Брянской и Могилевской областей. Отряд провёл свыше 50 крупных операций: было взорвано три железнодорожных и семь шоссейных мостов, уничтожено девять самолетов врага, в 13 местах сильно разрушено железнодорожное полотно, пущено под откос три военных эшелона противника. Бойцы отряда разгромили несколько гарнизонов и полицейских постов, уничтожили шесть пунктов телеграфной связи, вывели из строя шесть заводов, выполнявших военные заказы, уничтожили двух генералов, 17 офицеров, более 400 немецких солдат. Справедливое возмездие постигло 45 предателей Родины.
Только за 1941-1943 годы омсбоновцы подготовили к разрушению 128,5 километров железнодорожных путей, шоссейных дорог и автомагистралей, вырыли на них 11564 фугасные воронки, изготовили и перезарядили 8998 мин, заложили 2057 фугасов, взорвали полотно шоссейных дорог и автомагистралей протяженностью 71,5 километров, заложили 49252 минных поля, взорвали 350 мостов, установили 94 километра минных завалов, вывели из строя более 36 промышленных предприятий, подготовили 2469 подрывников из числа рабочих и служащих местных предприятий и т.д.
stalist.livejournal.com
Рождение империи.Сайт писателя Сергея Шведова
В начале 1950-х гг. министр обороны Советского Союза маршал Г.К.Жуков вышел на Политбюро с предложением: сформировать в приграничных военных округах специальные разведывательно-диверсионные отряды, которые в случае военного кризиса могли бы работать в тылу врага. Маршал Жуков хотел создать корпус специального назначения, но встретил решительный отпор со стороны политического руководства страны, и прежде всего Н.С. Хрущева. Позже Хрущев поставил в упрек министру обороны создание сил специального назначения и, более того, обвинил его в политических амбициях, якобы подкрепленных военной силой, что послужило поводом для снятия Жукова с поста министра обороны. Однако спецназ пережил своих гонителей.
Следует отметить, что в те годы командование практически не испытывало проблем с подбором личного состава. В стране только что отбушевала война, и недостатка в профессионалах, обладавших реальным боевым опытом, не было. Поэтому первый этап формирования спецназа ГРУ завершился довольно быстро. Всего было создано сорок шесть рот, в которых служила настоящая армейская элита тех времен.
В дальнейшем, в 1957 г., создаются отдельные батальоны специального назначения (ОБСпН), а в 1962 г. начали формироваться в составе войск округов бригады специального назначения (БрСпН).
Эти бригады были набраны из кадров, поэтому в случае угрозы войны их штат мог быть быстро доукомплектован находившимися в запасе бойцами.
Следует отметить, что в спецназ ГРУ входят как офицеры, прошедшие специальный курс обучения, так и просто рядовые срочной службы. Однако, несмотря на это, спецназ ГРУ всегда мог практически на равных поспорить с теми спецподразделениями, которые комплектовались исключительно из офицеров.
Дело в том, что еще на уровне военкоматов для службы в спецназе отбираются наиболее способные призывники – лучшие из лучших.
Первой такой бригадой стала бригада, расквартированная в городке Чучково Рязанской области.
«На основании директивы Генерального штаба 1 января 1963 г. в поселке городского типа Чучково полковником Шипка А.В. была сформирована 16-я бригада специального назначения».
С этих строк в историческом формуляре и начинается история бригады, которая теперь известна как «чучковская». Это первенец советского послевоенного спецназа.
О задачах, которые ставились перед бойцами спецназа ГРУ, можно судить по словам одного из старших офицеров частей СпН:
«В случае войны или незадолго до нее из запасников, прошедших соответствующую подготовку, создаются специальные группы (фактически — это костяки партизанских отрядов), которые «оседают» на оккупированной территории. Бригады ГРУ «работают», опираясь на эти отряды и нелегальную агентуру ГРУ. Спецназ скрытно выбрасывается в тыл врага и громит заранее намеченные важные воинские объекты: ракетные установки, штабы и командные пункты, армейские соединения, склады боеприпасов, вооружения, аэродромы, военно-морские базы. К примеру, в Европе бригада СпН, стоявшая в Германии, в час «Х» должна была уничтожить стартовые площадки американских «Першингов». «Зона ответственности» спецназа ГРУ распространяется и на гражданские объекты стратегического значения: электростанции, плотины, военные заводы и промышленные предприятия. Кроме того, мы ведем разведку вражеских войск с нелегальных позиций, проводим активные мероприятия в тылу противника: диверсии, захват «языков» и доставку их через линию фронта, террористические акции против командования противника и представителей власти.
Что может спецназ ГРУ? Например, небольшая группа диверсантов-разведчиков (человек 15-20) в состоянии «поставить на уши» тыл целой армии, а бригада — и вовсе будет держать в напряжении весь фронт. Современного разведчика-спецназовца обучают диверсионно-подрывной работе (подготовленные боец может самостоятельно пустить под откос эшелон, взорвать ракетную шахту, в считанные минуты заминировать склад с горючим, умеет изготовить взрывчатку даже из общедоступных компонентов), прыжкам с парашютом, рукопашному бою, снимать часовых (те даже и пикнуть не успевают), вербовать агентуру и работать с ней (офицеры должны иметь хорошую языковую подготовку), выживать в экстремальных условиях».
Если же попытаться проследить по годам историю образования, становления и развития послевоенного спецназа ГРУ, то она будет выглядеть следующим образом:
1951 г. — создание в Советской Армии штатных диверсионно-разведывательных формирований (ДРФ) в составе армий и округов на наиболее важных операционных направлениях. Было сформировано более 40 отдельных рот специального назначения (ОРСпН) армейского и окружного подчинения.
1957 г. — на базе ОРСпН организуются отдельные батальоны специального назначения (БСпН).
1961 г. — формирование в составе войск военных округов и групп войск отдельных бригад специального назначения (БрСпН).
1970-1980-е гг. — в составе Советской Армии уже насчитывается 13 бригад спецназа (военные округа, группы войск).
1970-1980-е гг. — участие в боевых действиях и несение боевой службы флотским спецназом в Анголе, Мозамбике, Эфиопии, Никарагуа, Кубе, Вьетнаме.
1979-1989-е гг. — участие армейского спецназа в боевых действиях в Афганистане. В составе 40-й армии действовало 8 батальонов (отрядов) спецназа, организационно сведенных в две бригады спецназа, с задачами: разведка и уничтожение отрядов и караванов мятежников, разведка и досмотр караванов, минирование караванных троп и маршрутов передвижения мятежников, установка разведывательно-сигнализационной аппаратуры.
В период наивысшего расцвета в СССР существовало 13 бригад армейского и флотского спецназа. Общая численность спецназа ГРУ в этот период, по всей видимости, доходила до 15-20 тысяч человек.
«Для подготовки офицеров в 1968 году в Рязанском воздушно-десантном училище был создан Факультет специальной разведки, которому целиком подчинялась девятая рота.
Офицеров спецназа с самого начала готовили лучшие преподаватели по уникальным профессиональным методикам. О высоком уровне подготовки косвенно свидетельствует следующая история.
Самый первый состав девятой роты был набран из числа остальных восьми рот, где обучали офицеров для воздушно-десантных войск. Естественно, командиры этих рот совсем не хотели расставаться со своими отличниками и отправляли во вновь созданное подразделение самых посредственных бойцов. Но даже это не помешало девятой роте вскоре стать лучшей в училище.
Навыки, которые давали будущим офицерам спецназа, значительно отличались от тех, что получали их коллеги из прочих рот. Каждый курсант углубленно изучал один из четырех языков – английский, немецкий, французский, или китайский, получая в итоге диплом переводчика.
Крайней серьезностью отличались и занятия по боевой и тактической подготовке. С 1981 года на место девятой роты пришли тринадцатая и четырнадцатая.» (Заякин. «Краткая история военной разведки в России»)
А в 90-х годах, через некоторое время после объявления суверенитета Украины, факультет специальной разведки Рязанского училища был объединен с разведывательным факультетом бывшего Киевского общевойскового командного училища.
Вместе они и составили спецназовскую школу, расположившуюся в Новосибирске. Все, кто окончил новое училище, становятся младшими офицерами спецназа.
Через некоторое время многие из них продолжают повышать квалификацию на Курсах усовершенствования офицеров разведки и в Военной академии им. Фрунзе, после чего становятся офицерами старших чинов.
Очень серьезно организована подготовка и в самих подразделениях спецназа ГРУ. В отличие от обычных армейских подразделений, в спецназе намного меньше хозработ и строевой подготовки.
Все внимание направляется исключительно на боевую подготовку и постоянную отработку полученных навыков. Тут следует еще сказать, что в спецназе ГРУ практически нет людей, которых приходилось бы готовить из-под палки – почти все бойцы стремятся к самосовершенствованию, зачастую изучая даже боевые приемы, не предусмотренные в программе подготовки.
Война в Афганистане, начавшаяся 27 декабря 1979 г. штурмом спецподразделениями КГБ и ГРУ дворца Х.Амина, стала серьезным испытанием для спецназа ГРУ. Готовились к ней заранее. Уже 26 апреля 1979 г. секретной директивой Генерального штаба предписывалось сформировать на базе 15-й отдельной бригады спецназначения ГРУ Туркестанского военного округа, расквартированной в Чирчике, отряд (батальон) для выполнения специальных задач в Афганистане. 2 мая начальник ГРУ П.И.Ивашутин поручил формирование батальона бывшему командиру бригады полковнику В.В.Колеснику. Личный состав батальона, получившего неофициальное название «мусульманский», подбирался из представителей восточных национальностей — узбеков или таджиков, которые свободно говорили на языках дари, пушту или фарси. Лишь экипажи зенитных самоходных установок ЗСУ-23-4 «Шилка» были набраны из славян, так как кроме них подготовленных специалистов не оказалось. Командиром батальона назначили майора Халбаева. Формирование батальона закончилось 1 августа 1979 г., а уже 11 ноября его ввели в Афганистан, где он принимал участие в штурме резиденции генерального секретаря НДПА Х.Амина.
Впрочем, «мусульманский» батальон был только первой ласточкой. В конце декабря приказом начальника Генштаба маршала Огаркова и начальника ГРУ Ивашутина в Афганистан вводят 1-й отряд СпН численностью 539 человек. А 7 января 1980 г. Ивашутин доложил начальнику Генштаба, что «для выполнения специальных задач в кризисных ситуациях на территории Афганистана целесообразно сформировать к 1 марта 1980 г. на базах Закавказского и Среднеазиатского военных округов еще по одному спецотряду по 677 человек каждый».
В марте 1985 г. ситуация в Афганистане усложнилась. Поэтому маршал Ахромеев, сменивший Огаркова на посту начальника Генштаба, принимает решение ввести в Афганистан дополнительные отряды спецназа ГРУ, и на их базе создать две бригады четырехбатальонного состава численностью 3000 человек каждая. Управление этих бригад было сформировано на базе бригад спецназа Среднеазиатского и Туркестанского округов, а сами отряды (батальоны) — на базе бригад других округов. Например, 370-й отдельный отряд специального назначения сформирован на базе 16-й (чучковской) отдельной бригады. 29 марта 1985 г. штаб «среднеазиатской» бригады прибыл в Лашкаргах (провинция Гильменд), а «туркестанской» — в Джелалабад, после чего части спецназа под видом мотострелков приступили к выполнению боевой задачи.
Бригада, размещенная в Лашкаргахе, получила зону ответственности в 1100 км по фронту и 250 км в глубину в сторону Пакистана. В качестве усиления ей были приданы 32 боевых вертолета Ми-24 и 32 транспортных вертолета МИ-8. К боевым действиям части бригады приступили уже в апреле 1985 г., встав на пути караванов с оружием и наркотиками, идущими из Пакистана и Ирана.
Еще одним подразделением спецназа ГРУ, появившимся после Великой Отечественной войны, стали боевые пловцы — подводные разведчики-диверсанты. Поводом к организации подобного соединения послужили успешные действия во время второй мировой войны итальянских боевых пловцов, которыми командовал адмирал князь Боргезе. Успехи итальянцев были настолько значительны, что некоторые до сих пор склонны приписывать им взрыв линкора «Новороссийск», произошедший в 1956 г. в Севастополе.
После второй мировой войны, точнее — к 1952 г., подразделения боевых пловцов появились практически во всех странах НАТО. Но в Советском Союзе их необходимость осознали только в апреле 1956 г., когда в Англии погиб английский боевой пловец лейтенант-командер Лайонел Кребс, обследовавший днище крейсера «Орджоникидзе». На нем прибыли в Лондон с официальным визитом Н.Хрущев и Н.Булганин. Именно тогда министерство обороны СССР срочно приступило к рассмотрению вопроса «о необходимости создания специальных подводных разведывательно-диверсионных формирований».
Однако решение этого вопроса затянулось, и только в 1967 г. приказом министра обороны и главкома ВМФ был создан «Учебно-тренировочный отряд легких водолазов Краснознаменного Черноморского флота». Вскоре были проведены показательные учения отряда, во время которых боевые пловцы не только провели разведку акватории для высадки десанта, но и подготовили его: вышли на берег и, используя взрывчатку, подорвали линии связи, склад с горючим, огневые точки «условного противника». Результаты их действий произвели настолько большое впечатление на присутствующих на учениях офицеров, что отряд легких водолазов официально стал первым отрядом по борьбе с подводными диверсионными силами и средствами (ПДСС). А затем такие отряды появились на Балтийском, Северном и Тихоокеанском флотах.
Несколько слов необходимо сказать и о вооружении боевых пловцов. Это прежде всего аппараты замкнутого регенеративного цикла типа ИДА, позволяющие пловцам работать на глубине до 45 метров от 4 до 8 часов. Что касается собственно оружия, то под водой они используют десантные ножи, игольчатые кинжалы с газовыми баллончиками, автоматы для подводной стрельбы (АПС), стреляющие 10-сантиметровыми иглами, способными убить человека на расстоянии 5-15 метров, четырехствольный подводный пистолет. На суше боевые пловцы применяют специально для них модернизированные пистолеты-пулеметы. Оснащены они также приборами для бесшумной стрельбы, боеприпасами различных видов, подрывными средствами объемного взрыва, гранатометами, огнеметами и т.п.
Бойцы флотского спецназа фактически никогда не сидели без работы. В период с 1967 по 1991 г. они работали в Анголе, Эфиопии, Мозамбик, Вьетнаме, Корее, Египте, Кубе, Никарагуа и других странах.
После развала Советского Союза шесть бригад спецназа (5 сухопутных и 1 флотская) отошли к отделившимся республикам. Еще три бригады были расформированы. И осталось у России всего четыре бригады спецназа.
Что касается выведенных в Россию и расформированных бригад спецназа, то здесь надо отметить следующее. Из них более всего повезло бригаде Прибалтийского округа (дислоцировалась в г. Вильянди, Эстония), группы советских войск в Германии и отдельной 75-й роте СпН в Венгрии (г. Ньйиредьхаза), вывод и расформирование которых происходили в спокойной обстановке. А вот 12-й бригаде Закавказского военного округа, дислоцировавшейся в грузинском городе Лагадехи, повезло меньше. Расформирование бригады завершилось к январю 1993 г. При этом оружие бригады (около 300 автоматов и пулеметов) и боеприпасы согласно письменному распоряжению председателя ВС Грузии Э.Шеварднадзе и министра обороны Грузии Т.Китовани должны были быть перевезены на склады Закавказской группы войск РФ, расположенные в Вазиани. Утром 9 января российские военнослужащие на девяти грузовиках повезли туда оружие, но на полдороге были блокированы подразделениями грузинской армии. В ходе длительного выяснения отношений стало ясно, что Китовани единолично отменил решение о перевозе оружия, после чего колонна вернулась в Лагадехи.
На следующий день на территорию городка нагло и дерзко ворвались более ста человек из службы безопасности, министерства обороны Грузии и пограничного грузинского батальона при поддержке пяти бронетранспортеров. Смяв охрану, состоявшую из 11 человек, и угрожая российским солдатам оружием, они потребовали выдачи автоматов, пулеметов, боеприпасов и взрывчатки. При этом было заявлено, что при малейшем сопротивлении 46 жителей дома в Лагадехи — офицеры, прапорщики и члены их семей, которых они захватили в заложники, — будут расстреляны. Тогда, как рассказывал начальник разведуправления Закавказской группы войск генерал-майор Иваненков, было принято решение разминировать склад и отдать оружие нападавшим. И лишь когда все оружие вывезли, а военный городок разграбили, 46 заложников, удерживаемых государственными бандитами Грузии в течение нескольких дней, были наконец освобождены.
Надо отметить, что эти 300 автоматов и пулеметов в купе с боеприпасами и взрывчаткой погоды в грузинской армии, у которой и так было достаточно оружия, не делали. А нападение, согласно мнению Иваненкова, было произведено с целью показать российским военнослужащим, кто истинный хозяин в Тбилиси, и что значат все договоры, заключенные между Россией и Грузией.
Как уже говорилось у России осталось всего 4 бригады спецназа, из которых две в 1994 г. были переданы из ГРУ в ВДВ. Таким образом, в настоящее время в ГРУ имеется две бригады — 16-я, дислоцированная в Чучково (Рязанская обл.), и 22-я, дислоцированная в Кубинке (Московская обл.). О 16-й бригаде говорилось и писалось много. Прекрасные страницы посвятил ей в своей книге М.Болтунов. Поэтому есть смысл рассказать о 22-й бригаде спецназа ГРУ.
22-я бригада, прозванная «Серые волки» за шеврон с волчьим оскалом и надписью «Побеждают сильнейшие», в настоящее время состоит из четырех рот. Три роты специализируются по театрам военных действий — западному, юго-западному и южному. Их личный состав изучает соответствующие языки, географию, тактику боевых действий: в горах, лесах, пустынях и т.д. Четвертая рота предназначена для выполнения особых заданий. Личный состав роты состоит из прапорщиков, и это единственное, что известно о ней достоверно.
В Кубинке для спецназовцев созданы весьма приличные по нынешним временам условия для жизни и учебы, так как ранее здесь размещался учебный центр Военно-гуманитарной академии. Поэтому в Кубинке есть благоустроенные казармы, общежитие для офицеров и прапорщиков, детсад, школа, столовая, прекрасный спортзал и даже бассейн. Учебная база бригады имеет стрельбище, танкодром и находящийся неподалеку аэродром.
На вооружении личного состава бригады, кроме традиционных АКМ и ПМ, состоят бесшумные автоматы, пистолеты и снайперские карабины, разработанные под 9-мм патрон (пробивает практически любой бронежилет), установки объемного взрыва «Шмель», мины направленного действия и радиомины, автоматический гранатомет «Пламя». Радисты имеют специальную рацию, разработанную для частей ГРУ. Ее радиус действия — до 3 тысяч километров, вес — 12 килограмм. Радиограмма «выстреливается» в Центр практически мгновенно, поэтому запеленговать работу такого передатчика очень сложно. Однако новейшего оружия, разработанного специально для спецназа, в бригаде давно не получали.
Такова (в самом кратком изложении) история спецназа российской военной разведки, в том числе и современного. Появившийся в первый год существования советской власти спецназ военной разведки всегда действовал на передовых рубежах, выполняя нелегкие порой задания по защите государства. Бойцы спецназа первыми вступали в бой и последними выходили из него. Поэтому нынешним бойцам российского спецназа ГРУ есть чем гордиться и чьи традиции продолжать.
schvedov.ru
Войсковая разведка в годы Великой Отечественной войны
Разведка, добывая сведения о противнике, является одним из важнейших видов боевого обеспечения, направленного на предотвращение внезапного нападения противника.
Снижение эффективности его ударов, если нападение произошло, а также на создание благоприятных условий для организованного и своевременного вступления в бой и успешного его проведения.
22 ноября 1942 г. Главное разведывательное управление (ГРУ) Генштаба РККА было разделено на два ведомства: ГРУ РККА (разведка за рубежом и на оккупированной территории), которое подчинялось Наркому обороны и Управление войсковой разведки (УВР) Генштаба РККА. 18 апреля 1943 г. Управление войсковой разведки было преобразовано в Разведывательное управление, на которое помимо руководства войсковой разведкой возлагалось и руководство разведкой на оккупированных территориях, переданной из ГРУ.
«Хороший разведчик должен, прежде всего, обладать психологической устойчивостью. Главное, чтобы в очень сложные и ответственные моменты не бросился в панику… Чаще убивают неопытных, потому что они раньше бросаются в панику, их первыми замечают и убивают. И потом нужно привыкнуть к мысли, что в любой момент тебя могут убить. Свыкнуться с ней. Если ты думаешь, как бы выжить, ты уже ненадежен. Вот это и будет «посредственный разведчик». Он не трус, но на ответственное задание его не возьмешь» — отмечал разведчик Иванов М.Б. (А. Драбкин «Я ходил за линию фронта» Откровения войсковых разведчиков).
Из воспоминаний разведчика Бухенко В.Ф.: «Думаю, что у разведчиков и саперов была очень опасная работа на войне. Конечно, страшно было ходить в тыл к немцам. Но самое страшное — это, конечно, в пехоте. Во время наступления человек был в строю максимум 3 атаки… Даже нам, разведчикам, единственное, чем могли угрожать, это переводом в пехоту… Из того состава нашей разведроты, который был, когда я только в нее попал, до Берлина дошло человек 20, а в пехоте всего 3 атаки…»
«Сами понимаете, после Курской дуги, впереди было еще почти два года страшной бойни, уцелеть на которой пехотинцу или разведчику было нереально… Хотя бы на моем примере можно в этом убедиться. Я на передовой провел «чистого времени» всего почти девять месяцев — и за этот период был трижды ранен, и это был обычный «пехотный стандарт» — больше трех месяцев на «передке» почти никто не мог продержаться — или убивало, или калечило… А кавалер трех орденов Славы, бесстрашный разведчик Али Каримович Каримов прошел войну без ранений, ему везло невероятно в самых гибельных боях и при выполнении самых сложных разведывательных заданий» — вспоминает разведчик 222 ордена Ленина гвардейского стрелкового полка 72 гвардейской стрелковой Красноградской Краснознаменной дивизиигв. сержант Маликин Л.С.
Наблюдение, подслушивание, поиск, налет, засада, разведка боем — являются основными способами ведения войсковой разведки. В годы Великой Отечественной войны поиски и засады в обороне явились наиболее распространенными и эффективными способами разведки по захвату пленных, документов, образцов вооружения и боевой техники. Однако захват пленных и документов не являлся единственной задачей разведгрупп в тылу противника и разведки боем.
За годы Великой Отечественной войны советская войсковая разведка накопила огромный опыт. Разведка — это глаза и уши полка, дивизии и т.д. Постановка боевой задачи и ее выполнение всегда требуют своевременного изучения местности, там, где разведчики пренебрегали изучением местности, далеко не всегда удавалось решить поставленную задачу и очень часто в силу недостаточного знания местности ее не полностью использовали во время проведения самой разведки. Кроме того, разведка местности должна вестись не вообще, а конкретно для выполнения определенных поставленных задач.
«Старшему лейтенанту Сабурову А.И., командиру 104 отдельной мотострелковой разведывательной роты 29 стрелковой дивизии, 19 января 1943 года было приказано разведать огневые точки и систему огня перед Песчанкой и в Песчанке (разгром немецкой группировки под Сталинградом). Ст. л-нт Сабуров А.И. выполнил эту задачу с честью, он вошел в Песчанку с ротой разведчиков, захватил в плен 60 гитлеровцев и лично уничтожил 14 немцев, которые сопротивлялись. Выполняя приказ командира дивизии — разведать, где засел противник, где его очаги сопротивления, ст.л-нт Сабуров А.И. и эту задачу выполнил с честью. На рубеже р. Царица, лично сам, с небольшой группой разведчиков, разведал и выявил очаги сопротивления немцев, до 2-х батальонов пехоты, засевших в зданиях и строениях.
В дальнейшем, по приказу командира дивизии, роте было приказано вести разведку и наступать по одной из улиц г. Сталинграда; командир роты правильно организовал наступление; ротой было очищено много домов от гитлеровцев, взято в плен около 1500 немцев — солдат и офицеров, сам ст.л-нт Сабуров А.И. с одним бойцом ворвался в подвал и взял в плен 130 гитлеровцев, кроме того взял в плен штаб 1-й Румынской кавалерийской дивизии во главе с генералом К.Братеску».
Разведка боем проводится с целью уточнения характера обороны противника, вскрытия его системы огня и заграждений, а также определения наличия войск на первой позиции. Этим способом разведки добывались наиболее достоверные и точные сведения о группировке войск противника, его подготовке к наступлению и системе огня. Разведка боем во всех случаях вынуждала противника раскрывать имеющиеся в его распоряжении огневые средства и группировку войск, которые до этого он тщательно скрывал. Разведка боем проводится только тогда, когда нет возможности добыть разведывательные данные другими способами. Для вскрытия огневых точек противника разведчики вынуждены были вызывать огонь на себя, рискуя быть расстрелянными, поэтому этот способ ведения разведки солдаты называли «разведка смертью».
«Разведка боем проводилась силами дивизионной разведроты, нашего полкового разведвзвода и приданной стрелковой роты. А дальше… Вы сами, и без меня знаете, как проводится разведка боем и во что это все «выливается»… Но зачастую, разведки боем не требовалось. Если полковую разведку немцы засекали на «нейтралке», то сразу по нам начинали бить со всех стволов, и артиллерийским разведчикам только оставалось успевать отмечать обнаруженные огневые точки на своих картах. Помню, в середине апреля 1943 года, пошли в поиск, вел нас командир взвода. Заранее хорошо изучили участок, на котором предстояло работать. В полночь выбрались из окопов 2-го батальона. Предполагалось, что будем выходить к своим на рассвете, возможно на участке обороны 1-го батальона. Командир 2-го батальона Сагайда предупредил об этом командиров стрелковых рот. Ночь — хоть глаза выколи, была холодной, ветреной, посыпал мелкий дождик. Перебрались через реку. Вдруг хлестнула внезапная пулеметная очередь, и где-то на правом фланге прогрохотали разрывы выпущенных противником для острастки мин. Прислушались: нет, ничего, вроде тихо. Еще подумали, сегодня поиск будет удачным. Затем дождь прекратился, но ветер задул сильнее. И тут что-то дрогнуло в непроглядном мраке, и раздались выстрелы — один, другой, третий, и разом наперебой застучали пулеметы. В небе над «ничейной» землей стали «лопаться пузыри» осветительных ракет, которые взлетали в воздух беспрерывно. А потом засвистели мины и снаряды, к пулеметчикам присоединилась немецкая артиллерия. Мы застыли на земле, стало ясно, что нас обнаружили, и пытаются отрезать пути отхода. И тут, прикрывая нас, вступила в бой дивизионная артиллерия, заговорили пулеметы по всей линии обороны нашего гвардейского полка, подавляя огневые точки противника. «Языка» мы в тот раз не взяли, но разведка боем получилось очень эффективной.» — из воспоминаний разведчика Маликина Л.С.
Поиск заключается в скрытном подходе подразделения (группы) к заранее намеченному и изученному объекту противника, внезапном нападении на него и захвате «языка», документов, образцов вооружения и снаряжения. В период Великой Отечественной войны поиски проводились в различное время суток. При этом характерно, что в первые годы войны поиски проводились, как правило, ночью. В последующем, в связи с переходом противника к системе сплошных траншей, плотно прикрытых значительным количеством инженерных заграждений, а также повышением его бдительности ночью, проведение поисков в ночное время усложнилось.
Начиная с 1943 г. стали в частях РККА широко практиковаться и дневные поиски. Чаще всего они проводились через один — три часа после рассвета. На рассвете и в послеобеденное время бдительность немцев притуплялась, что широко использовалось нашими разведчиками для достижения внезапности действий. В поиск набирались группа захвата и группа обеспечения. Если задание сложное, то могло быть две группы обеспечения. Позже уже стали использовать три группы: нападения, захвата и поддержки. Для проведения поиска назначалось разведывательное или мотострелковое подразделение от отделения до усиленного взвода или группа из специально подобранных военнослужащих. Численность такой группы чаще всего колебалась от 6 до 16 человек.
Кроме того, эффективность поиска зависела от тщательности подготовки действия, тренированности личного состава поисковой группы, смелости и решительности действий разведчиков. Тренировки по рукопашному бою, отработка умения пользоваться ножом, бесшумно перемещаться по лесу и т. д. были обязательными во всех разведгруппах. От всех этих навыков в условиях войны зависела жизнь разведчика, поэтому готовились досконально. Даже опытные разведчики в свободное время продолжали тренироваться, обучая молодых ведению разведки на переднем крае, установлению засад, преодолению препятствий, искусству маскировки, проведению «поиска» и многому другому.
Поиск — это наиболее сложный способ разведки, а в условиях непосредственного соприкосновения с противником, не может быть шаблонным, часто требует проявление разумной инициативы, находчивости и храбрости в сочетании с умелым расчетом. Взять «языка» — это работа разведки в обороне. А при наступлении, например, разведвзвод всегда идет первыми.
«Группе разведчиков во главе с помощником командира взвода 75 гв.орр гв. сержантом Панеждой П.А. было приказано произвести разведку переднего края противника севернее Бородаевки, на правом берегу Днепра.
«Группе разведчиков во главе с помощником командира взвода 75 гв.орр гв. сержантом Панеждой П.А. было приказано произвести разведку переднего края противника севернее Бородаевки, на правом берегу Днепра.
На рассвете 25 сентября 1943 года на лодке разведчики пересекли реку. Трое суток группа П.А. Панежды совершала рейды в глубину обороны немцев, добывая ценные сведения для командования. За это время через реку переправилась вся разведывательная рота. Разведывательная рота, возглавляемая начальником разведки штаба 72 гв.сд гв. майором Калмыковым Е.И., следом за огненным валом артиллерии подошла к огневым позициям гитлеровцев, забросала их гранатами и захватила плацдарм, после этого началось форсирование Днепра главными силами дивизии».
О трудностях ведения поиска так рассказывал разведчик З. Пилат: «На фронтах были участки, где по три месяца подряд не удавалось взять контрольного пленного в полосе целой армии. Десятки (!) разведгрупп полегли смертью храбрых на нейтралке, но даже солдатскую книжку не удавалось достать с убитого немца. Сотни разведчиков погибли, а результата не было. Здесь уже не офицера «заказывали», а хоть кого-нибудь. И такое бывало…»
Из воспоминаний военврача Гудковой Галины Даниловны «Будут жить!»: «В ноябре 1942 из расположения 106-го стрелкового полка вышла в тыл противника для захвата «языка» группа дивизионных разведчиков. Вел ее сам командирразведроты, старший политрук, в сентябре переаттестованный на старшего лейтенанта, Михаил Ефимович Татаринов. Разведчики хорошо изучили передний край обороны противника, все были опытными, физически сильными, не теряющимися в сложной обстановке людьми.
Группа выбралась из окопов 106-го стрелкового полка в двенадцатом часу ночи. Предполагалось, она возвратится не позднее пяти-шести часов утра, и не исключалось, что выходить станет на участке обороны отдельного учебного стрелкового батальона. Капитан Юрков предупредил об этом командиров рот, потребовал быть предельно внимательными и оказать разведчикам, если понадобится, помощь.
Ночь стояла темнющая. Захолодало, с невидимого неба посыпалась крупка, поднялся ветерок: он сек лица и шею. Мы настороженно вслушиваясь в привычные .звуки: шипение взлетевшей неподалеку ракеты, внезапную пулеметную очередь где-то на правом фланге, неожиданный разрыв выпущенных противником для острастки мин. Нет. Ничего. Тихо. Похоже, разведчикам сопутствует удача…
Меня Юрков спросил, все ли имеется на медпункте, чтобы оказать помощь разведчикам и «языку», если тот, на беду, окажется ранен или помят в схватке. Я успокоила комбата: всего хватит.
— Надо, чтобы притащенный жив остался, — ответил Юрков. — Сейчас «языки» на вес золота. А пожалуй, и дороже!
Уже дрогнуло что-то в непроглядном мраке, он становился словно жиже, рыхлее, и крупка сыпаться перестала, лишь ветер потянул сильней, когда раздались выстрелы — один, другой, третий, и разом наперебой застучали пулеметы. Выскочив из щели, мы увидели, что в небе над «ничейной землей» лопаются пузыри вражеских ракет, услышали, как начали бить фашистские минометы и орудия, как засвистели мины и снаряды. А ракеты все взлетали и взлетали. Стало светать, лишь тени судорожно метались, напоминая, что день еще не настал. И тут взревели орудия дивизии, вступили в дело пулеметы по всей линии нашей обороны. Мы догадались; разведчики выходят на участке батальона, враг их обнаружил, пытается отрезать, артиллерия дивизии подавляет огневые средства противника, а роты прикрывают отход Татаринова.
Гул выстрелов, грохот разрывов вражеских мин и снарядов стали затихать примерно полчаса спустя. Только наши орудия все еще били да пулеметы не умолкали ни свои, ни чужие. И тут мы различили топот ног, приглушенные, возбужденные голоса.
— Тихо, славяне, тихо. Здесь… — услышала я. — Доктор, где вы? Сестричка!
Мы кинулись на голоса. Навстречу, неся на плащ-палатке раненого, спешили пятеро разведчиков.
— Сюда, сюда! — звала я.
Бойцы подтащили раненого, бережно опустили плащ-палатку с неподвижным телом на землю. Дюжий старшина перевел дыхание:
— Доктор, что хотите делайте, только спасите!
— Да кто ранен?
— Наш командир. Старший лейтенант.
— Татаринов?!
По крови на гимнастерке и брюках можно было предположить, что у Татаринова не одно ранение.
— Светите!
При свете карманных фонариков расстегнула поясной ремень старшего лейтенанта, приподняла гимнастерку и увидела обширное осколочное ранение живота. Распорола голенища сапог, бриджи. На левой голени множество кровоточащих ран с повреждением костей. На правом бедре — открытый перелом со смещением обломков кости.
Старшина отрывисто бормотал:
— «Языка», сволочь эту, целым доставили. А товарищ старший лейтенант с двумя ребятами последним отползал, прикрывал нас. И немного ведь оставалось!..
— Снаряд, мина?
— Мина… Будет он жив, доктор?
Татаринов лежал неподвижный, бледный, с осунувшимся лицом. Ступни его обернули фланелевыми портянками, распоротые брюки вместе с сетчатыми шинами прибинтовали к ногам, но укрыть старшего лейтенанта было нечем: плащ-палатка-то греет плохо! Пока оттащат поглубже в тыл, пока дождутся машины, пока отвезут в медсанбат — замерзнет. Не раздумывая, я сняла шинель, укутала Татаринова, а старшине приказала срочно найти какую-нибудь машину.
Позднее рассказали: разведчики не стали ждать прихода машин. Подхватив носилки, отнесли раненого командира в тыл, рассчитывая найти транспорт по дороге, выиграть время. Рассчитали они правильно: отойдя с километр, остановили грузовик, привозивший снаряды на батарею 76-миллиметровых пушек, на нем доставили старшего лейтенанта в медсанбат. Но, увы, поздно. Уже немного оставалось ехать, когда сопровождавшие командира роты бойцы почувствовали — конец. И все же верили, что врачи совершат чудо: сами тащили носилки в операционную палатку, просили прооперировать, спасти…».
Вот пример удачного стремительного поиска. «В ночь с 13 на 14 февраля 1944 г. выполняя боевой приказ командования дивизии по захвату «языка», командир взвода разведки 75 гв. орр гв. лейтенант Златокрыльц Рафаил Израилевич, командуя группой ночного поиска, в районе 800 метров западнее Сосивка, обнаружил группу саперов противника, численностью 8 человек, которые проводили минирование переднего края. Когда группа подошла к немцам на расстояние 100 м. гв. л-нт Златокрыльц быстро принял решение захватить группу немцев в плен. Для этой цели выслал влево группу прикрытия, а сам действовал с группой захвата. Быстро и решительно атаковав группу немцев гв. л-нт Златокрыльц с группой захвата, взял в плен оберефрейтора, а остальных уничтожили. Поставленная задача под командованием командира взвода разведки гв. л-нта Златокрыльца Р.И. была успешно выполнена. Пленный дал ценные сведения».
Засада как способ разведки заключается в заблаговременном и скрытном расположении подразделения (группы) на ожидаемом или вероятном пути движения одиночных военнослужащих или небольших групп противника для внезапного нападения на них с целью захвата пленных, документов, образцов вооружения, боевой техники или снаряжения.
Во время Великой отечественной войны засады устраивались как при подготовке наступления, так и в ходе боевых действий в любое время суток и любую погоду. Места для засад выбирались вблизи троп, дорог, преднамеренно поврежденных линий проводной связи, у источников воды, переправ, мостов, в проходах заграждений, ходах сообщения и других местах. Там где наиболее вероятно появление одиночных солдат (связной, подносчик боеприпасов), офицеров или небольших групп противника, следующих в пешем порядке или на наземных средствах передвижения: подразделения разведки, охранения и т. п.
В зависимости от обстановки засады устраивались на переднем крае противника, перед передним краем наших передовых (охраняющих) подразделений, в расположении своих войск, а также в глубине расположения противника.
«По одному шаблону мы не работали. Могли устроить засаду в немецком ближнем тылу, или перерезать телефонный провод и подождать пока покажется наш «клиент» — связист, идущий на обрыв провода. Маршруты нашего отхода тоже постоянно менялись, немцы тоже не круглые дураки, «котелок» у них варил, дай Бог каждому, выставляли свои засады у кромки берега или прямо на «нейтралке», там не одна разведгруппа в эти капканы попалась» — из воспоминаний разведчика Маликина Л.С.
Засада по сравнению с другими способами разведки имеет ряд преимуществ. Группа, находящаяся в засаде, всегда располагает большими возможностями для внезапного нападения, так как противник, не подозревая об опасности, неожиданно попадает в руки разведчиков и не в состоянии оказать организованного сопротивления. Действуя из укрытия с близкого расстояния, разведчики могут небольшими силами и в короткое время успешно выполнить задачу и нанести противнику потери. В годы Великой Отечественной войны внезапное нападение из засады в большинстве случаев завершалось успешно. Но и этот способ разведки требовал от людей постоянного творчества, изобретательности, дерзания.
«Гвардии старшине Журенкову Д.С., помощнику командира взвода 75 гв.орр, была поставлена задача захватить в ночь с 25 на 26 апреля 1943 г. захватить контрольного пленного в районе с. Безлюдовка (южный выступ Курской дуги). Тщательно подготовив группу захвата и группу поддержки, под прикрытием вечерней темноты разведчики бесшумно переправились через р. Северский Донец. Тщательно расставил группу поддержки гв. ст-на Журенков с группой захвата углубился в тыл противник где организовал засаду. Спустя некоторое время на дороге показалась фигура немца. И как только немец поравнялся с засадой, гв. ст-на Журенков дал сигнал на захват. Обезоружив и захватив немца, под прикрытием группу поддержки разведчики бесшумно отошли и доставили пленного в штаб».
«Заместителю командира 75-ой гв.орр гв. лейтенанту Портнову И.М., 9 мая 1943 г., была поставлена задача по подготовке операции по захвату контрольного пленного в районе населенных пунктов Пристень (9236) и Пуляевка (9432). После двух суток наблюдения за противников и тщательной проработкой схемы действия, в ночь с 11 на 12 мая 1943 г, группа разведчиков скрытно переправилась через Сев. Донец и организовала засаду. На засаду вышло трое немцев, из которых двое было убито, а третий был захвачен и доставлен на нашу территорию».
Из наградного листа на Помощника начальника 2-го отдела штаба 72-й гв. сд — гв. старшего лейтенанта Оглу В.И.: «В период ожесточенных боев в районе реки Сев. Донец тов. Оглу постоянно находился на НП дивизии и в боевых порядках отдельной разведроты.
В период с 5.7 по 15.8.43 г. тов. Оглу бесперебойно организовывал и вел разведку на переднем крае и в глубине обороны противника.
За этот период всеми видами разведки взято 66 человек пленных и ценные документы противника, тем самым своевременно была выявлена группировка и нумерация частей противника перед фронтом нашей дивизии»
Когда фронт не был сплошным, советские соединения и части вели разведку в тылу противника силами разведывательных групп. Если между опорными пунктами немцев имелись значительные промежутки, опытные разведчики незаметно проникали в ближайший тыл врага и успешно решали возложенные на них задачи. Как правило, в тылу солдаты противника более беспечны по сравнению с военнослужащими, находящимися на переднем крае. В тылу чаще можно захватить одиночного солдата или офицера, в то время как на переднем крае каждому солдату или парному дозору, находящемуся в боевом охранении, свои подразделения в любое время могут оказать поддержку огневыми средствами и живой силой. Действуя в тылу противника, разведывательные группы обычно вели разведку наблюдением, налетами, засадами, подслушиванием телефонных переговоров противника, фотографированием, а при благоприятных условиях совершали диверсии.
Обычно таким группам командование ставило следующие задачи: выявление районов сосредоточения войск противника; скрытое наблюдение за дорогами; захват документов у связных: пеших, конных, мотоциклистов и т. д.
Направленные в тыл врага советские разведчики, стремясь выполнить поставленные задачи, обычно не ввязывались в бой с противником, так как он имел численный перевес, и группа могла быть уничтожена. Кроме этого, чтобы и не раскрыть себя.
Из наградного листа на помощника командира взвода 75 гв. орр гв. сержанта Бирюкова Михаила Константиновича: «В ночь с 23.04.1943 г. сержант Бирюков с группой в количестве трех человек выполняя боевую задачу форсируя водный рубеж в районе Безлюдовка (8642) не заметными для противника прошли его оборону, углубились в тыл противника до десяти километров.
Путем скрытого наблюдения установили численность войск противника, расположение войск и его огневые средства. Находясь трое суток в тылу противника поставленную задачу выполнили без единой потери, в предназначенный срок с ценными сведениями о противнике возвратился в часть».
Стараясь остаться незамеченными, разведгруппы обычно передвигались ночью, соблюдая при этом тщательную маскировку, обходя населенные пункты и большие дороги. Действовать в тылу противника весьма сложно — всегда существует опасность встречи с ним, поэтому скрытность и внезапность — важнейшие принципы действий разведгруппы в тылу противника. Эффективность действий разведывательно-диверсионных групп зависела от степени их подготовленности и правильного учёта массы факторов: способа перехода линии фронта, маршрута выхода к объекту, обратного возвращения разведчиков, места расположения группы до момента соединения с нашими войсками и т.п.
Из наградного листа на командира отделения 75 гв.орр гв. сержанта Линника И.М.: «… в течении 6-ти месяцев выполнял боевые задачи по разведки в тылу противника, 7 раз ходил в тыл противника на глубину 15-20 км, командуя группой 4-5 чел. и выполнив задачу возвращался без потерь. Тов. Линник на своем счету имеет 9 пленных.
21.12.44 г. Тов. Линнику была поставлена задача переправиться через р. Ипель, зайти в тыл противника на 12 км с задачей установить наличие танков, артиллерии, инженерных заграждений и на возвратном пути захватить пленного…Тов. Линник возглавляя группу 4 чел. переправился через р. Ипель (ширина которой 1,5 км) и вышел в указанный район. На пути движения и на выбранном им НП в тылу противника, он просматривал каждую лощину, населенные пункты. Установив наличие танков в районе Кюрт Пуста, артиллерии и оборонительные сооружения…
Подойдя к дер. Ковачева, провели разведку деревни и склада, РГ обнаружила окопы противника, где стоял станковый пулемет. Тов. Линник расположил свои силы вблизи ОТ (огневой точки) и сам с разведчиком Непейвода по пластунски пополз к пулеметной точке противника.
Тов. Линник приглушил солдата-пулеметчика прикладом, захватил его в плен со станковым пулеметом и винтовкой, а 3-х солдат забросал гранатами и уничтожил их. Передав пленного и трофеи подбежавшим товарищам, а сам с разведчиком Непейвода прикрывал отход со станкового пулемета захваченного у противника. При отходе РГ противник с флангов открыл сильный пулеметный огонь по РГ. Но тов. Линник подавил огонь противника и юлагополучно вышел к реке Ипель. Пленный и трофеи были доставлены в штаб, чем вскрыли группировку противника».
Такой опыт сразу не появился, поэтому войсковые разведчики, особенно в начале войны, платили за него огромную цену — жизнь.
Активно помогали в проведении разведки и местные жители, партизаны. Так в конце апреля 1943 г. два друга, однофамильца Анохин Александр Яковлевич и Анохин Сергей Леонтьевич добровольно прибыли в часть из истребительного отряда Щебитинского РО НКВД с желанием помочь Красной Армии в проведении разведки в тылу противника. Вплавь переправившись через Сев. Донец незаметно от противника ушли в его тыл. Днем пройдя по намеченным пунктам и выполнив задание вернулись на наш берег. За проявленную выдержку и отвагу два друга были награждены медалями «За боевые заслуги». В дальнейшем остались служить в 75 гв.орр.
Непременное условие успеха любой разведгруппы — это опытность командира-разведчика в организации и проведении разведывательных действий. Такой командир в самой сложной обстановке не растеряется и найдет правильное решение, проявив при этом силу воли, изобретательность и хитрость.
«Командовал взводом пешей разведки офицер, которого все звали по отчеству — Кузьмич, или обращались к нему так — «Т-щ старший лейтенант». Среднего роста, человек безграничной выдержки, был для нас примером в любом бою или в поиске. Обладал сильной волей, к разведчикам относился предельно требовательно. Как и все разведчики, он постоянно находился под гнетом большого физического и нравственного напряжения, но даже смертельно уставший, он возвращался из поисков с прекрасным чувством, обо всем прошедшем говорил с юмором. Подбадривал нас в трудную минуту, понимая, что на войне все наши мучения, страдания и гибель товарищей становятся повседневными, обыденными явлениями, которые постепенно подрывают веру солдата в то, что он может победить и уцелеть. И если Кузьмич видел, что кого -то из нас начинает «клинить», то покрикивал на разведчиков, не подбирая выражений. Но в редкое, для нас, свободное время, Кузьмич был внимательным и участливым, он хорошо знал дорогу к сердцу солдата. Всегда старался нас развеселить, имел неистощимый запас остроумных шуток, побасенок и смешных историй. Он имел непоколебимый авторитет.
Во взводе был свой политрук — разведчик, еврей, лейтенант Илья Соломонович Мельников. Это был настоящий комиссар, который никогда не говорил — «Надо сделать», а постоянно повторял — «Делай как я». Человек очень волевой и смелый. В бою имел безграничную выдержку. Должности помкомвзвода в полковой разведке не было, но эти обязанности исполнял опытнейший разведчик старшина Али Каримович Каримов, которого мы звали Алик. Смелый и грамотный боец , Али Каримов, лично принимал участие в пленении фельдмаршала Паулюса вместе со штабом в Сталинграде. Каримов стал мне кровным братом, и когда меня тяжело ранило — он спас мне жизнь. А руководил работой полковых разведчиков ПНШ по разведке старший лейтенант Куровский Бронислав Иванович, прекрасный человек. Высокий, с отменной выправкой офицер, обладал невероятным терпением и мужеством. Весь полк его ценил и уважал чрезвычайно» — из воспоминаний разведчика Маликина Л.С.
Из наградного листа на Переводчика управления 29-ой стрелковой дивизии техника интенданта 1-го ранга Оглу В.И.: «В декабре месяце 1942 г. неоднократно выползая за передний край линии обороны вел подслушивание, устанавливал нумерацию частей, характер обороны и настроение противника, при этом проявлял мужество и отвагу».
В разведке были свои законы, свои правила. Основной закон — ни в коем случае не оставлять врагу своих раненых и убитых. «Старшина Али Каримов задал мне вопрос — «Железный закон разведчиков знаешь?». И когда я смущенно развел руками, он продолжил — «Сколько ушло, столько и пришло. Своих, ни раненых, ни убитых — врагу не оставляем», — из воспоминаний разведчика Маликина Л.С.
«В ночь с 19 на 20 апреля 1943 года разведывательная группа под командованием гв. мл. лейтенанта Синдюкова Леонида Николаевича, действовала по захвату контрольного пленного в районе ур. Дача Коровинская (южный выступ Курской дуги). Во время переправы через Сев. Донец группа была обнаружена противником и попала в организованную им засаду. Разведчики вынуждены были вступить в рукопашную схватку с превосходящим противником и нанеся ему значительный урон, вынося с поля боя раненых, отошли в полном составе на свою сторону берега».
«Был случай, когда оставили убитого бойца в немецкой траншее, при очень серьезных обстоятельствах. Поиск получился неудачным. В мае сорок третьего, получили задание взять «языка», не считаясь ни с чем. Заранее наметили огневую точку, в которой мы решили сцапать немца. Изучили все подходы. Пошли вдесятером, форсировали реку на лодке. Четверо в группе захвата — Каримов, взводный Кузьмич, я, еще один парнишка, не могу вспомнить фамилию, он к нам совсем недавно прибыл на пополнение. Шесть человек остались в прикрытии. Через немецкую оборону прошли тихо, незамеченными. С тыла подползли к огневой точке. Вблизи обнаружили землянку, о которой мы раньше не знали. Между ними дремал немец за пулеметом МГ-34. Ползком приблизились, и в момент, когда мы встали для последнего рывка к траншее, немец проснулся и мгновенно выпустил по нам очередь. Был тяжело ранен командир взвода и убит разведчик, четвертый в нашей группе. Завязалась перестрелка, я ранил немца, и еще успел бросить гранату в окно землянки, чтобы убить находившихся внутри нее немцев, уже успевших очнуться. Я потянул раненого немца за ноги, предварительно заткнул ему рот кляпом. И тут мы замечаем, что Кузьмич ранен тяжело, сам идти или ползти не может…
Нас в группе захвата осталось только двое, и вынести от второй немецкой траншеи — и тяжело раненого взводного, и раненого немецкого пулеметчика, и убитого товарища — мы физически не могли. Мне пришлось ножом заколоть «языка». Взял у него документы, снял с трупа погоны и пилотку. А противник, сразу после взрыва гранаты и короткой перестрелки, понял, что на их передовой действуют русские разведчики, организовали преследование. Мы, отстреливаясь, стали отходить к группе прикрытия, неся на себе раненого взводного. Убитого разведчика пришлось оставить. Немцы чуть ли не гурьбой кинулись за нами вслед, но тут вступила в бой группа прикрытия и «отсекла» от нас преследователей. Но немцы накрыли всю кромку берега артиллерийским и пулеметным огнем, отрезая нам пути отхода. Группа поддержки переправила нас с раненым на поджидавшей лодке на восточный берег, а потом, продолжая бой, подтянула на тросе лодку назад, и сама переплыла реку на наш берег. Раненого командира сразу отвезли в медсанбат. А по документам и знакам рода войск, снятых с убитого немца, было установлено, что на стороне противника перед нашим полком появилось химическое подразделение» – вспоминает разведчик Маликин Л.С.
Фронтовая войсковая разведка в годы Великой Отечественной войны внесла огромный вклад в успех выполнения
многих военных операций.
www.dal.by