Образцовый бпк – Командир БПК -Образцовый- Д. К. Чулков. Пишет В. Г. Егоров.

Оба офицера были мне хорошо известны, поскольку я служил на таком же корабле, входившем в состав 128-й бригады ракетных кораблей Балтийского флота — БПК «Славный» в должности командира минно-торпедной боевой части. Приходилось замещать и старшего помощника командира капитана III ранга Копченкова Сергея Яковлевича. Командир БПК «Славный» капитан II ранга Евдокимов Лев Родионович предлагал мне должность старшего помощника на этом корабле.

Но жизнь распорядилось по-другому. После «шестидневной войны» между Израилем, с одной стороны, Египтом, Сирией и Иорданией — с другой, решением руководства СССР была сформирована 5-я эскадра кораблей ВМФ с несением постоянной службы в Средиземном море в противовес 6-му американскому флоту, который «прописался» там после окончания Второй Мировой войны. Эскадра комплектовалась кораблями трех флотов: Черноморского, Балтийского, Северного. Первый состав эскадры был сформирован черноморцами. Балтийцы были вторыми, они должны были сменить черноморцев в сентябре 1967 года.

Конечно, первой задачей эскадры было недопущение эскалации конфликтов между Израилем и арабскими государствами, в первую очередь, Египтом. Корабли эскадры должны были быть готовы к любым действиям по своему предназначению, а это требовало тщательнейшей подготовки в базе. Опыта боевой службы еще ни у кого не было. 9 сентября 1967 года корабль в составе отряда вышел из Балтийска. С этого дня и началась многоплановая работа на корабле к решению задач боевой службы в составе 5-й эскадры кораблей ВМФ СССР. Учились все, начиная с командира корабля. А ему ведь надо было учить офицеров корабля, готовить их к решению тех задач, которые до того не решались в таком отрыве от своих баз.

Впервые мне пришлось видеть Д. К. Чулкова в острые моменты отстаивания своей командирской позиции перед штабом соединения, находившегося на корабле. Не обходилось и без резкостей, но убежденность командира оказывалась более значительной, чем у его оппонентов и спор решался в пользу общего дела. Вот это умение отстоять свою позицию по принципиальным вопросам было еще одной чертой характера Д. К. Чулкова. А базировалась эта твердость на авторитете экипажа. Командир знал цену себе и кораблю. Одной из особенностей боевой службы 1967 года был переход с четырехлетнего на трехлетний срок службы моряков по призыву. Корабль выходил на несение службы в течение двух месяцев, а фактически она завершилась почти через четыре — корабль возвратился в базу 28 декабря 1967 года. В экипаже находилось 84 человека, которые должны были быть уволены в запас. Хотя все понимали, что каждый из них был уже мыслями дома, но служба требовала полной отдачи. Уважение к командиру корабля было высоким, и таким же было его отношение к наиболее опытной части экипажа. Вернулся корабль в базу с полностью исправной техникой и вооружением, хотя уже вышел межремонтный срок, и корабль на весь 1968 год был поставлен в ремонт на Кронштадский ордена Ленина морской завод.

Весной этого года случилась большая трагедия в личной жизни Д. К. Чулкова. Лекарством от боли потери родного человека для него стала корабельная служба. Командир еще больше ушел в нее, очень редко сходил с корабля, что сказывалось на общей обстановке в экипаже и особенно на офицерах. Выход из положения все-таки был рациональным для будущего корабля. Командир принял решение переработать весь комплекс боевых и повседневных расписаний для экипажа. Тяжелая работа, требующая досконального знания корабля, каждой его системы и устройства, формирования книги корабельных расписаний и оформления книжек «Боевой номер» каждому члену экипажа. Это было задумано правильно и сделано на таком уровне, равного которому не было не только для корабля проекта 61, но спустя несколько лет трансформировано на корабли проектов 1 135, 1135 М.

Каждый из 308 человек экипажа, получив книжку «Боевой номер» и отработав действия по ней, понимал, что все офицеры соответствующей боевой части, службы, старший помощник и командир корабля знают: кто, где, что и когда должен исполнить по сигналам и командам с главного командного пункта корабля или дежурной службы.

Большую пользу в отработке организации корабля, особенно в совершенствовании организационной документации, принесла боевая служба 1967 года. Она выявила необходимость проведения такой работы, которая привела к устранению многих неточностей в корабельных расписаниях, разработанных в период строительства кораблей проекта 61 — первых газотурбинных кораблей II ранга ВМФ СССР, штабом 13-й бригады строящихся и ремонтирующихся кораблей. Проведенная переработка всей корабельной документации, отработка действий экипажа по корабельным расписаниям позволили кораблю по возвращении из ремонта с высоким качеством сдать курсовые задачи, успешно выполнить все ракетные стрельбы. Корабль был объявлен отличным. Корабельные люди знают, как трудно это звание завоевать и еще труднее удержать. Экипаж словно заменил Д. К. Чулкову его семью, он результатами боевой учебы смягчал боль невосполнимой потери нашего командира. Мы все гордились результатами боевой учебы. Они оказывались всегда лучше, чем у нашего соперника — большого противолодочного корабля «Славный».

Вполне логично, что Д. К. Чулков был выдвинут на вышестоящую должность — начальника штаба соединения.

Очень трудное это дело — уходить с должности командира корабля. Но неизбежное. Проводили мы Д. К. Чулкова — командира, учителя, воспитателя с сожалением, как это всегда бывает, когда провожают человека, вложившего свое сердце и ум в каждого из нас.

Д. К. Чулков был у меня третьим командиром корабля. И первый — В. С. Горелов — командир противолодочного корабля ПЛК-32, и второй — Л. Р. Евдокимов — командир большого противолодочного корабля «Славный» многое мне дали для освоения должности по специальности, полученной в училище — командира боевой части 2—3. Должность старшего помощника командира я осваивал у Д. К. Чулкова и горжусь тем, что мой командир вплотную подвел меня к должности командира корабля. Я многое усвоил из опыта службы и жизни Джемса Константиновича Чулкова и применил его школу в своей службе. Старшим помощником командира я служил еще у двух командиров: Н. В. Касперовича, сменившего Д. К. Чулкова на БПК «Образцовый» и Г. М. Генералова, командира БПК «Бдительный». Оба командира высоко ценили Д. К. Чулкова и приобретенный мой опыт, что обеспечивало их абсолютное доверие ко мне во всех вопросах.

На всю жизнь запомнилось, как мы спешили привести себя в порядок и во время прибыть в кают-компанию офицеров на занятия или другие мероприятия под руководством командира корабля капитана II ранга Чулкова Д. К. По корабельной трансляции объявлялось, время сбора офицеров в кают-компании. На сбор отводилось 10 минут, за которые нужно было прибыть в свою каюту из любого уголка корабля, привести себя в порядок и прибыть в кают-компанию. В запасе было еще 5 минут, так как через 5 минут после объявленного в кают-компанию входил командир корабля, и начиналось мероприятие. Первому прибывшему после командира объявлялось замечание, второму — выговор, третьего и далее ждала гауптвахта. Лучше было не прийти, чем прийти третьим, и мы, молодые офицеры, приходя после командира, в начале узнавали у вестовых, сколько человек вошло после командира и после этого ориентировались: идти или нет. Так нас приучали уважать команды и своевременно исполнять их.

В конце декабря корабль совершил переход из Кронштадта в Балтийск и на ходовом мостике самостоятельно несли вахту вахтенными офицерами молодые лейтенанты, а в ПЭЖе нес вахту вахтенным механиком я. Нам уже доверяли самостоятельно нести вахту. Командир корабля капитан II ранга Чулков Д. К., его старший помощник капитан-лейтенант Егоров В. Г. и командиры боевых частей сумели за это короткое время сделать из нас, молодых лейтенантов, людей по достоинству называемых офицерами.

Сам Джемс Константинович постоянно совершенствовал свои знания, путем самостоятельной подготовки. Ведь над ним не было никакого контроля, но, несмотря на это он ежедневно самостоятельно занимался, совершенствовал свои знания и навыки. Ежедневно после ужина и часов до двух ночи он занимался в своей каюте, после чего спускался вниз, в офицерский коридор, к кают-компании, где его должен был ожидать дежурный по кораблю и они вместе обходили корабль. Так что утром многим доставалось от командира за нерадивое содержание своего заведования, а если даже командир ничего не говорил, то мы все узнавали из записей у дежурного по кораблю, и ни у кого не возникало сомнения что эти замечания необходимо срочно устранить. Таков был неписанный закон, установленный в начале старшим помощником, а впоследствии командиром корабля Чулковым Джемсом Константиновичем.

По прибытии в Балтийск и войдя в состав 128-й бригады ракетных кораблей, началась боевая подготовка, подготовка и сдача курсовых задач. Все курсовые задачи были сданы с первого раза с «хорошими» и «отличными» оценками. Осенью нам было доверено представлять Военно-морской Флот СССР в Германии, в городе Росток. Задачи делового захода были выполнены с оценкой «отлично».

В 1969 году всем лейтенантам было присвоено воинское звание старший лейтенант. Большая заслуга в этом принадлежала нашему командиру — капитану II ранга Чулкову Д. К., ведь не заставь, не приучи, не научи, не воспитай, не заложи в души молодых лейтенантов все то хорошее, что и дальше по службе помогало нам. А лейтенанты 1968 года выпуска, начавшие свою офицерскую службу на БПК «Образцовый» впоследствии стали и командирами кораблей и даже крейсера, и флагманскими специалистами бригады и дивизии, и офицерами штаба Балтийского флота и все помнили свое становление офицерами под командованием капитана II ранга Чулкова Д. К.

В 1970 году провели подготовку к несению боевой службы в Средиземном море. Перед отходом на боевую службу командир корабля капитан II ранга Чулков Д. К. собрал жен офицеров БЧ-5 у себя в каюте и туда же вызвал нас — офицеров БЧ-5. Когда мы прибыли в его каюту, так командир вел беседу с нашими женами. Тогда я впервые от него услышал, что очень многое, особенно выполнение задач боевой службы, зависит от электромеханической боевой части и что он на нас надеется. Это было сказано в присутствии наших жен, как можно было после этого не оправдать его слова. Что он говорил нашим женам, для нас осталось неизвестным, но думаю, что он сказал им хорошие, теплые слова.

Под командование капитана II ранга Чулкова Джемса Константиновича БПК «Образцовый» стал первым «отличным» кораблем второго ранга на Балтийском флоте.

Да было тяжело служить на таком корабле и под командованием такого командира, но и почетно. В дальнейшей службе и на работе на гражданских предприятиях, после демобилизации, пригодился опыт, приобретенный на службе на БПК «Образцовый». На первых порах были и обиды, и не согласие с его методами воспитания, но в дальнейшей своей службе ни один раз вспоминал я его добрыми словами за то, что он вложил много своих сил в становление поколения молодых офицеров. Он был всегда строгим, заботливым командиром, понимающим, не унижающим своих подчиненных. Таким он остался в моей памяти. Служба на БПК «Образцовый» под началом капитана II ранга Чулкова Д. К, среди офицеров, считалась почетной. И я всегда гордился, что служил под командованием капитана II ранга Чулкова Джемса Константиновича.

Двух мичманов, в том числе и меня, Д. К. Чулков пообещал отпустить на неделю раньше к своим женам и невестам при отличном прохождении практики. Но, так получилось, что мы оба попали на гауптвахту по причине первого знакомства с комендантом Балтийска. За неделю до окончания практики мы оба предстали перед командиром БПК «Образцовый» и напомнили о его обещании. Он усмехнулся и сказал: «Хоть Вы и провинились, но я обещал». Подписал наши временные отпускные, отметил командировочные, и мы уехали.

После окончания училища я по желанию был направлен командиром трюмной группы на БПК «Образцовый». Командиром корабля был капитан III ранга Д. К. Чулков.

Осенью 1967 года БПК «Образцовый» ушел на свою первую боевую службу в Средиземное море. За несколько месяцев до боевой службы у нас были постоянные учения, учебные и боевые тревоги, я понял, что Д. К. Чулков как командир, был требовательным, грамотным, но достаточно жестким. На корабле соблюдался строгий распорядок дня, неукоснительное выполнение корабельного плана, постоянные разборки результатов учений или как их называли «подведение итогов»

Мы были молодыми, бесшабашными и рискованными офицерами, любили женщин, выпить и поспать. Командир корабля имел привычку после подъема обходить каюты. За ним следовал старший помощник командира Егоров В. Г. с блокнотом и карандашом. Открывалась каюта, записывался заспанный офицер и к следующей каюте. После подъема флага — построение, объявлялся, как правило, арест с содержанием на гауптвахте. То же самое происходило, если кто из офицеров опаздывал с берега, хотя бы на минуту. Такие проверки проводились постоянно, последовательно и пунктуально. Это говорит о том, что командир корабля не терпел разгильдяйства и безответственности.

Первая боевая служба длилась три месяца. Джемс Константинович постоянно находился на ходовом мостике. Он плохо переносил качку и регулярно глотал какие-то таблетки. Нам казалось, что такие таблетки выдавали только командирам кораблей.

Наш командир брал на себя смелость идти в темное время суток с включенным палубным освещением, с открытыми иллюминаторами кают, говоря, что скрытность, при наличии современной разведки, этими мероприятиями не обеспечивается. Постоянные учения, учебные и боевые тревоги, запах пропотевшей формы в надетом сверху химкомплекте — это была наша жизнь, наши трудовые будни.

До начала боевой службы экипажу БПК «Образцовый» требовалось выполнить много задач, с предварительной тщательной подготовкой, приемкой и разбором, с проставлением оценки Штабом бригады или дивизии НК.

Вспоминается, как Джемс Константинович защищал личный состав экипажа БПК «Образцовый» перед командованием всех рангов, в том числе и Балтийского флота. «Образцовый» был флагманским кораблем бригады и к кораблю предъявлялись повышенные требования. Многие штабные флагманские офицеры стояли на довольствии, в частности — продовольственном. Чулков Д. К. в кают-компании при старшем начальнике в присутствии флагманских специалистов мог очень резко сказать: «Снять с довольствия флагманского офицера (называет фамилию), так как он необъективно оценивает действия экипажа при сдаче очередной поставленной перед кораблем задачи».

В конце 1967 года после окончания первой боевой службы БПК «Образцовый был поставлен на ремонт в Кронштадт. Первое, что сделал командир корабля, пригласил коменданта гарнизона в каюту, из которой глубоким вечером слышались гитара и песни. Гауптвахта Кронштадта была очень маленькая, но у «Образцового» не было проблем с местами как для матросов, так и для офицеров.

Вспоминаются и другие случаи боевой службы. Лично у меня произошла потеря матроса при проходе через Гибралтар. Джемс Константинович тогда командовал группой кораблей. Все были развернуты обратно. Мы сутки или двое бороздили квадраты Средиземного моря, но поиски результатов не дали. Меня, как командира трюмной группы, вызвали на разбор и расследование к Чулкову Д. К. Все вопросы он ставил четким, ровным голосом, без всяких окриков и срывов, к которым я напрасно готовился.

При очередном базировании в Балтийске вспоминаю случай. Служили на корабле матрос-москвич и матрос из Среднеазиатской республики. Однажды, москвич появился с синяком на лице и как выяснилось, его ударил азиат. Доложили командиру, он всех вызвал в командирскую каюту. Спросил: «В чем дело?». Матрос с акцентом ответил, что его обозвали «Чуркой». Командир попросил повторить, а потом сказал: «Правильно сделал, что врезал». И всех отпустил.

В одном из походов в Средиземном море параллельными галсами шли «Образцовый» и американский корабль, примерно такого же класса. Командиры вышли на мостики, американский командир показывает Джемсу жестом «мол, давай, кто кого!». Оба скрылись в ходовые рубки, корабли стали набирать ход. Мне посчастливилось быть на юте, свободным от вахты. Задрожали палубы кораблей. Долгое время корпуса шли вровень, а затем «Образцовый» начал обходить американца. Потом говорили, что Джемс предупредил ПЭЖ и попросил выжать из газовых турбин все возможное. Гонки с американским кораблем повторялись дважды. После первого обгона американский командир не поверил и попросил еще раз подтвердить большую скорость.

В Средиземном море БПК «Образцовый» длительное время днем и ночью следил за авианосцем ударной группы. Идет заправка американского авианосца траверсным способом с обоих бортов. Такого у нас не было. «Образцовый» подходил к американцам так близко, что мы видели лица матросов. Шли сигналы, чтобы мы держались на более дальнем расстоянии во избежание непредвиденных и опасных ситуаций. Все снималось на фотокамеры. После этого БПК «Образцовый» впервые произвел заправку топливом траверсным способом.

Визит дружбы в ГДР на праздник 20-летия республики. Прием на «Образцовом» старших офицеров кораблей ГДР. Вечером командир корабля спускается с немецкими офицерами и идут по борту. Один из офицеров показывает, что у него нет кортика, Джемс поднимает тужурку и под ней пояс с кортиком. Когда была введена новая форма, парадный пояс с кортиком должен быть поверх тужурки. Многие офицеры не одобряли этого введения.

Джемс Константинович уделял большое внимание воспитанию молодых офицеров: учил их решать боевые задачи, прививал культуру общения и поведения, учил дисциплине.

По службе у нас была карточка взысканий и поощрений. Но заполнялись они командиром корабля только со стороны взыскания. Когда же офицер получал очередное воинское звание, Джемс Константинович одним приказом снимал все взыскания и посылал представление на звание. В представлении офицер характеризовался с наилучшей стороны.

Однажды на ВПК «Образцовый» прибыл служить на год офицер-химик. Он был очень не дисциплинированным, не понимал, как необходимо соблюдать корабельный распорядок дня. И когда командир корабля объявил ему третий арест с содержанием на гауптвахте г. Балтийска, офицер после этого больше не нарушал дисциплину и проблем со службой у него не было.

Молодые офицеры редко бывали на берегу. До схода на берег оставалось пять минут, Джемс Константинович собирал всех на палубе, осматривал, делал замечания, заставлял переодеться по форме. Мы два часа теряли на это и только после этого покидали корабль.

У нас было несколько дальних походов, в том числе и в зарубежные страны. Многие офицеры могут только мечтать об этом. Какие только задачи мы не решали под руководством Чулкова Д. К. Я до сих пор помню имена и фамилии многих офицеров, матросов и старшин с которыми служил.

По службе в военной приемке у меня были длительные командировки на Северный флот. Где одно время соединением командовал Д. К Чулков. При многочисленных полярных вечерах с корабельными офицерами заводили разговоры о Джемсе Константиновиче. Отзывы были только одни: «Это был умный, знающий, жесткий, но справедливый адмирал».