Первый военный пароход России
Первый пароход в России был построен еще в 1815 году. Через три года свой первый паровой корабль получил Балтийский флот, еще через два года первый пароход появился и на Черноморском флоте. Однако это были именно невооруженные буксиры, оснащенные паровой машиной и гребными колесами, — они предназначались для грузоперевозок и буксировки парусных судов военного флота.
И только весной 1823 года на верфях Николаевского адмиралтейства был заложен первый пароход, вооруженный пушками и приспособленный не только для вспомогательных работ, но и для боевых действий. Первый военный пароход России предназначался для Черноморского флота — на Балтике после побед над Швецией у нашей страны в тот период не было сильных противников, а вот в Черноморском регионе отношения с Османской империей оставались традиционно сложными. Поэтому первый боевой пароход России стали строить именно здесь.
Инициатором создания первого вооруженного парохода был командующий Черноморским флотом вице-адмирал Алексей Самуилович Грейг, опытный моряк, неоднократно совершавший дальние плавания в Тихом океане, воевавший как в Средиземном море, так и на Балтике. Постройку первого боевого парохода адмирал Грейг поручил одному из лучших кораблестроителей России того времени — полковнику Корпуса корабельных инженеров Илье Степановичу Разумову.
Илья Разумов учился корабельному делу на верфях Петербурга, в Англии и Голландии. В начале XIX века во время войн с Францией и Турцией он был старшим корабельным мастером в эскадре адмирала Грейга, отправившейся из Кронштадта воевать в Средиземное море. В 20-е годы XIX столетия только в Николаеве полковник Разумов построил 40 судов, всего же он участвовал в создании свыше сотни кораблей.
Строительство первого боевого парохода, получившего имя «Метеор», велось два года. Летом 1825 года корабль был спущен на воду и после окончания всех работ и испытания паровой машины вошел в состав Черноморского флота. Пароход длиной почти 37 метров и шириной свыше 6 метров имел на вооружении 14 пушек.
Две его паровые машины общей мощностью 60 лошадиных сил были изготовлены в Петербурге на заводе принявшего российское подданство шотландского инженера Чарльза Бреда. Паровые машины позволяли «Метеору» даже в полный штиль при помощи двух гребных колес развивать скорость 6,5 узла (свыше 12 км/ч).
Уже через два года после вступления в строй пароход «Метеор» с успехом принял участие в боевых действиях. После начала русско-турецкой войны 1828–1829 годов одной из основных задач российского Черноморского флота стал захват турецких крепостей на побережье Кавказа. Форпостом турецкой армии, угрожающим Крыму и Кубани, тогда была сильная турецкая крепость Анапа. В конце апреля 1828 года к ней подошли основные силы нашего флота — семь линейных кораблей и четыре фрегата с немалым количеством десантных и вспомогательных кораблей.
В этом походе эскадру сопровождал и боевой пароход «Метеор». 6 мая 1828 года Черноморский флот начал десантную операцию для штурма Анапы. Турки контратаковали наши высадившиеся войска, и тут проявил себя «Метеор» — парусные суда не могли свободно оперировать совсем рядом с берегом из-за отмелей и дувшего с гор ветра, а пароход, имея небольшую осадку и свободу передвижения, легко переходил с одного места на другое возле берега и пушечными выстрелами поражал противника.
Именно действия не зависевшего от ветров парохода позволили нашим войскам успешно закрепиться на берегу возле Анапы и осадить крепость, которая пала через месяц. Так благодаря «Метеору» черноморский порт стал русским и впоследствии из турецкой крепости превратился в знаменитый курорт.
На этом успешное участие «Метеора» в той войне не закончилось — в следующем году он участвовал в штурме турецких крепостей на побережье Болгарии, включая наиболее сильно укрепленную Варну. В октябре 1828 года, после капитуляции Варны, император Николай I возвращался от болгарских берегов в Одессу на парусном линейном корабле «Императрица Мария». Парусник с русским императором на случай штиля и других непредвиденных обстоятельств сопровождал именно пароход «Метеор». Корабли благополучно прибыли в Одессу, выдержав на переходе жестокий шторм, продолжавшийся несколько суток.
Так заложенный 29 марта (17 марта по старому стилю) 1823 года «Метеор» с успехом открыл эру военного парового флота в России.
автор: Алексей Волынец
источник: rusplt.ru
aeslib.ru
Первый военный пароход России » Военное обозрение
29 марта 1823 года заложен первый боевой пароход российского Военно-морского флота «Метеор»
Первый пароход в России был построен еще в 1815 году. Через три года свой первый паровой корабль получил Балтийский флот, еще через два года первый пароход появился и на Черноморском флоте. Однако это были именно невооруженные буксиры, оснащенные паровой машиной и гребными колесами, — они предназначались для грузоперевозок и буксировки парусных судов военного флота.
Инициатором создания первого вооруженного парохода был командующий Черноморским флотом вице-адмирал Алексей Самуилович Грейг, опытный моряк, неоднократно совершавший дальние плавания в Тихом океане, воевавший как в Средиземном море, так и на Балтике. Постройку первого боевого парохода адмирал Грейг поручил одному из лучших кораблестроителей России того времени — полковнику Корпуса корабельных инженеров Илье Степановичу Разумову.
Илья Разумов учился корабельному делу на верфях Петербурга, в Англии и Голландии. В начале XIX века во время войн с Францией и Турцией он был старшим корабельным мастером в эскадре адмирала Грейга, отправившейся из Кронштадта воевать в Средиземное море. В 20-е годы XIX столетия только в Николаеве полковник Разумов построил 40 судов, всего же он участвовал в создании свыше сотни кораблей.
Строительство первого боевого парохода, получившего имя «Метеор», велось два года. Летом 1825 года корабль был спущен на воду и после окончания всех работ и испытания паровой машины вошел в состав Черноморского флота. Пароход длиной почти 37 метров и шириной свыше 6 метров имел на вооружении 14 пушек.
Две его паровые машины общей мощностью 60 лошадиных сил были изготовлены в Петербурге на заводе принявшего российское подданство шотландского инженера Чарльза Бреда. Паровые машины позволяли «Метеору» даже в полный штиль при помощи двух гребных колес развивать скорость 6,5 узла (свыше 12 км/ч).
Уже через два года после вступления в строй пароход «Метеор» с успехом принял участие в боевых действиях. После начала русско-турецкой войны 1828–1829 годов одной из основных задач российского Черноморского флота стал захват турецких крепостей на побережье Кавказа. Форпостом турецкой армии, угрожающим Крыму и Кубани, тогда была сильная турецкая крепость Анапа. В конце апреля 1828 года к ней подошли основные силы нашего флота — семь линейных кораблей и четыре фрегата с немалым количеством десантных и вспомогательных кораблей.
В этом походе эскадру сопровождал и боевой пароход «Метеор». 6 мая 1828 года Черноморский флот начал десантную операцию для штурма Анапы. Турки контратаковали наши высадившиеся войска, и тут проявил себя «Метеор» — парусные суда не могли свободно оперировать совсем рядом с берегом из-за отмелей и дувшего с гор ветра, а пароход, имея небольшую осадку и свободу передвижения, легко переходил с одного места на другое возле берега и пушечными выстрелами поражал противника.
Именно действия не зависевшего от ветров парохода позволили нашим войскам успешно закрепиться на берегу возле Анапы и осадить крепость, которая пала через месяц. Так благодаря «Метеору» черноморский порт стал русским и впоследствии из турецкой крепости превратился в знаменитый курорт.
На этом успешное участие «Метеора» в той войне не закончилось — в следующем году он участвовал в штурме турецких крепостей на побережье Болгарии, включая наиболее сильно укрепленную Варну. В октябре 1828 года, после капитуляции Варны, император Николай I возвращался от болгарских берегов в Одессу на парусном линейном корабле «Императрица Мария». Парусник с русским императором на случай штиля и других непредвиденных обстоятельств сопровождал именно пароход «Метеор». Корабли благополучно прибыли в Одессу, выдержав на переходе жестокий шторм, продолжавшийся несколько суток.
Так заложенный 29 марта (17 марта по старому стилю) 1823 года «Метеор» с успехом открыл эру военного парового флота в России.
topwar.ru
Паровые двигатели и появление первых военных пароходов
Внедрение парового двигателя со временем начало сказываться и на внешнем облике судов. Мачты все еще сохранялись, однако вскоре они стали служить лишь для крепления огней и подъема флагов, а позже — как носители антенн и опоры грузовых стрел.
СодержаниеСвернуть
- Турбина против поршня
- Военные пароходы
В 1829 году американцы Галлоуэй и Морган взамен круглых ввели гребные колеса в форме многоугольника. Однако это новшество слабо помогло — тот год вошел в историю судостроения главным образом благодаря другому выдающемуся изобретению. Памятуя об обломившемся Архимедовом винте, английский изобретатель Джозеф Рассел обрезал его до предела и придумал удачный двухлопастной гребной винт. Он был поставлен на паровое судно «Чиветта», которое сразу развило рекордную скорость хода в 6 узлов, то есть шесть морских миль в час, или около 12 км/ч!
Еще одно замечательное изобретение тех лет — водонепроницаемые переборки. Сошедший с верфи в 1834 году «Гарри Гоуен» имел корпус, разделенный такими переборками на отсеки, что мог уже не особенно бояться пробоин. Даже после заполнения водой нескольких отсеков пароход еще был способен оставаться на плаву.
В 1840 году компания «Кунард Лайн» организовала и первое регулярное сообщение между Америкой и Европой. Эти пароходы получили название почтовых, поскольку, кроме пассажиров и обычных грузов, стали возить еще и почту.
Еще тридцать лет спустя в обиход стали входить и специализированные пассажирские пароходы с большим количеством кают.
Пароход «Грейт Бритн»Первым металлическим, а не деревянным винтовым пароходом, предназначавшимся для трансатлантических рейсов, был «Грейт Бритн», сошедший со стапеля в 1843 году в Бостоне. Он мог принять 600 тонн груза и 60 пассажиров, а расстояние от Ливерпуля до Нью-Йорка прошел менее чем за 15 суток.
Мир охватил азарт соперничества. Именно в эти годы заговорили о «Голубой ленте Атлантики» — специальном призе, которым стали награждать суда, совершавшие рейс через Атлантику за наименьшее время. Так на новом уровне возродились гонки «чайных» клиперов.
Состязания в скорости на приз «Голубой ленты» всячески подхлестывались конкурентной борьбой за первенство в строительстве судовых двигателей. Выжать еще несколько узлов означало не что иное, как поставить на судно еще более мощную машину, а поскольку без постоянного расширения машинного отделения это было невозможно, корпуса судов приходилось строить все больших размеров.
В 1862 году Джон Элдер из Глазго поставил на корабль четырехцилиндровую паровую машину. Снабженный ею «Уайт Стар Лайн» получил в 1871 году «Голубую ленту», развив среднюю скорость в 14,5 узла.
Турбина против поршня
Поршневые машины уверенно завоевывали Атлантику, и неизвестно, как бы пошли дела дальше, если бы ранним июньским утром 1894 года не случился такой казус.
Маленький игрушечный пароходик длиной в два фута (около 70 см) с захватывающей дух скоростью пронесся по пруду, обратив в панику плескавшихся в нем уток. С берега это зрелище, довольно посмеиваясь, наблюдал мужчина лет тридцати. Эту модель построил он сам, как и двигатель, при помощи которого маленькое судно развило необычайно высокую скорость.
При этом Чарлзу Парсонсу — так звали конструктора-любителя — крупно повезло: на пробег его кораблика по воде обратил внимание офицер из Британского адмиралтейства. И вскоре изобретатель получив возможность построить более крупное судно.
Баркас «Турбиния»Так что всего три года спустя на Спитхейдском рейде, где регулярно проходили гонки быстрейших миноносцев Великобритании, оказался и 30-метровый баркас «Турбиния». Конечно, он выглядел невзрачно по сравнению с боевыми кораблями. Зато, когда прогремел стартовый выстрел, карлик тут же вырвался вперед и уверенно сохранил лидерство до победного финиша. Далеко за кормой остался самый быстрый миноносец, развивавший скорость в 24 узла. Ведь сама малютка «Турбиния» промчалась со средней скоростью в 37 узлов!
Турбина стала лидером высоких скоростей на воде.
А пару лет спустя Парсонс сконструировал новую радиальную турбину, мощностью около 2000 л. с. И именно турбинное судно «Мавритания», водоизмещением 30 705 т, завоевало «Голубую ленту» в 1907 году и удерживало ее рекордно долгий срок — 22 года.
Военные пароходы
Понятное дело, корабли нового типа тут же заинтересовали военных. Кстати, первый боевой пароход, «Демологос», был построен в США все тем же Робертом Фултоном. Он был спущен на воду в 1814 году и предназначался для войны между Англией и США.
Он нес на борту 20 артиллерийских орудий, но был столь неуклюж и малоподвижен, развивая с помощью гребного колеса скорость всего 5 миль в час, что до театра военных действий так и не добрался. И погиб в 1829 году в результате случайной аварии.
Первым винтовым военным пароходом стал французский «Наполеон». Таковы гримасы истории — император отверг пароход Фултона, но тем не менее первый паровой линкор носил его имя. Корабль построил в 1850 году известный изобретатель Станислав Дюпюи де Лом. Водоизмещение корабля составляло 1870 тонн, скорость — 13,5 узла, а на борту размещалось 90 орудий.
Для защиты же от вражеского огня военные корабли стали обшивать броневыми листами. Так, во Франции в 1861 году был спущен на воду «Глуар», а в Британии годом позднее — «Уориор». Разница между ними была в том, что «француз» под броней оставался деревянным, а вот «англичанин» был уже стальным.
Сражение между пароходами «Монитор» и «Мерримэг»В 1862 году, во время Гражданской войны в США между Севером и Югом, состоялось и первое сражение с участием броненосцев. За северян сражался «Монитор», а за южан — «Мерримэг». Поединок закончился вничью; противники разошлись, не нанеся друг другу существенных повреждений.
С тех пор наряду с линкорами стали строить и броненосные крейсера, которые были вооружены слабее, но зато обладали большей скоростью и маневренностью. Появились также легкие крейсера, которые были призваны бороться с миноносцами — небольшими скоростными кораблями, которые несли на себе новинку того времени — самодвижущиеся мины-торпеды.
Серьезным испытанием для броненосцев стала Русско-японская война 1904-1905 годов. В Цусимском проливе прежде всего из-за бестолкового командования была разгромлена одна из лучших эскадр русского флота.
Впрочем, это сражение показало и техническое несовершенство броненосного флота. Огромные стальные гиганты, лишенные водонепроницаемых переборок, ушли на дно из-за незначительных пробоин.
Опыт этой войны был учтен практически всеми морскими державами, и за десятилетие между Русско-японской и Первой мировой войнами на флотах было сделано немало. На кораблях появились переборки, было усовершенствовано артиллерийское вооружение. На кораблях появилась радиосвязь, которая была намного «д
sea-man.org
Публикация: Первый военный пароход России
29 марта 1823 года заложен первый боевой пароход российского Военно-морского флота «Метеор»
Первый пароход в России был построен еще в 1815 году. Через три года свой первый паровой корабль получил Балтийский флот, еще через два года первый пароход появился и на Черноморском флоте. Однако это были именно невооруженные буксиры, оснащенные паровой машиной и гребными колесами, — они предназначались для грузоперевозок и буксировки парусных судов военного флота.
И только весной 1823 года на верфях Николаевского адмиралтейства был заложен первый пароход, вооруженный пушками и приспособленный не только для вспомогательных работ, но и для боевых действий. Первый военный пароход России предназначался для Черноморского флота — на Балтике после побед над Швецией у нашей страны в тот период не было сильных противников, а вот в Черноморском регионе отношения с Османской империей оставались традиционно сложными. Поэтому первый боевой пароход России стали строить именно здесь.
Инициатором создания первого вооруженного парохода был командующий Черноморским флотом вице-адмирал Алексей Самуилович Грейг, опытный моряк, неоднократно совершавший дальние плавания в Тихом океане, воевавший как в Средиземном море, так и на Балтике. Постройку первого боевого парохода адмирал Грейг поручил одному из лучших кораблестроителей России того времени — полковнику Корпуса корабельных инженеров Илье Степановичу Разумову.
Илья Разумов учился корабельному делу на верфях Петербурга, в Англии и Голландии. В начале XIX века во время войн с Францией и Турцией он был старшим корабельным мастером в эскадре адмирала Грейга, отправившейся из Кронштадта воевать в Средиземное море. В 20-е годы XIX столетия только в Николаеве полковник Разумов построил 40 судов, всего же он участвовал в создании свыше сотни кораблей.
Строительство первого боевого парохода, получившего имя «Метеор», велось два года. Летом 1825 года корабль был спущен на воду и после окончания всех работ и испытания паровой машины вошел в состав Черноморского флота. Пароход длиной почти 37 метров и шириной свыше 6 метров имел на вооружении 14 пушек.
Две его паровые машины общей мощностью 60 лошадиных сил были изготовлены в Петербурге на заводе принявшего российское подданство шотландского инженера Чарльза Бреда. Паровые машины позволяли «Метеору» даже в полный штиль при помощи двух гребных колес развивать скорость 6,5 узла (свыше 12 км/ч).
Уже через два года после вступления в строй пароход «Метеор» с успехом принял участие в боевых действиях. После начала русско-турецкой войны 1828–1829 годов одной из основных задач российского Черноморского флота стал захват турецких крепостей на побережье Кавказа. Форпостом турецкой армии, угрожающим Крыму и Кубани, тогда была сильная турецкая крепость Анапа. В конце апреля 1828 года к ней подошли основные силы нашего флота — семь линейных кораблей и четыре фрегата с немалым количеством десантных и вспомогательных кораблей.
В этом походе эскадру сопровождал и боевой пароход «Метеор». 6 мая 1828 года Черноморский флот начал десантную операцию для штурма Анапы. Турки контратаковали наши высадившиеся войска, и тут проявил себя «Метеор» — парусные суда не могли свободно оперировать совсем рядом с берегом из-за отмелей и дувшего с гор ветра, а пароход, имея небольшую осадку и свободу передвижения, легко переходил с одного места на другое возле берега и пушечными выстрелами поражал противника.
Именно действия не зависевшего от ветров парохода позволили нашим войскам успешно закрепиться на берегу возле Анапы и осадить крепость, которая пала через месяц. Так благодаря «Метеору» черноморский порт стал русским и впоследствии из турецкой крепости превратился в знаменитый курорт.
На этом успешное участие «Метеора» в той войне не закончилось — в следующем году он участвовал в штурме турецких крепостей на побережье Болгарии, включая наиболее сильно укрепленную Варну. В октябре 1828 года, после капитуляции Варны, император Николай I возвращался от болгарских берегов в Одессу на парусном линейном корабле «Императрица Мария». Парусник с русским императором на случай штиля и других непредвиденных обстоятельств сопровождал именно пароход «Метеор». Корабли благополучно прибыли в Одессу, выдержав на переходе жестокий шторм, продолжавшийся несколько суток.
Так заложенный 29 марта (17 марта по старому стилю) 1823 года «Метеор» с успехом открыл эру военного парового флота в России.
Автор Алексей Волынец
Первоисточник http://rusplt.ru/wins/pervyiy-voennyiy-parohod-rossii-22630.html
www.the-submarine.ru
Первый военный пароход России
29 марта 1823 года заложен первый боевой пароход российского Военно-морского флота «Метеор»
Первый пароход в России был построен еще в 1815 году. Через три года свой первый паровой корабль получил Балтийский флот, еще через два года первый пароход появился и на Черноморском флоте. Однако это были именно невооруженные буксиры, оснащенные паровой машиной и гребными колесами, — они предназначались для грузоперевозок и буксировки парусных судов военного флота.
И только весной 1823 года на верфях Николаевского адмиралтейства был заложен первый пароход, вооруженный пушками и приспособленный не только для вспомогательных работ, но и для боевых действий. Первый военный пароход России предназначался для Черноморского флота — на Балтике после побед над Швецией у нашей страны в тот период не было сильных противников, а вот в Черноморском регионе отношения с Османской империей оставались традиционно сложными. Поэтому первый боевой пароход России стали строить именно здесь.
Инициатором создания первого вооруженного парохода был командующий Черноморским флотом вице-адмирал Алексей Самуилович Грейг, опытный моряк, неоднократно совершавший дальние плавания в Тихом океане, воевавший как в Средиземном море, так и на Балтике. Постройку первого боевого парохода адмирал Грейг поручил одному из лучших кораблестроителей России того времени — полковнику Корпуса корабельных инженеров Илье Степановичу Разумову.
Илья Разумов учился корабельному делу на верфях Петербурга, в Англии и Голландии. В начале XIX века во время войн с Францией и Турцией он был старшим корабельным мастером в эскадре адмирала Грейга, отправившейся из Кронштадта воевать в Средиземное море. В 20-е годы XIX столетия только в Николаеве полковник Разумов построил 40 судов, всего же он участвовал в создании свыше сотни кораблей.
Строительство первого боевого парохода, получившего имя «Метеор», велось два года. Летом 1825 года корабль был спущен на воду и после окончания всех работ и испытания паровой машины вошел в состав Черноморского флота. Пароход длиной почти 37 метров и шириной свыше 6 метров имел на вооружении 14 пушек.
Две его паровые машины общей мощностью 60 лошадиных сил были изготовлены в Петербурге на заводе принявшего российское подданство шотландского инженера Чарльза Бреда. Паровые машины позволяли «Метеору» даже в полный штиль при помощи двух гребных колес развивать скорость 6,5 узла (свыше 12 км/ч).
Уже через два года после вступления в строй пароход «Метеор» с успехом принял участие в боевых действиях. После начала русско-турецкой войны 1828–1829 годов одной из основных задач российского Черноморского флота стал захват турецких крепостей на побережье Кавказа. Форпостом турецкой армии, угрожающим Крыму и Кубани, тогда была сильная турецкая крепость Анапа. В конце апреля 1828 года к ней подошли основные силы нашего флота — семь линейных кораблей и четыре фрегата с немалым количеством десантных и вспомогательных кораблей.
В этом походе эскадру сопровождал и боевой пароход «Метеор». 6 мая 1828 года Черноморский флот начал десантную операцию для штурма Анапы. Турки контратаковали наши высадившиеся войска, и тут проявил себя «Метеор» — парусные суда не могли свободно оперировать совсем рядом с берегом из-за отмелей и дувшего с гор ветра, а пароход, имея небольшую осадку и свободу передвижения, легко переходил с одного места на другое возле берега и пушечными выстрелами поражал противника.
Именно действия не зависевшего от ветров парохода позволили нашим войскам успешно закрепиться на берегу возле Анапы и осадить крепость, которая пала через месяц. Так благодаря «Метеору» черноморский порт стал русским и впоследствии из турецкой крепости превратился в знаменитый курорт.
На этом успешное участие «Метеора» в той войне не закончилось — в следующем году он участвовал в штурме турецких крепостей на побережье Болгарии, включая наиболее сильно укрепленную Варну. В октябре 1828 года, после капитуляции Варны, император Николай I возвращался от болгарских берегов в Одессу на парусном линейном корабле «Императрица Мария». Парусник с русским императором на случай штиля и других непредвиденных обстоятельств сопровождал именно пароход «Метеор». Корабли благополучно прибыли в Одессу, выдержав на переходе жестокий шторм, продолжавшийся несколько суток.
Так заложенный 29 марта (17 марта по старому стилю) 1823 года «Метеор» с успехом открыл эру военного парового флота в России.
bazaistoria.ru
Несостоявшийся флот Конфедерации: пароходофрегаты | Warspot.ru
С началом Гражданской войны в США американские морские силы и центры военного судостроения остались под полным контролем Союза. Опираясь на полное господство в море, северяне планировали установить блокаду побережья Конфедерации. Оказавшись в непростом положении, южане были вынуждены заказывать постройку кораблей в Европе и хватались за любой шанс купить готовые боевые единицы. В мае 1861 года генерал армии Конфедерации Пьер Борегар волей случая узнал о возможности приобрести десять кораблей-индиаменов при посредничестве британского торгового дома «Фрейзер, Тренхольм и компания». Такая перспектива казалась весьма заманчивой, и генерал начал действовать.
Подробности этой истории мы знаем лишь по воспоминаниям не всегда объективных очевидцев — к сожалению, никаких иных документальных свидетельств, кроме мемуаров, не сохранилось. После войны бывший президент Конфедерации Джефферсон Дэвис утверждал, что не может вспомнить подобной ситуации. В то же время прочие действующие лица оставили в своих воспоминаниях вполне отчётливую картину событий.
Выгодное предложение
В мае 1861 года во время своей поездки из Чарльстона в Монтгомери генерал армии Конфедерации Пьер Борегар встретил некоего Уильяма Тренхольма, отец которого Джордж Тренхольм был партнёром крупной торговой компании «Фрейзер, Тренхольм и компания» из Ливерпуля (в Чарльстоне она имела своё представительство). Тренхольм-младший сообщил генералу о важном предложении к правительству Конфедерации. Его суть сводилась к следующему: Ост-Индская компания при посредничестве вышеназванного торгового дома готова продать южанам десять своих новых мощных пароходов, в которых она более не нуждается. Владельцы хотели получить за свой флот 2 млн фунтов стерлингов (эквивалент 10 млн долларов). В мемуарах Уильяма Тренхольма акцент сделан на том, что речь шла о только что достроенных кораблях, тип которых указывался как ост-индиамены или просто индиамены. В то время индиаменами называли суда британской Ост-Индской компании или любые корабли, построенные или совершавшие регулярные рейсы из Англии в индийские владения компании.
Президент Конфедерации Джефферсон Дэвис.civil-war.net
Оплату планировалось произвести не деньгами, а хлопком по рыночной цене в Великобритании (40 тысяч тюков, примерно 9 тысяч тонн). Ввиду того, что хлопок на рынках Конфедерации стоил впятеро дешевле, чем в Европе, южане должны были потратить на его покупку всего 400 тысяч фунтов. В Великобритании пароходы планировалось снарядить всем необходимым для трансатлантического перехода, при необходимости загрузить оружием и припасами для армии южан, после чего отправить их в любой из доступных портов Конфедерации. Затем британцы должны были забрать оплату в виде хлопка и вернуться в Европу.
Дэвис и Борегар: такие разные воспоминания
Генерал Борегар был впечатлён массой возможностей, которые открывались перед Конфедерацией в случае одобрения этого проекта, и обещал Тренхольму приложить все возможные усилия, чтобы помочь в принятии правительством столь выгодного предложения. В своём письме Борегару, датированном 18 сентября 1878 года, Уильям Тренхольм писал:
«Я хорошо помню, что Вы горячо поддерживали мои суждения (по этому вопросу) и использовали Ваше влияние перед правительством для положительного решения вопроса».
Однако ни поддержка генерала, ни убедительные доводы Тренхольма не дали результата. В том же письме Тренхольм упоминает о том, что никакого обсуждения проекта в его присутствии не велось, но по заданным ему вопросам у него сложилось впечатление, что президент и члены правительства просто не представляют всей важности дела. Правительство Конфедерации было убеждено в том, что война надолго не затянется, а потому далеко идущих планов стоить не нужно. Борегар же в 1861 году высказывал мнение о том, что война будет долгой и ужасной, а после её окончания заявлял, что была упущена важнейшая военная поставка и эту неудачу не смогли исправить ни выносливость, ни героизм солдат на полях сражений.
Генерал армии Конфедерации Пьер Борегар.civil-war.net
В своей книге «Взлёт и падение Конфедерации» бывший президент Дэвис даже не упоминает о вышеописанных событиях. По воспоминаниям Дэвиса, в феврале 1861 года (уже на третий день после вступления в должность президента) он направил капитана Рафаэля Семмса на Север в качестве тайного агента, чтобы тот купил оружие, боеприпасы, оборудование, а также суда для военно-морских целей. По возвращении Семмс отчитался о том, что не смог найти подходящих судов. В мемуарах Дэвис сокрушается, что южане, служившие до войны флотскими офицерами, не смогли повести за собой свои команды и угнать корабли на Юг, тем самым лишая Конфедерацию её «законной» доли общеамериканского флота. Дэвис продолжает:
«Параллельно с нашими попытками обзавестись кораблями дома мы послали в Англию компетентного и заслуживающего доверия офицера нашего флота, чтобы там купить или построить суда, которые можно было бы использовать как военные».
Очевидно, президент Конфедерации осознавал важность наличия полноценных военно-морских сил, хотя попытка купить корабли в стане врага выглядит по меньшей мере странной. Отсутствие же решительной государственной поддержки новообразованных ВМС основывалось на негативном предвоенном отношении южан к общеамериканскому флоту. До начала конфликта именно Север был заинтересован в военно-морских силах и торговом флоте для перевозки товаров из южных штатов (прежде всего, хлопка и табака) на европейский и другие рынки. На Юге же практически отсутствовали морские традиции, а потому президент Дэвис не понимал важности ВМС для защиты военных поставок из Великобритании и Франции, а также роли рейдеров в нанесении урона торговле северян.
Чарльз Приоло: бизнес и патриотизм
Ещё одним важным фигурантом этого запутанного дела был Чарльз Приоло — богатый и влиятельный торговец хлопком и постоянный партнёр торгового дома «Фрейзер, Тренхольм и компания». Именно он играл ключевую роль в предложенной сделке.
Пароходофрегаты Ост-Индской компании принимали активное участие в Крымской войне 1853–1856 годов.nmrn.org.uk
Вот выдержка из письма Чарльза Приоло, отправленного Пьеру Борегару через много лет после войны (25 сентября 1880 года):
«Мой дорогой Генерал! С самого начало борьбы я понимал огромную важность морских портов. Я рассматривал их как лёгкие страны, после перекрытия которых последовало бы удушение. Поэтому я постарался как можно быстрее оказаться в Лондоне, чтобы начать свои поиски судов, которые могли бы длительное время находиться в открытом море и быть достаточно большими и мощными, чтобы нести вооружение равное военным кораблям, или, по крайней мере, справиться с вражескими кораблями, занятыми блокадой побережья. Мне повезло найти как раз то, что и требовалось. Флот первоклассных индиаменов был доступен для покупателя меньше чем за половину стоимости. Они были построены, чтобы нести вооружение, а также использоваться как войсковые транспорты. Четыре из них — большие суда первого класса, а ещё шесть — поменьше, но также полезны для необходимых целей. По соображениям финансового характера корабли более не были нужны собственнику. С помощью эксперта я осмотрел их и сразу вступил в переговоры относительно их покупки. Посредничество в сделке я предложил почтенному мистеру Тренхольму, который, как я полагаю, связался с правительством Конфедерации в Монтгомери».
Приоло считал, что на тот момент не было никаких трудностей в покупке судов, их выходе в море и достижении портов Юга. «Фрейзер, Тренхольм и компания» направили своё предложение представителям Конфедерации до того, как блокадные мероприятия северян развернулись в полную силу. В то время Великобритания ещё не препятствовала подобным сделкам и, как нейтральная страна, вполне могла продать невооружённое судно воюющей стороне — стоило лишь приложить достаточно усилий и не забывать об осторожности. Время на подготовку кораблей к выходу в море оценивалось в шесть месяцев. К сожалению, нам неизвестно, на чём основывалась уверенность Приоло, что на корабли конфедератов завербуется достаточное количество британских моряков, но сам предприниматель не видел в этом проблемы.
Прототипами индиаменов служили пароходофрегаты Королевского флота — такие как «Тигр» 1849 года постройки.nmrn.org.uk
Приоло так и не дождался прямого ответа от правительства Конфедерации, но был уверен, что его предложение рассмотрено и отклонено. Он был убеждён в ценности судов, а потому затягивал переговоры с продавцами как можно дольше, чтобы предотвратить продажу третьим лицам. Кроме того, Приоло надеялся на то, что со дня на день от правительства придут хорошие вести и сделка состоится. Всё изменилось с ухудшением отношений между США и Великобританией в связи с так называемым делом «Трента», когда две державы оказались на грани войны друг с другом. Британскому правительству немедленно понадобились суда для транспортировки войск и снаряжения в Канаду, и оно зарезервировало индиамены для этих нужд. Сделка была сорвана, никаких переговоров по ней более не велось.
Вооружённые пароходы
О каких же кораблях шла речь и насколько соответствовало действительности предложение от «Фрейзера, Тренхольма и компании»?
После подавления восстания сипаев в 1858 году в Индии началась административная реформа, в ходе которой страна переходила под прямое управление британской короны, а Ост-Индская компания ликвидировалась. В связи с этим Индийский флот компании терял владельца и выставлялся на продажу. Если обобщить всю информацию, предоставленную конфедератам, то становится ясно, что речь шла о четырёх больших и шести менее крупных колёсных пароходах новой постройки. Характеристики этих судов приведены в отдельной таблице в конце статьи.
«Виктория» — вооружённый колёсный пароход Индийского флота.nmrn.org.uk
Все четыре «больших» парохода имели немалые водоизмещение и длину. К 1861 году они прослужили от 7 до 15 лет, а значит, не могли называться новыми судами. Все они были построены из дерева (те, что сошли со стапелей бомбейских доков — из тика). Стоит отметить, что тиковое дерево — хороший материал для корабельных корпусов и может выдерживать длительное пребывание в солёной воде без негативных последствий. Тик долговечен, прочен, легко обрабатывается и устойчив к гниению. Благодаря столь ценным свойствам тикового дерева до наших дней в качестве корабля-музея сохранился британский фрегат «Тринкомали», спущенный на воду ещё в 1817 году.
Шесть менее крупных пароходов обладали достаточной мореходностью, чтобы перевозить солдат и поддерживать их своими пушками в многочисленных колониальных войнах, в которых участвовали корабли Индийского флота.
«Береника» — вооружённый колёсный пароход Индийского флота.nmrn.org.uk
Качество британских паровых машин и котлов для колёсных пароходов было эталонным, а правильное обслуживание и своевременный ремонт позволяли использовать механизмы списанных судов при строительстве новых. Правда, расход угля при ходе под парами был чудовищным, но пароходофрегаты были, прежде всего, парусниками со вспомогательными паровыми установками.
Для проведения колониальной «политики канонерок» колёсные пароходы подходили отлично, а вот для военного корабля огромные гребные колёса в центре корпуса и паровая машина над ватерлинией были слабой стороной. Достаточно было нескольких удачных попаданий, чтобы вывести пароход из строя. Примером может служить бой между крейсером Конфедерации «Алабама» и колёсной канонерской лодкой Союза «Гаттерас». Одним из попаданий в корпус «Гаттераса» был разбит цилиндр паровой машины, и всё машинное отделение наполнилось паром. Один-единственный снаряд вывел корабль из строя: он потерял управление и лишился возможности действовать помпами, огонь в топках начал гаснуть.
Что касается мощности паровых машин индиаменов, то для 1861 года она была уже недостаточной: наибольшая скорость под парами не превышала 8–10 узлов. Для сравнения, колёсные блокадопрорыватели конфедератов разгонялись до 13–14 узлов, что было очень хорошим показателем даже для военных кораблей. Вооружение индиаменов (от пяти до десяти восьмидюймовых гладкоствольных дульнозарядных пушек) можно оценить как опасное для любого небронированного корабля.
Паровой колёсный шлюп (пароходофрегат) флота США «Саскуэханна» 1850 года постройки.civil-war.net
Чтобы более объективно оценить боевые характеристики индиаменов, можно сравнить их с аналогами и возможными противниками в довоенном американском флоте. С 1841 по 1850 год в строй вошли четыре пароходофрегата водоизмещением от 2489 до 3825 т, скоростью от 8 до 10 узлов и с вооружением от 9 до 20 восьмидюймовых гладкоствольных пушек. За годы гражданской войны, неся блокадную службу, эти старые корабли захватили 14 судов южан. Осадка всех четырёх «американцев» была такой же большой, как и у индиаменов, и не позволяла действовать на мелководье.
Наконец, самая главная проблема состояла в вербовке экипажей. В мае 1861 года в Англии находились только два из десяти кораблей Индийского флота: «Асаи» и «Пенджаб». Успели бы конфедераты получить остальные пароходы и навербовать почти полторы тысячи моряков до того, как федеральный флот перейдёт от «бумажной» к реальной блокаде? Однозначного ответа на этот вопрос нет, но в случае заключения сделки эта история могла бы иметь далеко идущие последствия.
В целом предложенные корабли не являлись ни новыми, ни мощными, однако могли быть вполне полезными для южан — особенно в самом начале войны, когда под контролем Конфедерации оставались глубоководные гавани. Пароходы под флагом южан могли бы успеть совершить несколько выгодных рейсов в Европу, а затем стать важной частью активной обороны некоторых портов. Использовать вооружённые пароходы в качестве крейсеров было бы затруднительно из-за особенностей их конструкции, большого экипажа и огромного расхода угля, но цена в 400 тысяч фунтов за целый флот была вполне оправданной.
|
Название |
Год |
Водоизмещение |
Строитель |
Корпус |
Машина |
Размеры |
Вооружение |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
«Асаи» |
1854 |
2430 т |
Бомбей* |
дерево |
650 ном. л. с. |
76 × 12 × 6,5 м |
10 × 68-фунт. ГД** |
|
«Пенджаб» |
1854 |
2355 т |
Бомбей* |
дерево |
650 ном. л. с. |
76 × 12 × 6,5 м |
10 × 68-фунт. ГД** |
|
«Астаха» |
1846 |
1944 т |
Блэквелл |
дерево |
500 ном. л. с. |
67 × 11 × 7 м |
8 × 68-фунт. ГД** |
|
«Феруз» |
1848 |
1957 т |
Бомбей* |
дерево |
500 ном. л. с. |
67 × 11 × 7 м |
8 × 68-фунт. ГД** |
|
«Окленд» |
1840 |
1277 т |
Нэпир |
дерево |
220 ном. л. с. |
нет данных |
6 × 68-фунт. ГД** |
|
«Семирамида» |
1837 |
972 т |
Ривер Темз |
дерево |
300 ном. л. с. |
нет данных |
6 × 68-фунт. ГД** |
|
«Зенобия» |
1851 |
951 т |
Бомбей* |
дерево |
280 ном. л. с. |
59 × 10 × 6,4 м |
6 × 68-фунт. ГД** |
|
«Виктория» |
1839 |
963 т |
Бомбей* |
дерево |
230 ном. л. с. |
54 × 8,5 × 3 м |
5 × 68-фунт. ГД** |
|
«Береника» |
1836 |
896 т |
Нэпир |
дерево |
220 ном. л. с. |
52 × 8,8 × ? м |
5 × 68-фунт. ГД** |
|
«Леди Каннинг» |
1857 |
711 т |
Бомбей* |
дерево |
160 ном. л. с. |
53 × 7,6 × 4,3 м |
4 × 68-фунт. ГД** |
* Бомбейские доки.
** ГД — гладкоствольные дульнозарядные пушки.
Литература:
- Nepveux, Ethel S. George: Alfred Trenholm and the Company that went to war, 1861–1865. Charleston SC, 1973.
- Roman, Alfred: The Military Operation of General Beauregard in the War between the States 1861 to 1865, New York, 1884.
- Jefferson Davis, constitutionalist: his letters, papers, and speeches / collected and edited by Dunbar Rowland. Jackson, Printed for the Mississippi Dept. of Archives and History, 1923.
- Basso, Hamilton, Beauregard, the Great Creole. New York, 1933.
- Dodd, W. E., Jefferson Davis, Philadelphia, 1907.
- Meade, Robert D. Judah P. Benjamin, Confederate Statesman. New York, 1943.
- David Lyon and Rif Winfield, The Sail and Steam Navy List: All the Ships of the Royal Navy, 1815–1889, US Naval Institute Press (December 31, 2003), ISBN-10: 1861760329 ISBN-13: 978–1861760326.
- Charles Rathbone Low, History of the Indian Navy 1613–1863, 1877.
warspot.ru
Титаник. Первые военные пароходы. Паровые подводные лодки
Титаник. Первые военные пароходы. Паровые подводные лодки
Легендарный пароход-гигант «Титаник»:
В котельных помещениях судна было установлено 29 паровых котлов — каждый весом в 100 тонн, которые разогревались жаром 162 топок. Угольные печи разогревали воду в котлах, чтобы получить пар. Затем пар подавался на поршневые двигатели. Как только пар попадал в один из четырех цилиндров двигателя, вырабатывалось необходимое усилие для вращения одного из гребных винтов. Лишний или потеряный пар конденсировался в испарителях и полученная вода могла быть возвращена в котлы для повторного нагревания.
Изменение количества пара, поданного надвигатели управляло скоростью судна. Дым от топок и выхлопы двигателей выбрасывались через 3 первых трубы. Четвертая труба была фальшивой и использовалась для вентиляции. На «Титанике» все соответствовало последнему слову техники того времени.
Первый военный пароход был построен в США по проекту Р. Фултона в 1815г. Он предназначался для охраны акватории Нью-Йоркского порта и представлял из себя батарейный катемаран. Военные моряки называли его паровым фрегатом, однако Р. Фултон предпочитал называть его паровой батареей и дал ему имя «Demologos» («Глас народа»).
В 1829 г. пароход взорвался на рейде Нью-Йорка из-за неосторожного обращения матросов с огнем. В России первый пароходофрегат «Богатырь», ставший предтечей крейсеров, был построен в 1836 г.
Колесный пароходофрегат «Тамань» 1849г.
Лучшие образцы паровых машин 1870-х годов, предназначенных для нужд военно-морского флота, весили около 20 кг/л.с, а братьям Хересгофф в США удалось создать двигатель мощностью 4 л.с, вес которого вместе с котлом составлял всего 22,65 кг.
Применение паровой машины на подводной лодке откладывалось в течение многих лет. Главной проблемой была подача воздуха для сжигания топлива в топке парового котла при нахождении лодки в подводном положении, т.к. при работе машины расходовалось топливо и изменялась масса подводной лодки, а она должна быть постоянно готовой к погружению.
Несмотря на препятствия в истории изобретательства подводных кораблей было много попыток построить подводную лодку, снабженную паровым двигателем.
Проект подводной лодки с паровой машиной первым разработал в 1795 г. французский революционер Арман Мезьер, но ему не удалось осуществить его.
В 1815 году Роберт Фултон построил в Нью-Йорке большое подводное судно, снабженное мощной паровой турбиной, длиной восемьдесят футов и шириной двадцать два фута с экипажем в 100 человек. Однако Фултон умер до того, как «Mute» был спущен на воду, и эта подводная лодка пошла на слом.
Построить подводный корабль удалось в 1846 г. соотечественнику Армана Мезьера доктору Просперу Пейерну.
В подлодке, названной «Гидростатом», пар к машине поступал от котла, в герметически закрытой топке которого сжигались специально приготовленное топливо — спрессованные брикеты селитры с углем, при горении выделявшие необходимый для горения кислород. Одновременно в топку подавалась вода. Водяной пар и продукты сгорания топлива направлялись в паровую машину, откуда, совершив работу, отводились за борт через невозвратный клапан. Однако и этот проект оказался неудачным.
Неудача Пейерна не отпугнула последователей. Уже в 1851 г. американец Лоднер Филиппс построил подводную лодку с паровой машинной установкой.
Однако довести дело до конца изобретатель не успел. При одном из погружений на озере Эри ПЛ превысила допустимую глубину и была раздавлена, похоронив на дне озера экипаж вместе с Филиппсом.
Летом 1866 г. была создана подводная лодка талантливого русского изобретателя И. Ф. Александровского. Она испытывалась в течение нескольких лет в Кронштадте. Было вынесено решение о ее непригодности ее для военных целей и нецелесообразности проведения дальнейших работ по устранению недостатков.
Знаете ли вы?
… немного об ударах
… В средние века крепости штурмовали с помощью тарана — бревна массой в несколько сот килограммов. Завоеватели, держа его на плечах, устремлялись к воротам крепости, затем резко останавливались и отпускали таран, который продолжал скользить по наплечным кожаным накладкам.
… Еще до Гюйгенса чешский ученый Ян Марци при исследовании соударений подразделял тела на мягкие, хрупкие и твердые, а Декарт, различая тела твердые и мягкие, не проводил границы между телами упругими и неупругими.
class-fizika.ru