Война между арменией и азербайджаном – Карабахская война — Википедия

Политолог Сергей Кургинян рассказывал, что когда зверски убивали армян вначале в Сумгаите, издеваясь над ними и совершая некие ритуальные действия, то делали это не азербайджанцы, а люди со стороны, нанятые представители международных частных структур. «Мы этих представителей знаем по именам, знаем, к каким структурам они принадлежали тогда, к каким структурам они принадлежат теперь. Эти люди убивали армян, подключали к этому делу азербайджанцев, потом убивали азербайджанцев, подключали к этому делу армян. Потом сталкивали армян и азербайджанцев, и начиналась эта управляемая напряженность. Мы это все видели, мы видели, что за этим стоит», — рассказывало политолог.

По данным Кургиняна, в то время «не имеющие никакого к этому отношения демакратоидные и либероидные мифы уже воспринимались как истина в последней инстанции, как нечто самоочевидное, как нечто абсолютно правильное, они уже управляли сознанием. Все эти вирусы уже вгрызались в сознание, и толпы бежали в нужном направлении, в направлении к собственному концу, к собственной беде, к собственному предельному неблагополучию, в котором они и оказались в последствии». Позднее такая тактика была использована для разжигания и других конфликтов.

Карабахская война стала одной из самых кровопролитных на постсоветском пространстве. Народы близкими языками и культурой, веками жившие рядом, оказались разделены на два враждующих лагеря. За многолетний период конфликта погибло более 18 тысяч человек, и эта цифра постоянно растет.

Население с обеих сторон живет в постоянным напряжении в связи с частыми перестрелками, и опасность возобновления крупномасштабный войны сохраняется до сих пор. Причем речь идет не только о войне с применением огнестрельного оружия. Конфликт проявляется в разделе общего исторического и культурного наследия, в том числе национальной музыки, архитектуры, литературы, кухни.

С момента заключения перемирия в Карабахе прошло уже 25 лет, и азербайджанскому руководству с каждым годом все труднее и труднее объяснять своему обществу, по какой причине самая богатая страна региона продолжает испытывать трудности в решении вопроса восстановления территориальной целостности. Сегодня в регионе разворачивается настоящая информационная война. Хотя полномасштабные военные действия уже не ведутся (за исключением эскалации в апреле 2016), война стала явлением ментальным. Армения и Карабах живут в напряжении, которое поддерживается силами, заинтересованными в дестабилизации региона. Атмосфера милитаризации заметна на примере воспитательных программ школьных и дошкольных учреждений Армении и непризнанной «Нагорно-Карабахской Республики». СМИ не перестают заявлять об угрозе, которую они усматривают в заявлениях азербайджанских политиков.

В Армении карабахский вопрос разделяет общество на два лагеря: тех, кто настаивает на принятии ситуации де-факто без каких-либо уступок, и тех, кто соглашается на необходимость принятия болезненных компромиссов, благодаря которым удастся преодолеть кризисные послевоенные последствия, в том числе экономическую блокаду Армении. Стоит заметить, что ветераны карабахской войны, которые сейчас находятся у власти в Ереване и «НКР», не рассматривают условие сдачи занятых районов. Правящие элиты страны понимают, что попытка передать под прямой контроль Баку хотя бы часть спорных территорий приведет к митингам в армянской столице, а, может, и к гражданскому противостоянию в стране. Тем более, многие ветераны категорически отказываются возвращать «трофейные» территории, которые им удалось отвоевать в 1990-е годы.

Несмотря на очевидный кризис в отношениях, и в Армении, и в Азербайджане существует общее осознание негативных последствий происходящего. До 1987 года мирное сосуществование поддерживалось межнациональными браками. Не может быть и речи о «вечной войне» армян и азербайджанцев, так как за всю историю в самом Карабахе не существовало условий, из-за которых азербайджанское население могло покидать НКАО (Нагорно-Карабахскую автономную область

Между тем, представители армянской диаспоры, которые родились и выросли в Баку не льют негатива на своих друзей и знакомых из Азербайджана. «Народ врагом быть не может», — часто можно услышать из уст старшего поколения азербайджанцев, когда  речь идет о Карабахе.

Тем не менее карабахский вопрос остается рычагом давления на Армению и Азербайджан. Проблема накладывает отпечаток на ментальном восприятии армян и азербайджанцев, которые живут за пределами Закавказья, что, в свою очередь, служит поводом для складывания негативного стереотипа взаимоотношений двух народов. Проще говоря, карабахская проблема мешает жить, мешает вплотную заняться проблемами энергетической безопасности региона, а также реализовывать выгодные для всего Закавказья совместные транспортные проекты. Но совершить первый шаг к урегулированию не решается ни одна власть, опасаясь конца своей политической карьеры в случае уступок в карабахском вопросе.

В понимании Баку начало мирного процесса – это конкретные шаги по освобождению части земель, которые в данный момент отторгнуты. Эти территории Азербайджан считает оккупированными, ссылаясь на резолюции Совета безопасности ООН времен карабахской войны 1992-1993 годов. В Армении перспектива возврата земель – крайне болезненная тема. Это связано с вопросом безопасности местного гражданского населения. За послевоенные годы, занятые территории превратились в «пояс безопасности», потому сдача стратегических высот и территорий для армянских полевых командиров немыслима. Но именно после захвата территорий, которые не входили в состав НКАО, произошло самое массовое изгнание мирного населения. Почти 45% азербайджанских беженцев происходят из Агдамского и Физулинского районов, а сам Агдам и сегодня остается городом-призраком.

Чья это территория? Прямо ответить на этот вопрос невозможно, так как археология, памятники архитектуры дают все основания полагать, что и армянское и тюркское присутствие в регионе исчисляется веками. Это общая земля и общий дом многих народов, включая и тех, которые сегодня конфликтуют. Карабах для азербайджанцев — вопрос национальной важности, так как было осуществлено изгнание и отторжение. Карабах для армян — идея борьбы народа за право на землю. В Карабахе сложно найти человека, готового согласиться на возвращение прилегающих территорий, ведь эта тема увязана с вопросом безопасности. В регионе не устранена межнациональная напряженность, преодолев которую будет возможно говорить, что карабахский вопрос в скором времени будет разрешен.

vestikavkaza.ru

кому выгодно и будет ли бойня

2016.04.04

Кавказ снова – реально «горячая точка». Азербайджан, Армения и Нагорно-Карабахская Республика, каждый со своей стороны, сообщают о десятках и сотнях уничтоженных военнослужащих, жертвах среди мирного населения, в том числе гибели детей. Руководитель пресс-службы министерства обороны Азербайджана Вагиф Даргяхлы обещает «полномасштабную операцию по всей линии фронта с применением всех видов вооружения», если Нагорный Карабах не вернется в состав его страны. Поскольку 22-летние переговоры не дали никакого результата, «остается военный путь», пугает певец и посол Полад Бюльбюль Оглы. В свою очередь армянский президент Серж Саргсян намерен признать независимость Нагорно-Карабахской Республики, «если военные действия будут продолжены и получат более широкий масштаб». Почему обострение случилось именно сейчас? Кто виноват в нем? Возможна ли большая война на Кавказе? Об этом – в нашем обзоре. 

Этот день мы приближали как могли

Нагорный Карабах издавна был территорией, населенной в основном армянами. В начале 1920-х годов их доля приближалась к 95%, к концу советской власти – к 77%. Тем не менее при формировании Советского Союза Нагорно-Карабахскую автономию включили в состав Азербайджана, а в 1930-х годах лишили и общей границы с Арменией. В общем, к распаду СССР наличествовали все условия для того, чтобы путем референдума (изгнанное азербайджанское население в нем не участвовало) Нагорно-Карабахская автономия объявила себя независимой (и непризнанной) республикой и началась полномасштабная война — с массированными артиллерийскими обстрелами, танковыми ударами и авиабомбежками, продлившаяся до перемирия 1994 года. 

Несмотря на значительное количественное отставание и благодаря российским военным, сдерживавшим Турцию, объединенные военные силы Армении и НКР на тот момент оказались мощнее азербайджанских, в результате под контролем армян оказался не только Нагорный Карабах (за исключением некоторых северных его территорий), но и еще семь районов Азербайджана, в том числе разделявших НКР с Арменией. Таким образом, Азербайджан утратил примерно пятую часть своей территории. 

С 2014-го обстановка стала накаляться. Если в 2006-07 годах фиксировалось по 700 нарушений режима прекращения огня в год, то в 2012-м — 3 тысячи, а с 2013-го приграничные столкновения и нарушения огневого режима увеличились еще как минимум в 20 раз. В ноябре 2014-го, когда азербайджанцы сбили военный вертолет НКР, война едва не возобновилась. В декабре прошлого года впервые за 20 лет были использованы танки. Этому способствовало то, что объединенная армия армян была одной из лучших на постсоветском пространстве, специалисты сравнивали ее потенциал с белорусской. Да прибавьте российскую военную базу в Гюмри: Армения, как и Россия, член Организации Договора о коллективной безопасности. 

Азербайджан таковым не является, но сильно выросшие в 2000-е цены на нефть позволили сильно укрепиться и ему: по темпам перевооружения своей армии Азербайджан может сравниться с Российской Федерацией. Причем Баку вооружали не только Турция, Украина и Белоруссия, Израиль и ЮАР, но и Россия – сначала крупными партиями танков Т-72, а затем – и новейшими Т-90, а также БМП и БТР, артиллерийскими установками, тяжелыми огнеметными системами, военными вертолетами и истребителями. Президент Ильхам Алиев был готов тратить на военные цели миллиарды долларов, а у нас – было желание заработать. 

Сегодня говорят о том, что таким образом Москва, будучи, наряду с США и Францией, одним из международных «контролеров» армяно-азербайджанского перемирия, сдерживала потенциал агрессии со стороны Армении. Однако контракты на поставку военной техники Еревану были куда скромнее (так, можно упомянуть о недавней кредитной линии на 200 млн долларов, открытой Москвой для приобретения противотанковых и противовоздушных зенитно-ракетных комплексов и другого новейшего российского вооружения). Да и вообще эксперты говорят, что военный бюджет Азербайджана больше всего государственного бюджета Армении, которая в последнее время испытывает недостаток средств для модернизации армии. Так что упреки Еревана в адрес Москвы, по мнению армян, подтолкнувшей Азербайджан к агрессии, выглядят небезосновательно. 

Сам виноват

Так или иначе, ни армяне, ни азербайджанцы, собственно, и не скрывали, что укрепляли свои Вооруженные силы с прицелом на будущую войну. Почему же обострение случилось именно в эти дни? И кто его спровоцировал? (Ведь стороны обвиняют друг друга в возобновлении военных действий). Экспертных мнений на этот счет – целый веер.

Наиболее очевидная версия – «первым начал» Азербайджан: Армении, вполне довольной результатами Бишкекских соглашений о прекращении огня 22-летней давности, нападать не резон. А в Азербайджане, ввиду обрушения нефтяных цен и сокращения темпов экономического роста в партнерском Китае, «наблюдается резкое падение прожиточного минимума, девальвация, рост протестных настроений. Все это заставляет власти уделять большее внимание пропаганде, — рассказывает в «Московском комсомольце» старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО Вадим Муханов. — Как известно, современное азербайджанское общество консолидируется на идее возвращения Карабаха. Эта предпосылка присутствует во время всех обострений на линии соприкосновения. Политическим элитам Азербайджана (в большей степени) и Армении всегда нужно показывать своим согражданам, кто и есть и будет оставаться их врагом». 

«Довольно долго стороны были сосредоточены на решении собственных проблем. Видимо, в Азербайджане их накопилось такое количество, что решить их за счет внутренних ресурсов власти уже не могут и потому используют эскалацию конфликта в Карабахе в качестве парового клапана, — присоединяется во мнении старший научный сотрудник Института социально-политических исследований стран черноморского региона Владимир Новиков. – Ильхам Алиев не может удержать манат от падения, и на этом фоне правящие кланы выходят из-под контроля. Как говорили классики марксизма, лучший выход из кризиса – это война».

Политолог Ильгар Велизаде в «Новой газете» обращает внимание на то, что в последнее время мирные переговоры по проблеме Нагорного Карабаха зашли в тупик и, «как бы парадоксально ни звучало, интенсификация военных действий может послужить побудительным действием к активизации переговорного процесса».

А вот заместитель директора Института политического и военного анализа Александр Храмчихин видит в текущих событиях хитрую игру армян, так как в последнее время, в связи с экономическими трудностями, военные расходы азербайджанцев сократились аж на 40%. «Пока силы сторон сопоставимы, [армяне], начав войну первыми, могут рассчитывать на победу, то есть на очень значительное ослабление военного потенциала Азербайджана. Который тому потом пришлось бы восстанавливать минимум лет 15—20». Но чтобы не выглядеть в глазах остального мира, включая Запад, агрессорами, не напрашиваться на вторжение Турции (с которой Баку образует военный альянс) и не подставлять дружественную Россию, армяне провоцируют соседей напасть первыми, причем как можно скорее. «Второе поражение качественно ухудшит политические позиции Баку в борьбе за Карабах. НКР тогда станет из совсем непризнанной частично признанной страной: как минимум ее признает сама Армения», — комментирует Храмчихин в «Русской планете». 

«Пришел гонимый янычар»

Поскольку ближайший, и в географическом, и в военно-политическом значении, союзник Азербайджана – Турция, следующая в списке «подозреваемых» именно она. Тем более что в ноябре прошлого года, пребывая в Баку, турецкий министр внутренних дел Мевлют Чавушоглу открыто заявил, что «Турция сделает все возможное, чтобы оккупированные территории Азербайджана были освобождены», в марте прошли совместные военные учения, а в эти дни президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган выразил поддержку «азербайджанскому народу».  

«Там, где другие видят кровь и ужас, он видит возможность поймать Россию в капкан и резко упрочить позиции Турции в регионе, — негодует публицист Михаил Ростовский. — Вот как я вижу линию рассуждений Эрдогана. Армения – военный союзник Москвы по блоку ОДКБ. В случае своей войны с Азербайджаном Ереван непременно захочет российской военной помощи. Если Москва в такой помощи откажет, то она потеряет Армению как своего военного, экономического и политического союзника. Если же Москва такую помощь предоставит, то она окончательно потеряет свои позиции в Азербайджане. Баку де-факто станет сателлитом Турции. Эрдоган «выигрывает» и в том, и в другом случае». 

Политолог Андрей Епифанцев, напротив, усматривает в поведении Эрдогана стремление к миру: «Турция с момента кризиса с нашим самолетом пыталась, с одной стороны, привлечь Азербайджан на свою сторону, с другой, исподволь, руками Азербайджана, пыталась выйти на нас, пригласив к разговору. Нельзя исключать, что это некое давление на Россию с целью пригласить к переговорам. То есть: «Я буду создавать тебе невыгодную ситуацию на границах твоего стратегического союзника, если ты не пойдешь со мной на переговоры». При этом в то, что Турция реально хочет этой войны или реально будет помогать Азербайджану в этой войне, я не верю. Эрдоган безбашенный человек, но он далеко не дурак. Мы видим, что внешних союзников у Турции сегодня нет совершенно, кроме Саудовской Аравии, а это спорный союзник. Имея войну в Сирии, начинать войну в Карабахе – это глупо».

В клещах Москвы и Вашингтона

Безусловно, не обошлось в экспертной среде без высказываний о том, что Азербайджан действует в интересах США (Ильхам Алиев только что побывал в Америке). Логика рассуждений такова: Соединенные Штаты создают стратегический пояс нестабильности вокруг России в целях дестабилизации внутриполитической обстановки накануне парламентских и президентских выборов, а тактически склоняют ее к сговорчивости в сирийском вопросе (как известно, Кремль продолжает отстаивать политическое будущее Башара Асада) и на Украине. «На прошлой неделе, например, был инспирирован инцидент на границе Таджикистана и Киргизии, возобновился и конфликт в Нагорном Карабахе», – подчеркивает в консервативной газете «Взгляд» первый вице-президент Академии геополитических проблем Константин Сивков.

От других наблюдателей, высказывающихся в либеральной прессе, достается, напротив, Кремлю. «Одна из возможных версий состоит в том, что военные действия в Карабахе спровоцировала Москва, чтобы еще раз подчеркнуть, что США как миротворец никуда не годятся. Хотя и Россия, и США формально по-прежнему остаются сопредседателями Минской группы ОБСЕ по карабахскому урегулированию, — предполагает на сайте Московского Центра Карнеги британский журналист Томас де Ваал. — При таком сценарии президент России Владимир Путин затем должен выступить в роли реального миротворца и добиться нового соглашения, по которому в Карабах будут введены российские миротворческие силы».

А военно-политический аналитик Юрий Федоров считает, что конечная цель кавказской политики Путина еще значительнее – НАТО. «В последние месяцы на российскую авиабазу Эребуни в Армении были дополнительно переброшены ударные вертолеты Ми-24П, транспортные вертолеты Ми-8 и пять истребителей Миг-29. Это существенно усилило боевой потенциал 102-й российской военной базы в Армении. Ее личный состав насчитывает около 5 тысяч солдат и офицеров, на вооружении 74 танка, 17 БМП, 148 БТР, 84 артиллерийские системы – это серьезная сила. Вполне возможно, что первоначальный сценарий был таков – армянские войска при российской поддержке наносят серьезное поражение армии Азербайджана. В этом случае Анкара либо «потеряет лицо», когда ее ближайший союзник – Баку – потерпит поражение, либо будет вынуждена вмешаться в конфликт, сталкиваясь уже, возможно, с российскими войсками. В итоге Путин окажется в политическом выигрыше, заодно получив «законный» повод для удара по турецким войскам. А НАТО, одним из ведущих членов которого является Турция, окажется в политическом тупике, поскольку формально инициатором вооруженного конфликта с Москвой станет Анкара», — заключает Федоров на «Радио Свобода».

Наконец, пожалуй, наиболее конспирологичную, закрученную версию выдвигает Гейдар Джемаль: дескать, Вашингтон, причем в согласии с Москвой, на самом деле подталкивает Турцию увязнуть в карабахском конфликте. «Ведь это реальный корень перспективного политического Ислама, который уже опирается на легитимную базу. Это не инициатива аутсайдеров, а признанное государство с исторической традицией, член НАТО. Это и страшно: политический Ислам, опираясь на Турцию, может действительно приобрести контуры мирового игрока и вернуться на историческую сцену. Ставка для США очень высока. Что касается России, то ее причины участвовать в свержении Эрдогана идут гораздо глубже сбитого СУ-24. Вывести из строя нынешнюю Турцию — это лишить окна на Запад КНР. В этом случае Китай будет насильно привязан к сотрудничеству с РФ, которого он хотел избежать. А поскольку Россия, как очевидно всем, в тандеме с США, КНР попадает в полную геополитическую зависимость от Вашингтона». 

Лицом к лицу с ИГИЛ

Запрещенное в России «Исламское государство» буквально в нескольких сотнях километров от армяно-азербайджанского очага. Если военные действия на Кавказе перенесутся с территории Нагорного Карабаха на землю Армении, Россия, как партнер Еревана по ОДКБ, будет вынуждена вступить в военный конфликт. С мало предсказуемыми последствиями – вплоть до непосредственного столкновения с Турцией и боевиками запрещенного у нас «Исламского государства». 

«Утратив многие рычаги влияния на Грузию после признания Абхазии и Южной Осетии, Москва не может позволить себе такой роскоши, как втягивание во вражду с Азербайджаном, чем, конечно же, не преминут воспользоваться турецкие политики. И в этом случае на дагестанском направлении мы рискуем получить дополнительные очаги нестабильности вдобавок к уже имеющимся (только с декабря 2015 года на территории Дагестана было четыре теракта под знаменем ИГ). Более того, превращение Азербайджана в откровенно враждебное государство завершит формирование антироссийской конфигурации Анкара — Баку — Тбилиси, в которой пока есть внутренние разногласия», — объясняет в «Forbes», почему Москва не заинтересована в расширении противостояния, всегда умеренный в эмоциях, оценках и прогнозах политолог Сергей Маркедонов. 

К тому же у России с Азербайджаном вполне приемлемые отношения. Армянская диаспора сильна в США и Франции, но, с другой стороны, им важны и совместные с Азербайджаном трубопроводные проекты. Поэтому и Россия, и Запад, скорее всего, предпримут все усилия для предотвращения эскалации (по крайней мере, официально) и сохранят нейтралитет, полагают многие наблюдатели. 

Но вот удастся ли им своим авторитетом сдержать и охладить стихию войны? Эксперты не уверены. «Возобновление войны, на мой взгляд, неизбежно. Не могу утверждать, что война начнется именно сейчас, но когда-нибудь она начнется в любом случае», — полагает Александр Храмчихин. «Война может быть начата либо тогда, когда Азербайджан будет полностью уверен в том, что он победит, либо если в условиях сильного ухудшения экономической ситуации в Азербайджане, в частности из-за падения цен на нефть, усилится социальное напряжение внутри страны и власти захотят развернуть внимание населения в сторону внешнего врага. Вот тогда война станет очень вероятной, и этот момент приближается», — предрекает Андрей Епифанцев.

Таким образом, сначала российско-грузинская война 2008 года с отпочкованием от Тбилиси Абхазии и Южной Осетии, а затем присоединение к России Крыма и последовавшая за этим война на юго-востоке Украины, не исключено, открывают «ящик Пандоры» на всем постсоветском пространстве. Процесс распада российско-советской империи далеко не завершен, окончательные результаты не наступили и не оформлены, труп еще гниет и смердит. Что на очереди – Приднестровье, Центральная Азия?  

Использованы материалы сайтов: carnegie.ru, forbes.ru, mk.ru, novayagazeta.ru, poistine.org,rusplt.ru, svoboda.org, vz.ru 

www.znak.com

«Мирной» войне между Арменией и Азербайджаном – 22 года! -Аналитика

12 мая 1994 года вступил в силу подписанный 5 мая в Бишкеке протокол или, как его еще называют, договор о перемирии или соглашение о прекращении огня. Последние события в зоне армяно-азербайджанского конфликта не только не усилили скепсис по отношению к данному документу, но и выявили серьезные основания считать его бессмысленным и утратившим силу влияния на конфликтующие стороны, хотя юридически его никто не отменял. В любом случае подписание данного соглашения имело место быть в нашей новейшей истории, поэтому в этот день было бы уместно вспомнить то, что этому предшествовало и как это, собственно говоря, было.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Предыстория и подписание

Вошедший в историю продолжающейся до сих пор армяно-азербайджанской войны Бишкекский протокол был подписан 5 мая 1994 года при посредничестве России, Киргизии и Межпарламентской Ассамблеи СНГ в столице Киргизии городе Бишкеке представителями Азербайджана, Армении, азербайджанской и армянской общин Нагорного Карабаха с призывом прекратить огонь в ночь с 8 на 9 мая 1994 года. На основании этого документа 12 мая 1994 года в Москве состоялась встреча между сторонами конфликта, во время которой была достигнута договоренность о том, что соглашение о прекращении огня встпуает в силу в полночь 12 мая 1994 года.

Дело в том, что до Бишкекского протокола также были попытки прекращения огня, оказавшиеся менее успешными. Так, 21 марта 1992 года было заключено временное недельное перемирие, в августе — сентябре российский посредник Владимир Казимиров добивается временного прекращения огня, впоследствии продленного до ноября. Но очень скоро военные действия между Арменией и Азербайджаном возобновились.

Следующим себя в качестве посредника попробовал Иран. 8 мая 1992 года по инициативе Тегерана между руководством Азербайджана и Армении была проведена трехсторонняя встреча. Позже стало ясно, что, согласившись на прекращение огня во время указанной встречи президентов, армянская сторона преследовала иную цель — оккупацию стратегически важного города Шуша. При этом лживая и бессовестная армянская пропаганда работала вовсю – Армения распространяла для международного сообщества дезинформацию о том, что якобы азербайджанская армия не соблюдает режима прекращения огня, бомбит Ханкенди и истребляет мирное армянское население Карабаха. А на деле уже 18 мая был оккупирован Лачын, и впервые война вышла за пределы Нагорно-Карабахского региона Азербайджана.

Даже после таких «ударов» по своей территориальной целостности Азербайджан не отказался от участия в мае 92-го от встречи в Риме в составе представителей 11 государств. Нынешняя Минская группа ОБСЕ, чья деятельность является нулевой и не принесла ни единого результата в контексте разрешения конфликта, могла бы тогда назваться Римской, но из-за оккупационной политики и вооруженной агрессии Армении в итальянской столице пришлось ограничиться подготовкой к мирной конференции по Нагорному Карабаху в столице Беларуси.

1993 год известен в истории конфликта как год резолюций Совета Безопасности ООН, которые так и остаются невыполненными армянской стороной при попустительстве и молчаливом согласии мирового сообщества. После принятия Советом Безопасности ООН резолюции 822 30 апреля 1993 года, требовавшей прекращения военных действий и ухода армянских сил с захваченных территорий, графики Минской группы с июня 1993 г. по настоянию России были прямо подчинены выполнению резолюций СБ ООН. Однако все четыре резолюции Совбеза ООН (последняя, 884 – 12 ноября 1993 г.) не выполнялись со стороны Армении в самом ключевом требовании – прекращении боевых действий, что делало тогда невозможным выполнение остальных требований (возврат территорий и перемещенных лиц, возобновление функционирования коммуникаций и т.д.). Наиболее ожесточенные бои за все годы конфликта происходили зимой 1993-1994 г., то есть при наличии уже всех четырех резолюций.

Основная часть районов Азербайджана была оккупирована в течение 1993 года. В 1994 году очень тяжелые бои продолжались на Тертерском и Физулинском направлениях.

Более того, начиная с 12 апреля 1994 года на южном — Агдамском направлении фронта развернулись драматические события. Театр боевых действий обрел небывалый размах. Перед армянскими силами была поставлена задача: любой ценой овладеть важным стратегическим пунктом — перекрестком магистральной дороги Агдам-Евлах (в народе его называют Дердйол). Захватив этот участок, армянские ВС стремились тем самым получить контроль над стратегической дорогой, ведущей в Тертер, где шли тяжелые бои. В результате Тертер почти оказался бы в армянском кольце, кроме того, из Дердойла легко было бы напасть и на другие районы Азербайджана.

Вспоминает участник боев апреля-мая 1994 года, ветеран Карабахской войны, разведчик Сахиб Ширинов:

«Эти тяжелейшие бои вошли в историю под названием Гюллиджинского сражения – по названию села Гюллиджа, вокруг которого развернулись наиболее драматические события. Ценой огромных потерь армянам удалось закрепиться в этих небольших селениях. Но они так и не сумели овладеть Агдамским перекрестком дороги Агдам-Евлах, что сделало безрезультатными все понесенные армянской стороной потери. Эти сражения стали, пожалуй, самыми кровопролитными в истории Карабахской войны. Обе стороны понесли большие потери. Именно здесь армяне поняли, что воевать против азербайджанцев им не под силу. Гюллиджинское сражение сломило боевой дух армянской армии, а создавшаяся проблема нехватки людских резервов поставила армянское командование в сложное положение. Возможно, именно эти огромные потери армян заставили идти на мирные переговоры. По словам армян — участников этих боев, в апреле-начале мая 1994 года на Тертерском направлении, в Гюллиджинском сражении и в боях за Горадиз они понесли ужасающие потери, которые составили около 20% потерь в живой силе со стороны армян за всю Карабахскую войну. Чтобы составить полную картину, следует отметить, что в боях за Дердйол в апреле 1994 года в течение месяца в отдельные дни полностью уничтожалось по 2-3 батальона армянских ВС».

Если армянская сторона в горных районах Карабаха имела определенный успех, то после перехода боев на равнинную часть она значительно уступала и проигрывала азербайджанской армии.

Вспоминает экс-советник Президента Азербайджана Гейдара Алиева по вопросам внешней политики и национальной безопасности, политолог Вафа Гулузаде, принимавший участие в подписании перемирия в мае 1994 года:

«Тогда, в мае 1994 года, российский сопредседатель МГ ОБСЕ Владимир Казимиров безуспешно пытался дозвониться до Гейдара Алиева, чтобы выдвинуть предложение о перемирии, которое предлагалось по инициативе России. Дело в том, что на карабахском фронте шли ожесточенные бои, армяне несли тяжелые потери. Азербайджан активно давил армянские войска почти по всей линии фронта. Армяне пытались посредством российской стороны выпросить согласие Азербайджана на перемирие. Поэтому и было поручено Казимирову дозвониться до азербайджанского руководства, чего, как я уже отметил, он не смог сделать. Тогда Россия вынудила Армению дать согласие на перемирие с Азербайджаном, о чем и был оповещен официальный Баку. Тогда мы и дали согласие на просьбу Армении о прекращении боевых действий и подписании перемирия. Однако и после подписания протокола в Бишкеке боевые действия продолжались, и достичь полного режима прекращения огня удалось по итогам моих телефонных консультаций с советником президента Армении Жирайром Липаридяном. Таким образом, мы, консультируясь друг с другом по телефону и советуясь со своими президентами, пришли к соглашению о прекращении огня. Соглашение было устным между президентами Гейдаром Алиевым и Левоном Тер-Петросяном».

Итак, вернемся к Бишкекскому протоколу. Главой армянской делегации на переговорах в Бишкеке был председатель Верховного Совета Армении Бабкен Араркцян. Группу представителей Нагорного Карабаха возглавлял тогдашний и.о. «спикера» из Ханкенди Карен Бабурян. Делегацию Азербайджана возглавил заместитель спикера Милли Меджлиса Афияддин Джалилович Джалилов.

Председатель Совета МПА СНГ и Совета Федерации РФ В.Ф.Шумейко, секретарь Совета МПА СНГ М.И.Кротов участвовали во встрече в Бишкеке от МПА, а по существу представляли также Россию вместе с В.Казимировым, участвовавшим в качестве полномочного представителя Президента Российской Федерации и одновременно — от МИД России.

Дело в том, что Джалилов отказался подписывать договор в Бишкеке, так как армянская сторона отказывалась признавать право подписи главы азербайджанской общины Карабаха Низами Бахманова. Казимиров вылетел в Баку на встречу с Гейдаром Алиевым, по итогам которой азербайджанской стороной были внесены две поправки к протоколу касательно «международных наблюдателей» вместо «наблюдателей» и «захваченных территорий» вместо «занятых территорий».

Между тем, 12 мая 1994 г.в Москве состоялась встреча министра обороны Армении Сержа Саркисяна, министра обороны Азербайджана Мамедраффи Мамедова и командующего «армией обороны НКР» Самвела Бабаяна, на которой была подтверждена приверженность сторон ранее достигнутой договоренности о прекращении огня. Был также подготовлен документ – “Договоренность о порядке реализации Протокола от 18 февраля 1994 г.”, предусматривающий разведение армянских и азербайджанских войск и ввод миротворческих сил. Под документом свои подписи поставили министры обороны Российской Федерации и Армении Павел Грачев и Серж Саркисян, командующий «армией обороны НКР» Самвел Бабаян. Однако министр обороны Азербайджана Мамедраффи Мамедов под документом не подписался – его в срочном порядке отозвали в Баку. Несмотря на это, с 12 мая 1994 г. в зоне нагорно-карабахского конфликта наступило так называемое перемирие, продолжающееся с горем пополам по сей день.

Продолжение следует…

РОМАН АГАЕВ

Связаться с автором статьи можно по адресу [email protected]

vakrf.ru

Почему идет вражда между Арменией и Азербайджаном — Записки историка

Принято считать, что обострение обстановки вокруг Нагорного Карабаха началось с сессии областного Совета, где было принято решение об отделении НКАО от Азербайджанской ССР и присоединении ее к Армянской ССР. Решение это противоречило Конституции СССР. Но суть даже не в этом. Почему было принято такое решение — вот в чем вопрос.

В Нагорном Карабахе положение осложнялось тем, что «территория» населена преимущественно армянами, а «начальство», Баку — это азербайджанцы. И вот уже претензии территории к центру обретают вид национальных претензий. Экономика оказалась густо перемешана с политикой. Прежнее руководство Азербайджанской ССР не желало этого замечать. Неконструктивную позицию занимало и прежнее руководство Армении. Как отметил в своем выступлении представитель ЦК КПСС в Нагорно-Карабахской автономной области А. И. Вольский, «истоки кризиса кроются прежде всего в грубейших извращениях национальной политики, которая осуществлялась прежним руководством республики. Сегодня друг против друга, по сути дела, стоят поколения, многие представители которых слова о дружбе двух народов начали воспринимать чуть ли не как лицемерие. И в этом корень всего драматизма обстановки».

Именно в такой ситуации стала возможной трагедия Сумгаита. А бездействие местных партийных, советских и, главное, правоохранительных органов лишь усугубило ее. Но после этой трагедии по Армении поползли слухи о том, что в Сумгаите погибли минимум сотни армян. В то же время Азербайджан был наводнен другими слухами: мол, в Нагорном Карабахе и в Армении были массовые избиения и даже убийства азербайджанцев, и Сумгаит — лишь «ответ» на бесчинства «той стороны».

Кому были нужны эти слухи, причем заведомо ложные? Прав оказался А. И. Вольский, заявивший на сессии: «Последние события особенно наглядно показали, что в руках разного рода кланов в Азербайджане и Армении по-прежнему остаются многие рычаги власти. Воспитанные и расставленные нами кадры до сих пор продолжают влиять на общую атмосферу, закулисно оказывать воздействие на принятие многих решений. И вывод напрашивается такой: Нагорный Карабах для них — лишь удобный повод, образно говоря, разменная монета…».

Такой монетой могла служить не только проблема Нагорного Карабаха. Например, митинги в Баку, начавшиеся в ноябре 1988 года, стали возможны потому, что на щит была поднята проблема Тапханы — исторического памятника природы, бастиона героической борьбы азербайджанского народа против иранских поработителей. И в вольном или невольном покушении на нее люди справедливо видели посягательств на дорогие сердцу ценности, на свою историческую память.

Дело в том, что в местечке под таким названием, расположенном в Нагорном Карабахе, началось было строительство кооперативного филиала Канакерского алюминиевого завода (завод расположен в Армении). Неправда, — тут же заявили в Армении, — Хачин Тан (армянское название Топханы) никогда не был никаким памятником. И в ход пошли доказательства, что вообще эта местность никакого отношения к азербайджанцам не имеет.

Не суть, у кого больше прав на это место — у азербайджанцев или армян. Важнее другое: обе стороны сегодня не хотели уступить друг другу ни слова, ни пяди.

Положение усугублялось тем, что и в Азербайджан, и в Армению с середины ноября 1988 года начали поступать сначала десятки, потом сотни, а затем уже тысячи беженцев. Всего за две недели «конца ноября — начала декабря из Азербайджана в Армению переселилось свыше 70 тысяч человек. Примерно в таких же масштабах шло переселение азербайджанцев из Армении. И там, и там переселенцам оказывали помощь, куда-то поселяли, устраивали на работу. И — обвиняли «противоположную сторону» в политике насильственной депортации. 5 декабря Центральному Комитету КПСС и Совету Министров СССР пришлось принять специальное постановление о прекращении ущемления прав с той и другой стороны. И только после этого постановления в Азербайджане и в Армении правоохранительные органы «очнулись от спячки» — стали привлекать к ответственности за нарушения закона, по сути дела — за проведение политики национальной розни.

Не снижалась напряженность и во многих районах обеих республик. Опять же при нерешительности правоохранительных органов в Азербайджане проходили столкновения между азербайджанцами и армянами, были во время этих столкновений и раненые, и жертвы. В Армении таких столкновений было меньше, но зато обстреливались колонны беженцев-азербайджанцев, покидающих города и села, где люди десятилетиями и веками жили вместе, в мире и добрососедстве. Причем каждая сторона старалась обвинить в этих инцидентах своих противников. Но и там, и там обвинения сыпались в адрес «гонителей» — там, в другой республике. А злость вымещали и даже стреляли у себя дома — в «гонимых».

Так продолжалось до 7 декабря, дня, который, казалось, разделил все события на «до» и «после». До — можно было выяснять отношения, враждовать и спорить, хотя лучше, конечно, было бы находить близкие позиции, начинать диалог. Но после 7 декабря оказалось: споры и раздоры должны, обязаны отойти в прошлое — столь страшное горе пришло на землю Армении. Землетрясение. Почти трое суток, по крайней мере на территории Армянской ССР, не было слышно ни одного националистического лозунга. Проблема взаимоотношений двух соседних республик, двух народов, казалось, отошла на самый задний план, и время поможет ее сгладить.

Не произошло. Уже 10 декабря в Ереване, у здания Союза писателей, собрались несколько сотен человек на митинг, где снова зазвучали слова проклятия в адрес соседей. Почему?

Сложно в этом разобраться. Видимо, потому, что чересчур велико было наше общее желание немедленно помирить два народа. Захотелось увидеть сусальную картинку, как азербайджанцы и армяне, забыв вчерашние раздоры, немедленно бросаются друг другу в объятья и клянутся в вечной дружбе. А понимания ситуации, простого такта не хватило ни идеологическим работникам, ни средствам массовой информации.

Ведь как развивались события? Вечером 7 декабря по радио и телевидению было передано соболезнование ЦК Компартии, правительства и народа Азербайджана армянскому народу, попавшему в беду. Это соболезнование было принято в Армении нормально. Более того: люди ждали реакции Азербайджана, и она оказалась адекватной ожиданиям. Затем стали поступать сообщения о том, что азербайджанский народ готов оказать помощь братскому армянскому народу — и эти сообщения тоже воспринимались как должное. Но поток таких сообщений нарастал. Потом пошла чуть ли не лавина комментариев к событиям, где усиленно педалировались «братские чувства обоих народов друг к другу».

А братских чувств-то не было. Еще не было. И пропагандистский пережим привел к обратной реакции. Более того. Понятно, что разные люди по-разному восприняли беду, свалившуюся на армянский народ. Очень многие искренне сочувствовали соседям. Но нашлись и злорадствующие. В Армении и особенно в Ереване мгновенно стало известно и о поступивших телеграммах «поздравительного» характера, и о телефонных звонках, и о надписях, с которыми приходили в охваченную горем республику поезда, пересекавшие соседний Азербайджан.

Наверное, такие факты были неизбежны. Но на них нужно было верно реагировать — предавать огласки и пытаться отыскать виновных, чтобы привлечь их к ответственности за разжигание межнациональной розни. «Негативные факты» замалчивались — и немедленно обрастали слухами. Говорилось уже не о единичных телеграммах, а о десятках и чуть ли не сотнях. Распускались слухи о том, что азербайджанцы собираются прислать для пострадавших зараженную кровь и отравленные продукты. Отпора эти сочинители небылиц не получали.

Но если бы дело было только в слухах. Не без помощи прежних активистов разжигания межнациональной вражды на границах с Азербайджаном выставлялись заслоны и пикеты, заворачивавшие назад колонны с медикаментами, техникой. А в это время в Спитаке, Ленинакане, Кировакане, в селах, разрушенных страшным землетрясением, каждый дополнительный подъемный кран мог принести спасение десяткам погребенных под обломками. Добровольные пикетчики в первые дни могли не знать о масштабах разрушений, о том, что, отвергая азербайджанскую технику, они обрекают на гибель своих соотечественников, ожидающих помощи. Ведь каждый час промедления в той ситуации приносил дополнительные двадцать смертей на тысячу замурованных заживо. Но об этом должны, обязаны были подумать те, кто выводил людей в пикеты. На их руках кровь неспасенных.

Должны были принять меры, навести порядок, разъяснить людям ситуацию местные партийные и советские органы. Обязана была четко и оперативно действовать милиция. Увы… Далеко не везде такие меры были приняты. А теперь уже умершим не поможешь. Но тогда своевременное разоблачение псевдопатриотов могло бы образумить тех, кто потом снова пошел за комитетом «Карабах», который выставил лозунг: «Не примем помощь из Азербайджана!»

Они и потом не упускали ни одной возможности сыграть на слабой информированности людей, на ошибках пропаганды, на плохой работе и некомпетентности некоторых руководителей, командовавших спасательными работами. Вот что было сказано о комитете «Карабах» в армянской республиканской газете «Коммунист»: «Лидеры комитета «Карабах», выискивая неизбежные в столь экстремальной обстановке промахи и неувязки, стремятся продемонстрировать трудящимся республики, что они и только они играют главную роль в ликвидации последствий землетрясения. Недостойная шумиха поднята комитетчиками в защиту детей-сирот, якобы вывозимых из региона для воспитания в неармянских семьях. Играя на самых гуманных чувствах людей, комитетчики пытаются внушить населению провокационную мысль, что вывоз детей якобы является частью некой «программы по переселению армян». И делают все, чтобы дестабилизировать обстановку, хотя прекрасно понимают, что лишь в условиях спокойствия и согласия можно на практике, а не на словах решать сложнейшие проблемы, вставшие перед нашим народом…».

В 1991—1994 годах конфликт спровоцировал глобальные военные действия. В 1994 году было подписано перемирие, но конфронтация обеих сторон де-факто продолжается до сих пор.

histnote.ru

Когда начнется война между Арменией и Азербайджаном | Военные Новости Мира

По мнению Александра Храмчихина, две закавказские страны ждут повода, чтобы окончательно решить вопрос Нагорного Карабаха

После распада СССР Армения, Азербайджан и самопровозглашенная Нагорно-Карабахская Республика в основном получили каждый по «своей» части бывшей Советской армии, то есть взяли то, что находилось на их территориях. Лишь некоторая часть достаточно мощной авиационной группировки, дислоцированной в Азербайджане, была перегнана в Россию.

Что осталось от советского наследства

Азербайджан после распада СССР получил 436 танков, 558 БМП, 389 БТР, 388 артсистем, 63 самолета, 8 вертолетов. Армения же на начало 1993 года имела лишь 77 танков, 150 БМП, 39 БТР, 160 артсистем, 3 самолета, 13 вертолетов. При этом, правда, вооруженные силы Нагорно-Карабахской Республики (НКР) стали «серой зоной». Карабах получил некоторую (хотя и небольшую) часть техники советской армии (бывший 366-й МСП), какое-то количество техники, которое учтено не было, ему передала Армения.

Несмотря на то, что численность ВС НКР была точно неизвестна, нет никаких сомнений в том, что к началу карабахской войны Азербайджан обладал весьма существенным превосходством над ВС Армении и Карабаха. Тем более, часть ВС Армении была задействована для охраны границы с Турцией, которая полностью поддержала Баку; лишь наличие на территории Армении российских войск предотвратило ее прямое вмешательство в конфликт.

Несмотря на превосходство, Азербайджан потерпел в этой войне тяжелое поражение. Под армянский контроль перешли не только почти вся территория бывшей НКАО (кроме незначительной ее части на севере), но и прилегающие к ней районы самого Азербайджана. Контролируемая карабахскими силами территория получилась очень компактной и удобной для обороны. За 15 лет, прошедших после прекращения активных боевых действий, граница этой территории (то есть, по сути, линия фронта) прекрасно укреплена, чему очень способствовал горный рельеф местности.

Стороны понесли в ходе войны начала 1990-х значительные потери. Армения признала потерю 52 танков Т-72, 54 БМП, 40 БТР, 6 орудий и минометов. Потери Карабаха, естественно, были неизвестны. Азербайджан потерял 186 танков (160 Т-72 и 26 Т-55), 111 БМП, 8 БТР, 7 САУ, 47 орудий и минометов, 5 РСЗО, 14-16 самолетов, 5-6 вертолетов. Кроме того, к него было списано поврежденной техники: 43 танка (в т.ч. 18 Т-72), 83 БМП, 31 БТР, 1 САУ, 42 орудия и миномета, 8 РСЗО.

При этом, правда, у армян были захвачены 23 Т-72, 14 БМП, 1 САУ, 8 орудий и минометов. С другой стороны, значительная часть потерянной Азербайджаном техники была захвачена армянскими силами либо в полной исправности, либо с незначительными повреждениями и вошла в состав ВС Армении и НКР.

За прошедшие годы ВС обеих стран значительно укрепились. При этом Ереван и Баку совершенно не скрывают того, что строят свои армии ради новой войны между собой.

Армения является членом ОДКБ и формально направила роту в состав КСОР. Однако из-за особенностей географического положения (Армения и Карабах, не имеющие выхода к морю и не граничащие с Россией, остаются в транспортной блокаде со стороны Азербайджана и Турции, почти нет транзита и через Грузию) реального участия в деятельности этой организации Ереван принимать не может. Фактическую связь с ОДКБ осуществляет российская 102-я военная база, на вооружении которой имеются, в частности, 18 истребителей МиГ-29 и зенитно-ракетная бригада с ЗРС С-300В. База осуществляет сдерживание в отношении Турции, не позволяя ей оказывать прямую военную помощь Азербайджану в случае почти неизбежного возобновления войны за Нагорный Карабах.

Что представляет собой армянская армия

Сухопутные войска Армении включают 5 армейских корпусов (в их составе 13 мотострелковых полков и несколько десятков батальонов различного типа), 5 мотострелковых, ракетная, артиллерийская, зенитно-ракетная, радиотехническая бригады, мотострелковый, самоходный артиллерийский, противотанковый артиллерийский, спецназа, связи, инженерно-саперный, МТО полки. Некоторые части и соединения дислоцированы на территории НКР и прилегающих азербайджанских районов, находящихся под армянским контролем.

На вооружении состоит 8 ПУ Р-17 (32 ракеты), не менее 2 ПУ «Точка», 110 танков (102 Т-72, 8 Т-55), около 200 БМП и БМД, более 120 БТР, не менее 40 САУ, не менее 150 буксируемых орудий, более 80 минометов, более 50 РСЗО (в том числе 4 WM-80: Армения — единственная в мире страна, кроме самого Китая, имеющая на вооружении эту китайскую РСЗО), до 70 ПТРК, свыше 300 средств ПВО (ЗРК, ПЗРК, ЗСУ).

Празднование Дня военного разведчика в Ереване, 5 ноября 2013 года. Фото: PanARMENIAN Photo

Размер сухопутных войск НКР известен оценочно. Наиболее часто используются цифры «316 танков, 324 ББМ, 322 артиллерийских установок калибром более 122 мм».

На вооружении ВВС и ПВО имеется 1 перехватчик МиГ-25, 15-16 штурмовиков Су-25 (в т.ч. 2 учебно-боевых Су-25УБ), примерно по 10-15 транспортных и учебных самолетов, 15-16 боевых вертолетов Ми-24, 7-12 многоцелевых Ми8/17. ЗРК — 54 ПУ «Круг», до 25 ПУ С-125 и С-75, 48 ПУ (4 дивизиона) С-300ПТ/ПС. В составе ВВС и ПВО НКР предположительно имеется по 1 дивизиону ЗРС С-300ПС и ЗРК Бук-М1, 2 штурмовика Су-25, 4 боевых вертолета Ми-24 и 5 других вертолетов.

Армения имеет немногим более 30 предприятий ВПК, которые производят различные приборы и оборудование, но не вооружение и технику в конечном виде. За постсоветский период здесь были созданы некоторые новые образцы стрелкового оружия, легкая система N-2 для стрельбы реактивными гранатами, а также беспилотник «Крунк». В целом же страна находится в полной зависимости от импорта вооружений.

На протяжении большей части постсоветского периода армянская армия, отлично подготовленная и высоко мотивированная, делила с белорусской армией звание лучшей в бывшем СССР. Однако в последнее время у нее возникли проблемы, аналогичные белорусским, связанные с нехваткой денег. Из-за этого практически не происходит обновления вооружения и техники. Принципиальная разница между Арменией и Белоруссией в том, что если для Белоруссии вероятность практической реализации внешней угрозы составляет менее 1%, то для Армении она превышает 90%.

Что представляет собой азербайджанская армия

ВС Азербайджана, которые и собираются реализовать эту угрозу, на сегодняшний день по темпам развития на постсоветском пространстве, пожалуй, могут соперничать даже с Россией (естественно, с учетом разницы масштабов), существенно превосходя остальные армии бывшего СССР. Огромные нефтяные доходы страны позволяют ее руководству всерьез рассчитывать на реванш.

Сухопутные войска Азербайджана, как и армянские, включают 5 армейских корпусов. В их составе — 22 мотострелковые бригады. Кроме того, имеются артиллерийская, противотанковая, РСЗО и инженерная бригады.

На вооружении сухопутных войск Азербайджана до нынешнего года имелся 381 танк (283 Т-72, 98 Т-55), около 300 БМП и БМД, более 300 БТР и бронеавтомобилей, более 120 САУ, около 300 буксируемых орудий, более 100 минометов, до 60 РСЗО (в том числе 12 «Смерч»).

На вооружении ВВС страны состоят 19 штурмовиков Су-25 и 15 истребителей МиГ-29. Кроме того, есть по 5 фронтовых бомбардировщиков Су-24, штурмовиков Су-17 и истребителей МиГ-21, а также 32 перехватчика МиГ-25, но статус этих самолетов неясен, поскольку они сильно устарели. Имеется также 40 учебных самолетов L-29 и L-39, которые можно использовать в качестве легких штурмовиков. Есть 26 боевых вертолетов Ми-24, поступают Ми-35М (будет 24), не менее 20 многоцелевых Ми-8/17.

Парад в честь Дня Вооруженных сил Азербайджана в Баку.

Наземная ПВО включает 2 дивизиона ЗРС С-300ПМ, а также ЗРК «Барак» (израильского производства), «Бук», С-200, С-125, «Куб», «Оса», «Стрела-10».

Благодаря высоким доходам от экспорта нефти Азербайджан пытается создавать свой ВПК при помощи таких стран, как Турция, Израиль, ЮАР, Украина, Белоруссия. Созданы собственные образцы стрелкового оружия, начато лицензионное производство турецких бронемашин и РСЗО, израильских беспилотников, южноафриканских бронетранспортеров. Сегодня азербайджанский ВПК по своим возможностям вошел в пятерку лучших на постсоветском пространстве, хотя после распада СССР его возможности были почти нулевыми.

Тем не менее главным источником получения вооружений для страны остается импорт. И в последние годы Азербайджан внезапно попал в число стран-лидеров по импорту военной техники из России. Началось все с поставки в 2006 году 62 подержанных танков Т-72 из наличия ВС РФ. А с 2009 года пошли массированные поставки новейших вооружений, изготовленных именно для Азербайджана. В числе этих поставок (некоторые еще только начаты) — 94 танка Т-90С, 100 БМП-3, 24 БТР-80А, 18 САУ 2С19 «Мста», 18 РСЗО «Смерч», 6 огнеметных РСЗО ТОС-1А, 2 дивизиона ЗРС С-300П, 24 ударных вертолета Ми-35М, 60 многоцелевых вертолетов Ми-17.

Список весьма внушительный. Особенно впечатляет такой эксклюзив, как ТОС-1А. Впрочем, Т-90С, «Смерч», Ми-35П тоже очень существенно усилят ударный потенциал азербайджанской армии.

Раньше основным поставщиком вооружений в Азербайджан была Украина. У нее Баку приобрел суммарно 200 танков, более 150 БМП и БТР, до 300 артсистем (в том числе 12 РСЗО «Смерч»), 16 истребителей МиГ-29, 12 ударных вертолетов Ми-24. Однако абсолютно вся эта техника была поставлена из наличия ВС Украины, т.е. была изготовлена еще в СССР. С определенного момента подобная техника перестала представлять для Азербайджана интерес, поскольку не обеспечивала качественного превосходства над Арменией. Поставлять же новую технику Киев просто не способен. В Таиланде, видимо, до сих пор верят, что получат полсотни уже оплаченных украинских танков «Оплот». Но Азербайджан к Украине географически и, главное, ментально, гораздо ближе. Поэтому в Баку уже понимают, что «Оплот», может быть, очень хороший танк, но организовать его серийное производство Украина не способна (точнее, способна, но такими низкими темпами, что это теряет смысл).

Новые украинские БТР-3 Азербайджан даже сгоряча купил, но, получив три единицы, одумался и закупки прекратил. Зато у «Уралвагонзавода» нет проблем с серийным производством Т-90С. Темпы хоть и не советские, но вполне приемлемые. И «Смерч» лучше получить новый с «Мотовилихинских заводов», чем 25-летний с украинских складов. Вот Азербайджан и сделал выбор.

У России в регионе — коммерческий интерес

Россия тоже сделала выбор чисто коммерческого характера. Баку платит деньги, а Ереван — нет. Поэтому новейшую технику получает Азербайджан, а не Армения.

В целом суммарный потенциал ВС Армении и НКР с учетом имеющихся укреплений и высоких боевых качеств личного состава пока обеспечивает отражение удара со стороны ВС Азербайджана (если Россия гарантирует невмешательство Турции). Однако тенденции не являются благоприятными для армянской стороны из-за гораздо более высоких экономических возможностей Азербайджана. Последний уже сейчас имеет подавляющее превосходство в воздухе, что пока компенсируется сильной наземной ПВО Армении и Карабаха. Российские поставки обеспечат существенное превосходство и на суше. В частности, ТОС-1 и «Смерч» очень пригодятся для взлома оборонительных укреплений армян в Карабахе.

Как было сказано выше, Армения является членом ОДКБ, то есть Россия, Белоруссия, Казахстан, Узбекистан, Киргизия и Таджикистан обязаны в случае войны (по крайней мере, если ее начнет Азербайджан) прийти ей на помощь. Правда, нет почти никаких сомнений в том, что в реальности этого не случится. Москва из-за нефтегазовых проблем, не позволяющих ей всерьез ссориться с Баку (ведь, как уже упоминалось, она даже поставляет Азербайджану наступательные вооружения в весьма значительных количествах), и вообще из-за нежелания ввязываться в серьезную войну найдет себе «отмазку»: Азербайджан ведь атакует не саму Армению, а НКР, которая никем не признана и в ОДКБ не входит. При этом «забудется» тот факт, что совершенно аналогичное поведение Грузии в 2008 году — атаку на никем не признанную Южную Осетию — Москва объявила вероломной агрессией. Представление же о том, что на помощь Армении придут другие страны ОДКБ, настолько абсурдно, что нет смысла даже обсуждать этот вопрос.

С другой стороны, Турция тоже не рискнет воевать из-за риска прямого военного столкновения с Россией (в лице ее группировки в Армении), хотя может организовать какую-нибудь демонстрацию силы у армянской границы.

Стоянка военной техники на демаркационной линии со стороны Армении, Нагорный Карабах, 2012 год. Фото: Антон Якунин / ИТАР-ТАСС

Иран во время предыдущей армяно-азербайджанской войны очень ясно показал, какой химерой является «исламская солидарность», поддержав не мусульманский (более того — шиитский) Азербайджан, а православную Армению. Это объяснялось крайне плохими на тот момент отношениями Ирана с Турцией — главным покровителем Баку. Сейчас ирано-турецкие и ирано-азербайджанские отношения заметно улучшились, но и ирано-армянские ничуть не ухудшились. Нет оснований сомневаться в том, что Иран сохранит нейтралитет, может быть, лишь более сбалансированный, чем в начале 90-х.

Запад промолчит

Что касается Запада, то на его позицию будут действовать два противоположных фактора — мощная армянская диаспора (особенно в США и Франции) и исключительная важность Азербайджана для многочисленных нефтегазовых проектов, альтернативных российским. Впрочем, военное вмешательство в карабахскую войну со стороны США, не говоря уж о европейских странах, в любом случае исключено. Запад будет лишь яростно требовать от Еревана и Баку как можно скорее прекратить войну. Как, кстати, и Россия.

В связи с этим нельзя не отметить, что положение Еревана абсолютно безвыходно. Он может сколько угодно обижаться на Москву, продающую новейшее вооружение Баку, но «поменять лагерь» не имеет возможности. Россия почти наверняка останется нейтральной, если Азербайджан попытается вернуть Карабах, но с вероятностью, близкой к 100 %, вмешается, если под ударом окажется территория собственно Армении (независимо от того, кто этот удар нанесет — Азербайджан или Турция). Получить же прямую военную помощь от НАТО у Армении нет ни единого шанса ни при каком развитии событий, причем совершенно независимо от глубины «прогиба» перед альянсом. Правда, не исключено, что это еще не все понимают и уроки августовской войны 2008 года (то есть печальная судьба Грузии) далеко не всеми усвоены. Тем не менее реальность именно такова.

Время работает на Азербайджан

В связи с этим нельзя не прокомментировать слова командира 102-й военной базы РФ в Армении полковника Андрея Рузинского, сказанные им месяц назад в интервью «Красной звезде»: «В случае принятия решения руководством Азербайджана по восстановлению юрисдикции над Нагорным Карабахом силовым путем военная база может вступить в вооруженный конфликт в соответствии с договорными обязательствами Российской Федерации в рамках Организации Договора о коллективной безопасности». Эта реплика вызвала сильнейший резонанс как в Баку, так и в Ереване. Между тем, офицер ничего другого сказать и не мог: военная база может вступить в конфликт. Если поступит приказ из Москвы — вступит, не поступит — не вступит. Вообще, слова эти правильнее всего понять так: Россия выполнит свои обязательства в рамах ОДКБ, если Азербайджан затронет территорию самой Армении. В чем никто особо и не сомневался.

Таким образом, как и полтора десятилетия назад, если война начнется, то она почти наверняка будет идти только между Азербайджаном с одной стороны и Арменией и НКР — с другой. У Азербайджана пока недостаточно сил для того, чтобы гарантировать себе победу. Тем не менее время однозначно работает на него. И именно поэтому война в данный момент выгоднее армянам. Пока силы сторон сопоставимы, они, начав войну первыми, могут рассчитывать на победу, то есть на очень значительное ослабление военного потенциала Азербайджана. Который тому потом пришлось бы восстанавливать минимум лет 15—20.

Впрочем, у такого варианта есть большие минусы. Во-первых, никакого численного превосходства армянская сторона не имеет, поэтому добиться решительного успеха может лишь в случае достижения полной внезапности, обеспечить которую практически невозможно. Во-вторых, очень тяжелыми для армян будут политические последствия, ведь они окажутся агрессорами, атакующими территорию, которая с любой точки зрения принадлежит Азербайджану. В итоге армяне лишатся политической поддержки не только Ирана, но и, почти наверняка, России и Запада и окажутся перед угрозой прямого вмешательства Турции.

Поэтому самый выгодный для Армении и НКР вариант — каким-то образом спровоцировать Азербайджан напасть первым, причем как можно скорее. Тем более, у Баку ведь очень «чешутся руки», из-за чего вполне может показаться, что сил для победы достаточно уже сейчас. А поскольку их пока недостаточно, то армяне, находясь в выгодном с военной точки зрения положении обороняющихся на прекрасно оборудованной, подготовленной и давно изученной позиции, сумеют решить главную задачу войны — выбьют наступательный потенциал Азербайджана. К тому же второе поражение качественно ухудшит политические позиции Баку в борьбе за Карабах. НКР тогда станет из совсем непризнанной частично признанной страной: как минимум, ее признает сама Армения.

Таким образом, происходит балансирование на грани войны, которая рано или поздно начнется. Но армянская сторона начать войну не решается, что психологически и политически вполне понятно. Через некоторое (причем недолгое) время возможность будет окончательно упущена, после чего инициатива полностью перейдет к азербайджанской стороне. И единственный вариант для Еревана — срочно изыскивать деньги на вооружение.

Александр Храмчихин — заместитель директора Института политического и военного анализа.

rusplt.ru

wartelegraph.ru